Межавторский цикл «Штуцер и тесак»

Хочу срочно предупредить: если вам понравилась трилогия «Штуцер и тесак» — ни в коем случае НЕ читайте продолжение «Во славу русскую» (2022) Анатоля Матвиенко! Как же мне самому распомнить ЭТО. Матвеенко просто полил фекалиями добротную трилогию, при этом я не разобравшись сразу, стал плохо думать на самого Дроздова. Основная мысль в «Во славу русскую» Матвиенко состоит в том, что любые хорошие дела ГГ в прошлом по изменению истории, в длительной перспективе приводят к ещё большему злу. А ещё, как я понял, богомизбранная Россия просто обязана страдать, чтобы не делали там в прошлом удачливые попаданцы. Будет только хуже и страшнее. Короче говоря, если не раскрывать сюжет, сплошная чернуха, тоска и ужас.

Скажу сразу: этот цикл получился лучше, чем «Зауряд-врач». Его я хотя бы смог дочитать до конца, поскольку это гладкое и лёгкое чтиво. На этом, собственно, достоинства цикла и заканчиваются.

Если же говорить о недостатках, то следует сразу отметить, что перед нами типичная история похождений очередного Марти Сью, на этот раз в декорациях войны 1812 года. Герой, как и положено, обладает перечнем всех необходимых талантов. Во-первых, он простой провинциальный белорусский фельдшер, а значит обладает немыслимыми (для аборигенов начала XIX века) знаниями о медицине на уровне «Мойте руки перед едой». Во-вторых, скромный фельдшер в прошлом является краповым беретом белорусских вооружённых сил, что автоматически даёт ему + 40 к силе и + 50 к ловкости по сравнению с солдатами наполеоновской армии (ну, вы знаете этих спецназовцев…). В-третьих, скромный провинциальный фельдшер в совершенстве знает французский и немецкий (и не знает английского, так оно часто бывает в современном мире). В-четвёртых, наш герой увлекается реконструкцией наполеоновской эпохи и знаком с событиями Отечественной войны 1812 года на таком уровне, что может давать ценные советы Багратиону и Кутузову. В-пятых, герой играет на гитаре, так что на протяжении всего цикла потрясает подданых Александра I шедеврами советской поэзии (переделки современных песен и песен Великой Отечественной войны под реалии начала XIX раздражали меня неимоверно).

Самое печальное состоит в том, что создавая подобного уберменша автор предельно серьёзен. От него не дождёшься ни грамма юмора или иронии по отношению к своему герою. Дроздов на полном серьёзе предлагает поверить читателю что личность, обладающая талантами и способностями главного героя, действительно будет прозябать на должности фельдшера скрой помощи в провинциальном Могилёве. Да-да, верю-верю. В моём провинциальном городке я подобных людей встречаю практически ежедневно.

Ну и конечно, столь одарённый человек не может сгинуть в новой для себя эпохе. Выдать себя за незаконнорожденного сына князя? Рассказать всем что он лекарь одного из маршалов Наполеона? Наврать про свои приключения в Европе? Легко, ведь никто не будет проверять, что говорит столь странный человек! Явить невероятные способности в стычках с врагом? Легко, мы же ведь помним, что герой – крутой белорусский спецназовец!! Создать уникальный егерский отряд (ещё не будучи на военной службе), продемонстрировать всему армейскому начальству новое слово в военной тактике, а на досуге посвятить лейб-медика царя в секреты септики и антисептики? Легко, ведь каждый человек на высокой должности только и ждёт, чтобы непонятно откуда взявшийся хмырь облагодетельствовал тебя ценным советом!!! Ну и конечно, деньги, награды, феерический карьерный рост (за год от бомжа до генерала), богатая жена, а также несколько тысяч рабов – всё это настигнет Марти Сью в самые кратчайшие сроки. В общем всё как в песне:

И я уверен, что у нас в стране – такие парни есть

И на обеих руках таких – не перечесть

Вот так выходят в дамки – простые пешки

Но только те, у кого крепкие орешки.

Разумеется, в цикле посвящённой войне 1812 годы невозможно было не упомянуть проклятых большевиков. Странно, что это сделано всего один раз. Считаю, что автор стареет и теряет хватку. Не менее странно, что в цикле не нашлось места для похвальбы Лукашенко. Александр Григорьевич больше не хорош для автора или Дроздов покинул пределы Белоруссии? Непонятно.

Итог: за три книги герой облагодетельствовал Багратиона, дал совет Кутузову, вылечил Александра I и оказал услугу его жене. В этом списке не хватает только сцены как Великий Русский Поэт встречается с юным лицеистом Александром Пушкиным и одобрительно треплет его по голове за талантливые вирши, которые дают надежду на то, что у русской литературы когда-нибудь появится ещё один Поэт (хотя, конечно, не настолько Великий). Даже странно, что Дроздов не включил в свою трилогию подобный эпизод. При всей своей пошлости он бы смотрелся в цикле необычайно органично.

Платон Руцкий получился весьма и весьма каноничным «попаданцем», без этих вот модных сверхсил. Впрочем, их отсутствие с лихвой компенсируется повышенной удачливостью. Трижды(!!!) по ходу цикла, когда герой и его славное воинство вот-вот должны были отправиться на небеса, внезапно из ниоткуда появлялся тот или иной казачий отряд, и все спасённые дружно начинали благодарить судьбу. Платон Сергеевич не только воевал, но и массировал шеи, удалял мозоли, «изобретал» пули и «писал» слова и музыку песен. Все окружающие рано или поздно приходили в гарантированный восторг. Стоит ли удивляться, что кампания для могилёвского фельдшера закончилась генеральским чином, графским титулом и женитьбой на умнице и красавице с хорошими приданым?

Отдельно хочу упомянуть о странных замечаниях автора относительно Петра Багратиона. То род князя назван захудалым (во второй книге), то утверждается, что в Грузии таких князей каждый второй (в третьей). Тогда как Багратионы мало того, что царский грузинский род, так их родословную историки возводят к армянским Багратидам, известным с I века до нашей эры.

Тем не менее, из прочитанного мной у Анатолия Дроздова «Штуцер и тесак» можно однозначно отнести к лучшему наряду с «Реваншистом». Ибо атмосфера того времени (ну или сложившийся к настоящему миф о ней) передана с талантливой достоверностью, а финал хоть и выглядит невнятным, но добр и оптимистичен.

Эталонный попаданческий сюжет с переносом в прошлое (1812 г.) и героем типа Мери Сью. Воюет с французами и поляками, учит стратегии Багратиона и Кутузова, лечит Александр I и т.д. и т.п. Начал квест голой бессознательной тушкой, а за три книги благодаря храбрости, находчивости, удаче и личному обаянию дорос до графа и женился на графине. Основная специализация у него военно-диверсионно-медицинская. Раны обрабатывает и шьет, мозоли удаляет, шеи массирует, стратегию и тактику оптимизирует, конические пули внедряет, из штуцера стреляет метко, тесаком и топором рубит, из засады нападает, а еще исполняет на гитаре Окуджаву и К. Высоцкого, кажется, пожалел, но Малининым ЕМНИП не побрезговал. Дирижабль не изобрел, танк не построил, пенициллина не родил, но и так неплохо вышло в итоге.

Главное достижение

Читается легко, драйв в сюжете присутствует, но как-то уж очень вторично и предсказуемо. Лейб-медик мне показался поинтереснее.

Призер конкурса «Попаданец — 2020» (второе место). По сюжету — почти один в один с «Попаданцем со шпагой» Коротина, отличия — в несущественных деталях. Там — химик (в итоге — егерь, диверсант), с легендой американца русского происхождения, долго жившего за границей, тут — лекарь (в итоге — егерь, диверсант), с легендой француза русского происхождения, долго жившего за границей. Посему и прочего сходства у сих двух циклов — множество.

Так же, как и Вадим Денисов (герой Коротина) Платон Руцкий (герой Дроздова) — по плотности «роялей в кустах» побивает все возможные рекорды. НО, уважаемый потенциальный читатель, это не «плохо», как могло бы показаться, а — вовсе даже наоборот — хорошо. Ибо, в какой-то момент, копившееся раздражение очевидными наивностью и картонностью — просто и естественно растворяется в желании завороженно внимать повествованию о том, как доблестные русские воины «мочат в сортирах» (в современной стилистической интерпретации) наглых завоевателей, посмевших «перейти границу у реки». Моментально приходит на ум фраза Кутузова, осматривающего замерзших пленных французов (из еще советских времен фильма): «...а, может их пожалеть, братцы? Хотя.., а кто их к нам звал? Поделом... Мордой и — в д...мо!..».

Но не ЭТИМ книжка милА и очаровательна. Не этим. Приведу цитатку из «брата-близнеца», дабы не изощряться в комплиментах по-новой: «...Книжка — исключительно ПОЗИТИВНА, уважаемый потенциальный читатель. Добра. Естественна. Благожелательна. И за оный позитив — ей можно многое простить. Тем более, что когда организм — устав сопротивляться — принимает-таки правила игры, все — яркие и сочные прежде — недостатки моментально скукоживаются и без осадка растворяются в этом потоке доброты, естественности и благожелательности, Да, герой повествования — как и положено герою — убивает негодяев, свершает подвиги и т.п. НО: убивает — без жестокости и самолюбования, с горечью признания оной необходимости, свершает — без бахвальства и самовосхваления, с адекватностью оценки своей истинной роли в логике событий...».

Шикарная книжка. И вполне заслуженные — награда и признание

А мне цикл понравился. Маги из нашего мира приелись. Средневековье и кузнецы-попаданцы тоже. А тут свеженько, хоть и не большой любитель альтернативных историй.

Что понравилось: никакой невнятности вроде судьбы и предназначения — герой действует по возможности и далёких целей не загадывает. Замахов на уникальность и гениальность тоже нет: действовать из известной исторической хроники не то же самое, что давать советы генералам из собственной головы. Написано интересно, можно освежить в памяти школьную программу истории, литературы, а так же вспомнить несколько хороших песен. Про патриотичность в комментариях отозвались довольно негативно, а я наоборот, такие настроения одобряю: и книга вышла бы совсем другая, и качество это положительное. Жить не имея родины, семьи, любви, убеждений и авторитетов конечно легче, но что это будет за человек? Пусть молодёжь формируется на положительных убеждениях, зачерстветь душой и озлобиться всегда успеют.

К прочтению рекомендуется.

Вот я и дочитал трилогию А. Дроздова («Штуцер и тесак», «Пистоль и шпага», «Кровь на эполетах»). Сейчас любят писать разнообразные книжки про попаданцев и попаданок в прошлое и иные миры. Это самые разные истории. И ленивая Золушка (в нашем мире дера и чугунка, но стоило попасть и там она расцвела), это могут быть нагибаторы-попаданц (один вместо завода, включая конструкторов и слесарей, при этом как терминатор). Это могут быть и неплохие книги, грамотно написанные, о приключениях героя. Ведь по большому счёту все это те же сказки про Андрея-стрельца (Ивана-царевича и т.д.). Но вот эта серия как-то зацепила меня больше прочих.

И не только тем, что эпоха выбрана совсем уж редкая – а ведь одна из самых славных, Отечественная война 1812 года. И не только хорошим знанием эпохи и материала, которая оживает под пером (Пусть даже, хотя автор отлично разбирается в данной эпохе, мне было иногда заметно, как он какое-то места показывает так, как привычно современному читателю, пусть для этого приходится отойти от исторической достоверности). Но ведь не только этим зацепило? Много таких книг.

Вот понял я, что именно зацепило – только на последней странице. Ибо герой тут не просто герой, мужчина, который не станет прятаться за чужие спины и наживаться на послезнании – а пойдёт как солдат защищать Родину, один из многих. Несмотря на то, что вокруг свистят пули и гибнут люди, удалось сохранить чистый и достаточно тёплый настрой классической былины про Добрыню Никитича. Кровь тут не смакуют и не упиваются чужой болью – она просто часть войны, страшная, но неизбывная. Ну а герой тут ведёт себя именно как тот самый былинный богатырь Добрыня. Да, про себя богатырь не забудет, но при нужде казну не спрячет, а раздаст товарищам. Беспощаден к врагу, но добр к товарищу, умеет прощать – но лишь того, кто не пересёк меру. И если выбор будет между своим благополучием и родной землёй, не раздумывая выберет родину. Да и суженная его тоже словно княжна, шагнувшая из былины.

На удивление приятная серия вышла.