Виктор Сергеевич Мишин «Жизнь во благо Родины»

«Тема: Бытовой попаданс в СССР, в самом начале эпохи застоя (начало 70-ых прошлого века). Продолжение приключений семейной пары и ребенка, перенесенных физически, с отрицательным временным сдвигом биологических часов (омолодились все, короче, а дочка — с 14-ти лет — угодила в детский сад). Прогрессору — повезло, удалось совершить переворот: нынче вместо Брежнева — Шелепин, во главе КГБ — Семичастный, в узком кругу правителей помимо этих двоих — еще Романов и Машеров. Попаданец (он же прогрессор) — в советниках у оной четверки: Минстрой, транспорт (водный, автомобильный, авиационный), скрытное букмекерство за границей (по линии КГБ, конечно же), спекуляции на бирже, командировка в Конго, с локальной войнушкой) и — прочая, прочая, прочая».

Идея: «СССР — вполне можно было спасти от распада, а развитие страны — направить в нужном направлении. Требовалось просто сменить власть предержащих (двинув наверх «молодых и горячих», которых «старые большевики» оттеснили от горнила, поправить законы и дать волю инициативе снизу». Я не обсуждаю оную Идею, уважаемый потенциальный читатель, я ее просто излагаю — в том виде, в котором она подана самим автором.

ФантДопущение: «Ретроперенос во времени в физическом теле с сохранением индивидуальности — возможен. Даже — групповой перенос. В новом хронопотоке индивид — попаданец способен периодически вспоминать важнейшие факты, даты и прочее из «будущего» для этого хронопотока, причем деятельность попаданца не приводит к сколь-нибудь заметному искажению хронопотока».

Субьективный фактор (нравится / не нравится): желания перечитать — нет, но в процессе самого чтения (вернее — прослушивания, так — много удобнее) никаких неприятных ощущений не возникает, за исключением периодических «внутримозговых сетований» по поводу намеренного примитивизма словесной конструкции. Не в части «техники исполнения», тут все как раз — более-менее, а — в смысле наивности восприятия эйцехоре (семени дьявола в человеке): вера автора в то, что «хороших людей больше» — ни на чем не основана, кроме — собственно — самой веры.

Убедительность — практически нулевая. Именно потому, что указанному выше вопросу (вере в возможности «тягаться» с Монархом Тьмы, не будучи посланником Всевышнего) — вообще никакого внимания авторского не уделяется, то есть — совсем. Повествование — просто «течет», подобно реке в тысячелетнем русле, не отвлекаясь на какие-либо, там, обоснования. Просто периодически выдаются на-гора некие сентенции вроде «…предки — были лучше нас, терпеливее, добрее, упорнее. Нужно только слегка их подтолкнуть. А дальше — они сами…». Человековедческая ценность — по той же причине — никакая. Восприятие Социума авторское — ближе всего к мировоззрению монашествующей братии: «…молись усердно, проявляй трудолюбие, не ленись — и будет тебе счастье…». А, вот, новизна — заметна. Сама концепция хронопереноса, реализованная в тексте — достаточно редкА. А — посему — свежА и необычна.

К грамотности — претензий нет, ибо «на слух» оные огрехи — даже если они и есть — не воспринимаются вовсе. Корректность и адекватность — не вызывает восторгов, огрехов — множество. Однако, на фоне ярко выраженных евангелических тенденций (см. выше) — это даже, в общем-то, и вполне себе естественно. Периодические проявления «…всех причастных порешУ, лично глотки буду зубами рвать…» — чуть ли не сразу же после «…делай добро людям — и оно к тебе вернется сторицей…» — это, фактически, вторая сторона одной и той же медали. Имя которой — Наивность и Желание Искренности. Искренности на грани фола. Понимаемо, воспринимаемо, не наказуемо. К ритмичности и целостности — претензий нет. Никаких. Нормальное, неспешное повествование, с периодическими, краткосрочными, драйвовыми всплесками