Герман Садулаев «Край, где сбываются мечты»

Я вот даже и не понимаю уже: большой читательский багаж — это хорошо или плохо? По идее — со всех сторон хорошо. Кроме одной — с какого-то момент любая прочитанная вещь практически обязательно будет напоминать что-то прочитанное ранее.

Вот этот рассказ моего любимого Садулаева отчаянно напоминает «Библиотекаря» Елизарова.

Заповедь Книжного Масона № 46: «В знакомстве с творчеством нового для человека писателя крайне важен первый прочитанный роман данного автора».

Начни я читать Садулаева не с «Ивана Ауслендера», разве стал бы этот чеченец-коммунист одним из самых уважаемых мной современных российских авторов.

О как ветвится моя мысль!

Ответвление первое: обратите внимание, как часто в России писатели выпячивают и старательно демонстрируют нам свою политическую позицию! Шаргунов, Садулаев, Быков, Прилепин, Проханов, Лимонов, прочие! На Западе так машут сексуальной ориентацией. Про политическую позицию писателей: не помню где прочитал, но в девятнадцатом веке представители высшего общества зачастую вызывающе и сумасбродно вели себя только для того, « чтобы было что записать в дневнике». Так и наши писатели — устраивают себе бурную биография, чтобы было потом что беллетризировать. Хотя тот же Быков голословно заявляет, что у настоящего писателя биография всегда скучна: писателю некогда жить — он пишет, он живёт в книгах. Но наши как-то всё успевают, подозреваю, впрочем, что в ущерб творчеству.

Ответвление второе, иллюстрирующее тезис про важность первого прочитанного у автора текста: представьте, что Вы прочитали у Трейс и Хикман первым романом не «Драконов осенних сумерек», у Муркока не «Повелителей мечей», у Желязны не «Принцев Амбера», у Гибсона не «Нейроманта», у Симмонса не «Гиперион», у Сапковского не «Ведьмака», у Герберта не «Дюну», у Карда не «Игру Эндера», у Кука не «Чёрный отряд», а у Асприна не «МИФ» (данный «список кораблей» обращен, конечно, в первую очередь к себе и тем, кто застал книжные рынки девяностых, на которых выходили первые издания вышеперечисленных авторов). Я бы совсем по другому, спокойней, относился к авторам, начни я читать их с не самых удачных и знаковых вещей. К счастью, у меня не было такого шанса — первыми издавали самые лучшие вещи. Вы можете заметить в списке отсутствие кучи авторов, типа Гаррисона, Пелевина, Стругацких, Жюля Верна. У этих авторов точек входа намного больше. Вернее, неоднозначных вещей, которое могли бы смазать первое впечатление, очень мало. Начинать можно практически с любого романа.

Если бы первым оказался не ведантский «Иван Ауслендер», Садулаев не занял бы столько места в моем читательском сердце.

Для тех, кто дочитал до этого места, расскажу о чём рассказ. Как и в «Библиотекаре» Елизарова, в «Краю» рассказывается о секте последователей заурядного советского писателя. Каковая секта, тем не менее, признана экстремистской и подвергается всяческим гонениям со стороны силовиков.

Рассказ даже слишком злободневен и потому успел чуть устареть. Персонажи еще удивляются, что в запрещённом телеграме госчиновники ведут свои каналы. Теперь у нас другой -грам запрещён, вообще-то.

Пытки заключённых, дерзкое освобождение пленников. Нарочито выкрученный уровень трэша и абсурда. Просто праздник какой-то!

Садулаев верен себе, компартии и веданте:

"— Три родника, три ключа учения: марксизм, адвайта-веданта и прозрения учителя.»

Я бы еще солипсизм добавил.

Саммохинцы оказываются мегаломаньками и решают захватить власть в стране:

"— ...предупреждение жителям Москвы держаться подальше от зданий органов власти. По ним будет нанесён удар.

– И Кремль? Ведь там… памятники!

– Ой, ну какие памятники! Сначала Думу точечным ударом. Её турки построили в девяностых. Надо будет, ещё построят.

– А как же сам… президент?..

– А ты что, не знаешь? Нет давно никакого президента. Да и не было никогда.

– А что же тогда было? – удивлённо спросил Миша.

– Не что, а где, – ответила Ульрика. И постучала пальцем по голове Миши. – Вот здесь.»

Конец этого долбанного мира и попадание в Край, где сбываются мечты, по версии Садулаева.

10(ЗАМЕЧАТЕЛЬНО)

Антология «Время вышло» продолжает радовать!

Герой «Края, где сбываются мечты» Германа Садуллаева всего лишь хотел перечитать книги писателя Самохина, которого любил в детстве. Он не знал, что месяц назад самохинские сочинения признаны были экстремистскими, и соответственно, в экстремизме обвиняются теперь его читатели.