Восхитительно неполиткорректный рассказ. Наверное, в Европе и США скоро запретят.

Сначала хотел ругаться. Думал, будет интересная книга про Индию , оказалось... тьфу. Автору полезно было бы ознакомиться с книгами Корбетта, прежде чем браться за свой опус. Глядишь, получилось бы что-нибудь путное или хватило бы ума вообще ничего не писать. А впрочем — про Индию тут тоже есть, только мало и плохо, просто это другая Индия. Какой автор — такое и окружение, таким он и мир видит.

Неуместный фанфик с самиздата или фикбука

Лучше бы он ограничился «Пушками» и не писал продолжение.

Одна из лучших (если не лучшая) книга про военно-морской флот и несомненно лучшая книга про полярные конвои. И одна из самых страшных, по настоящему. От одного только чтения делается холодно и жутко. Ну и флотские будни на войне очень доходчиво описаны непосредственным участником событий. Собственно, множество эпизодов книги списаны с различных реальных историй тех лет. Вплоть до попытки тарана в конце (был английский эсминец, таранивший «Хиппера»). Остается только удивляться, почему нет экранизации.

Вроде бы такое простенькое морализаторство на тему того, как жажда богатства портит даже изначально хороших людей, но ведь актуальности не теряет. Если же присмотреться повнимательнее, то «испортившиеся» Лаура и Роберт (не говоря об их отце — он-то с самого начала показан алчным неадекватом) тоже с самого начала повествования были «с гнильцой». Впрочем, положительный пример устойчивости к соблазну тоже показан.

Отравленный пояс был вполне достойным продолжением к Затерянному миру, но вот все, что дальше написано про профессора Челленджера просто никак не вяжется с первыми двумя книгами.

Книга, абсолютно неуместная на фоне «Затерянного мира» и «Отравленного пояса». Прогрессирующее, как бы это сказать по-цензурнее, нездоровое увлечение спиритизмом сэра Артура привело к тому, что он использовал двух своих харизматичнейших персонажей ( профессор Челленджер и лорд Рокстон, хоть и уступают Холмсу в популярности, но тоже стали почти архетипами) в редкостно убогой пропаганде этого самого спиритизма. Вышло, повторюсь, убожество, с изменившимися характерами и логическими нестыковками. Навскидочку — у Челленджера внезапно появилась взрослая дочка, которой не было в «Отравленном поясе» за девять или восемь лет до того (по сюжету вроде только что закончилась Первая Мировая, Рокстон только оправился от фронтового ранения).

Одна из немногих оптимистичных книг в «Хайнском Цикле». Они почти все прекрасны — и почти все вгоняют в депрессию, даже если заканчиваются формально хорошо.

Цена за обретенную сверхспособность оказалась непомерной и понял он это когда было уже поздно. «Вдруг заметил я — нас было двое...» ©. Даже основной сюжетный квест завершил, как говорится «на автопилоте», чуть ли не нехотя.

Книга великолепна. Понятно, что художественная, но по результатом многих лет наблюдений за выдрами и другими животными в Девоншире. Уильямсон (прижизненный классик английской литературы) буквально многими днями ходил по сельской местности, великолепно читал следы и мог различить по следам отдельных животных (у Тарки, например, не было одного или двух пальцев на одной из лап). Так же он много общался с сельскими жителями и охотниками. Изложение — «изнутри», причём взглядом не только одной выдры, но многих животных и птиц. Что характерно, в нашей стране другие его книги не издавались, а Тарку перевели ещё в семидесятых, несмотря на сомнительные политические взгляды автора.

Пятое сердце считается продолжением условного цикла «Террор» — «Мерзость»- «Друд». И если «Террор» — отлично, «Мерзость» — неплохо, а «Друд» — тройка с минусом, то это... Просто не знаю как обозвать – какая-то жевачка со вкусом мыла, продолжающая «Друда». Точно также герои книги литераторы, политики и другие известные люди 19века. На этот раз по большей части американские. Опять художественно поданные сплетни, анекдоты и малоизвестные факты из жизни Генри Джеймса, Сэмуэла Клеменса и многих других. Опять адские срывания покровов: Теодор Рузвельт, оказывается был милитаристом, сексистом, расистом, ненавидел краснокожих и вообще «дикарей» и был одержим идеей «бремени белых». Да блин, в то время 99% европейцев и американцев такими были, тоже мне открытие. И в качестве приправы к этой мути – Шерлок Холмс, расследующий очередные козни выжившего Мориарти (потом с ним будет ещё неожиданный твист, от которого хочется толи смеяться толи рыдать). Это собственно, формальный сюжет книги (хотя на него приходится от силы 20% текста), но он нужен только как фон для авторского потока сознания. И в предыдущих книгах идея фикс – это фоновый показ жизни в соответствующих странах в указанное время, но если в Терроре и Мерзости он не перегружал читателя матчастью, ровно столько, чтобы было интересно (и то на любителя, полярная и альпинистская тематика не всем заходит), то дальше начинается кошмар. Больше половины Пятого сердца – это описание архитектурной истории Вашингтона, Промышленной выставки в Чикаго, семейных дрязг Генри Джеймса, обстановки в особняке Марка Твенна и т.п. И этой лабуды – под тысячу страниц. И ещё очень важное, чего почти не было раньше (только в Мерзости мелькало): «ПОВЕСТОЧКА»!

В какой-то момент автор позволил себе самоиронию: после очередной порции ненужной информации об устройстве Промышленной выставки Холмс повторяет свою известную фразу о том, что немедленно постарается удалить этот хлам из чердака своей памяти. Остаётся только последовать его примеру в отношении всей этой книги. Просто представить себе кнопку delete -и одним нажатием удалить этот бред.

Такое завлекательное начало, а потом художественное изложение сплетен о закулисной ( и интимной тоже) жизни английских литераторов середины 19 века (Коллинза, Диккенса и кучи других). С одной стороны вызывает уважение проработка деталей фона (а фон здесь именно жизнь вышеупомянутой английской богемы), но потом внезапно понимаешь, что именно этот фон и является самоцелью этой книги. И неспециалисту непонятно, где малоизвестные подробности жизни, где грязные сплетни, а где выдумки самого Симмонса. А самое непонятное — зачем вообще всё это? Есть же всякие серии типа ЖЗЛ и художественно оформленные биографии.