Майк Брукс «Альфарий. Голова Гидры»

Мне кажется, эту повесть ждали примерно с теми же эмоциями, с которыми специалисты ждут рассекречивания архивов спецслужб. Про Альфа-Легион! От лица самого примарха! Либо будут раскрыты все тайны самого богатого на тайны Легиона Астартес, либо все станет еще более запутанным, но в любом случае должно быть интересно.

По факту, не случилось ни того, ни другого, хотя повесть осталась вполне увлекательной. Из себя она представляет набор небольших эпизодов из разных этапов становления примарха как личности и Легиона как Легиона. Альфарий – удивительно прямо и откровенно – рассказывает об истоках его мировоззрения и философии, о ранних годах на Терре, о поисках брата-близнеца и первой встрече с ним. Это хорошие истории, а повествование от первого лица раскрывает и личность рассказчика, и, черт возьми, как мне нравится это скрытое за маской чистого рационализма самодовольство Альфария, как персонаж он в этой повести прекрасен.

Баллы сняла в первую очередь за то, что, как говорится, «недодали». Рассекречивания архивов не случилось, повесть не затрагивает не то, что времен Ереси, но и про эпоху Крестового Похода в ней очень мало, совсем крупицы информации про отношения Альфария с другими братьями или с собственными легионерами. Не то, чтобы я ожидала, будто все это можно вместить в одну повесть, но ощущение «коротковато и пустовато» по прочтении осталось. Как минус лично для меня: не считая простенькой загадки «кто рассказчик и каково время действия» из начала, никаких интриг в повествовании тоже нет. Конечно, «многоходовочки» Альфа-Легиона это тот еще заезженный мем, но действительно хотела чего-то подобного.

А еще так получилось, что один эпизод, находящийся за пределами повести, очень сильно повлиял на мое восприятие истории. Буквально за месяц до «Головы Гидры» прочитала в «Отпрысках Императора» рассказ Криса Райта «Первый легион». В нем Альфарий, еще до нахождения близнеца, от лица обычного легионера предлагает Льву и его Темным Ангелам помощь в одной из кампаний, и Лев отказывается. Каково же было мое удивление, когда в «Голове Гидры» встретился ровно такой же эпизод, но со множеством отличающихся обстоятельств, а самое главное – с другим результатом, у Брукса Лев предложение принял. Я посчитала это чем-то вроде постмодернистской игры, такое зашифрованное сообщение для тех, кто читал все, что Альфарий в своем сольнике, вполне возможно, много лжет. Позже мне сказали: Брукс в одном из интервью признавался, что про рассказ Райта он вообще не знал, а редактор мало того, что не сказал ему про рассказ, так еще и пропустил в печать версию Брукса тоже. Таким образом «интересный сюжетны ход» и «намеки на то, что Альфарий крайне ненадежный рассказчик» оказались простой редакторской некомпетентностью. А очень жаль, если честно.

В целом, это хорошая короткая повесть-предыстория одного из самых нераскрытых в «Ереси» примархов. Но не стоит ждать от нее слишком многого.

Альфарий всегда был если и не самым популярным, то уж точно самым меметичным примархом из всех. Его бессчисленные многоходовочки, перекатывания, «Я — Альфарий! -Нет, я Альфарий!», Омегон и т.д. Всё это раскрыто в книге просто на отлично. Вся биография самого загадочного и таинственного примарха раскрыта от его «рождения» и вплоть до личного знакомства с Хорусом. И предстаёт он действительно сильной, эпичной и выдающейся личностью — искренний борец за дело Императора и благополучие Империума, он использует свои, очень своеобразные, но действенные методы.

Единственный серьёзный недостаток — мало. Вся повесть чувствуется, как небольшая история-затравка перед очень большим романом, а может, даже и дилогией. Завершение очень логично, как и всё действие, прекрасно встраивающееся в общую картину, но, блин, мало же!

P.S. Только благодаря товарищу Нэнбала я вспомнил про рассказ «Первый легион». Что тут сказать — редакторы ГВ в очередной раз подтверждают свою некомпетентность и неспособность очистить лор от очевидной и ненужной чуши, а так же согласовать не то, что численность и эффективность войсковых подразделений, но и ключевые сюжетные повороты своих основных авторов.