Анастасия Панина «Осенние яблоки»

Годами раньше была война. Была, сплыла, а теперь о ней ходят слухи, мрачные сказки — про волхвование, оборотней, живых мёртвых, древний злой знак у врага на стяге... Даже имени маршала победы, князя Арсения Балея, не минуют тёмные эти легенды. Император желает внести ясность, по его слову об этой войне составляют книгу. И вот к князю Балею едет старый друг, чтобы осторожно выяснить правду, побеседовать, предостеречь. А у маршала на земле тихая благодать: возлюбленная жена, дети, осень и урожай яблок...

В рассказе прекрасная русская атмосфера. Даже если она византийская. :) Читая, незаметно падаешь туда, в знакомый, добрый русский мир, в спокойствие и золотую эту осень с сидром, пирогами, запахом яблок. Идеализация? Может быть; и — нет, потому что в действительности есть люди, времена, места, для которых всё это так. «Дом-улица-фонарь-аптека» — не единственный подход к отображению реальности и даже не самый лучший. Помню, как мне пеняли, что-де пишу лубок. Мне это польстило.

«Земля — она ведь живая. Города, реки, деревни — живые. Любящие и преданные. Любящие тех, кто любит их. И преданные беззаветно тем, кто им предан. Тем, кто их защищает. Тем, кто умирает за них.

И вот поэтому нельзя просто прийти и занять чужую землю. Сама же земля воспротивится. Ведь она веками впитывает кровь своих защитников. Те, кто живет ради своей земли, и те, кто за нее умирает, — ведь они не уходят.

Они просто остаются на страже своей родины — навечно.»

***

Наши мертвые нас не оставят в беде,

Наши павшие — как часовые...

Отражается небо в лесу, как в воде, —

И деревья стоят голубые...

Сразу вспомнилась ещё одна хорошая вещь на эту тему: «Ущелье Трёх Камней» Вершинина. Мистика земли и крови — не примивное язычество и не фашизм. Она истинна, как мало какой другой человеческий миф. Почтение к героическим предкам, положившим жизнь за нашу общую землю — не идолопоклонство, как нынче брешут псевдорелигиозные предатели, а высший моральный долг. К слову, истинные (а не постперестроечные) христиане никогда этого долга не забывали. Они своих героев не просто чли, а объявляли святыми. Потому Гитлер и поднял все эти вещи на стяг — он знал, на какие кнопки лучше всего нажать в человеке. Он жал на правильные, самые эффективные, самые древние и необходимые кнопки. На те, без которых люди — не люди, даже не стая, а так — сброд без рода, без памяти, без достоинства, без любви; без чьего-либо уважения; и очень скоро уже без места под солнцем.

И ещё кое-что. Всё-таки как отвратна идеология, при которой хранитель родной земли должен опасаться слухов о колдовстве, обвинения в некромантии и толпы с вилами. Даже если система давно уже выглядит мирно и органично, пусть даже в ней никого не пытают, не изгоняют, не жгут. Вроде бы всё спокойно и безобидно, красиво —

«Серебряные шпили церквей, извилистые улочки, резные наличники на окнах домов, тенистые парки, ажурные перила многочисленных мостов, брусчатка набережной под самыми окнами...»

- но видишь рассуждения Балея об оборотнях, некромантах и вилах — и понимаешь: в этой системе надо что-то менять. Не скрывать истину, не заметать священные тайны сказкой, а менять. Реформировать. В сторону просвещения, светского государства, свободы совести, всеобщего образования и т. д. Разумеется, не любой ценой — не ценой жизни государства — но вложиться в реформы стоит. Жизнь в суеверном невежестве и во лжи — неестественное, богопротивное состояние. Люди должны знать правду и жить по правде, как Арсений Балей, и уж ни в коем случае не верить, что правда — это кривда, а святые — это бесы. В «Отблесках Этерны», кстати, эта тема тоже звучит — реформаторские идеи Альдо, который мне ими как раз симпатичен; жаль только, что принялся он за дело настолько бездарно и сам его дискредитировал.

Когда текст создаёт такую атмосферу и вызывает такие мысли, то, значит, автор состоялся.

у меня рассказ вызвал ностальгию по первой части. те же ощущения и чувства.