Борис Скубенко-Яблоновский «Хищники золотоносных россыпей (Из таёжной приисковой жизни)»

Б. Скубенко-Яблоновский, как обычно, порадовал длинным рассказом из жизни бродяг Приамурской тайги начала ХХ-го века, с первой строчки «загоняя» читателя в круговерть напряжённого сюжета. Повествование изложено очень достоверно (психология, типажи, специфика мыслей и речевых оборотов) — автор, по всей вероятности, какое-то время жил там, общаясь с подобными персонажами. Показан трагизм двух людей, оказавшихся без оружия и каких-либо припасов в весенней тайге, где только листья, кора и трава(«только дюжий человек с повадками дикого зверя может выжить здесь!») «Золотая лихорадка» по-амурски — достаточно колоритное явление почти без проблесков цивилизации. Никакой власти, только слабые попытки самоорганизации разношерстной орды в тысячу человек — здесь и бывшие офицеры, чиновники, бросившие службу из-за «призрачного золотого тумана», ссыльно-поселенцы, беглые каторжники, корейцы, китайцы, японцы, домовитые крестьяне из черноземных губерний, мечтающие подкупить землицы. «Самоорганизация» нацелена, в основном, на противодействие регулярной императорской китайской армии — «вот явятся солдаты и начнут нас отстреливать, как куропаток — золото и их правительству нужно». Но самородки есть в достатке, значит всем можно прилично вооружиться, — только скажи, любые современные винтовки привезут. Старатели живут в землянках из коры и копаются в песке, у кого, что есть — лопатой, киркой, самодельной корзиной. Людей манит мечта неожиданного и стремительного обогащения. Приезжают скупшики-спитоносы с целью подпоить и обобрать старателей, самые сметливые из которых прячут «улов» в тайге «до времени», хотя, отойдя от лагеря, скорее всего, будут убиты и ограблены, а кости растащут дикие звери — и следа не останется... Многие, намывшие золотишко, мечтают «по-тихому» уйти осенью, когда в тайге созреют дикие абрикосы, сливы, виноград, ягоды, яблоки, вкуснейшие плоды манджурских лиан, похожие на смокву... Отстреливают и скупщиков, несмотря на их хорошее вооружение...

Рассказ писался до революции, и никакой морали не несёт — не было худсовета, критиков и цензоров. Омерзительный беглый каторжник Салтык, главный персонаж, более похожий на лешего, сумел уйти от 20-ти пудового уссурийского тигра — главного местного хищника, намыть и спрятать 30 фунтов золотого песка (как и мечтал!), присвоить документы убитого другими «хищниками» крестьянина, зверски прикончить и ограбить бывшего чиновника(и кисет с табаком с трупа забрал!) и, вроде бы, благополучно уйти с полуторапудовым грузом драгметалла. А сцена, когда голодный Салтык кидает в огонь недоеденную тигром кабанью голову(на рисунке)и, едва обгорает шерсть, начинает отрывать от неё зубами куски полусырого мяса! Этот эпизод, а также добывание дубин, огня и кореньев ассоциируются с каменным веком. А лесные клещи величиной с горошину под кожей головы каторжника Салтыка — просто омерзение! Но его ничего не берёт — нажрался кабанятины и энцефалит нипочём! Появившийся в конце рассказа «добродетельный» охотник, видимо по замыслу автора несущий «финальную смысловую нагрузку», эту задачу, по моему мнению, не выполняет. Кругом несправедливость и ненаказанное зло, — никакого «соцреализма» !

Как всегда, жаль, что так быстро автор «сворачивается» — на таком материале можно было бы целую повесть создать, хотя бы, объёмом с «Беглеца». Но, всё равно, не жалею, что приобрёл этот редкий журнал фактически из-за этого рассказа. Когда вижу фамилию данного автора, сразу становится интересно. Вероятно, это единственная публикация.