Александр Пушкин «Гавриилиада»

Помню свое недоумение, когда в собрании сочинений Пушкина 1957 года (кстати, здесь то издание с характерной обложкой указано почему -то как издание 1977 года) внезапно встретил ЭТО (на тот момент слово «Гавриилиада» у меня прочно ассоциировалось с романом «Двенадцать стульев»).

Инфы про эту поэму нигде не было — ни в учебниках, ни в тематических статьях, доступных школьнику в эпоху без Интернета.

Я вырос во времена, когда атеизм был основой государственной идеологии (это был мягкий, но всюду проникающий атеизм — конечно, его было не сравнить с ни воинствующим атеизмом времен моего деда, когда за «религиозную пропаганду» могли расстрелять, ни с избирательным атеизмом времен моих родителей, когда за ту же «пропаганду» выгоняли с работы).

Нам достался атеизм от времен хрущовской антирелигиозной кампании — все эти детские книги и фильмы («Тучи над Борском» нам еще показывали по ТВ, несмотря на то, что самого Хрущева давно отправили в отставку).

Помня обо всех этих видах атеизма и об их последствиях — народ предпочитал помалкивать о своих религиозных взглядах (максимум позволяя себе носить крестики, особо их никому не демонстрируя).

Библию не то что купить было нельзя — ее и заказать из книгохранилища областной научной библиотеки было стремно (если ты не кандидат философских наук, конечно) — библиотекарша смотрела на странного читателя характерным гамлетовским оценивающим взглядом, а все подобные выдачи вносились в личное дело читателя, хорошо замаскированное под библиотечную карточку.

(а вот «Забавную Библию» Лео Таксиля получить было можно :)

Тем не менее, я знал уже, что такое Благовещение — так как ранее в той же научной библиотеке нашел и прочел книгу про прерафаэлитов, где была качественная иллюстрация — пронзительная картина «Ecce Ancilla Domini!» Данте Габриэля Россетти.

Можно было иметь разные взгляды на религию, но картина эта однозначно впечатляла своей искренностью и чистотой — и при этом еще и считалась религиозными фундаменталистами нарушением канонов.

И Гавриилиада воспринималась как грубый пасквиль на эту картину.

Был только один вопрос — ну зачем?

Потом я прочел комментарий к ней, в котором говорилось о том, что Пушкин категорически отрицал свое авторство — и таки поверил Пушкину (да и оригинал рукописи так и не был никем найден).

Нет, Пушкин вполне мог написать «Царя Никиту и сорок его дочерей» — это откровенный стеб от гения, но не переходящий при эттом определенных границ.

(к слову — «Царя Никиту» в том же собрании сочинений отцензурили по самые помидоры, а вот Гавриилиада была дана полностью).

Прошли годы, а это мое мнение не изменилось — для Пушкина это было бы слишком мелко, даже для его тогдашнего возраста (в этом возрасте мы заканчивали ВУЗы, многие были уже женаты и умели зарабатывать на жизнь — и весьма сомнительно, чтобы Александр Сергеевич был в этом возрасте глупее нас :)

(особенно в общественно-политическом плане :)

И да, конечно мы почитывали стихи на особо интересную в то время для нас тему. Но это был Лермонтов и его «Сашка», а не вот это все :)

Своеобразная поэма. Основной смысл не уловил (может не внимательно читал), понятно только, что красивую девку все по очереди поимели(извиняюсь за жаргон), а некоторые и дальше продолжали. Зато очень откровенно написаны эротические сцены. Пушкин затронул библейских персонажей, чтобы показать, что перед красотой и сладострастьем никто не в силах устоять

Единственная известная нам богохульно-эротическая поэма лучшего российского поэта.

Без богоборчества, но со своей интерпретацией событий как Ветхого, так и Нового Заветов.

Хулиганская, насквозь пронизанная молодым безудержным вожделением, вещь. Неважно кто и с кем! Пусть это будут дьявол, архангел или бог! Марии, совращённой бесом, всё равно.

Пушкина, кстати, чуть не приговорили за эту вещь. Почитайте вики, очень любопытно!

Удивительно, что такая деконструкция до сих пор проходила мимо меня!

9(ОТЛИЧНО)

В английской литературе есть шедевральные творения Рочестера, в русской — Гавриилиада. Веселый, свободный, изящный плевок в лицо не столько Богу, сколько заскорузлым представлениям о нем, а в особенности — государственно-церковному официозу и общепринятому ханжеству. Действительно жаль, что затем были перепуганные, верноподданнические попытки откреститься и различные Бородинские годовщины с Клеветникам России((

Забавнейший пример Пушкинской юношеской безбашенности, за который ему зрелому было стыдно. Полагаю, пример с «Гаврилиадой» — это урок ответственности гения перед потомками. Мне даже жаль, что АС так хорошо его усвоил. Как представлю, сколько скабрезностей так и осталось в узком кругу друзей — даже обидно становится))) По тем немногим дошедшим видна громадная мера таланта, куда там Есенину с его деревенским примитивизмом.

«Гаврилиаду» стоит прочесть хотя бы потому, что это точно Пушкин. Юный, дерзкий, бросающий вызов общепринятой нравственности и Богу — после «Гаврилиады» он в своем творчестве столь вопиющим богохульством не занимался (не будем считать за богохульство вполне себе средневеково-приемлемые идеалы сравнения и служения Прекрасной Даме, эталоном которой является богоматерь). Это единственный дошедший до нас образец.