Пол Парк «Soldiers of Paradise»

На самом краю галактики есть планета, где год длится 200 наших лет, где люди рождаются и умирают, увидев лишь одно время года — жаркое, пышное лето или щедрую осень, или суровую зиму или голодную весну. Люди ли они? Они наделены разумом и членораздельной речью, они строят города и пишут книги, но у них есть хвосты, они покрыты волосами, а ребенок с десятью пальцами на руках — калека. Летом их женщины рожают сорок детей, осенью — десять, а зимой — только одного. Мудрецы их гадают: каково жить в мире, где времена года сменяют друг друга сотни раз на протяжении одной жизни.

Суровой зимой и голодной весной в Империи правит жестокая теократия (оправдывающая себя тем, что без нее голод будет еще сильнее, что в первобытные времена численность населения за зиму сокращалась в сто раз). Жрецы калечат себя, чтобы обрести мистические способности, и не дозволяют своим подданным никаких радостей жизни. Дворец епископа возвышается над горой-тюрьмой, куда сажают не только преступников, но и людей с физическими недостатками. Земля — первая из адских планет, после того как грешники пройдут их все и очистятся страданием, они попадают на планету Рай. В реальности Рай —

Самая удивительная выдумка жрецов — это то, что они сделали изуверскую религию из эротической поэмы.

Много сект есть в низших классах, одни ждут Спасителя, а другие отказываются даже от имен и от человеческой речи, чтобы вырваться из сети причин и следствий.

Далеко на юге правит Император, который держит в клетках побежденных бунтовщиков и еретиков и забавляется разговорами с ними.

Доктор Танакар Старбридж, чьи татуировки позволяют ему открывать все двери,

Жестокие Старбриджи могут воевать, но они уже неспособны есть мясо. Лошади их скорее похожи на страусов. Каждую весну с неба тысячи дней льет сахарный дождь, а ночью на небе царит абсолютная беззвездная тьма.

Хотелось бы побольше прочесть про биосферу этой планеты, про первобытные времена, про возникновение на ней государства, про то, как люди догадались делать запасы на долгую зиму в надежде на весну, которую смогут увидеть лишь их потомки.

Сейчас в Империи примерно индустриальный век со всеми ужасами начального капитализма.