Микайя Джонсон «The Space Between Worlds»

С использованием заметки https://shorturl.at/epBFI

В теннессийских хрониках времен карантиновируса и BLM, о которых теперь вспоминаешь с легкой ностальгией (в точном согласии с классическим анекдотом, протесты после гибели Джорджа Флойда и непринужденное воцарение ВОЗ при биовласти оказались белой полосой), упоминается Уэсли Бойко, аспирант Вандербильтского университета в Нэшвилле и участник демонстраций против системного расизма. Эта же персона удостоена особенно пылких благодарностей Микайи Джонсон в послесловии к «The Space Between Worlds» — “спасибо за двенадцатичасовые исследования в библиотеке и встречи в два часа ночи у тебя в стылой квартире за чтением поэзии”. Гусары, молчать! Не берусь судить, насколько правдоподобен такой предлог для заполночных аспирантских посиделок, но если вы решили, что составите по такому штриху удачное представление о круге интересов и этических задач авторессы, то не ошиблись: Джонсон, магистр английской литературы и изящных искусств университета Ратгерс-Кэмден, изучает в Вандербильте критическую расовую теорию и еще почему-то увлекается роботами.

Однако «The Space Between Worlds» — куда более удачная работа в жанре киберпанковского триллера, чем можете вы сейчас ожидать от бодипозитивной афроамериканки с примесью индейской крови (Джонсон уроженка пустыни Мохаве), преподающей КРТ в демократическом бастионе уверенно протрампистского штата Теннесси.

Кара, дитя пустынной свалки, с трудом отличимое от Панам Палмер из Cyberpunk 2077 еще чем-то, кроме отсутствия имплантов, родилась в трущобах Эштауна за стенами вертикального мегагорода Уайли-Сити, в семье наркоманки. Но это не точно.

Кару долго считали бесполезной — до тех пор, пока человечество не изыскало способ заглянуть в иные вселенные. Конечно же, людям недостаточно оказалось в них лишь заглянуть. Потребовалось туда проникнуть, понюхать, попробовать на вкус, присвоить ресурсы. Но это непросто.

Когда существование мультивселенной подтвердилось, это сочли доказательством своей правоты как религиозные, так и научные сообщества. А когда из перехода стали возвращаться первые добровольцы-изыскатели, это вызвало шок: настолько основательно изуродованы были их трупы. Выкрученные в разные стороны, блестели они от свежей крови и чего-то еще, чрезвычайно тошнотворного или вовсе неизвестного на нашей Земле, Земле-Ноль.

Оказалось, Вселенная устроена так, что межмировые прогулки дозволяются лишь тем, кто в параллельном мире уже мертв. Некоторые приписали этот регламент игре случая, темной энергии и градиента потенциалов, который воздействует на объекты, старающиеся втиснуться в новый мир, как если бы северный и южный полюса магнита пытались вжать друг в дружку. Другие, академиев Лиги Плюща не кончавшие, сочли это требование выражением воли Ньяме, божества, что восседает во мраке между мирами, удерживая все планеты на своей ладони.

И вот Кара внезапно получила громадное преимущество при продвижении по социальной лестнице: параллельных Земель, доступных межмировому тюнеру Боша, насчитывается триста восемьдесят, а Кара умерла на трехстах семидесяти двух.

А хотя нет, уже на трехстах семидесяти трех.

Баланс автобиографичности, саспенса и повесточки в «The Space Between Worlds» сложился как раз настолько удачный, чтобы за премии, выданные роману, не было стыдно, а нынче в англосферной НФ это редкость. Я колебался даже, не поставить ли роману высший балл в личной картотеке — как ни крути, приятно было встретить такую стильную реализацию порядком затертого сюжета о прогулках попаданцев по параллельным мирам на контрасте с беспомощными «Работой над ошибками» и «Заставой» Лукьяненко. Понятно, что до Гибсона («Периферия»), Эффинджера («Кошечка Шрёдингера») или Массона («Доктор Фауста») Джонсон не дотягивает, но было бы жестоко требовать от нее подобного в дебютной книге.

Увы, Джонсон, подобно своему британскому однофамильцу, экс-агенту Хаоса Ее Величества Королевы, не удержалась от воинствующего популизма и «бритвенно острого социокомментария»: Адам Бош, новый Эйнштейн, изобретатель перестраиваемого частотного селектора параллельных миров, из непроницаемого эксцентричного гения, человека-загадки межштатовского масштаба, внезапно превратился в

Почему межштатовского масштаба?

А потому, что после нескольких гражданских войн, усугубленных изменениями климата, от единого федерального правительства США остались одни нелестные воспоминания, и между обитаемыми побережьями простерся широкий пояс бесплодных земель. Впрочем, предсказанный еще Гибсоном, Шайнером и Кресс раскол на хайтек-анклавы технотронной аристократии и коулунообразные шантитауны затронул в этом варианте реальности, похоже, не только Америку, но и остальной мир. Ладно бы глобальное потепление, обязательное для современной англосферной картины будущего, ладно бы истончение озонового слоя, из-за которого высовываться под открытое солнце без плотной накидки и умных наглазников не рекомендуется. Все это еще можно было бы пережить без сецессий и откатов в бандитский феодализм на местах.

Но вдобавок воплотился самый жуткий кошмар «системных расистов» и реднеков, какими их себе представляют Микайя и ее коллеги по Вандербильтскому университету: не в меру вольнодумное население «мимопролетных штатов» лишили доступа к огнестрельному оружию.

А без этой скрепы, как без личного автомобиля и субурбистанской ипотеки, штатовский общественный договор останется лишь спрессовать с песком бесплодных земель.