Неизвестный автор «Граф-самозванец, или Погоня за миллионами»

Роман «Граф-самозванец, или Погоня за миллионами» выпущен в начале прошлого века издателем Левинсоном в Варшаве — «столице» русскоязычных серийных романов (или т.н.«кольпортажных»), где их активно тогда культивировали. Некоторым из тех длинных романов благоволили сопутствующие обстоятельства, и им довелось быть переизданными, но то всего лишь крупицы муки в мельничном колесе — от общего числа.

«Графа-самозванца» никто не перепечатывал, остались только старые издания — на русском и польском языках, автор неизвестен. Несмотря на отсутствие первых шести выпусков, втянуться в сюжет удалось быстро. Главный герой — немецкий художник Роберт Фельдау, отец двоих детей и муж достойнейшей женщины, Гертруды. По неизвестной мне причине (мотивированной как раз в первых, отсутствующих выпусках...), он объявляет себя носителем голубой крови, и превращается в графа Эбергарда Адлерсгорста. Красивый мужчина становится двоеженцем -он переезжает за океан и вживается в роль супруга дочери «короля долларов» Вандергольда. Первейшим вопросом наглого графа является отнимание миллионов у пожилого тестя («если мой милейший тесть не даст мне вспомоществования, мне придется очень плохо...»), что он и воплощает в жизнь различными способами... Другая, европейская, линия романа развивается в Германии. Некий сердобольный профессор находит двойника исчезнувшего Фельдау, способного утешить несчастную Гертруду — на глазах у вдовы происходит воскрешение талантливого художника — по понятным причинам резко потерявшего, увы, дар к рисованию. Но есть и проблема — объявляется бывшая новоявленного «Фельдау», безумная аристократка Вера Сувари. Она готова на всё, чтобы вырвать любимого из рук соперницы — даже если ей придется для этого соблазнять начальника тюрьмы...

Так вот, поначалу роман, построенный на приключениях «фальшивого» графа, особого впечатления не производил, хотя и написан звучным языком, насыщенным образными словесными оборотами («ты заставляешь меня терпеть муки Тантала», или «не строй из себя казанской сироты, не на того напал»...), с хлесткими названиями глав («Удастся ли?»; «Несолоно хлебавши»; «Пришла беда -отворяй ворота!»). Но после сотни страниц, мнение поменялось — парень, работавший на издателя Левинсона, наверное, был, в своем роде, гением: тот случай, когда нарочитая нелепость в зигзагах сюжета и вопиющая глупость персонажей не отталкивают, а наоборот, восхищают. Примерно так, как мы иногда говорим себе — не делай то-то, не наступай туда-то — но всё равно делаем, будто против воли. Заметна и плохо скрываемая авторская ирония в адрес американского «короля долларов» Вандергольда (легко догадаться, на какую известную фамилию намекал автор; похожим, «говорящим» образом будет гораздо позже выдумывать фамилии советский писатель Носов — см. Скуперфильда и компанию...). А так, доллары и ещё раз доллары -в каждой главе... Автор прямо-таки ловил кейф, когда седовласый миллионер прощался с очередными «двадцатью миллионами долларов». Остаётся еще добавить, что роман отлично проиллюстрирован -по крайней мере, рассматривать те старые рисунки гораздо приятнее глазу, чем многие из современных однообразных оформительских «художеств».

Примеры инцидентов (одни из...):

* «граф» привлекает к своей деятельности в Нью-Орлеане артистку, должную сыграть роль младшей дочери миллионера — для получения на свое имя расходной суммы в двадцать миллионов долларов. Сам граф играет роль прислужника Эдиты, используя нехитрую маскировку. Но проделывает это столь успешно, что в банке его не узнают ни собственная супруга, выступающая как лицо, удостоверяющая личность получателя; ни сыщик, награждающий его золотым за помощь в поиске «хозяина». Правда, артистка допускает оплошность — расписывается на банковском бланке своим именем...

* Вера Сувари для освобождения возлюбленного, мнимого художника, вступает в близкую связь с начальником тюрьмы и становится его невестой. Она использует старый трюк — передаёт узнику своё белье и одежду — чтоб он вышел из тюрьмы, а сама остается вместо него в камере. На пропускном пункте у художника спрашивают пароль. «Невеста» совершенно точно называет его (точнее угадывает). «Потрясающий» ход. Женщины тогда носили вуаль и мантилью — сколько недоразумений они приносили..

* В Венецуэле (да, написано именно так..) уже граф, напротив, попадает в бандитскую ловушку — некий «дон-жуан» мексиканского происхождения по имени Бланко, похищает аристократа, требуя очередные миллионы за его освобождение (с таким-то тестем не грех и поделиться...). Граф освобождается, но тотчас ... возвращается к похитителю — по собственной воле. Жертва превращается в подельника. Обалдевший Бланко выслушивает от недавнего похищенного новую схему — похитить супругу графа, Эллен, и выжать с тестя еще большую сумму. «По обычаю бандитов, женщина, за которую отказываются уплатить выкуп, делается всеобщим достоянием». Что ж, действие перемещается в «сабану»...

И вот ещё — для демонстрации мастерства автора. Бедняга Жан обнаруживает шефа без сознания, но, обратим внимание — вместо того, чтобы позвать на помощь, он вдруг решает закурить — да ещё и с чужой сигареты. При этом он понимает, что с сигаретой что-то не то, но делает сразу десяток (!) затяжек — вот до чего доводит жадность:

»...когда Жан переступил порог, глаза его широко раскрылись. Его хозяин сидел за столом и спал сном праведника. Жан не знал, что ему делать. После некоторого колебания он решил разбудить директора. Но последний что-то промычал и снова заснул крепким сном. — Ловко. Верно здорово выпил, — пробормотал Жан. — Спит как убитый... Его взор упал на лежавшую на столе папиросу, которая была выкурена до половины. — Жалко, верно хороший табак, — пробормотал он. — Попробуем.

Он зажег окурок и, усевшись против своего хозяина, стал пускать клубы дыма.

- Что это со мной? -пробормотал он, -затянувшись раз десять. — Голова кружится, и ноги словно налились свинцом. Здесь что-то не так.... Пошатываясь, он встал со стула...Он шатался, как пьяный во все стороны. -Господин директор, живы ли вы еще? О Господи, я умираю. У меня темнеет перед глазами... Господи, лишь бы добраться... Один только раз дёрнуть...»

А как же романтика? Да пожалуйста, вот он перед нами — легендарный «Летучий Голландец»:

«Бунтовщики уже снова подняли свои револьверы, готовые каждую минуту покончить с графом, но вдруг неожиданное явление как бы парализовало суеверных матросов. Мимо яхт быстро проплыло черное судно с черными же парусами и горевшее на нем яркое пламя делало его еще мрачнее во мраке ночи. Побледнев, как смерть, матросы пристально смотрели вслед таинственному кораблю... -Это Летучий Голландец! — шептали матросы. Мы погибли -Летучий Голландец является только перед судами, осуждёнными на гибель...»

Итого: жаль, мне не удалось узнать, чем закончилась дуэль графа и своенравного капитана Вильсона. А если отбросить в сторону отрицательные черты, предписанные героям, то какая же неистребимая тяга была у тех людей — познавать новое, рисковать, испытывать удачу — остаётся лишь удивляться...