Сообщения и комментарии посетителя
Распределение сообщений по форумам
Сообщения посетителя Бриджит на форуме (всего: 40 шт.)
Сортировка: по датепо форумампо темам
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
 Отправлено 19 октября 2007 г. 04:51
ona ,ФАНТОМ о да)Спасибо,всенепременно поменяю)Удалив свой профайл(большая просьба к первому же прочитавшему модератору-удалите профайл,меня только эта тема интересовала))) и присутствие на вашем форуме.Снобизм завсегдатаев мне хорошо знаком)Только тема называется-Любимая поэзия.Болтовня в теме о стихах везде за оф-топ расценивается.Выкладывала то,что люблю сама,и на ваши баллы мне глубоко наплевать)Мне за них зарплату не платят)))Удачи вам,о приветливейшие форумчане.Варитесь в собственном соку дальше)И простите сердечно,что не потратила пару лет,ковыряясь в архивах местных.Нашла б конечно со временем и пресловутую стр.54,но как то уже расхотелось))А стихи эти у Мандельштама просто прекрасны.И 5 раз перечитать не грех,не то что дважды.Жаль что они для вас лишь километры строчек) |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:55
I. Вот женщина: она грустит, что зеркало ее толстит. Кто ищет истину, держись у парадокса на краю; вот женщины: дают нам жизнь, а после жить нам не дают. Добро со злом природой смешаны, как тьма ночей со светом дней; чем больше ангельского в женщине, тем гуще дьявольского в ней. Кичились майские красотки надменной грацией своей; дохнул октябрь — и стали тетки, тела давно минувших дней. Все переменилось бы кругом, если бы везде вокруг и рядом женщины раскинули умом, как сейчас раскидывают задом. Ум хорош, но мучает и сушит, и совсем ненадобен порой; женщина имеет плоть и душу, думая то первой, то второй. Послабленье народу вредит, ухудшаются нравы столичные, одеваются девки в кредит, раздеваются за наличные. Ключ к женщине — восторг и фимиам, ей больше ничего от нас не надо, и стоит нам упасть к ее ногам, как женщина, вздохнув, ложится рядом. У женщин юбки все короче; коленных чашечек стриптиз напоминает ближе к ночи, что существует весь сервиз. Трепещет юной девы сердце над платьев красочными кучами: во что одеться, чтоб раздеться как можно счастливей при случае? Вот женщину я обнимаю, она ко мне льнет, пламенея, а Ева, я вдруг понимаю, и яблоко съела, и змея. Мы дарим женщине цветы, звезду с небес, круженье бала, и переходим с ней на ты, а после дарим очень мало. В мужчине ум — решающая ценность и сила — чтоб играла и кипела, а в женщине пленяет нас душевность и многие другие части тела. Плевать нам на украденные вещи, пускай их даже сдернут прямо с тела, бандиты омерзительны для женщин за то, что раздевают их без дела. Бабы одеваются сейчас, помня, что слыхали от подружек: цель наряда женщины — показ, что и без него она не хуже. Одна из тайн той женской прелести, что не видна для них самих — в неясном, смутном, слитном шелесте тепла, клубящегося в них. Ах, ветер времени зловещий, причина множества кручин! Ты изменяешь форму женщин и содержание мужчин. Все нежней и сладостней мужчины, женщины все тверже и железней; скоро в мужиках не без причины женские объявятся болезни. Всегда мне было интересно, как поразительно греховно духовность женщины — телесна, а тело — дьявольски духовно. Процесс эмансипации не сложен и мною наблюдался много раз: везде, где быть мужчиной мы не можем, подруги ускользают из-под нас. Мы шли до края и за край и в риске и в чаду, и все, с кем мы знавали рай, нам встретятся в аду. Суров к подругам возраста мороз, выстуживают нежность ветры дней, слетают лепестки с увядших роз, и сделались шипы на них видней. Природа женская лиха и много мужеской сильней, но что у бабы вне греха, то от лукавого у ней. Губерман |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:51
*** Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес, Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой, Оттого что я о тебе спою — как никто другой. Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей, У всех золотых знамен, у всех мечей, Я ключи закину и псов прогоню с крыльца - Оттого что в земной ночи я вернее пса. Я тебя отвоюю у всех других — у той, одной, Ты не будешь ничей жених, я — ничьей женой, И в последнем споре возьму тебя — замолчи!- У того, с которым Иаков стоял в ночи. Но пока тебе не скрещу на груди персты - О проклятие!- у тебя остаешься — ты: Два крыла твои, нацеленные в эфир,- Оттого, что мир — твоя колыбель, и могила — мир! М.Цветаева |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:50
Натюрморт Вещь. Коричневый цвет Вещи. Чей контур стёрт. Сумерки. Больше нет Ничего. Натюрморт. Смерть придёт и найдёт Тело, чья гладь визит Смерти, точно приход Женщины, отразит. Это абсурд, враньё: Череп, скелет, коса. Смерть придёт, у неё Будут твои глаза. И.Бродский |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:49
Нежный профиль Кистью в солнце (мало света) - Я тебя пишу по слепку Своей памяти — комета С тонким профилем нимфетки. До забвения — минуты. Раз и два. А я рисую Все твои-мои маршруты, Поминанья Бога всуе, Все признанья-расставанья - Нежной краской сонной ночи На беленый лист молчанья... Что молчишь? Ведь ты же хочешь Рассказать мне о печали, О любви — о чем-то книжном. Посидели. Поскучали. "Мне на верхний, вам на нижний". Путь закончен. Вот набросок. Нежный профиль черной тушью. Нежный профиль... Отголосок Чувств не бывших, но минувших. Раскрывая в ладонях щемящую нежность... Раскрывая в ладонях щемящую нежность, Забывай, что любовь — социальное чувство. Слишком разные? К черту. Финал неизбежен, Но далек. Двадцать фаз нарастающей грусти - Двадцать дней. Разбивая меня на цитаты, Тихо-тихо шепчи и банальность, и глупость. Наши зимние, снежно-январские даты Выдыхай с долгим стоном. Такая уж юность И такое уж чувство нам выпало. Синим Начерчу на руке чуть кривое сердечко - Наш закат, наш рассвет — пара тоненьких линий - Наши дни. Жаль, чернильное счастье не вечно. Все сотрется. Все станет нечетким и зыбким: И касание губ в основанье ладони, И по-детски открытые миру улыбки, И слова, и мечты... Мы пройдем. Мы утонем В сероватой воде петербургского будня. Станем частью его. Очень маленькой частью... Будем верить другим, мало знающим людям, И учить свод законов "О чувствах и счастье". Лечила ангину, а надо бы — душу... Лечила ангину, а надо бы — душу... На улицах море из талого снега. Мой город... Он тоже немного простужен, Затоплен дождями. Гадаю на лето: Придет — не придет. Может, стоит дождаться? И встретить июнь с неизменной улыбкой "Оскал Голливудский". Жизнь — грязные танцы, Жизнь — грязные чувства и... просто ошибка. Я брежу. Ангина души. Затопило. И смыло. Теперь мои песни и пляски, Стихи и кулоны, ключи от квартиры - Твои. Зверь приручен. Он нежен и ласков. И пусть разум злится и топает ножкой. Какой уж там разум — срывает, сметает. И падают на пол десятками ложки (Случайно!) — я жду. Ты ведь рядом, я знаю. Допить пару капель январского чуда - Сожженной мечты. И заснуть до июня. Я думать, я мыслить, я помнить не буду. И пусть мне приснится молоденький Бунин, А, может, Есенин. И в день первый лета С тобою мы будем гулять по бульварам... Вот так... Ты причина болезни и бреда. А я только след на краю тротуара. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:47
ICQ До наших зим, до наших нот, До наших песен и молчаний - Сухой асфальт пустых дорог И море встреч и расставаний. От звезд, зажженных не для нас, Не нами, трудно оторваться - Есть недописанный рассказ, Бессвязный шепот чьих-то раций И книга сказок на столе. Всегда несложно вспомнить что-то, А вот забыть... Оп-па! Ал-ле! Жизнь не призванье, а работа. Пожалуй, так. Пожалуй... ста, Забудь о пошлости и грязи. Не режь два синих проводка - Две синих венки нашей связи. Про ICQ и you seek me Мы знаем все. И даже больше. Так трудно просто позвонить... Услышать... Видимо мы... тоньше. До наших "все", до наших "стоп", До наших грез и до реалий - Сухой асфальт пустых дорог. И мы — шагаем, как шагали. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:46
Помада с губ на чужих губах... Помада с губ на чужих губах, Сухих и жестких. Такая пошлость... Я стала путаться в именах Двух сотен женщин и бредить прошлым. На всем вокруг и на всех вокруг Твой запах — вкус сигарет и кофе. И даже кошки чего-то ждут, Сидят у двери. Никто не спросит, Который час и который день Мы вместе прожили, а точнее Мы вместе выжили. Уши стен Завяли, слушая, как умею Послать подальше я всех и вся. А для начала, как мисс О'Хара, Тебя, родная. Опять тебя. Забыть, забыть... Забывать устала. Куда уехать? В какой из стран Я стану прежней? Волчицей вою... В душе живет это чувство-дрянь, Что все другие зовут любовью. Насилую душу твоими стихами... Насилую душу твоими стихами, Твоими словами — со страстью и грустью. Твой образ — к нему вся — руками, губами - Тянусь, понимая: "Уже не отпустит". Неслышно (чуть слышно?..) шепчу твое имя. Созвучием нежным пытаю сознанье, - И с ним на устах фразы стали другими, А небо с землей поменялись местами. Мои восемнадцать, твои "на год меньше" - Состав нестабильный. В нем горечь и слезы Беременных зрелостью девочек-женщин, Уставших от юности. Завтра — так поздно, Сегодня — так рано. Считаю мгновенья До встречи, немыслимой, неосторожной, До шага, шажка к свету солнца из тени... Но лучше останься моей Невозможной. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:45
Гадкие гуси-лебеди. Деточки — россыпь мелочи. Мальчики — злые, нежные. Нежные злые девочки. Деточки треплют трепетно И усыпляют лепетом Невозвратимость возраста Щуплых пернатых душ. Гадкие гуси-лебеди Пахнут паленым волосом. Целятся и стреляются - Криком до срыва голоса. Любят друг друга деточки, Вяжут друг другу ленточки И выдирают перышки. Нежно. По одному. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:44
Я хотела бы встретиться с вами... Я хотела бы встретиться с Вами (с тобой...) и остаться. Я устала от сплетен и взглядов, от вечной дороги. Мне не нужно свободы, ее диковатого танца. Я хочу быть зависимой, маленькой. Встав на пороге, Вашей тихой обители (книжно, но точно и честно) Я скажу обо всем, что жило в неотправленных письмах. И, конечно, неверным окажется время и место - Стану вашей без спроса. Умрут, вновь появятся листья - А я буду такой же — печальной влюбленной девчонкой С вашим именем в клеточках будней. Конец и начало. Карусель же продолжит вертеться. Печальны, но звонки Будут песни. Стихами построив мосты и причалы, Я останусь чужою для Вас, потому что — не чудо. Я простая настолько, что вам покажусь недалекой. Я хотела бы встретиться с вами. Но лучше не буду. Отпустить и забыть. Что не сбудется, станет уроком. *** А хочешь, я тебе все песни Свои, в коробочку сложив, Отдам? Себе оставлю крестик Надежды-веры и мотив, Что не отдать — не переделать - Мотив танцующей души. А то, что приходило смело, Без стука — на! Бери! Держи! Я в стиходелании духа Почти потеряна. Почти. Остатки зрения и слуха, Осколки слова — все дожди Размоют. Я вдруг стану ветром, Вся тяжесть — вниз — с усталых плеч. Возьмешь мои весну и лето, Печаль и смех, молчанье, речь, Чтоб я смогла, уйдя от фальши, Взлететь к десятым небесам... Но жизнь продолжит бег, и дальше Я буду каждый миг писать. И новых мыслей, новых песен Ты не возьмешь и не поймешь. Ведь в них мир страшен, но чудесен, Ведь в них вся правда, в них вся ложь. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:43
*** Свистит о чем-то чайник. Пустота Выстукивает танго вверх по стенам. Метель пугает окна, режет вены Спешащим в бесконечность проводам. Мир сузился до первого лица, До песен первобытных одиночеств. Бессонница. Перезагрузка ночи По плану межсезонья (образца Две тысячи шестого). Цвет и вкус Потеряны в безвременье. Похоже, Случилось все. И не случилось тоже. ...Но свет — неисчерпаемый ресурс. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:43
Питер Уставший от холода, призрачный город, Продрогший, промокший, пропитанный снами О лете — он нам упоительно дорог, Такой невозможный, придуманный нами. Он тонет в слезах ежедневных истерик И сам ежедневно в истериках бьется. Он с нами лежит на широкой постели, И простыни мнет, и мечтает о солнце. Он с наших умов с упоением сходит, На наших сердцах шестью буквами выбит: Л, Ю, Б, О, В, мягкий знак, — в этом коде Вся троица — мы и возлюбленный Питер. Мария Громова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 18 октября 2007 г. 01:38
*** Нежнее нежного Лицо твое, Белее белого Твоя рука, От мира целого Ты далека, И все твое - От неизбежного. От неизбежного Твоя печаль, И пальцы рук Неостывающих, И тихий звук Неунывающих Речей, И даль Твоих очей. *** Невыразимая печаль Открыла два огоромных глаза, Цветочная проснулась ваза И выплеснула свой хрусталь. Вся комната напоена Истомой — сладкое лекарство! Такое маленькое царство Так много поглотило сна. Немного красного вина, Немного солнечного мая - И, тоненький бисквит ломая, Тончайших пальцев белизна. О.Мандельштам |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 октября 2007 г. 20:25
Взмах ресниц,как крыла взмах. И опять ты летишь куда то, В недоступные мне высоты! По незримым волнам той сети Ты скользишь белоснежной яхтой, Растворяешься,как в тумане, Невозможно прекрасной птицей. Пусть не видел я того взмаха, Пусть я даже его придумал. Этот путь не ведёт на плаху, Он по жизни ведёт к размышленьям. Жизни смысл той найти не поможет, Но в минуты души томленья Мои мысли по полкам расставит... Этот взмах для меня-наслажденье. Артур Грищенков |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 15 октября 2007 г. 20:25
К гробам усопших приступая... К гробам усопших приступая, Сознай, сколь тщетна жизнь земная, И твердо в жизнь иную верь. Что смертный? Бренный злак в пустыне… Я тем был прежде, что ты ныне. Ты будешь тем, что я теперь. Гробницы, гробы здесь на явке Стоят, как книги в книжной лавке, Число страниц их видно вам, Заглавье каждой книги ясно, А содержанье беспристрастно, Подробно разберемся там. Уходит человек из мира, Как гость с приятельского пира. Он утомился кутерьмой, Бокал свой допил, кончил ужин- Устал, — довольно; отдых нужен; Пора отправится домой. Прохожий, бодрыми шагами И я ходил здесь меж гробами, Читая надписи вокруг, Как ты мою теперь читаешь. Намек ты этот понимаешь? Прощай же! До свиданья, друг. Автор неизвестен P.S.: Это одна из надгробных эпитафий, выбитая на единственном в своём роде литературном памятнике, установленном на могиле известного издателя и книгопродавца Ивана Тимофеевича Лисенкова (1795-1881) в Петербурге. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2007 г. 07:00
Есть в наших днях такая точность, Что мальчики иных веков, Наверно, будут плакать ночью О времени большевиков. И будут жаловаться милым, Что не родились в те года, Когда звенела и дымилась, На берег рухнувши, вода. Они нас выдумают снова - Сажень косая, твердый шаг - И верную найдут основу, Но не сумеют так дышать, Как мы дышали, как дружили, Как жили мы, как впопыхах Плохие песни мы сложили О поразительных делах. Мы были всякими, любыми, Не очень умными подчас. Мы наших девушек любили, Ревнуя, мучаясь, горячась. Мы были всякими. Но, мучась, Мы понимали: в наши дни Нам выпала такая участь, Что пусть завидуют они. Они нас выдумают мудрых, Мы будем строги и прямы, Они прикрасят и припудрят, И все-таки пробьемся мы! И пусть я покажусь им узким И их всесветность оскорблю, Я -патриот. Я воздух русский, Я землю русскую люблю, Я верю, что нигде на свете Второй такой не отыскать, Чтоб так пахнуло на рассвете, Чтоб дымный ветер на песках... И где еще найдешь такие Березы, как в моем краю! Я б сдох как пес от ностальгии В любом кокосовом раю. Павел Коган |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2007 г. 06:59
Я вежлив с жизнью современною... Я вежлив с жизнью современною, Но между нами есть преграда, Все, что смешит ее, надменную, Моя единая отрада. Победа, слава, подвиг — бледные Слова, затерянные ныне, Гремят в душе, как громы медные, Как голос Господа в пустыне. Всегда ненужно и непрошено В мой дом спокойствие входило: Я клялся быть стрелою, брошенной Рукой Немврода иль Ахилла. Но нет, я не герой трагический, Я ироничнее и суше, Я злюсь, как идол металлический Среди фарфоровых игрушек. Он помнит головы курчавые, Склоненные к его подножью, Жрецов молитвы величавые, Грозу в лесах, объятых дрожью. И видит, горестно-смеющийся, Всегда недвижные качели, Где даме с грудью выдающейся Пастух играет на свирели Н.С. Гумилев |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2007 г. 06:59
Имей я крылья, я б пронес тебя над миром, Имей я деньги, целый город подарил бы я тебе, Имей я силы, спас бы я тебя, друг милый, Имей свечу я, осветил бы путь тебе. Имей свечу я — осветил бы путь тебе. Майкл Мак-Дермотт |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2007 г. 06:58
И это снилось мне, и это снится мне, И это мне еще когда-нибудь приснится, И повторится все, и все довоплотится, И вам приснится все, что видел я во сне. Там, в стороне от нас, от мира в стороне Волна идет послед волне о берег биться, А на волне звезда, и человек, и птица, И явь, и сны, и смерть — волна вослед волне. Не надо мне числа: я был, и есмь, и буду, Жизнь — чудо из чудес, и на колени чуду Один, как сирота, я сам себя кладу, Один, среди зеркал — в ограде отражений Морей и городов, лучащихся в чаду. И мать в слезах берет ребенка на колени. Арсений Тарковский |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 12 октября 2007 г. 06:58
Мне в черный день приснится Высокая звезда, Глубокая криница, Студеная вода И крестики сирени В росе у самых глаз. Но больше нет ступени - И тени спрячут нас. И если вышли двое На волю из тюрьмы, То это мы с тобою, Одни на свете мы, И мы уже не дети, И разве я не прав, Когда всего на свете Светлее твой рукав. Что с нами ни случится, В мой самый черный день, Мне в черный день приснится Криница и сирень, И тонкое колечко, И твой простой наряд, И на мосту за речкой Колеса простучат. На свете все проходит, И даже эта ночь Проходит и уводит Тебя из сада прочь. И разве в нашей власти Вернуть свою зарю? На собственное счастье Я как слепой смотрю. Стучат. Кто там? — Мария. - Отворишь дверь. — Кто там? - Ответа нет. Живые Не так приходят к нам, Их поступь тяжелее, И руки у живых Грубее и теплее Незримых рук твоих. - Где ты была? — Ответа Не слышу на вопрос. Быть может, сон мой — это Невнятный стук колес Там, на мосту, за речкой, Где светится звезда, И кануло колечко В криницу навсегда. Арсений Тарковский |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 03:05
Мелодия становится цветком... Мелодия становится цветком, Он распускается и осыпается, Он делается ветром и песком, Летящим на огонь весенним мотыльком, Ветвями ивы в воду опускается... Проходит тысяча мгновенных лет И перевоплощается мелодия В тяжелый взгляд, в сиянье эполет, В рейтузы, в ментик, в "Ваше благородие" В корнета гвардии — о, почему бы нет?.. Туман... Тамань... Пустыня внемлет Богу. - Как далеко до завтрашнего дня!.. И Лермонтов один выходит на дорогу, Серебряными шпорами звеня. Георгий Иванов |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 03:03
Когда светла осенняя тревога... Когда светла осенняя тревога В румянце туч и шорохе листов, Так сладостно и просто верить в Бога, В спокойный труд и свой домашний кров. Уже закат, одеждами играя, На лебедях промчался и погас. И вечер мглистый и листва сырая, И сердце узнает свой тайный час. Но не напрасно сердце холодеет: Ведь там, за дивным пурпуром богов, Одна есть сила. Всем она владеет - Холодный ветр с летейских берегов. Георгий Иванов. Белая лира. Избранные стихи 1910-1958. |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:54
* * * Лишь раз один, как папоротник, я Нас тревожность весны опьяняла не хуже коктейля, Таял снег, лился дождь, и так трепетны были ветра... О, безумные сны! Ты явился на прошлой неделе, Ты сегодня уйдешь - но в залог мне оставишь вчера. Между явью и сном опускаются руки на плечи. Слезы в зеркале глаз: "Сумасшедшая!" Кровь на губах... И моля лишь о том, чтобы вечностью стал этот вечер, Я в какой уже раз забываю про совесть и страх. Я бессонная ночь, я свеча, что сгорать не желает, Я дыханье земли, пробужденной тобою от сна, Я безумная дочь той, что судьбы людские сплетает, И из влажной дали я к тебе прикоснусь, как весна. На заре ты уйдешь - и не тайна, что снова вернешься В темный мир терпких грез, в непокой этих мартовских дней. Ты весну мою пьешь - и теперь никогда не напьешься, Ведь от горечи слез только мучит нас жажда сильней... Таллэ(Наталия Мазова) |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:46
Женщина Вся сетью лжи причудливого сна Таинственно опутана она, И, может быть, мирятся в ней одной Добро и зло, тревога и покой... И пусть при ней душа всегда полна Сомнением мучительным и злым - Зачем и кем так лживо создана Она, дитя причудливого сна? Но в этот сон так верить мы хотим, Как никогда не верим в бытие... Волшебный круг, опутавший ее, Нам странно-чужд порою, а порой Знакомою из детства стариной На душу веет... Детской простотой Порой полны слова ее, и тих, И нежен взгляд,- но было б верить в них Безумием... Нежданный хлад речей Неверием обманутых страстей За ними вслед так странно изумит, Что душу вновь сомненье посетит: Зачем и кем так лживо создана Она, дитя причудливого сна? Аполлон Григорьев |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:41
Вересковый мёд Из вереска напиток Забыт давным-давно. А был он слаще меда, Пьянее, чем вино. В котлах его варили И пили всей семьей Малютки-медовары В пещерах под землей. Пришел король шотландский, Безжалостный к врагам, Погнал он бедных пиктов К скалистым берегам. На вересковом поле, На поле боевом Лежал живой на мертвом И мертвый — на живом. Лето в стране настало, Вереск опять цветет, Но некому готовить Вересковый мед. В своих могилках тесных, В горах родной земли Малютки-медовары Приют себе нашли. Король по склону едет Над морем на коне, А рядом реют чайки С дорогой наравне. Король глядит угрюмо: "Опять в краю моем Цветет медвяный вереск, А меда мы не пьем!" Но вот его вассалы Приметили двоих Последних медоваров, Оставшихся в живых. Вышли они из-под камня, Щурясь на белый свет,- Старый горбатый карлик И мальчик пятнадцати лет. К берегу моря крутому Их привели на допрос, Но ни один из пленных Слова не произнес. Сидел король шотландский, Не шевелясь, в седле. А маленькие люди Стояли на земле. Гневно король промолвил: "Пытка обоих ждет, Если не скажете, черти, Как вы готовили мед!" Сын и отец молчали, Стоя у края скалы. Вереск звенел над ними, В море катились валы. И вдруг голосок раздался: "Слушай, шотландский король, Поговорить с тобою С глазу на глаз позволь! Старость боится смерти. Жизнь я изменой куплю, Выдам заветную тайну!" - Карлик сказал королю. Голос его воробьиный Резко и четко звучал: "Тайну давно бы я выдал, Если бы сын не мешал! Мальчику жизни не жалко, Гибель ему нипочем... Мне продавать свою совесть Совестно будет при нем. Пускай его крепко свяжут И бросят в пучину вод - А я научу шотландцев Готовить старинный мед!.." Сильный шотландский воин Мальчика крепко связал И бросил в открытое море С прибрежных отвесных скал. Волны над ним сомкнулись. Замер последний крик... И эхом ему ответил С обрыва отец-старик: "Правду сказал я, шотландцы, От сына я ждал беды. Не верил я в стойкость юных, Не бреющих бороды. А мне костер не страшен. Пускай со мной умрет Моя святая тайна - Мой вересковый мед!" Роберт Луис Стивенсон(перевод Самуила Маршака) |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:40
Как всё бесцветно, всё безвкусно... Как всё бесцветно, всё безвкусно, Мертво внутри, смешно извне, Как мне невыразимо грустно, Как тошнотворно скучно мне... Зевая сам от этой темы, Её меняю на ходу. - Смотри, как пышны хризантемы В сожжённом осенью саду - Как будто лермонтовский Демон Грустит в оранжевом аду, Как будто вспоминает Врубель Обрывки творческого сна И царственно идёт на убыль Лиловой музыки волна... Георгий Иванов |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:39
Блажен, чья жизнь лишь тем омрачена… Дожди с небес, потоки с гор мутят… Зарёю ли румянит мир весна… Зачем Надежда лжёт мне, как всегда… Итак, судьбы узнал я благодать… Как лебедь умирающий поёт… Любовь — огонь, пылающий без дыма… Любовь, меня питающая ядом… Мучительно за годом год идёт… Надежды я лишён, но если вдруг… Не верь обману, клятвопреступленью… Неужто я неровня вам, и мне… Ни кознями, ни сотней разных бед… Я за обман вас строго не сужу… Луис де Камоэнс |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:34
Я снова жду осенних холодов, Мне кажется — они уже подули. И осень начинается в июле Внезапным увяданием садов... Мы не заметили, как нас обманули. Ослепшие в пещерах городов. И будет путь по замкнутой прямой, По той, что обладает свойством круга. Не торопясь, всё дальше друг от друга... И вот уже не слышен голос мой. И кажется — нас разделяет вьюга, И никому не даст попасть домой. И что на крик никто не обернётся, И раненым не принесут воды. От этого вода уйдёт на дно колодца, Уйдёт, как предвещение беды...У йдёт на дно и больше не вернётся. Я — снова — семилетний человек Один в холодном поле на рассвете. И по колено долгий-долгий снег... А мне твердят о наступившем лете, Цветении садов, разливах рек. Но белая зима на белом свете. А. Макаревич |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:33
Вот ещё один перевод... Имел бы я небом шитую ткань, А в ней — золотой и серебряный свет; Темную, синюю, тусклую ткань, Дней и ночей полумрак-полусвет: Их расстелил бы под ноги тебе, Но беден я, у меня лишь мечты. Я бросил мечты под ноги тебе - Мягко ступай на мои мечты... |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:27
*** Я часто думаю, хоть это и не ново, А надо ли друг к другу привыкать, Чтобы потом друг другом помыкать, В потоке слов свое лишь слыша слово? В избраннике искала красоту, Неповторимость, свежесть и характер, А вот теперь, как гусеничный трактор, Готова размолоть свою мечту. А надо ли кого-то подминать, Чтоб ощутить себя немного выше? Ведь дом под крышей лучше, чем на крыше, - Научимся мы это понимать? И понимать сейчас, а не тогда, Когда,на крыше стоя в одиночку, Внизу увидим крошечную точку И вдруг поймем, что там была мечта. Марина Хлебникова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:24
Все ярким солнцем твоего лица освещено, Благоуханием твоих кудрей напоено. Живую воду губ твоих я устыдился пить. Как сахар, речь твоя сладка, пьяняща, как вино. Что для себя могу просить я у небес, когда Тебе богатство двух миров создателем дано. Тому, кто б ножку захотел поцеловать твою, Навек лишиться головы тотчас же суждено. О том, чтоб мне счастливей стать, не стоит хлопотать: С начала мира в жизни все аллахом решено. К нам с колосящихся полей пусть долетит зефир, Пусть будет все кругом его дыханием полно. Тебя увидел Насими, красавица моя, И божество с тех пор в моих зрачках отражено. Имамеддин Насими |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:24
Ответь,мой статный кипарис,чьей этой ночью стала ты? Вчера была моею ты,к кому теперь припала ты? Душевный унеся покой,куда ушла ты,ангел мой? Чьей стала ты теперь бедой,за что меня терзала ты? В ночи я вспомню рдяный рот,и кровь из глаз моих течёт, Блажен,кто не пьянея пьёт.С кем это испытала ты? Ресницы быстрая стрела,бровь словно лук,тонка и зла. Всем жертвам не было числа.К кому в силки попала ты? Мне нестерпимо тяжело,я кровью обагрил чело. Кому теперь с тобой светло,с кем от любви устала ты? О роза,шип любви остёр,сжигает грудь мою костёр, О напоённый влагой взор,скажи,где расцветала ты? Мечём любви разя вокруг,ты убивала верных слуг. Чей врачевала ты недуг,чьё сердце исцеляла ты? Пусть лёгкий локон-завиток растреплет ранний ветерок, Твой Насими вдруг изнемог.Любовь,всему начало ты. Имамеддин Насими |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:23
В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь: Я суть, я не имею места — и в бытие я не вмещусь. Все то, что было, есть и будет, — все воплощается во мне, Не спрашивай! Иди за мною. Я в объясненья не вмещусь. Вселенная — мой предвозвестник, мое начало — жизнь твоя. — Узнай меня по этим знакам, но я и в знаки не вмещусь. Предположеньем и сомненьем до истин не дошел никто: Кто истину узнал, тот знает — в предположенья не вмещусь. Поглубже загляни в мой образ и постарайся смысл понять, — Являясь телом и душою, я в душу с телом не вмещусь. Я жемчуг, в раковину скрытый. Я мост, ведущий в ад и в рай. Так знайте, что с таким богатством я в лавки мира не вмещусь. Я самый тайный клад всех кладов, я очевидность всех миров, Я драгоценностей источник,- в моря и недра не вмещусь. Хоть я велик и необъятен, но я Адам, я человек, Я сотворение вселенной, — но в сотворенье не вмещусь. Все времена и все века — я. Душа и мир — все это я! Но разве никому не странно, что в них я тоже не вмещусь? Я небосклон, я все планеты, и Ангел Откровенья я. Держи язык свой за зубами, — и в твой язык я не вмещусь, Я атом всех вещей, я солнце, я шесть сторон твоей земли. Скорей смотри на ясный лик мой: я в эту ясность не вмещусь. Я сразу сущность и характер, я сахар с розой пополам, Я сам решенье с оправданьем, — в молчащий рот я не вмещусь. Я дерево в огне, я камень, взобравшийся на небеса. Ты пламенем моим любуйся, — я в это пламя не вмещусь. Я сладкий сон, луна и солнце. Дыханье, душу я даю. Но даже в душу и дыханье весь целиком я не вмещусь. Старик — я в то же время молод, я лук с тугою тетивой. Я власть, я вечное богатство, — но сам в века я не вмещусь. Хотя сегодня Насими я, и хашимит и корейшит, Я — меньше, чем моя же слава, — но я и в славу не вмещу. Имадеддин Насими |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:22
А ты думал — я тоже такая... А ты думал — я тоже такая, Что можно забыть меня, И что брошусь, моля и рыдая, Под копыта гнедого коня. Или стану просить у знахарок В наговорной воде корешок И пришлю тебе странный подарок - Мой заветный душистый платок. Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом Окаянной души не коснусь, Но клянусь тебе ангельским садом, Чудотворной иконой клянусь, И ночей наших пламенным чадом - Я к тебе никогда не вернусь. Анна Ахматова |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:20
Не о любви прошу, не о весне пою... Не о любви прошу, не о весне пою, Но только ты одна послушай песнь мою. И разве мог бы я, о, посуди сама, Взглянуть на этот снег и не сойти с ума. Обыкновенный день, обыкновенный сад, Но почему кругом колокола звонят, И соловьи поют, и на снегу цветы. О, почему, ответь, или не знаешь ты? И разве мог бы я, о посуди сама, В твои глаза взглянуть и не сойти с ума? Не говорю "поверь", не говорю "услышь", Но знаю: ты сейчас на тот же снег глядишь, И за плечом твоим глядит любовь моя На этот снежный рай, в котором ты и я. Год:1922 Георгий Владимирович Иванов |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:17
Тоска зеленая Перевернутое блюдо... Рвано-дымчатая шаль... Вечно битая посуда... Кисло-сладкая вуаль... Неизведанные дали... Неопознанная тень... Натюрморт моей печали Ненавижу Каждый день... Максим Полищук |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:17
Любимой женщине Я мотался от станции к станции, Расписание перелистав. Задыхался на длинной дистанции Серых будней унылый состав. Перегоны-года. Дни рождения. Полустанки житейских проблем. Через стенку купе-рассуждения, И анализ волнующих тем. И катил бы себе до конечной я, Лишь курить выходя на перрон. Проводница моя — скука вечная, Опостылевший спальный вагон... Бледно-жёлтая мгла освещения, Мест четыре — я только один. Министерство путей сообщения, Мне попутчиком сделало сплин... Так и шло бы всё песнею старою, Каждый день — как навязчивый сон. Если-б ты где-то там, под Самарою, Не вошла в мой холодный вагон. И теперь наш маршрут не расходится, Я уже не смогу без тебя... А колеса в вопросе заводятся - Как же ты...раньше жил...не любя... Максим Полищук |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:16
Депрессивное Моя любовь барахталась в пыли, Присыпанная пеплом безысходности, Забытая, как малые народности, Разменяна на евро и рубли... Растоптана и сброшена в кювет, Раскатана по грязно-серой плоскости. Так выделялась посреди неброскости И вот – теперь ее почти уж нет... Разбавленная мертвою водой Она не отошла от потрясения, Хотела жить, но не нашла спасения И закатилась брошенной звездой... Максим Полищук |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:16
О жизни... Жизнь — это время себя проявить, Жизнь — это струн перебор на гитаре, Горькое пиво в причудливой таре, Жизнь — это просто возможность любить... Жизнь — мешанина кривых и углов, Жизнь — это куча проблем и вопросы, В тамбуре тесном дымок папиросы, Жизнь — это несколько правильных слов... Жизнь — это дробь, где свои и враги, Жизнь — и любовь, и жестокая драка, Сонный покой, и ночная атака, Жизнь — это первые сына шаги... Жизнь — это просто отрезок пути, Капля росы — и Саргассово море, Блендер, где смешаны радость и горе, Жизнь — лабиринт — его нужно пройти... Жизнь — это то, что нельзя объяснить, Жизнь — РПГ с нелинейным сюжетом, Сложный билет с непонятным ответом, Жизнь — это жизнь... ..........................И ее нужно ЖИТЬ........ Максим Полищук |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:15
Мечта Я закончил вчера третий курс академии жизни... Я учусь на ошибках, и вечно не знаю урок... И диплом защищать я мечтаю на собственной тризне, Хоть на миг пережив кем-то свыше отмеченный срок... Продираясь сквозь мат и стихи англо-русской латыни, Я ловлю рваной сетью слова в беспокойных мозгах... И лелею мечту, что в моей местечковой Хатыни, Я оставлю хоть что-то, что не обратится во прах... Максим Полищук |
| Другая литература > Любимая поэзия > к сообщению |
|
Отправлено 11 октября 2007 г. 02:14
Дети Кортеса Мы кромсаем себя в мешанине кровавых дуэлей, Каждый первый железным нутром на эмоции скуп... И в фарватере общем, среди одинаковых мелей, Тупо прем в никуда, фонтанируя злобой из труб... Те, кто верил в романтику — спят под стальным обелиском, Те, кто верил в любовь — утонули в порочных страстях, Те, кто верил — читают псалмы о пришествии близком, Остальные — гребут в никуда, до ломоты в костях... Кто на мостике — смотрит назад немигающим взглядом. Кто на мачте — с кровавым бельмом, от рождения слеп... Наши женщины кормят младенцев дурманящим ядом, А за нашей спиной океан обращается в склеп... Мы идем в никуда, наш корабль незыблем волнами; Мы желаем земли... Мы желаем увидеть прибой... Бороздим пустоту с равнодушным презреньем цунами... К неизведанным землям, что тихо зовут за собой. Мы дойдем до конца, из жестокого не Интереса... Мы причалим, чтоб в жизни сорвать тот единственый куш... Мы безжалостны. Мы молчаливы. Мы дети Кортеса... Лишь хрустит под ногами песок человеческих душ... Полищук Максим |