Владимир Щербаков «Далёкая Атлантида»

Своеобразный творческий метод был у Щербакова: просто записывать, что на ум придёт. И так и сяк примерялся, как же комментировать этот стробоскопический поток сознания, потом плюнул и решил предоставить слово самому автору (цитаты в том же порядке, как они появляются в повести).

«А какая у тебя специальность?» – «Атлантолог». – «Как ты ее приобрел?» – «Читал Платона. Думал».

«Кроманьонцы селились среди людей, передавая им знания. Они становились вождями и учили людей противостоять трудностям».

«Послушаем человека, который доверился древнему разуму и записал свои впечатления (из выступления учёного на конференции)».

«Я тонул в тенях от ее ног, на светлом фоне они напоминали о деревьях (похвала грузинской/инопланетной красавице).

«Цепь жизни породила и другое – способность отрицать разум. Этой способностью она наделила изумительно стойкие соединения молекул и атомов, которые страшнее ржавчины. Но отрицать разум могут лишь носители антиразума. Этот антиразум тоже форма разума».

Про друга: «Его выпуклые светлые глаза, светившиеся в полутьме, подсказали мне мысль, что он похож на кроманьонского следопыта».

О межзвёздных путешествиях: «Спинка пилотского кресла получает ускорение и давит на человека, а сам он стремится сохранять состояние покоя – вот в чем трудность. Но есть выход: нужно, чтобы пилот, а точнее, каждая клетка его тела получила ускорение одновременно с кораблем. Движение сообщается с помощью поля, которое действует на любую мельчайшую частицу строго одновременно. Кажется, корабль крадется среди созвездий, но это не так: летит он очень быстро, весь полет от нас до вас занимает не больше трех часов».

Про эндокринные железы атлантов: «Я нашел описание (?) тех изменений, которые наверняка должны (?) происходить: содержание в крови сахара, магния, фосфора. Мне осталось сопоставить эти цифры с картами расселения (?) кроманьонцев».

«Астероид не исчез, он лишь пробил земную кору. Там, в районе Бермудских островов, он до сих пор медленно тает в обтекающих его потоках магмы».

«Поэзия Тютчева свидетельствует о генетической памяти, поскольку передает эмоциональные обороты, обычные для русов – сынов леопарда шестого тысячелетия до нашей эры».

«Общий язык древности — это язык восточных атлантов, праязык. В этрусском слове «тупи» осталась память о потопе» (нужно просто заменить все буквы и поменять слоги местами).

Ну и плюс россыпь мелочей: индийская рогатая рыба, которая сопроводила мудреца Ману на Гималаи, после чего начался потоп (сначала рыба сопроводила, а потом потоп начался, в таком порядке). Каракатицы, впадающие в транс и предсказывающие будущее. Чёрные щенки без внутренностей, взрывающие самолёты. Таинственные сандалии Тутанхамона с бутончиками (пытавшиеся разгадать их тайну загадочно погибли). А ещё конкистадоры, пятиметровые чёрные кайманы, пауки-птицееды, «от одного вида которых сошел с ума и застрелился летчик, совершивший вынужденную посадку». В трагическом финале инопланетян внезапно, без объяснений пристрелил в Бразилии «пропитанный ромом джентельмен удачи», а за его спиной стояли какие-то «грозные силы», которые промывают мозги.

И валторны, опять валторны, какой-то пунктик был у Щербакова на этих валторнах. Здесь в одном месте они дрожат, а в другом светятся. Ужасное подозрение, что эти самые валторны автор очень смутно себе представлял, просто звучное слово нравилось, поэтому и вставлял повсюду.

Обычно стараюсь быть краток, но тут не получается. И без того выкинул две трети из первоначальной подборки перлов. Всё равно никто в здравом уме читать оригинал не будет, а так хочется поделиться радостью.