Антон Чехов «Скрипка Ротшильда»

На последнем ФЛР узнал для себя вещь поистине удивительную. Оказывается, гений русской классики, отец литературного абсурда, мастер ироничных историй и проч., и проч. (в том числе и мой кумир, пример для подражания) — Антон Павлович Чехов был антисемитом! Знаменитым великоросским, знаете, махровым таким, ненавистником племени иудейского. И я еще понимаю, как такие теории можно строить вокруг Достоевского. И то, простите, но у него была своеобразная — не лучшая, ан все-таки, система деления «еврей — хороший, жид — плохой». И вообще эта тема отдельного разговора.

Так вот, даже «вездесущая» Википедия чего-то молчит о чеховском антисемитизме. А уж глобальные поиски по Сети, вот же забавно, в ответ на запрос «Чехов антисемит» выдают на первое место некий украинский информационный ресурс (к СМИ что российским, что украинским, по-моему, ясно, как относится — «желтизна» статей углядывается в обоих источниках), на второе — статью с проза.ру. И только третье место занимает специализированный портал, посвященный жизни и творчеству Антона Павловича. Статья этого последнего сайта даже называется «Антон Чехов и евреи» (автор Борис Хандрос), и в ней приводится исчерпывающий список «примет жидоненавистнических чувств» писателя — дружа с десятками отдельных евреев и целых семей, необычайно обильное количество еврейских героев в его рассказах и разрыв отношений с одним редактором-антисемитом. Да, вот уж и омерзительный подонок! Ну, и чтобы до конца разобраться, а что же за доказательства-таки имеются в пользу ненависти и презрения к евреям. Статья некоего Опендрика на прозе.ру, название которой даже лень писать, представляет, по сути, набор субъективности. «Автор» приводит несколько евреев-героев Чехова, говорит, что «никакого сочувствия к ним испытывать невозможно, они отвратительны и вспоминать их образы невозможно» (не совсем прямая цитата). И я вспоминаю упомянутого им Осипа Дымова из «Попрыгуньи», которого данный персонаж «даже вспоминать не хочет». Вы видите в этом герое убогого и мерзкого существа, недостойного сочувствия, далекого от всего человеческого? Недочеловека?! Мы все разные, личности, индивидуальности, но так посмотреть на Дымова — это иметь умственную болезнь. Серьезно, я даже не подумал, что этот герой — еврей! А уж сколько я сочувствия к нему испытал... Да и презрительно ли относится к нему сам писатель? По-моему, все в рассказе и повествовании говорит о том, как сочувствует Чехов Дымову, который человек больший, нежели вся тамошняя богема.

А теперь, простите за столь долгое вступление, к описанию самого рассказа. Да, и «Скрипка Ротшильда» попала в «доказательства обвинения» одного уникума. Прекрасное произведение, где смешалось столько оттенков смысла и эмоций, где есть и грусть, и юмор, и слезы, и смех, для сторонников теории «Чехова-антисемита» есть прямое доказательство в этом. Ведь там же есть жид Ротшильд, которого главный герой, Яков, ненавидит! Только вот в конце он понимает, насколько глупо это презрение (и впрямь глупо начать ненавидеть нищих евреев-музыкантов за то, что они любую мелодию играют как-то слишком тоскливо). Даже дарит перед смертью свою скрипку этому жиду! Да и как не сочувствовать ни в чем не повинному Ротшильду, который ничего плохо не сделал, да и не сказал гробовщику Якову? Да еврейский персонаж этот даже не богач. Черт, и не конкурент «нашему» мужику. Он тоскливо играет, а дети гоняют его вместе с собаками за то, что, собс-на, он еврей. Про смысловые значения слова «жид» просто промолчу. Ребят, ну, надо понимать, что сейчас это безусловное оскорбление, а раньше, в веке так 19, все несколько иначе обстояло.

Итак, что в итоге остается кроме «антисемитизма» в «Скрипке...»? Многогранный главный герой, который постоянно считает свои «сплошные убытки», даже когда умирает его собственная жена. Жизнь в подсчетах даже выветрила из его головы воспоминания о давно умершей дочери. Но тем не менее, несмотря на «ростовщическо-жидовскую» натуру Якова, этому чеховскому (анти)герою невозможно не сопереживать. Он раскаивается в своем отношении к жене, которое мягко говоря стоит обозвать скверным. Яков понимает, что зря он так долго презирал бедного жида Ротшильда. Уж про сцены посещения фельдшера лучше умолчать — слезу там трудно не пустить. Но и без забавных или трагикомических зарисовок тоже не обходится! Одним словом, наравне с «Черным монахом» и «Попрыгуньей» — моими любимыми работами мастера.

Читайте «антисемита» Чехова!

Больше всего меня в таких историях удивляет некоторое противоречие между абсолютной бездушностью в мыслях и поступках и неизвестно откуда вдруг берущейся душой, которую человек выражает в музыке. Ведь Якова вроде бы кроме убытков, ничего не интересовало (даже гроб для родной жены — и то убыток!). Но почему-то настолько его за всю жизнь что-то заело, что ничего не осталось в его душе, кроме этого внутреннего яда — «убытки-убытки-убытки». Даже свою жену ни разу за всю совместную жизнь не приласкал, о чем впервые Яков подумал, когда Марфа умерла. Но так ли уж за всю и ни разу? Ведь вспомнила Марфа и вербу, и песни, и младенчика. Так почему же Яков забыл обо всем этом? А вот на скрипке Яков играл так, что талант его все отмечали, и только по причине его вредного характера по возможности не звали играть в оркестр. И сам он скрипкой успокаивался, когда ему совсем невмоготу становилось от внутреннего яда (бездушности). Как же так, почему же не талант (душа) взял верх в человеке? И вот ирония: перед смертью яд и талант пришли к согласию — нельзя было любимой скрипке просто так пропасть, нужно было передать ее в достойные руки.

Очень многогранный и печальный рассказ. Признаюсь, я даже не сразу смог соединить все мысли после прочтения и до полного осмысления прошло несколько дней. Пожалуй, я не читал у Чехова более пронзительного рассказа, за исключением «Тоски». Но, в отличие от него, «Скрипка Родшильда» несет гораздо большую смысловую нагрузку. В столь короткой форме Чехов, с присущей ему грустной иронией, затрагивает неразрешимый вопрос о смысле нашего существования, о том, что по настоящему важно в жизни. Гробовщик, грубый и злой человек, зарабатывающий на чужих смертях, и постоянно считающий прибыли и убытки (в основном именно убытки, ведь выживший после болезни — это уже убыток, нереализованный гроб) только на пороге своей кончины, похоронив жену, начинает задумываться о том, что, возможно, все это было зря... Может быть умерший в младенчестве ребеночек, жена, к которой он относился как к кошке, простые человеческие радости — это и есть самое важное?..

Очень человечный рассказ. По сути о том, как меняется восприятие жизни на ее закате. Про истинные ценности. Очень яркий образ Ротшильда, который здесь выступает даже не персонажем, а неким инструментом. И воссоединение его со скрипкой в конце рассказа, это воссоединение материального и духовного. Первым герой рассказа Бронза жил всю жизнь, а второе только приоткрылось перед ним перед смертью.

Один из самых тонких чеховских рассказов. Зачем люди мешают жить друг другу? Яков Бронза – человек, который всегда живет в маске, обижает людей своим равнодушием, но из-под этой бронзы прорывается перед смертью человек, тоскующий по людям, пытающийся загладить свою вину хотя бы перед Ротшильдом, жена-то уже умерла. Яков умирает, но скрипка его жива, она продолжает радовать и печалить людей. Может быть, музыка объединит нас…