Уильям Фолкнер «Святилище»

Вполне допускаю, что в данном случае я ничего не понимаю ни в литературе вообще, ни в Фолкнере в частности, но этот роман показался мне каким-то недопеченным, поверхностным. Обычно фолкнеровские вещи производят на меня сильный эффект, от них остается очень *тяжеловесное* и сильное впечатление, потому что за его потоками сознания, беспорядочными нелогичными действиями дурацких персонажей очень четко ощутимо движение жизни, такое же беспорядочное и неумолимое. У «Святилища» для такого эффекта чего-то не хватает. С одной стороны, есть извечные дурацкие персонажи, которые, кажется, задумываются о своей жизни не больше, чем на пять минут вперед, живут и действуют исключительно по наитию, что, как и всегда, приводит к страшным фатальным последствиям. С другой стороны, есть порожденные этими персонажами события, драмы почище, чем у Достоевского, рожденные на пустом месте, просто потому, что кто-то вовремя не остановился, не совладал со своими слабостями, пороками, страстями.

В «Святилище» все это есть, но в нем слишком много героев и слишком много фатальных событий в жизни каждого из них. Первую половину романа путаешь имена, кто есть кто и кто кому кем приходится. Дальше привыкаешь, но количество трагедий в качество, натурально, не переходит, а напротив, все они в отдельности утрачивают свое значение. Начинаешь просто принимать как данность, что это какой-то сумасшедший мир, в котором приличные девушки с пьяными кавалерами попадают в притон самогонщиков и подвергаются насилию, приятели стреляют друг в друга по пьяни, бордель-маман оказывается самой доброй и адекватной женщиной, а вместо правосудия над уже осужденным преступником устраивают суд Линча. В отдельности, в качестве завершающего аккорда истории каждого из этих персонажей это было бы сильным и страшным финалом, но за счет обилия историй не знаешь, какой больше ужасаться, и в результате это проходит слегка мимо.

А еще — это роман очень «грязный», не в плане языка или детального описания каких-то нелицеприятных подробностей, а в плане описания мелких, незначительных деталей. Это вообще отличительная черта Фолкнера, конечно — когда он говорит о каком-то персонаже, обязательно не забудет упомянуть, что у того пальто с засаленным воротником; изнасилованная девица находит в себе силы достать пудреницу и попытаться привести себя в порядок, хотя никому нет дела до того, как она выглядит. В целом остается впечатление какой-то неопрятности, неряшливости, которая происходит в том числе от беспорядочного образа жизни героев, и через детали материального мира (мятая грязная одежда, скудная посуда, курение) эта неустроенность персонажей в мире только подчеркивается. Остается впечатление, что они сюда пришли не чтобы жить, а так, между делом заглянули, и им в принципе все равно, что случиться с их жизнями, так что можно отыграть свою роль, особо не напрягаясь. Другие вещи Фолкнера, несмотря на те же детали, такого впечатления у меня не оставляли. «Святилище» само по себе — какой-то очень неустроенный, неуютный роман.