Вера Крыжановская «Кобра Капелла»

«Кобра Капелла», значит... Книга -чистый приключенческий роман о мире бродячих акробатов (и далеко не худший, замечу, роман), где «Мадмуазель Кобра Капелла» — прозвище одной чересчур бойкой зазнобы со «змеиным» характером, которую старый дед-скряга в детском возрасте продаст проезжему антрепренеру. Дарование юной артистки позволит писательнице сформировать волшебную сцену — из числа тех, что навсегда остались в прошлом реликтовой литературы: повзрослевшая Рафаэла, накинув прозрачный батистовый пеньюар, и притворившись сомнамбулой *, пройдется по канатной проволоке, натянутой для лампионов во время Венецианского праздника. Спустившись, будто случайно, к столику богатого кутилы. Ну блеск же, какие находчивые куртизанки раньше были...

Роман опубликован в начале прошлого века в сборнике журнала «Свет»**. Основная тема этого криминально-мелодраматичного сюжета- история взросления и противостояния двух молодых женщин с непростыми судьбами. Рассказ о аристократическом семействе Ливонии подан писательницей со знанием дела -даже жаль её финального выхода на оккультные просторы, к которому она прибегает для завершения своего замысла. Остается лишь вспомнить слова одного из здешних героев, малоприятного художника Гуго: «как скверен свет, в котором мы живём!»..

История начинается в апреле 1875-го года в маленьком ливонском городке. Старый, необычайно прижимистый дед Кунрад обкрадывает собственную внучку, Рафаэлу — забирая себе все деньги, высылаемые из Риги заблудшей матерью. «Дух бодр, а плоть немощна»...Юная Рафа с детства проникается черной завистью к богатому семейству Роденбергов, где ее знакомят с маленькой Таисой, девочкой из аристократического семейства. После возвращения, мать Рафы вступает в интимную связь с отцом Таисы, графом Адрианом Петровичем Аргуновым, неутомимым вивером, женатым на даме из того самого старинного семейства Роденбергов, и которого сдерживает лишь строгость тещи. Венцом является трагедия — супруга Адриана не выдерживает нервной встряски и врывается с хлыстом в будуар приезжей куртизанки, решившей вдруг занять ее место. («Прежде чем сделаться графиней, получи то, что ты заслуживаешь, презренная проститутка»). Отмечу образ старого, одетого в дурно пахнущую одежду, скряги Кунрада -он подан бесподобно, Вера Ивановна будто писала его со знакомого человека. Когда еще найдешь сцену, где жадный отец учит дочь, какого любовника ей завести — это же так трогательно.

Наконец, после отъезда Терезы, дед продает внучку цирковому антрепренеру Трембеллини (настоящая фамилия — Тремпельман — Вера Ивановна не скрывает к нему своего брезгливого отношения...), путешествующему с крадеными детьми и заставляющего их выступать для развлечения публики (почти что -«цыгане, бродяги и воры...» как пела одна певица с армянскими корнями)... Все перечисленное выше — это лишь «предзавязка». Самое интересное наступает уже в «наши дни». Таиса, испытывающая неприязнь к отцу, продолжает жить у бабушки-толстосума — стареющей баронессы. Циничный вдовец Адриан Петрович, чувствуя потерю влияния на дочь (единственной наследницы !), желает выдать ее замуж за своего близкого друга, такого же повесу, «восточного» князя-красавца Леонида Дмитриевича Ардогана (фамилия, однако, отдаёт чем-то турецким...). Между тем, этот неутомимый вивер, Аргунов, знакомится с той самой знакомой детства своей дочери, блудной Рафаэлой, и ей удается прервать его двенадцатилетний перерыв безбрачия...

По-видимому, Вера Ивановна не очень доверяла мужчинам, полагая, что все они — корыстные изменники. «Мы живём не в Аркадии, и муж — не трубадур, который весь свой век должен сидеть у ног жены и распевать ей романсы».

*здесь необходимо мысленно воспроизвести музыку группы «Гоблин» из соответствующего эпизода кинофильма Ардженто «Phenomena» с участием хорошенькой Дженнифер Коннели...

** Именно там я его и прочел, а новодельный самиздат, расположенный на данной странице (и будто не предлагающий случайному путнику иной альтернативы), приобретать даже и мысли не было.

Подводя итог — отмечу подбор взаимоотношений (связи дед -внучка, дочь -отец описаны круче, чем муж-жена); а также знание писательницей великосветского быта. Неплохо смотрится и балансировка писательницы по ходу произведения — всегда радует, когда не можешь предугадать следующий ход; и диалоги -причём как женские, так и мужские. Если бы не угарная концовка, когда действия целого ряда персонажей выходят за границы вразумительного смыслового контекста, а Вера Ивановна, похоже, впадает в забытье, общаясь со спиритами и теряя контроль над пером, — было бы совсем хорошо. Что, вообщем-то, не мешает получить писательнице от меня щедрый балл — одна из двух моих любимых ее книг.