Алексей Пехов, Елена Бычкова «Птицеед»

Тени прошлого, отражённые в настоящем

22.12.2024. Птицеед. Алексей Пехов, Елена Бычкова. 2024 год.

Мир разрушается: загадочные силы превращают пышные поля в гниющую пустошь, а магия выходит из-под контроля. Риттер Люнгенкраут и Оделия оказываются втянутыми в цепь событий, где древние руны, таинственные легенды и гул Ила переплетаются в угрожающую симфонию хаоса. Им предстоит выбрать между подчинением судьбе и борьбой за собственную волю, но цена этого выбора выше, чем они могли представить. Когда мифы оживают, а прошлое диктует настоящее, герои понимают, что даже свет может скрывать тьму.

Каждая литературная вселенная начинается с обещания. В «Птицееде» Алексея Пехова автор приглашает в реальность, где магия пересекается с хаосом, а герои вынуждены принимать решения, от которых зависит их существование. С первых страниц разворачивается борьба между светом и тьмой, в которую втянуты персонажи с глубокой историей. Этот мир дышит тайнами, живущими в легендах и магических рунах, но требует от читателя терпения и внимания к деталям, чтобы полностью раскрыть свою суть.

В «Птицееде» Алексей Пехов поднимает вопросы о свободе выбора, разрушительной силе магии и внутренней стойкости человека. Здесь нет простых решений: каждый поступок вызывает цепь последствий, погружая героев в мрачную и тревожную атмосферу, где порядок становится иллюзией, а хаос угрожает поглотить всё. Ил, олицетворяющий гниение и разрушение, не только нарушает привычный уклад, но и ставит под сомнение возможность восстановления. В этом мире Оделия становится символом борьбы за право быть собой, даже перед лицом неминуемой катастрофы. Легенды о Ваэлинт и Когтеточке усиливают ощущение масштаба происходящего, связывая современные события с древними мифами, где прошлое и настоящее сливаются в единую картину.

Язык Алексея Пехова богат и многогранен, что делает «Птицееда» верным традициям его стиля. Каждый образ, каждая сцена наполнены деталями, которые создают не просто картинку, а полноценное переживание. Так и слышишь — не просто читаешь — шум клинка, похожий на гудение злого шмеля, или чувствуешь, как магия обрушивается на всё вокруг, оставляя только руины. Приверженность автора к ярким, детализированным описаниям сближает «Птицееда» с его предыдущими произведениями. Однако в отдельных моментах детализация перегружает повествование, отвлекая от сути. Да и стремительное «вываливание» авторских особенностей мира не делает понимание простым. Лёгкая ирония в диалогах, напротив, добавляет дыхания и делает героев живыми, внося в текст баланс между мрачностью и человечностью.

Герои этой истории — не просто участники событий, а её сердце и душа. Риттер Люнгенкраут, с его самоиронией и циничным взглядом на происходящее, помогает читателю взглянуть на мир глазами человека, знающего его изнутри. Его сарказм создаёт нужное напряжение между юмором и трагедией. Оделия, с её решительностью и способностью идти до конца, становится олицетворением силы и уязвимости одновременно. Второстепенные персонажи, такие как Элфи, добавляют свет и лёгкость, но иногда остаются недоработанными, что не позволяет им раскрыться полностью. Взаимодействие между героями даёт тексту особую динамику, превращая каждую сцену в микрокосм эмоций и идей.

Мир «Птицееда» Алексея Пехова — это пространство на грани разрушения, где магия, природа и цивилизация переплелись в сложном танце хаоса и порядка. Ил олицетворяет силы разрушения, которые постепенно захватывают пространство, создавая тревожную атмосферу неминуемой катастрофы. Магические руны и легенды прошлого играют ключевую роль, формируя ощущение древнего, но не до конца объяснённого мира. Эта недосказанность усиливает напряжение, но иногда оставляет слишком много вопросов, на которые текст не даёт достаточных ответов.

Произведение состоит из эпизодов, которые, как мозаика, складываются в единую картину. Спокойные, созерцательные сцены сменяются бурными, полными действия и напряжения. Этот ритм держит в тонусе, хотя иногда вызывает ощущение разрозненности. Магия, играющая ключевую роль, вплетена в текст органично, но её природа и влияние остаются частично завуалированными.

«Птицеед» органично вписывается в традицию мрачного фэнтези, и в этом смысле он перекликается как с «Чёрным отрядом» Глена Кука, так и с «Пересмешником» самого Алексея Пехова. От Кука текст перенял тяжёлую атмосферу, особенно в начале, где герои вынуждены бороться за выживание в разрушительном и хаотичном мире. Подобно «Чёрному отряду», здесь центральное место занимает группа персонажей, взаимодействие между которыми раскрывает не только сюжет, но и их личные драмы. С другой стороны, «Птицеед» сохраняет характерные для Пехова черты: глубокую проработку магии и мифологии, интригующие загадки и ироничные диалоги. Эта книга словно объединяет элементы боевой хроники и магического реализма, создавая уникальное повествование, которое отсылает к лучшим традициям жанра.

Это произведение — путешествие в мир, где границы между светом и тьмой размыты, а герои вынуждены бороться не только с внешними врагами, но и с самими собой. Несмотря на некоторые избыточные описания и недоработанные элементы, текст увлекает своим богатым миром, яркими героями и атмосферой, которая остаётся даже после последней страницы. 7 из 10.

Птицеед — роман неторопливый. И в нём многое не то, чем кажется. Даже совы.

Но в первую очередь это настоящее фэнтези — с оригинальным миром, древней историей и живым настоящим, застывшим в хрупком равновесии между внешними угрозами и дарами.

Авторы не спешат сразу раскрывать все карты, так что у читателя будет время побарахтаться среди знакомых и полузнакомых слов (порой с совершенно другими значениями), обрывков легенд прошлого, необычных прозвищ, птичьих ругательств, местных сказок (страшно-абсурдных вроде Сытого Птаха, живущего на обратной стороне месяца) и очень красивых, неторопливых описаний Айурэ (древнего города, выросшего недалеко от границы с Илом, полного жизни, тепла, блеска и тёмных тайн в прошлом и настоящем).

Вместе с тем история не даёт заскучать. Это вообще крайне продуманный роман, в нужное время знакомящий с главным героем и опасностями Ила, развешивающий ружья для сюжетной интриги, не забывающий про динамику и про юмор. Ну или скорее иронию — главный герой вообще ироничный парень, не чуждый словесных пикировок и каламбуров, зато уж точно не страдающий завышенным самомнением или глупостью.

К слову о персонажах. Они получились яркими и живыми. Обманчивая неторопливость знакомства с окружением главного героя, обилие казалось бы бытовых сцен (вроде совместного торга, встречи дома после разлуки, посещения родового гнезда, совместного завтрака или случайного разговора) даёт время узнать их любопытные черты и особенности характера, историю и причину того или иного поведения. А более динамичные сцены дают возможность блеснуть и проявить уже знакомые яркие грани. Ну и кроме того авторам при описании узкого семейного круга главного героя и его домашнего очага удалось создать атмосферу уюта и взаимной поддержки, с легкой примесью тайн, опасных чудес и просто красоты. Отношения Рауса и его воспитанницы Элфи. Её пожилой учитель. Редкие разговоры с хозяином дома или управляющей местной таверной и её мужем. Волшебное Древо, разросшееся под стеклянной крышей. Тварь из Ила, скрытая и пленённая до срока (последнее уже не про уют, но ведь она тоже часть окружения, как ни посмотри).

Ещё в этом романе есть оригинальный мир (не без неожиданных немного клюквенных отсылок), своя система магии (пока не полностью раскрытая), свои легенды прошлого, включая историю о крупнейшей победе человечества над Птицами, закончившуюся преображением и падением вчерашних героев (Ил опасен, он дарит могущество, но забирает человечность). Есть и пасхалки к кое-кому из других миров Крадущегося (кого-то узнала сразу, просто по описанию, манере поведения и обмолвкам, кого-то, увы, успела подзабыть и не вспомнила бы, не прозвучи их имена).

Финал романа ожидаемо преподносит кульминацию сюжетных интриг, самую крупную пока что магическую схватку, толику ответов и множество новых вопросов. Главный герой ввязался в нечто очень серьёзное — осталось решить, что делать дальше. Финал не совсем клиффхэнгер, но нечто близкое к нему — особенно за счёт новых фактов и удивительных открытий.

Итоговое впечатление положительное. Это красивый, отчасти неторопливый роман, задающий начало новой истории в мирах Крадущегося. Это фэнтези, дразнящее тайнами, красивыми и чудовищными декорациями, а также обещанием куда большего масштаба и пересечения с легендами прошлого. Кроме того мне очень понравились описания города и отношения главного героя с близкими ему людьми. Именно на этих моментах чувствуешь, что книга тебе действительно нравится. Определенно буду ждать продолжение.

P.S. Издано и оформлено выше всяких похвал. Обложка, иллюстрации и карта (реально пригодилась). И прочие небольшие, но радующие глаз детали.

Алексей Пехов.

Птицеед.

Начну пожалуй, с общей оценки...

Чем хорош Пехов – продуманным миром. Чем плох Пехов – продуманным миром. Это не тот автор, которого можно спокойно читать на бегу. Слишком реалистично и наполнено деталями каждое из его произведений. Слишком много явлений, много свойственных миру только этой книги понятий, требующих быть названными и быть понятыми. Итог – повествование затягивает, но требует от читателя сосредоточенности. Не будете внимательными, рискуете пропустить намек, который в последствии превратится в сюжетообразующее явление и останется только удивленно хлопать глазами – а это откуда?

Чем еще хорош Пехов – живыми, человечными персонажами. Чем еще плох Пехов – живыми, человечными персонажами. Его герои слишком обыденны, их реакции на окружающую действительность слишком похожи на реакции тех, кто окружает читателя. Тот мелкий факт, что действие происходит в чуждом мире, делает этот аспект только жестче и острее. Поэтому сложно воспринимать отстраненно ни смерть, ни подлость, ни предательство. Слишком много эмоций (и все равно, хороших или плохих) вызывают персонажи.

Все это есть и в новой книге. Великий шаман спустился из верхнего мира в нижний мир. С собой он взял отряд помощников, облаченных в соломенные плащи. Много раз ходил Шаман в Нижний мир, в поисках знаний и пропавших родственников и в этот раз ему повезло. Злобные духи нижнего мира, именуемые Светозарные, свели его пути-дороги с пропавшей 8 лет назад женой брата. Так начинается новая сказка. Как водится, роман о волшебстве, подлости, любви и предательстве. В общем, обо всем том, что так любят читатели находить в сказках. И не имеет значения сколько лет читателям, ведь как известно, первые сорок-пятьдесят лет, самые трудные в жизни ребенка.

Что нам предлагает Алексей Пехов в Птицееде:

1. Перед нами очередной классический для данного автора фантастический мир – города людей, Шельф (пограничье) и Ил, местность, удивительно способствующая мутагенезу.

2. Перед нами классический герой – личность, «по праву крови» обладающая супергеройской особенностью. Он не поддается изменениям в Иле и в силу этого смог накопить большой объем опыта походов по этой местности.

3. Перед нами классический квест, точнее, как в любом хорошем фэнтези, матрешка квестов. Поиск поиска в поиске. Герой ищет брата, брат искал предка, представитель местной госбезопасности ищет как спасти город, все волшебники ищут «супер руну» и т.д. и т.п. Чем больше у персонажей целей и желаний, тем более живыми они выглядят в тексте. Пехову, в умении нагромоздить интересы персонажей друг на друга не откажешь. Так же, как в привычке, вкладывать в текст второстепенные лица, нагнетая вокруг них загадочность и подчеркивая их необычность. С одной стороны это «ружья для третьего акта», с другой наличие проходящих мимо персонажей, позволяет углублять впечатление читателя от окружающего мира.

4. Перед нами классический «dark», мир отнюдь не ласков к проживающим в нем людям. Тут и плотоядные представители иной, пернатой разновидности разума. Тут и множество монстров, здесь и колдуны, в ходе своих поединков превращающие сотни случайных прохожих в кровавый туман, а целые кварталы города в озера. Но, самое главное, здесь есть люди. Обычные настолько, что готовы пресмыкаться перед сильнейшими, любого вида и облика, ради потенциальной возможности поизмываться над слабыми. В общем, в настоящем темном фэнтези все как в жизни.

А есть не классика?

К самобытному можно отнести выпестованный и выстроенный автором окружающий мир. Да, в его построении все тот же базис противопоставления двух полюсов, разделенных «сумеречной зоной». На одном из них люди – на другом Гнездо, населенное как заявлено экзистенциональными врагами. Между ними шельф. Верхний, средний и нижний миры. Шаманская классика, с той лишь разницей, что человечество не в середине, а на одном из полюсов. Однако, итоговая пересборка мира, оставляет ощущение новизны. С шаманскими камланиями, мир Птицееда роднит не только классические три уровня обитания, но и то значительное место, которое в нем занимают птицы. Птицы как человекоподобные существа пришедшие из глубин Ила и поработившее человеческие племена, птицы, как часть религиозной практики, птицы как часть повседневной жизни, без которых нельзя ни купить кусок хлеба (все монетки носят птичьи имена), ни послать надоевшего тебе человека в дальнее эротическое путешествие. Но все это выглядит как логичное итоговое последствие вводных, заданных автором при создании мира.

В мире Птицееда существует своеобразная двух компонентная технология волшебства, требующая двх расходников для заклинаний. Да и вообще, местами это милый стимпанк с паровозами и огнестрельным оружием, где вместо топлива и пороха – порошок из магических растений. Обширный бестиарий, представленный разнообразным неразумными, псевдоразумными и совершенно разумными чудовищами. Все ярко, выпукло и логично в пределах заданных автором парадигм.

Добавим сюда отличное авторское владение литературным языком. Способность плести интригу и раскрывать суть персонажей постепенно, с каждой страницей представляя их с новой стороны и в результате получим произведение, достойное внимания. Книга, на которую не жалко потраченного времени и которую можно рекомендовать друзьям.

З.ы.:

Как водится, первая часть повествования обрывается на самом интересном месте.

После оставившего вопросы финала «Синего Пламени», после откровенно, по моему скромному мнению, провального финала «Мастера снов», уже как-то побаивался браться за новый мир от авторов. Однако всё-таки взялся... и не разочарован. Восторги главного героя по поводу возвращения в родной город органично наложились на моё собственное путешествие в аналогичном направлении, свойственное Пехову обилие новых терминов мне всегда казалось положительной чертой (лучше, на мой вкус, формировать образы калсатрианов и ангриалов, чем в четыре тысячи двести тридцать пятый раз играть в игру «у нас не такие орки» и стараться не перепутать Истинный Амулет с Подлинным Оберегом и Настоящим Артефактом), птичья эстетика интересна, действия и мотивация персонажей, как минимум, адекватны (увы, в наше время для героя фэнтези это уже немало). Образ «Колеса Времени», призрачно маячащий где-то вдали, вовсе не умаляет оригинальности, напротив: образ Ила как некоего аналога Зоны Стругацких, с одной стороны, и Запустения Джордана, с другой, в чём-то даже при таком сравнении и выигрывает. Взять хотя бы несостоявшийся поход по отвоеванию Малкир: до сих пор не могу понять, на что его предполагаемые участники, собственно, рассчитывали? Ну, выгоните вы всех Джумар, надаёте по шее троллокам и прочая, и прочая, а дальше-то что? Города начнёте строить? Землицу делить? Отравленную? На которой растёт исключительно вредоносная и опасная ерунда? Ну-ну, хотел бы я на это посмотреть... с безопасного расстояния и под попкорн. В «Птицееде» же нам как раз такой поход и показывают. Попытка колонизации Ила, заканчивающаяся уже даже не Стругацкими, а полным Брэдбери: смуглые, золотоглазые... то есть, в данном случае, многорукие и поросшие клевером. Единственное, за что тянет упрекнуть в этом отношении: хотелось бы не намёков по сбору мозаики, а чёткого разложения по полочкам, является ли Ил географическим понятием (похоже на то), как пресловутые Зона и Запустение, или же лежит в каком-то ином измерении? Или — сразу и то, и другое, как Лабиринт во «Вратах Смерти»? Впрочем, ещё одним элементом оригинальности является отношение к этому самому Илу: сколько бы главный герой нам не твердил, что там-де акулы, гориллы и злые крокодилы, так что лучше туда не ходить никогда, в этом отношении он радикально не похож на Зону. Зона многократно опаснее, а её полезности сугубо уникальны, единичны и годятся, за редчайшими исключениями, только для узких специалистов. А Ил... А Ил является если не Африкой, то уж точно Америкой времён конкистадоров и чуть позже: золото, хлопок, сахар, табак, кофе... то есть, я хотел сказать, свечи, порох, топливо, табак и кофе (совпадение, да), так что даже сцена лизания немытой руны Кровохлёба, от которой, простите, впечатлительную натуру, перенесшую пару ковидов, может и замутить, имеет под собой хоть какое-то основание. А ещё Ил — это магия. Местная. Специфическая.

Хотя, конечно, к местной системе магии отношение у меня сложилось неоднозначное. Оригинально — да. Тем более, подразумевается, как я понял, пара-тройка десятков «ветвей»-направлений. Но с другой стороны, технологичность такая, что временами кажется — читаю не роман, а рулбук к игре. Особенно тема с «секторами». Всякое, конечно, бывает, но чтобы так квантовать систему магии... Либо она донельзя примитивна, либо местные теоретики — профессионалы, каких мало. Вот не могу я представить себе такую математику ни у Гэндальфа, ни у Дамблдора, ни у Игнациуса Коппера, ни у Зодера Локателли. С грехом пополам — у Кельсера Выжившего, но у него же её нет! Единственный, пожалуй, реальный недостаток именно описания системы — это термин «руны». Вот тут как раз Пехову следовало бы придумать какие-нибудь, не знаю, «шлоексы» или «структоядра». Потому что руна — это всё-таки аналог буквы или иероглифа. Вместилище информации. И я всю книгу был уверен, что именно руна и определяет, что колдун может наколдовать. А если руна — это просто ещё одна разновидность топлива, помимо солнцесвета и сектора... Это, конечно, делает понятным ценность вечной руны, насчёт которой я ломал голову, какое же именно заклинание в ней зашифровано, но изрядно сбивает с толку.

Ещё один призрак «Колеса Времени» — это местный аналог Отрёкшихся. В этот раз, похоже, было принято решение не делать из Светозарных новый набор Проклятых, ввиду чего они получили какие-то совсем не пафосные псевдонимы. Пугать детей «Убийцей Совиты», «Чахоткой» или «Топором Запада»? Вполне. Но вот «Новая Песня», «Старый Сад» или «Ремень»? Хм... Хотя, виноват, «Ремень» как раз очень хорошо подходит, чтобы пугать детей. Увы, только детей. Или, скажем, «Жёлтое Платье»... Персонаж ночных страшилок, в одном ряду с Чёрной Простынёй и Красной Рукой, но с большим трудом получается представить, каким эпохальным свершением этот деятель смог данное прозвище заработать. Или, допустим, «Вино». Несомненно, ужас для трезвенника, но как можно получить такую кличку в принципе? Вспоминается даже литературный персонаж по фамилии Мочалов, самолично для гоп-тусовки придумавший себе кличку «Мочало» и активно настаивавший, чтобы его называли именно так. В чём, казалось бы, крутизна? А в том, что он крайне опасался, что в противном случае сообщество может прозвать его и просто «Моча», что гораздо обиднее... Вот не зря, не зря авторы отправили на финальную битву персонажа, к которому подобных претензий быть не может априори.

Впрочем, это я уже придираюсь. А если серьёзно — возлагаю на этот мир большие надежды и искренне желаю не угодить в ловушку, аналогичную той, в которую попал Азимов с Бейли. Я имею в виду восклицание Гремиониса, мол, вы что же, думаете, мужчине с женщиной уже и поговорить не о чем, кроме как о роботах? И ведь верно: чем бы Бейли ни занимался, в итоге получается, что он занимается роботами. Вот и в «Птицееде»: Ил, конечно, интересен и захватывающ, но хочется, чтобы остальной мир не стал сугубо его придатком, где нормальному человеку и заняться-то только можно походами за хабаром и празднованием удачного возвращения. Ибо опасения есть...

Очень маленькая книжка.

С одной стороны, автор прекрасно знает целевую аудиторию, уверен в спросе, поэтому книга является просто номерной частью цикла, это не хорошо, не плохо, но отдельно читать бессмысленно, ничего не закончено, всё только начинается. По сути нам представили только героя и наметили цель, так что минимум трилогия, а скорее всего снова томов 5-6, причём, концовку за Пехова опять напишут его женщины, а он будет увлечён новой вселенной.

Мне импонирует стиль построения миров и магии, как будто украденный из хорошей игры, видимо, так автору проще, но больше так не получается ни у кого в мире — остальные все, что у нас, что на западе и востоке, отталкиваются от известных франшиз либо мостят стандартные тропы с орками, гномами, фаерболами и магическими башнями.

Ещё довольно круто, как всю магическую хреномантию и птиц довольно легко заменить на древние неизвестные технологии да инопланетное вторжение, что в очередной раз доказывает отсутствие внятных границ между фантастикой и фэнтези с попыткой использовать литературную условность для определения жанровой принадлежности.

Пехов не профессионал, но это скорее приближает к читателю, в отличие от снобов, закончивших литинституты, которые практически никогда не становятся беллетристами — да, после профильного образования уже ни за что не будешь использовать слово «благодаря» в отрицательном контексте, что у Пехова в каждой первой книге, но, наверное, эта дикая хаотичность и даёт ту изюминку, из-за которой в литературу приходят технари, а краснодипломные филологи нужны примерно никому, в лучшем случае трудятся неграми при донцовых и роулинг. Продолжения жду, в качестве второй уверен. Но точку Алексей ставить категорически не умеет и не хочет, поэтому даже не расстроюсь из-за гарантированно слитого финала цикла.

Не смог прочесть ни одной книги пехова, герои всегда малопривлекательны, очень много ненужной воды до обилия страниц. Автор очень мало вносит интригующих моментов, слабо развивает конфликт. По сути пехов это коммерческий графоман. И эта книга не исключения. Вместо какой-нибудь интриги или загадки автор выливает на вас ведро с непонятными терминами и скучными описаниями всяких бессмысленных действий для начинающего читать.

Не читал новых книг тандема Алексея и Елены (для удобство далее буду просто писать Пехов или автор) наверное около 10 лет. В целом снизился интерес к жанру фэнтези, да и новые циклы автора не смогли меня зацепить. Но тем не менее иногда заходил на фантлаб, посмотреть что нового появляется, и в этом году наткнулся на Птицееда. Сразу заинтересовало, что книга будет в своем аналоге мультивселенной от Пехова, кому не нравятся камео с Гаретом?) Прочитал пару отзывов и решил, что нужно попробовать, тем более что ещё есть и красивое издание от Альпаки.

Первые мысли во время прочтения: «Пехов вернулся!». Конечно он никуда не уходил и стабильно радовал своих читателей. Но тем не менее эта книга вызвала похожие эмоции, как при прочтении циклов Сиалы, Хары и Стража. Что не может не радовать.

Касаемо самой книги, можно увидеть достаточно оригинальную историю, но со всеми элементами фэнтези, которые мы так любим. Есть понятные нам люди со своими законами и интригами, глобальное зло в виде Птиц, и огромное бурлящее пространство между ними, полное своих божеств, тварей и опасностей. Интересная система магии, наверное отдает немного каким то ролеплеем, но в концепции этого мира, выглядит более чем логично. Как часто бывает у автора, детально проработанный мир и персонажи — уже по одному тому можно написать солидную википедию с событиями, героями и описанием мест. Ну и конечно, как основной плюс, сюжет полный загадок, квестов и ребусов, неожиданными поворотами, повещёнными на будущее Пеховскими ружьями и приправленный пасхалками от тех же Сиалы и Хары))

Наверное немного завышенная оценка для первого тома цикла. На эмоциях. Но именно этим и ценна данная книга для меня, что принесла эмоции, которые у меня были от чтения фэнтези 10-15 лет назад. И это дорогого стоит.

Первая книга новой серии Пехова, я в восторге!

Наконец то нормальный роман где персонажи имеют отличную мотивацию, при этом не всезнайки и не супермены. Соотношение экшена и описаний идеально для меня — 50/50. Одна глава спокойная, потом что-то происходит, потом еще главу разгребают последствия и в следующей главе опять понеслась. Очень необычный мир, видно что автор его серьезно проработал и первые пару глав приходится вникать в терминологию, новые понятия, но потом всё отлично заходит.

И еще раз повторюсь отлично прописаны все персонажи, много необычных и запоминающихся. Встречаются интересные диалоги.

Сюжет еще непонятен, но увлекает. Начало похоже на фэнтезийного сталкера в магической зоне, но потом понимаешь что книга больше про взаимоотношения людей чем про сбор артефактов.

Книга бриллиант в куче навоза попаданцев/литрпг/бояръ аниме, а ведь я почти похоронил автора после крайне посредственных циклов Мастер снов и Синее пламя.

Рекомендую!

Пожалуй, самое плохое в этом романе — это аннотация. Мало понятно о чем книга и звучит скучновато. На деле, это хорошее фэнтези с интересным миром. Множество интриг, загадок и сражений держат в напряжении до последнего. У главного героя пропал брат в неком пространстве, которое называют Илом. Оно искажает и убивает находящихся там, но вместе с тем хранит в себе источник магии. Книга начинается с описания похода в Ил и далее продолжается противостоянием с силами, которые хотят захватить город, и раскрытием тайны исчезновения брата и ее связью с древней историей мира и войн, произошедших в нем. Захватывающий сюжет, очень интересно подана магия и крайне необычные антагонисты.

Общее впечатление: не могу сказать, что мне не понравилось – Пехов вообще выше по уровню большинства русскоязычных авторов по части фэнтези – однако самоповторы, беспросветно мрачная атмосфера и малоприятный герой определенно подпортили впечатление от довольно любопытного сюжета. Читать продолжу, ведь повествование заканчивается на очень напряженном моменте, однако до своих же хроник Сиалы и Стража не дотягивает.

Плюсы.

Авторская система магии. Опять же, не устаю восхищаться воображением автора. Тут мир, в котором люди могут управлять магией потусторонней зоны Ила с помощью цветков-солцесветов и рун, которых хватает на несколько заклинаний. Колдуны владеют разными чарами: кобальтовые — очарованием, перламутровые, серебряные и прочие — своими. Птицеед — собственно вечная руна — артефакт, за которым охотились все от начала контактов с Илом. Да и собственно Ил – очень интересный мир в мире.

Птичьи аллюзии. Меня они вообще изначально сильно привлекли, так как выделяют книгу на фоне привычных фэнтези с эльфами и магами. Все должности — с названиями птиц: совы, грачи... И семьи аристократов тоже названы по названиям птиц. Даже ругаются с названиями птиц (задери тебя совы). Но в основном это чисто антураж.

Яркий язык. У Пехова шикарный, сочный, яркий и насыщенный метафорами язык. Описание города вообще можно в учебник по литмастерству вставлять. Однако присутствует и куча ошибок, что недопустимо для опытного и умелого писателя: корявые фразы вроде «раздражённого меня» которыми обычно страдает только ромфант, тавтологии, перескоки с прошедшего на наст. вр… Сильно не хватает литредактуры.

Минусы

Малоприятный герой. Аристократ Раус, паршивая овца семьи, ходит в некое подобие зоны отчуждения Сталкера в поисках пропавшего там брата. Циничный и ненавидящий всех вокруг кроме племянницы Эльфи, Раус привлекает лишь своей ироничной подачей информации.

Мерзости. С самого начала автор с лихвой отсыпает модные сейчас гной, треснутые кости, рвоту и прочий гиперреализм. Очень жду, когда эта черная полоса наконец закончится, поскольку нормально читать совершенно невозможно. На первой же главе, когда личинки выгрызли глаз одному из походников, очень тянуло попрощаться с книгой.

Множество новых терминов. Обычно этим грешат новички, называя по-своему всё, что на глаза попадается. Тут куча выдуманных терминов: от обращений, денег и растений, до уже обоснованных религиозных неологизмов из авторской мифологии. Готовьтесь читать миллион ремарок и осваивать новый мир с нуля. Но кофе осталось.

Опасные сверхъестественные существа. Пехов, кажется, решил повторить на бис номер с Пугалом из Стража и дал герою опасного помощника из Ила: личинку, которая в обмен на жизненную энергию дает ответы на вопросы. И вообще тут целый паноптикум разных страшных монстров, которые так и норовят либо свести с ума, либо сожрать, либо свести с ума, а потом сожрать.

Пехов пишет интересно, но про многие из его циклов сразу понятен источник вдохновения если не для сюжета то для сеттинга. Тут моментально возникает ощущение что читаешь «Черные крылья» Эда Макдональда, с джунглеболотом вместо пустыни.