На этот раз хочу остановиться не на сюжетной линии, которая большинству читателей хорошо известна, — императорский наместник в Швейцарии Гесслер в 1307 году «щемит» свободолюбивого жителя кантона Ури Телля, вынуждая того стрелять в яблоко, лежащее на голове своего сына из арбалета, за что позднее получает «болт» в грудь из «механического лука» Телля, искусным стрелком из коего тот являлся. Долгие годы эта история считалась реальной, но сейчас данный факт оспаривается. Хотелось бы поговорить о самом издании, вышедшем в непростом 1918 году, явившимся кульминацией Гражданской войны и пиком голода и разрухи (например, три номера(столько вышло) журнала «Мир приключений» за этот год считаются самыми редкими за все 1910-30, практически ненаходимы, а 3-й номер вообще отсутствует в фондах РГБ).

Издательство «Парус» было основано самим Максимом Горьким, который решил остаться «за кадром», в 1915 году в самый разгар ПМВ и просуществовало всего три года, успев выпустить совсем мало книг неустановленных тиражей (впервые официально указанный тираж мне лично встречался только в 1922,- ранее такой «культуры» просто не существовало,- чуть позднее появилось понятие «формат» издания). К 1918 «Парус» окончательно «лишился ветра и поник» ввиду «безумно возросших цен на бумагу, типографические расходы, на содержание книжных складов, редакций, на почтовую переписку, упаковку и проч.» Однако, именно в этом издательстве успел дебютировать Корней Чуковский, привлёкший для перевода данной повести свою жену Марию Борисовну Чуковскую (в девичестве Мария Арон-Беровна Гольдфельд (1880 – 1955). Это позднее маститый детский писатель получит признание, квартиры и дачи, а тогда, и даже позднее в 1920-е его семья почти «бедовала»(всесильная до 1924 года Н.К.Крупская его детские стихи просто не переносила), не хватало денег даже на питание(о чём он сам пишет в воспоминаниях), так что и такое денежное подспорье за перевод не помешало. Более я её переводов пока не встречал, и первоначально думал это Марина Чуковская (жена Николая Чуковского, сына писателя), но она не подошла по возрасту, и, кроме того, стала ность эту фамилию только после 1925(тогда была Рейнке). Подробно об издательстве можете прочитать интересную статью на этом сайте https://fantlab.ru/publisher3258

Но самое интересное — художник, скромно скрывающийся за инициалами «Ю.А.». Это Юрий Анненков, параллельно в 1918 оформивший первое издание «признанной вершины творчества» А.Блока поэмы «Двенадцать». Сам Блок писал так художнику: «Многоуважаемый Юрий Павлович… Рисунков к «Двенадцати» я страшно боялся и даже говорить с Вами боялся. Сейчас, насмотревшись на них, хочу сказать Вам, что разные углы, части, художественные мысли — мне невыразимо близки и дороги, а общее — более, чем приемлемо, — т. е. просто я ничего подобного не ждал, почти Вас не зная…» «Телль» проиллюстрирован множеством рисунков, манерой и стилистикой перекликающихся с оформлением произведения Блока.

Книга издана на очень толстой бумаге (местами толщина разная), аналоге «слоновой», но такой в 1918, скорее всего, не было по причине высокой цены, — это какая-то другая разновидность. Нашлись средства и на то, чтобы обложку и несколько иллюстраций сделать цветными (до революции такие назавали «двухтоновые»). Вообщем, само издание со всех сторон очень интересное и передает всю своеобразность времени создания (как и многие издания ранних 1920-х годов, связанные с семьёй Чуковских, например, https://fantlab.ru/edition113085, https://fantlab.ru/edition113080 — изданные и оформленные в то время — читайте мои отзывы на них). Давно оно привлекало мой интерес, но всё никак не складывалось купить — то цена «заоблачная», то слишком ветхий экземпляр... Это единственное русское издание, более не переиздававшееся.

Б. Скубенко-Яблоновский, как обычно, порадовал длинным рассказом из жизни бродяг Приамурской тайги начала ХХ-го века, с первой строчки «загоняя» читателя в круговерть напряжённого сюжета. Повествование изложено очень достоверно (психология, типажи, специфика мыслей и речевых оборотов) — автор, по всей вероятности, какое-то время жил там, общаясь с подобными персонажами. Показан трагизм двух людей, оказавшихся без оружия и каких-либо припасов в весенней тайге, где только листья, кора и трава(«только дюжий человек с повадками дикого зверя может выжить здесь!») «Золотая лихорадка» по-амурски — достаточно колоритное явление почти без проблесков цивилизации. Никакой власти, только слабые попытки самоорганизации разношерстной орды в тысячу человек — здесь и бывшие офицеры, чиновники, бросившие службу из-за «призрачного золотого тумана», ссыльно-поселенцы, беглые каторжники, корейцы, китайцы, японцы, домовитые крестьяне из черноземных губерний, мечтающие подкупить землицы. «Самоорганизация» нацелена, в основном, на противодействие регулярной императорской китайской армии — «вот явятся солдаты и начнут нас отстреливать, как куропаток — золото и их правительству нужно». Но самородки есть в достатке, значит всем можно прилично вооружиться, — только скажи, любые современные винтовки привезут. Старатели живут в землянках из коры и копаются в песке, у кого, что есть — лопатой, киркой, самодельной корзиной. Людей манит мечта неожиданного и стремительного обогащения. Приезжают скупшики-спитоносы с целью подпоить и обобрать старателей, самые сметливые из которых прячут «улов» в тайге «до времени», хотя, отойдя от лагеря, скорее всего, будут убиты и ограблены, а кости растащут дикие звери — и следа не останется... Многие, намывшие золотишко, мечтают «по-тихому» уйти осенью, когда в тайге созреют дикие абрикосы, сливы, виноград, ягоды, яблоки, вкуснейшие плоды манджурских лиан, похожие на смокву... Отстреливают и скупщиков, несмотря на их хорошее вооружение...

Рассказ писался до революции, и никакой морали не несёт — не было худсовета, критиков и цензоров. Омерзительный беглый каторжник Салтык, главный персонаж, более похожий на лешего, сумел уйти от 20-ти пудового уссурийского тигра — главного местного хищника, намыть и спрятать 30 фунтов золотого песка (как и мечтал!), присвоить документы убитого другими «хищниками» крестьянина, зверски прикончить и ограбить бывшего чиновника(и кисет с табаком с трупа забрал!) и, вроде бы, благополучно уйти с полуторапудовым грузом драгметалла. А сцена, когда голодный Салтык кидает в огонь недоеденную тигром кабанью голову(на рисунке)и, едва обгорает шерсть, начинает отрывать от неё зубами куски полусырого мяса! Этот эпизод, а также добывание дубин, огня и кореньев ассоциируются с каменным веком. А лесные клещи величиной с горошину под кожей головы каторжника Салтыка — просто омерзение! Но его ничего не берёт — нажрался кабанятины и энцефалит нипочём! Появившийся в конце рассказа «добродетельный» охотник, видимо по замыслу автора несущий «финальную смысловую нагрузку», эту задачу, по моему мнению, не выполняет. Кругом несправедливость и ненаказанное зло, — никакого «соцреализма» !

Как всегда, жаль, что так быстро автор «сворачивается» — на таком материале можно было бы целую повесть создать, хотя бы, объёмом с «Беглеца». Но, всё равно, не жалею, что приобрёл этот редкий журнал фактически из-за этого рассказа. Когда вижу фамилию данного автора, сразу становится интересно. Вероятно, это единственная публикация.

Не могу не присоединиться к обсуждению подобной темы. Действительно, «возвращение молодости» — очень сложный и интересный философско-риторический вопрос. Останется ли сознание умудрённого жизнью старика в теле молодого человека, либо все эти знания сотрутся, и жизнь начнётся сначала? Ведь все наши яркие воспоминания детства, сопряженные с неожиданными открытиями, разочарованиями. потерями, откровениями потому и остались такими в памяти, что были впервые, а всему в жизни, как известно, свойственно приедаться и мельчать. Потому и кажется нам, что «школьные годы тянутся бесконечно», а зрелая жизнь летит, как стрела. Хотя, поэт Е.Долматовский уверяет в обратном (песня «Школьные годы» https://yandex.ru/video/preview/17244394619614483769) Мы можем вспомнить подробности событий на уроке 2-го класса, но не помним, что было неделю назад! У меня, например, периодически самопроизвольно и отчётливо всплывают в памяти события 50-летней давности, тогда, казалось бы, ничем не примечательные — разбор кучи старых книжек возле гаражей, тлеющие кучи листьев во дворе многоэтажек с характерным запахом дыма, куда ещё и веток можно было подбросить(признак осени тогда — сейчас такое и представить в Москве невозможно — а весна, это повсеместные огромные лужи, ручьи и запах свежести, чего сейчас тоже уже нет), или катание ночью(скорее вечером, но фонарей в начале 1970-х было мало) с обледеневших оврагов на фанере(санки на скорости не управлялись)... Интересно, как бы проходила «повторная» жизнь индивида, уже познавшего все её проявления..? Безусловно, можно было бы не совершить множества ошибок, свойственных неопытности, но стало бы нам от этого лучше жить, не охватила бы «всепоглощающая скука» от такого бытия — ведь мы все стремимся получать эмоции, предпочтительно положительного характера..?

Любопытная мысль прозвучала в предыдущем отзыве — я ранее никогда об этом не задумывался — не побоится ли тот, кому представится возможность «начать жить сызнова», снова проходить все «перипетии и тернии» жизненного пути с риском «не найти более-менее удачного выхода из этих лабиринтов»? В самом деле, как же быть с фактором «эмоционального выгорания, усталости от жизни», где набраться душевных сил повторять весь непростой жизненный путь, может быть, с большой долей вероятности неблагополучного исхода? Если проанализировать прошлое, то окажется, что все мы(я, по крайней мере) много раз стояли буквально на краю пропасти, но не упали в эту бездну, и «стрелка жизненной магистрали» переключилась удачно (в очередной раз)...Удастся ли снова, как говорится, «пробежать между каплями» (выражение А.Микояна -«от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича»)? Не лучше ли «сидеть там, где мы есть», если хватило ума «выбрать с детства верный путь и решить, чем заниматься», как поётся в известной песне А. Макаревича. Стоит, наверное, принять тот факт, что идея повторной жизни — удел полных неудачников либо глубоко несчастных в своей жизни людей...

В. Крыжановская в очередной раз доказывает читателю, что способна в своих романах разворачивать интригу, не позволяющую скучать, и поддерживающую процесс чтения до последней страницы. Здесь мы вновь сталкиваемся с целым спектром человеческих страстей, так верно отражённых автором в литературном произведении. Снова и снова приходится удивляться людской наивности, подлости, страсти к прелюбодеянию, чревоугодию, обладанию материальными благами, способностью втираться в доверие, вероломству. Всё действие происходит в экзотический 1-й век нашей эры, а автор достаточно увлекательно рисует антураж той эпохи(хотя, вызывает сомнение, например, наличие отдельных кают на галерах того периода, но это несущественно). Необычность «Геркуланума» также в том, что здесь показаны драматические судьбы людей на фоне исторических событий и нет построения действия с привязкой к конкретным историческим личностям, что мы можем наблюдать в 95% романов о древности. Возможно, писательница была вдохновлена раскопками и любопытнейшими уникальными находками в Помпее и Геркулануме, сделанными в 19-м веке. Сюжет романа неразрывно связан с романом-продолжением «Месть». Рекомендую к прочтению эту совсем малоиздававшуюся дилогию. Лично для меня наиболее интересны две писательницы 19-го века, создававшие приключенческие романы — данный автор и Софи Верисгофер.

Брошюра попалась мне на каких-то книжных развалах или в небольшой лавчонке, сейчас уже толком и не вспомнить, куда я случайно забрёл, чтобы, вероятно, на время отвлечься от всей той «околокоммерческой возни и беготни», которой, как многие ещё помнят, была заполнена наша повседневная жизнь в начале 1990-х годов. Начав читать, я неожиданно погрузился в этот процесс, который меня по-настоящему увлёк. До этого я с научно-популярными книгами на такую тематику не сталкивался, да и вцелом в тот период времени особенно ничего не читал, — были другие насущные интересы, — возобновил регулярное чтение гораздо позже с 2010-х годов. Тема перемещений во времени, многомерности пространства, прижизненных двойников, вообще «бытия, недоступного глазу», замалчивалась в СССР и стала освещаться в печати (интернета тогда ещё не было) только с 1987-88 года. С тех пор я прочитал много всего, касающегося данной проблематики, но эта книга, «открывшая туда дорогу», стоит лично для меня особняком. Я её многократно перечитывал, прямо замусолив и зачитав, но с появлением сети и развития доступа к информации всё «печатное» стало уже не так актуально. Книга лежит в каких-то «дальних ящиках», и каждый раз, когда при разборке она попадает мне в руки, я невольно задерживаюсь и листаю страницы...

Вот и сегодня, — разбирая дальние коробки, я выставлял всё ненужное в продажу, но эту книгу вынул и поставил на ближнюю полку. Вновь появилось желание её перечитать, скорее, чтобы оказаться «в прошлом», «переместясь туда» посредством её «магии»...Такая вот ностальгия...

Роман интересен уже тем, что его главные действующие лица — русские. Я читал второе издание на русском языке, выпущенное в 1874 году без указания переводчика. В этой интерпретации Гродоновы являются не баронами, а графами, глава же семьи, Михаил Гродонов, — генерал. Сопровождает мальчиков в длительном охотничьем путешествии отставной вахмистр (старший сержант) гвардейских гренадёров по фамилии Петров (слава богу, не Пушкин, что было бы совсем не к месту). Это, по всей видимости, заслуженный ветеран из дивизии графа, живущий в его поместье.

Описаны явно со знанием дела повадки разных видов медведей (например, создание зимней лежки с засыпанием всех отверстий, кроме небольшой отдушины, мусором из листьев и веток, которые затем напитываются влагой и замерзают, делая порой выход зверя невозможным); тонкости охоты с разными видами оружия и охотничьи уловки; особенности выслеживания медведя местными охотниками; путевые зарисовки экзотических видов занятий на местностях (голубиная охота на шестах в Пиринеях).

По поводу целенаправленного отстрела медведей — та эпоха была совсем другая в этом отношении. Юноши выполняли распоряжение своего отца по сбору разных видов шкур, который являлся для них непререкаемым авторитетом. Кроме прочего, в той охоте с долгим дульным перезаряжанием(ещё до унитарного патрона) и не очень надежными кремневыми или капсульными замками охотник вступал в почти равное противоборство с хищниками, имея в запасе 1-2 выстрела. Крупный калибр и длинный ствол имелся только у Петрова, а у ребят был карабин среднего калибра и охотничья гладкостволка (у младшего). А иногда и вообще с топором приходилось выходить против клыков и когтей.

Глупо подвергать критике с высоты знаний современного человека фантастику 1920-х годов, а тем более созданную ещё ранее, или искать там какие-то «затерявшиеся шедевры», прошедшие мимо массового читателя. Особенно это относится к «планетарной» фантастике, где речь идёт о межпланетных полётах. Конечно же в те времена были свои взгляды на этот процесс в силу общего развития науки. Эти произведения можно отнести к приключенческому развлекательному жанру, а создавались они, как правило, совсем ещё молодыми «зелёными» авторами, некоторые из которых по различным соображениям позднее вообще отказались от фантастических сюжетов в своём творчестве, перейдя в реалистичную прозу и написав по 1-2 фантастики. Где уж тут искать «глубины раскрытия характеров» действующих персонажей или требовать широкой привязки технической стороны к научному обоснованию? От каких авторов это ожидать, — от юных рабфаковцев или вчерашних молодых рабочих, взявших перо? Чтение подобных повестей и романов — это такое хобби, предполагающее сначала вероятный поиск первоиздания, а затем уже его прочтение, что даёт больший эффект погружения в эпоху. У меня есть знакомые коллеги, которые ни в коем случае не будут читать современное переиздание, чтобы не подпортить впечатление, а будут искать историческую унику и только потом читать.

Я ставлю «Планету КИМ» в один ряд с такими вещами, как Анибал «Моряки вселенной», циклом Жулавского «Лунная трилогия», Лякидэ «В океане звезд», Гайль «Лунный перелет», дилогией Ле Фора и Графиньи о Луне и Солнце, Трэн «Вторая Луна», циклом Красногорского и Святского «Победитель пространства», циклом Гончарова «Межпланетный путешественник», Ласвиц «На двух планетах», Афанасьев «Путешествие на Марс», Муханов «Пылающие бездны», Зеликович «Следующий мир», Кёммингс «Человек на метеоре». Очень рад, что все эти вещи удалось найти и прочитать в оригинале (кроме Зеликовича), чему нередко предшествовал очень долгий поиск, иногда на первый взгляд абсолютно безнадёжный. Вчера приобрёл «Планету КИМ» 2-го издания в очень хорошем состоянии, — неожиданно, чего никак не ожидал...Теперь можно будет сличить тексты самого романа (одной главы «Ракета профессора Сергеева» уже сейчас ясно, что там нет) 1-го и 2-го изданий, а также предисловия(ко 2-му изданию — особое), комментарии Баева, посвящения произведения. Иметь оба издания бесконечно интересно, как и другую фантастику харьковского довоенного издательства «Пролетарий», — всё там увлекательное и необычное.

Вообщем, всё это отдельная стихия, способная затянуть и заинтересовать «с головой», а в нашей современной жизни, мне кажется, довольно сложно найти интересное интеллектуальное занятие, — все увлечены погоней за деньгами, — так незаметно и пролетает вся жизнь...Счастлив тот, кто смог «обрести нечто своё» в этом суматошном мире...

В начале 1970-х годов, когда я учился в начальных классах, то имел в личном пользовании две книги этого цикла — «Семь подземных королей» 1967 года и «Желтый туман» 1974 г. «Королей» я выменял у школьного товарища, — сейчас уже не вспомню на что, — то ли на крутых резиновых индейцев, то ли на коллекционные машинки «corgi toys»(очень ценные по тем временам реликвии для советского школьника!), а «Туман», только тогда изданный, мне подарила доставшая его где-то мама. Ещё у одного приятеля был «Огненный бог марранов», но даже просто почитать невозможно было выпросить, не то, что выменять, — ценность для него книга имела «дороже золота»(этот мальчик жил с родителями в Египте на строительстве Асуанской ГЭС и подцепил там какой-то «стригущий лишай» — в семь лет уже имел лысину, которая периодически зарастала от сильных антибиотиков...). А где взять первые две книги, я даже и не представлял, — дальше наличия этих двух книг дело не сдвинулось, а мечталось все собрать... Между прочим, одного «Волшебника» к 1973 году издали, как минимум, 600 000 зкземпляров, но ни в продаже, ни в библиотеках его было абсолютно не найти! Как, к примеру, и «Шёл по городу волшебник» или «Проданный смех»(мои любимые «городские сказки», — зато, сейчас имеются в первых изданиях). В библиотеках были, по слухам, какие-то очереди читателей, а если кто-то из знакомых давал читать на короткое время подобные книги, то это тебе делали серьёзное одолжение и оказывали большую милость! Естественно, решали этот вопрос не сами дети, а только их родители. Был у меня один товарищ «по играм на свежем воздухе» из паралелльного класса «А» с шикарной приключенческой библиотекой, родители которого имели отношение к полиграфии. Потом он сам поступил в Московский полиграфический институт, но я на его собрания томов не решался посягать, только рассматривал, будучи в гостях, тиснёные бронзой корешки на полках... Был ещё один приятель с малоформаткой 1938 года «Пять недель на воздушном шаре», — это была книга его старшего брата, — он с ней ко мне в гости приходил, и мы смотрели рисунки, а потом он её уносил с собой... Сейчас уже и не вспомню, при каких обстоятельствах удалось прочитать первые две книги, но воспоминания остались, как-будто и впрямь произошло волшебство, что они тогда оказались на время в моём распоряжении. Помню, это были не ветхие и не старые ещё книги, но уже зачитанные на тот момент бесчисленное число раз. Были ещё какие-то публикации в журнале «Наука и жизнь» без иллюстраций. Ну, конечно же, как для всех мальчишек, «Урфин Джюс» мне нравился больше всего, и вот его то и найти в 1970-х годах было архитяжело даже просто для чтения! Напомню, что тогда цветное телевидение находилось в зачаточном состоянии и «ловилось» только в Москве (моя бабушка(мать отца), жившая в Костромской области, торгую на рынке своими овощами, купила крутой цветной телевизор, кажется, «Радуга» 703(один из первых советских) за что-то около 700 р.(бешеные в 1974 году деньги!!!), но он у неё показывал только ч/б изображение, и бабуле пришлось везти его сыну в Москву, то есть, моему папе...). А в 1959 году, когда вышел первый «цветной Волшебник», вообще были единичные ч/б телевизоры с наливными линзами, и естественным занятием было прослушивание радиопостановок, правда, зачастую талантливо созданных — многоголосовых со звуковыми эффектами (см. мой отзыв к В.Брагин «В стране дремучих трав»). Это я к тому, что яркие цветные рисунки в этих книгах тогда просто сражали неизбалованных детей...

Сейчас нашёл первые издания — «Волшебника»(строго 1959 года) и «Урфина» 1963, — эти книги для меня и сегодня знаковые. Не какие-нибудь «подарочные издания», а ТЕ книги, из ТОГО времени. Не могу их до сих пор без благоговейного трепета снимать с полки!

Настоящие «реликты памяти«!!! А остальные книги серии, — «Короли» , «Туман» ведь имелись уже, — пока не искал.

В романе описано совсем недалёкое будущее относительно времени создания — период 1944-46 года, а расстановка международных сил напоминает таковую в «Пяти бессмертных» Валюсинского, изданных тоже в Харькове тем же издательством и год спустя (1928). Все страны Евразии объединились в Союз Советских Социалистических Республик Евразии (как вам Тибетский СССР или Совнарком Англии?:), его антагонистом являются САСШ (нынешние США), контролирующие Южную Америку, а про Австралию и Африку ничего не говорится.

Хочу подробно остановиться на фантастических изобретениях, упомянутых в тексте. Открытый американским профессором Мак-Кертиком «теллит», 10 грамм которого по силе излучения равны 10 кг радия, позволяет аккумулировать энергию миллионов живых существ, для чего был изобретён энергофор, собирающий эту лучистую энергию и параллельно блокирующий передачу электроэнергии. Добыча теллита очень сложна — есть только одно месторождение на Памире, где из шахт получают специальные битюминозные сланцы, которые в мартеновской печи обращаются в «памирит», а затем в теллит (2000 тонн сланцев для 10 грамм теллита!). Блокировать излучение теллита может только древесина редкой памирской туи, растущей в этом регионе. Географические названия используются как реальные (Ягноб, Ура-Тюбе), так и вымышленные (Адагаде, Зареншанский ледник, Матчу, Каратегана). Из сплава теллита и стекла получается исключительно твердый материал кертикит, разрушаемый только маслом из листьев туи — пампуином(это действие открыто советским оптиком Соколовым, что даёт в итоге победу). Часто упоминается Институт прикладных наук имени Рыкова. А.И. Рыков в 1924-30 гг. являлся председателем правительства СССР, позднее же был объявлен «правым уклонистом» за выступления против свертывания НЭПа, форсирования индустриализации и коллективизации, Этот институт (по роману, здесь ведутся все исследования и делаются судьбоносные открытия) , а также разговоры о госкапитализме наверняка припомнили автору в 1937 году, когда он был арестован. Также в романе председатель ЦИК Евразии Соммер (секретарем ЦИК является т.Бешиев) в Кремле предлагает американскому профессору Мак-Кертику взятку в 10 млн.долларов за секрет своего изобретения. Довольно некрасиво для такой значительной фигуры, прямо «очернительство». Но вернёмся к фантастическим изобретениям. Советский учёный Терехов создаёт «говорящее фоно-кино», позволяющее видеть и слышать всё происходящее в определённой точке земной поверхности при наличии там «отправительной радиостанции», — «фоно-кинограф». Электропроводка теперь заменена на беспроволочную систему инженера Казанцева. Упоминаются радиоуправляемые боевые кертикитовые аэропланы, частные авиэтки (за 8 часов из Америки в Европу — прообраз джетов), радиотелефоны, минизвукоусилитель (у рта), радио-диктофоны (много «радио» — это же эпоха радио!), «воздушные разведки» по типу конных разъедов.

Время написания обуславливает наличие многих анахронизмов: военными силами управляет Реввоенсовет Союза Евразии; у экранов фоно-кинографов дежурят слушатели Академии Генерального штаба (уж не из бывших царских офицеров ли?), командуют (младшие)краскомы. Главный злодей лагеря капитализма, Элиас Морган, планирует с помощью энергофоров и кертикита уничтожить СССР Евразии, нанеся бомбовые удары по Москве, Ленинграду, Парижу и Берлину...

Роман был вполне созвучен той эпохе середины 1920-х и сейчас практически неизвестен. Чтение его, подобно другим произведениям тех лет, погружает в атмосферу далёких двадцатых, овевает духом самобытных фантастов-мечтателей периода раннего строительства социализма. Искать региональное харьковское издание 1927 дело безнадёжное, но благодаря сети текст бесплатно доступен для чтения. Предлагаю всем заинтересовавшимся это проделать (роман небольшой) и составить своё мнение https://traumlibrary.ru/book/polaris-sov-27/polaris-sov-27.html

До сих пор помню, с каким нетерпением я каждое утро, уходя в 4-й класс школы (529-я на 2-й Напрудной ул.), проверял почтовый ящик в подъезде дома. Это я ждал выхода в свет журнала «Пионер» № 2 за 1974 год, так как в №1 мною взахлёб была прочитана первая часть «Гарантийных человечков». Прочитав вторую часть, испытал чувство сожаления, что такое увлекательное повествование очень быстро закончилось. «Крокодил Гена» меня вообще не «зацепил», а вот эта повесть запала в душу на всю жизнь. Сюжет разворачивается в тривиальной бытовой обстановке — часы с кукушкой, холодильник, радиоприёмник, пылесос, но волшебство совсем рядом, — откроется скрытая в корпусе привычного прибора дверца, и оттуда по лесенке начнёт спускаться гарантийный человечек! Помнится, даже были в 1970-е гг. такие советские коричневые настенные часы с кукушкой и гирями на длинных цепочках, где с боку была именно такая технологическая дверца (кто-то вспомнит)... Смесь повседневного и волшебного роднит эту повесть с другим шедевром городской сказки — «Шёл по городу волшебник» Ю.Томина. Каждому из этих замечательных писателей было суждено, на мой взгляд, создать только по одному такому выдающемуся произведению, которое сразу врезается в детское сознание, и с которым потом с теплотой живут всю жизнь.

Сначала нашёл 1-е книжное издание с оформлением Г.Калиновского (такого издания у меня в школьные годы не было), но этого показалось мало, и были найдены такие же номера «Пионера», какие читал в дестве, с оформлением Е. Шабельника. Рядом на полке находятся первые, с трудом собранные в течение не одного года, публикации в журнале «Костёр» за 1963-64 гг и первое отдельное издание 1963 года «Волшебника» Ю. Томина и аналогичная подборка «Мой дедушка — памятник» и «Сундучок» В.Аксёнова. Это наиболее запомнившиеся с раннего детства журнальные повести. Всегда приятно взять подобное в руки и перечитать.

Первый раз читал ещё в начальных классах, и всё в романе завораживало — и нападение на банк грабителей на неизвестных летательных аппаратах(оригинальный способ пополнять бюджет этого квазигосударства сухопутных пиратов-рабовладельцев), и отправившаяся на «чёрный континент» экспедиция, и необычайный город-форт в затерянных дебрях. Тогда у меня был растрепанный, «почти комплектный» (без обложек, титула и последней страницы) блок непонятно какого года. По иронии судьбы это теперь единственная книжка, сохранившаяся в «том виде» из далёкого школьного детства (остальные «реликты памяти» найдены повторно). Пожелтевший блок вложен (не вставлен) в старый коленкор от какой-то общей тетради. Но этот предмет пришёл прямо из 1970-х годов.

Решил я как-то на «книжном безрыбье» (никаких заметных уник долго не попадалось) найти это издание в нормальном виде и приложить к «оригиналу». Посмотрел описание красноярского издание 1955 года здесь на фантлабе — всё чётко, те же иллюстрации. Заказал где-то в дальнем регионе (кстати, имелся в наличии только один экземпляр на всех торговых площадках — прямо «серьёзная редкость«!, да ещё и текст по журналу «Пионер» за 1939 — по тех.данным). Ладно, получил, — иллюстрации вообще другие, — В.Федотова. Видно, при оформлении издания на сайте взяли сканы из сети, особенно не уточняя. Исправил на корректные. В Пионере за 1939 иллюстрации П. Митурича. Постепенно разобрался, что мне нужно идание Географгиз 1958. Легко нашёл и его. Заодно познакомился с владельцем экземпляра, — интересный собиратель со стажем. Где-то ещё есть и «Московский рабочий» 1958, купленный на развале в 1990-х гг, где иллюстрировал М. Рабинович. Вообщем, «полный комплект»(благо, что всё это «баловство» обошлось в «сущие копейки»), а переводы везде только А.М.Волкова, других не бывает. Кстати, в оформлении издания Географгиза 1958 разместил фото иллюстраций В. Колтунова из той самой книжки, «пришедшей из далёкого пионерского прошлого».

Особенно приятно брать в руки единственную сохранившуюся с тех безоблачных дней книжку в старой не по формату коленкоровой «папке», «пропитанную» непередаваемой энергетикой безвозвратно минувших времён...

Любая мелочь может иметь самые неожиданные последствия, — так и в романе: отломанный зуб при поедании колбасы выявил в продукте потерянную золотую заводную головку от карманных часов, что и привело к поискам их владельца, оказавшегося директором колбасного цеха, гнавшего «левую некондиционную неучтёнку», поставлявшуюся в детские учреждения. Но это совсем не заурядный советский детектив, а скорее «расширенный» сатирический памфлет из жизни «подпольных советских миллионеров», причём, как бы «развёрнутый изнутри», показанный глазами и мыслями самих «теневых дельцов» второй половины 1950-х годов.

В средних и старших классах (1970-е гг) я перечитывал эту книгу почти с такой же периодичностью, как и «Золотого телёнка» — многое в ней перекликается, и есть нечто притягивающее во вроде бы незамысловатой подаче событий. Нет в романе «клеймения родимых пятен проклятого дореволюционного прошлого» и с его остаточными стяжательскими инстинктами, а персонажи выписаны очень живо. Один из центральных персонажей — Юрий Андреевич Христофоров — прошёл путь, аналогичный счетоводу из «Золотого телёнка», «Корейко» послевоенной поры социализма. Очень колоритно описано детство гимназиста Юры с лавкой отца, и как родитель выпорол своего сына за украденный из семейной кассы двугривенный. Читается не менее интересно, чем описание ранней юности Саши Корейко, жившего в брошенной богатой квартире, приторговывавшего безделушками оттуда и мечтавшего найти набитый купюрами хрустящий бумажник. Современного читателя могут смутить подробности аппаратно-бюрократической жизни тех лет и культмассовые мероприятия, являвшиеся неотъемлемой частью тогдашней жизни и непонятные сейчас. Книга классно оформлена художником-карикатуристом, проработавшим 25 лет в журнале «Крокодил». Оформлены только заглавные буквы начала глав. С появлением интернета в 1990-х годах я узнал, что автор Аркадий Васильев — отец писательницы Дарьи Донцовой (наст. Агриппина Аркадьевна Васильева). Я был одно время знаком с Аркашей Васильевым, сыном Донцовой и, соответственно, внуком писателя и его полным тёзкой, а также здоровался с его бабушкой(вдовой писателя), жившей на ул.Усиевича. Но тогда не знал, что это одна семья с данным автором...Вот такие перипетии...

Была идея восстановить у себя в библиотеке это издание, так как «то», что было «тогда», не сохранилось. Рассматривал вариант купить первое малоформатное издание 1961 года, но, подержав в руках эту книгу в супере (не люблю суперы, на мой (субъективный) взгляд бестолковое изобретение полиграфической промышленности, надо учиться оформлять сами переплёты), был разочарован. Вчера купил 2-е издание, которое и является для меня «реликтом памяти», в очень хорошем виде всего за смешные 100 рублей, так как книга не популярна у собирателей... Очень приятная книжица, решённая в со вкусом подобранной цветовой гамме (см.фото).

Рекомендую всем поклонникам Ильфа и Петрова, беря на себя смелость утверждать о какой-то схожести стиля.

Если взять советскую довоенную детективно-авантюрную фантастику (Казанцев «Пылающий остров», Гребнев «Арктания», Толстой «Гиперболоид», Ильин «Долина новой жизни» и др.) и сопоставить их первоначальные тексты, то все они будут похожи по (как бы удачнее выразиться, несколько «рваному») стилю написания(за исключением, может быть, Толстого, — всё-таки, граф с соответствующим уровнем образования). В ранних 1920-х это явление было более ярко выражено и даже носило название — «кино-роман». Всё это писалось ещё в сущности молодыми людьми, а позднее переписывалось и нивелировалось в соответствии с духом времени и творческим возмужанием самих авторов. А некоторые произведения, подавляющее большинство (Гончаров, Валюсинский, Орловский, Розенфельд, ранние Палей, Никулин и Шпанов, Гирели, Берсенев, Шишко, Григорьев и др.),по разным причинам никогда более не изменялись в редакции, и остались в первозданном виде. Таков и «Истребитель 2z» (если не рассматривать журнальную публикацию 1928 «Истребитель 17-Y», хотя, это ранний вариант). Поэтому к нему надо относиться, как к «характерному признаку своего времени» с видами на башни Кремля в рубиновыми звёздами из окна кабинета лётчика-испытателя и построенным громадным Дворцом Советов. Упоминается Сталинский маршрут, по которому летали Байдуков и Водопьянов, МТС им.тов. Молотова, покойный С.М. Киров, а «любимый маршал» (узнаём Ворошилова) лично провожает новый самолёт в путь.

Довольно странно, что название самолета — «2z» очень созвучно с индексом И-Z(Истребитель ЗЕТ), реально существовавшим боевым самолётом конструктора Д.П. Григоровича, начавшего его создание в 1931(сразу после освобождения из тюрьмы, где он трудился в одной «шарашке» с Н.Н. Поликарповым). Этот истребитель впечатлял — 2 безоткатные пушки 76 мм(!!!) с 7-ю снарядами на каждую, пулемёт 7.62, алюминиевый корпус и неубирающиеся шасси. Хотя вся конструкция выдерживала всего 200-300 выстрелов из артиллерии(при ведении огня отлетали даже куски обшивки(!), была серийно выпущена 71 машина. Наверняка, создание такого «чудо-оружия» было серьёзно засекречено, и, поэтому, удивительно, что книга имеет похожее название. Не нашёл информации, что у С.Беляева были проблемы с органами, но некоторые отголоски об этом слышал.

Читается довольно легко и интересно. На линиях сюжета останавливаться не буду, замечу только, что «2z» — гибрид (вражеский) танка и самолёта из пластика, сметающий всё и вся ультразвуком и отравляющими веществами высокой токсичности, получаемыми прямо из воздуха(эта технология, применяемая в агрокультуре, была украдена в СССР). Фантастический детектив на фоне становления и развития социалистической науки. Введение в сюжет всех вопросов селекции и севооборота вызвано необходимостью как-то оправдать весь роман, иначе его могли бы признать «пустым» и не напечатать (работы академика Лысенко ещё не признаны лженаучными, а растения обрабатывают, среди прочего, синильной кислотой и цианистым водородом). Образ злодея-шпиона Урландо по прозвищу «Штопаный Нос» усиливается маской-протезом, которую он постоянно носит (такие приспособления я видел в хрониках, снятых после Первой Мировой войны; использовались инвалидами с изуродованными лицами). Одними из главных антагонистов выведены фашисты из Германии и Италии.

Найти первоиздание 1939 г., детиздатовскую малоформатку в цветным фронтисписом и ч\б вклейками, достаточно сложно, особенно, комплектное и в родном переплёте. У меня есть знакомые собиратели редких уник, имеющие только подрезанный ветхий блок в глухих обложках. Роман «растворился во времени» и широкому кругу читателей неизвестен.

Прочитал противоречивые отзывы и решил сам поделиться впечатлениями от романа. Первый раз прочитал ещё в детстве, а последний лет 10 назад. Предполагал, что в 50-летнем возрасте роман не пойдёт, покажется не таким ярким, как в юности, но нет, перечитал не отрываясь «от корки до корки». Лично для меня — это биографическое описание жизни ряда людей с их становлением, страстями и исканиями на фоне эпохальных событий. На факт, что брат и сестра носят одно имя, даже никогда внимания не обращал. Можно соотнести с автобиографиями Грина, Шаляпина, А.Свирского, только здесь повествование ведётся от третьего лица, а не от первого. Тоже неприкаянных юношей носит по всей необъятной стране. На создание романа Каверина сподвигло знакомство в санатории под Ленинградом в 1930-х с учёным М.Лобашёвым, немым сиротой в детстве, бывшем беспризорником, попавшем в школу-коммуну в Ташкенте, а затем поступившем в университет, и военным лётчиком С.Клебановым, погибшем в 1942. Директор Псковской гимназии, где учился автор, А.Г. Готлиб явился прототипом Николая Татаринова, одного из самых «отрицательных» героев романа. Экспедиция на шхуне «Св. Мария» в романе фактически повторяет сроки путешествия и маршрут «Святой Анны» под руководством Георгия Брусилова. Внешность, характер и взгляды капитана Татаринова роднят его с исследоватедем Арктики Георгием Седовым. Поиски экспедиции капитана Татаринова напоминают о поисках экспедиции другого полярника В. Русанова. Судьба персонажа романа, штурмана «Св. Марии» Ивана Климова, перекликается с подлинной судьбой штурмана «Святой Анны» Валериана Альбанова. Сцена с письмами в самом начале романа также напоминает реальность: когда Альбанов покидал «Святую Анну», у него были с собой письма от членов экспедиции, ни одно из которых не было доставлено. Между прочим, существует даже музей романа «Два капитана» в Пскове. Привёл здесь данные подробности, уже частично упомянутые, чтобы подтвердить свою склонность относиться к роману, как к «псевдобиографическому». К слову, пробовал читать другие вещи Каверина, но как-то «не пошло». Мне вообще нравится фантастика и приключения, действия в которых разворачиваются в 1920-х и 30-х гг., почему-то это время для меня особенно интересно. Сам роман имеет что-то притягивающее, — начав перечитывать, уже не откладываешь это занятие до перевёрнутой финальной страницы. Таково, на мой взгляд, свойство всех (авто)биографических произведений.

Обе экранизации романа 1956 и 1976 великолепны, и даже трудно отдать приоритет какой-либо из них. Хочу добавить, что читал я издание 1957 г. из серии БПНФ-1, также нашёл первое издание Детиздата 1940 (очень приятно оформленная малоформатка!), а со временем при случае купил бы издания 1941 и 1945 (первое полное).

Необычный, безусловно, фантастический роман. «Красный Молох» прошёлся по всем континетам, зародившись в России, быстро вызвав там анархию, голод и каннибализм, заставив бежать оттуда «красных вождей» в Европу, а далее рассеиваться по всем континентам. Бывший крупный финансист из Нью-Йорка Джон Гарвей эвакуировался с 2000 теперь уже своих «подданных» на неотмеченный на мировых картах остров в 450 милях от судоходных линий и в 2000 милях от населенных архипелагов, который оградил несколькими рядами минных полей. Основной «козырь» Гарвея — его исключительный дирижабль-подлодка «Плезиозавр» (см. текстовую стр. в описании издания 1922г.), оснащённый радиотелефоном на секретных частотах и опускаемой на тросе кабиной с наблюдателем. Вообщем, постоена идиллическая жизнь с большими запасами и вывезенными 7-ю миллиардами долларов золотом (это в ценах приблизительно 1922 г.)

При желании у хозяина острова можно разглядель общие черты с капитаном Немо и Робуром-Завоевателем (использование, в основном, субмарин, иногда роскошных и комфортабельных; иллюминаторы из хрусталя, резиновые комбинезоны от непогоды; интеллектуальность и полный отрыв от внешнего мира; уединение в глубинах океана;система воздушных винтов дирижабля и др.), а также с Петром Гариным (у того был неприступный Золотой остров, где добывалось золото из оливинового пояса, ну а здесь уже готовые золотые залежи, сопоставимые с золотым запасом США). Любопытны поездки Гарвея «за покупками», когда его суперсубмарина появлялась на судоходных линиях и строго под наведёнными пневматическими торпедами мирно приобретала всё необходимое у команд кораблей за наличные золотые монеты, коих во всём остальном мире давно уже не видели (Пьер Гарри устилал мостовые слитками золота)...

Всё шло замечательно, пока на остров не привезли двух выловленных пассажиров с утонувшего корабля — русских брата и сестру, Жоржа и Мару. На деле Жорж оказался бывшим конторщиком погибшего отца-судовладельца Мары, документы сына которого он присвоил. Авантюрист Жорж овладел в совершенстве каким-то искусством любви, типа Камасутры, чем и удерживал возле себя девушку, а параллельно выдвинулся в «малые вожди» революции, обагрил руки кровью многих жертв и вынужден был бежать. Этот тип собирается, в качестве программы-максимум, устроить на острове пролетарскую революцию, а, как минимум, ограбить Гарвея, «подложив» ему красивую Мару и имея целью развязывание «красного террора» исключительно ради собственного обогащения. Вот она — сущность коммунистов по В.Куликовскому...До самых последних страниц непонятно, чем кончится дело...

Я прочитал роман «в два приёма», не теряя интереса. Интрига сохраняется до последних страниц. Автор, также, верит в восставшую из пепла Россию, первую из всех стран мира, и оказавшую помощь и поддержку остальным, в частности, поставками продовольствия и борьбой с пиратами на коммуникациях. Рекомендую прочитать этот роман, созданный «на той стороне», тем более, что он небольшой и написан хорошим и добротным дореволюционным слогом.

Заключительная часть дилогии, написанная автором на раннем этапе творчества в двадцатилетнем возрасте, не менее оригинальна, чем первая. Передан дух эпохи начала 1920-х годов — профессор Зворыка всюду носит кожаный американский чемодан и обут в тупоносые американские ботинки (тогда обувь, среди прочего, купить было почти невозможно, и её получали по специальным ордерам); автор «с вдохновением» описывает запахи частной колбасной с её висящими над прилавком различными сортами душистой колбасы (в 1920-х и старшим и младшим Чуковским хронически не зватало денег на питание). Колбаса и сосиски в те годы, надо полагать, делались из натурального фарша и были действительно ароматны, вкусны и душисты, — не то, что несъедобные нынешние (кто-то помнит: ещё в 1970-е эта мясная продукция были вполне себе аппетитна, — с сарделек капал горячий жир, а любительская колбаса была «со слезой» из желе). Даже отрывочная запись, инициировавшая всю экспедицию, была написана на обёртке от вожделенных сосисок, кои так любил гротескный гигант Зворыка! А вот Шмербиус превратился в полного вегетарианца, но не избавился от своей патологической злости на весь мир. В Сибири, куда заносит героев ещё действуют целых два полка, хунхузский стрелковый и тянь-шанский саперный, во главе с золотопогонными офицерами, грабящие, в основном, мирные поезда. Вообще, повесть для юношества насыщена довольно мерзкими натуралистическими описаниями, например, того, как стая волков в считанные минуты обгладывает живого быка до белых костей, беготни по продавленным трухлявым гробам с мертвецами внутри и отрубленных полусгнивших голов на жердях, не говоря уже о вываливании наследного принца в зловонных помоях с последующим насаживанием его на кол. В ранние 1920-е такое проходило цензуру и издавалось для подростков(в частных издательствах), а позднее не напечатали бы подобное. «Зворыка» издан в КУБУЧе(аббревиатура-Комиссия по улучшению быта учащихся...), где К.И.Чуковский руководил отделом детской литературы, — отсюда и протекция сыну...

С середины повести сюжетная линия резко меняется и уводит нас под землю, где обнаруживается целая замкнутая цивилизация, некая феодальная сатрапия, управляемая императором Мантухассаром, носящим вместо короны золотого дракона на голове.. Здесь прослеживается влияние Ж.Верна «Путешествие к центру Земли» (лес из гигантских грибов(рисунок на обложке), плот и подземные реки), английских хроник эпохи Генриха VIII (отрубленные головы строптивых подданых вдоль лестниц). Хочу отметить, что фантазия автора здорово рисует подземные города с многоэтажными домами и многоярусными улицами, вырубленными в граните и освещёнными разноцветными фонарями; невероятно гигантскую статую, на ладонях которой находится дворец императора, а голова практически выходит к поверхности земли. У меня описание подземной жизни вызвало ассоциации с Древним Египтом и одновременно с Англией 16 века.

Н.Чуковский долго искал свой литературный стиль, пробуя всякое, а отец давал ему самые разные советы и помогал своими связями. Вот отрывки из их переписки.

Отец: «Коля, милый, пиши детскую вещь, приглядывайся к детям и постарайся подмечать их методы мышления, их вкусы. Клячко издаст твои детские стихи с удовольствием. К Максимилиану Александровичу едет Чехонин, вот тебе и иллюстратор. Детская книжка даст тебе ренту...» (Лев Моисеевич Клячко (1873-1934) был владельцем одного из кооперативных издательств Ленинграда — «Радуга» (1922-1930), где вышла «Танталэна»; Волошин Максимилиан Александрович — известный поэт и меценат; Чехонин Сергей Васильевич (1878-1936), художник, книги Н.К. Чуковского не иллюстрировал).

К.Чуковский отговаривал Николая от ранней женитьбы: «...Я не намерен влиять на будущий стиль твоей жизни, — но, милый, я вдвое старше тебя, много видел людских отношений — и мне кажется, ни Марина, ни ты — не уважаете единственной вещи, с которой вы вступаете в жизнь — твоего поэтического дарования. Если ты в этот год опошлеешь, сузишься, обнищаешь душой — ты никогда, никогда не наверстаешь утраченного. 20-21 год — решающие в жизни человека... Женившись, ты сейчас же принужден будешь думать о скучных вещах, о копейках и тряпках — и тогда прощай поэт Н. Чуковский!» Николай всё-таки желился 5 мая 1924 г на Марине Николаевне Рейнке, но отец на свадьбе не присутствовал...

Николай ответил отцу: «...Я живу в Калуге у необыкновенно скучных и глупых людей. Калуга после волжских городов — просто гнусная яма. Жду не дождусь, когда наконец переедем в деревню, хотя здесь у меня есть отдельный домик в прекрасном саду, где я пишу «Разноцветные моря». Повесть двигается быстро, и если выйдет так, как я хочу, я отрекусь от всех Куков и Зворык. Но кажется, все в ней звучит фальшиво...»

Автор говорит здесь о своих повестях для детей «Приключения профессора Зворыки» (1926) и «Капитан Джеймс Кук» (1927), а «Разноцветные моря» — детская повесть о детях, укравших из кооперативного склада чернила разных цветов, чтобы, вылив их в воду, получить «Чёрное, Красное и Белое» море. Его, вероятно, тяготило написание фантастики и повестей-хроник, и автор разрабатывал другие области литературы. Больше он к фантастике не возвращался, и сейчас в нашем распоряжени только две этих повести. Жаль, он со своей фантазией мог бы создать ещё нечто экстравагантное и увлекательное для чтения, но, в конце концов, утвердился в реалистической прозе отвечавшей «социальному заказу» того времени. Вероятно, сильное влияние на него оказал отец, имевший очень непростую судьбу, который, судя по переписке, надеялся на поддержку Николая в старости, но сам пережил троих из четырёх своих детей, в том числе и старшего (Николая) на 4 года. Интересно также, что, несмотря на всю популярность Корнея Ивановича, Н.К. Крупская очень негативно была настроена к его творчеству, называя это «чуковщиной», которая пичкает детей Крокодиловичами, всякой вредной мутью». А пионеры-то 1920-30 гг. любили Корнея Чуковского как раз за приписанных ими же его перу «Зворык и Куков», в действительности созданных Николаем (см. мой отзыв на повесть «Танталэна»)! За эту самую «чуковщину» и «муть»...

«Зворыка» прекрасно проиллюстрирован талантливым художником В.Троновым (см. описание издания 1926 г.), что удалось узнать только благодаря указанию на художественной обложке. Найти этот вид обложки было непросто (в РГБ есть три экземпляра, но все они со шрифтовым вариантом обложки, и чтобы в этом убедиться, пришлось там побывать трижды, так как на руки выдается только один экземпляр за рабочий день). Все эти мягкие ленинградкие издания 1920-х гг. благополучно канули «в лету» и были переизданы только недавно. Дилогия читается очень легко и не объёмиста, поэтому предполагаю, что этот отзыв пополнил ряды ею заинтересовавшихся, которые сами составят по прочтении своё мнение, благо, что текст есть в сети.

«Советским производственным» данный роман назвать уж точно никак нельзя потому, что он был написан в переломный 1917 год, да и действие происходит в США. Опять-таки, следует всегда помнить при чтении о времени создания произведения и выделять его из общего потока современной литературы. Автор Н. Комаров, как инженер, уделил повышенное внимание техническим вопросам, от чего, как мне кажется, произведение вцелом ничуть не пострадало. Предсказаны многие изобретения будущего (см. аннотацию), среди которых электронные часы и радиотелефоны. Основная идея романа — стремление американской верхушки обезопасить своё существование на фоне критического потепления климата Земли за счёт использования рабского труда трудящихся масс, что в итоге провоцирует восстание. Могу представить, как другой автор без специализированных познаний мог бы развить этот же сюжет, но в «примитивистском ключе», добавив детективную или сильную любовную линию.

Журнальная публикация 1917 снабжена оригинальными рисунками художника В.Силкина, а московское издание 1927, осуществлённое силами самого автора(тираж 2000 экз.) содержит предисловие профессора А.В. Рязанцева (1874-1930), крупнейшего специалиста по холодильному делу в России того времени, ученого-теплотехника с мировой известностью. Интересно, что А.В. Рязанцев был осуждён и расстрелян по делу о контрреволюционной организации вредителей рабочего снабжения: „Союзмясо“, „Союзрыба“, „Союзплодоовощ“ аж в 1930 (возможно, в рамках «Дела Промпартии» 1925-30гг.), фактически ещё до начала волны репрессий. Автограф Н Комарова от 1925 года (см. описание издания 1927) наводит на предположение, что 3-е издание вышло ранее указанного 1927 года.

Есть суждение, что 2-е издание 1918г.(а всего было три) — первая фантастическая книга, изданная при Советской власти, но существуют ещё, к примеру, издания А.Богданова «Красная звезда» и «Инженер Мэнни», Э.Беллами «Через 100 лет», которые тоже вышли в 1918 г. Все перечисленные факторы, такие, как время создания, прозорливость автора, сопричастность «главного участника контрреволюционной организации, занимавшейся вредительством в сфере рабочего снабжения» , надеюсь, должны вызвать желание прочитать роман, который не содержит большой объём текста, и оценить его.

Одно из первых произведений автора, написанных в 20-летнем возрасте. Необычная и любопытная повесть, в которой смешались навеянные прочитанными книгами грёзы о приключениях, путешествиях, пиратах, картах и злодеях с фантастическим обрамлением. Тут чувствуется и влияние М.Рида «На дне трюма», Л.Стивенсон «Остров сокровищ»(перевод Н.Чуковского до сих пор принято считать лучшим), Буссенара «Тайна доктора Синтеза», Ж.Верна «Пятьсот миллионов бегумы», «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака», «Флаг родины» и других приключенцев.

Главный герой Ипполит во многом написан, по всей видимости, с самого автора с его стремлением утвердиться в глазах сильного отца, самого сделавшего себя и постоянно недооценивающего собственного сына. Повесть содержит много мелких интересных деталей, таких, как хождение на пиратском острове всевозможной серебряной мелочи (только из этого металла?), включая советские серебряные монеты, причём счета могли выставляться в разных валютах, чтобы запутать плательщика(Ипполит получил от китайца за 100 советских рублей 30 долларов разной мелочью, а потом заплатил за день постоя в таверне 15 долларов);все пираты поголовно используют ружья только с обрезанными стволами(shotgun); некая русская капитанша «мисс Мотя» командует матросами с пулемётами при захвате зданий на острове, очень смахивающих на Зимний дворец, телеграф и т.д.; две гигантские турбины приливного действия для создания многокилометровой непроницаемой электромагнитной зоны вокруг острова; вращающиеся стальные купола многоствольных артиллерийских фортов в горах, радио-моторы на самолётах и супер-газ, способный быстро уничтожить всё живое в больших городах. Автор постарался создать максимально неприятный образ «сына екатеринославского парикмахера» Аполлона Григорьевича Шмербиуса с его вечно грязным фраком и носом, висящим ниже подбородка, — гениального мерзавца, пишущего оперы, разбирающегося в технике, вешающего крыс и людей и мечтающего захватить контроль над всем миром.

Авантюрно-фантастическая повесть, характерная для 1920-х, но всё-таки стоящая особняком от «кинороманов», да и таких произведений, которые создали В. Гончаров, Вс.Валюсинский, В. Орловский, М. Гирели и др. Время написания — 1924 год, что ощущается в описании Ленинграда, быта главных героев, например, Шмербиуса, постоянно жарящего на сковороде яичницу с сухарями. Тогда, при НЭПе, любой человек, носящий галстук, считался франтом, а если он ещё и пирожные покупал, то вообще мотом(сюжет из жизни, поведанный Н.Чуковским М.Зощенко лёг в основу рассказа «Аристократка»). Да и «элемента фантастики» для 1920-х здесь предостаточно. Читая переписку К.Чуковского с сыном Николаем, наткнулся на упоминания о повести, которые приведу здесь, думая, что они будут небезинтересны.

«Неужели ты пишешь свою повесть — во время летних каникул? Счастливец! Наконец-то ты дорвался до возможности писать любимое, то, что на душе. Такая повесть страшно нужна. Все эти Бернет, Джемисон, Олкотт ужасно устарели. Я сейчас перечел «Лорда Фаунтлероя», «Лэди Джэн», «В семье», «Без семьи» — все это задушевно, но мизерно: бедные дети становятся в конце книги богатыми и дарят подарки тем беднякам, с которыми бедовали вместе. Доволен ли ты своей повестью? Хорошо ли она развернулась? В «развороте» все дело. Необходимо, чтобы злые были наказаны, чтобы в судьбе добрых, в конце концов, произошел благодетельный перелом и проч. и проч. Как был бы я рад послушать твои «Моря» — хотя бы в ванне, как я слушал здесь же, в Сестрорецке твою «Танталэну»».

«В Симеизе есть пионерский лагерь. Вечерами пионеры разводят костры. Пригласили меня, встретили громовым ура; я прочитал им своих «Мойдодыров», а потом оказалось, что они чтут меня главным образом за написанные мною книги «Танталэна», «Один среди людоедов», «Навстречу гибели» и «Капитан Кук», которые пользуются у них неотразимой популярностью, равно как и в среде 13-летних пациентов Изергина». (то есть повести сына пионеры приписали маститому отцу).

К сожалению, в дальнейшем Н.Чуковский ничего подобного не написал (кроме продолжения про профессора Зворыку), переключившись на очерки, замаскированные под повести(безусловно интересные, например, «Водители фрегатов»), и жизнеутверждающие произведения в духе соцреализма. Художник Ю.Черкесов, оформивший книгу, уже в 1925 «с концами» эмигрировал во Францию, где и скончался в 1943. Вообще, если бы не тот факт, что Н.Чуковский был вхож в богемные круги тех лет благодаря отцу, то он не смог бы выйти на таких замечательных художников, как уже упомянутый Ч. и В. Тронов (оформитель «Зворыки» — расстрелян в 1937). Повести, напечатанные в Ленинграде, после 1925-26 гг больше не выходили и первоиздания найти очень сложно, особенно «Танталэну». Почти все экземпляры были зачитаны «в труху» или погибли в блокаду.

Когда-то очень давно, в начальных классах, у меня был товарищ-одноклассник, семья которого переехала в Москву из Латвии, и вот от него ко мне попал томик данного издания. Зачитан он был очень сильно(и это всего за каких-то 5-6 лет с момента выхода из печати, — раньше так читали!): обложки были вытерты и еле держались, страницы имели утраты, бумага жёлтая и ломкая, следы залития. Но это была одна из тогдашних моих любимых книг, — я её постоянно мусолил. «Ветры времени» унесли эту книгу в неизвестном направлении. Я долго вспоминал, что это было за издание: пересмотрел многие, но всё было не то, — искомое не попадалось. Я был уверен, что это могло быть даже довоенное издание или 1940-х годов(по воспоминаниям — очень ветхая книга, как мне тогда казалось), выпущенное какой-то мелкой кооперативной типографией. Мало ли, что там могли купить местные жители непонятно в какое вообще время... И недавно увидев обложку с тиснёным золотом мальчиком с огромным мечём на гигантском коне, в моей памяти воскресла ТА книга. Постепенно выяснил, что их, оказывается, три тома, собранных по тематике, соответственно вышедших в национальном издательстве в 1965, 1967 и 1968 гг. Это наиболее полное академическое издание (возможно, самое полное) латышских сказок на русском языке. Вообщем, задался целью найти полный комплект — а этих книг попало в центральные регионы СССР довольно мало — буквально на всех интернет-ресурсах по паре экземпляров каждого тома, естественно, почти все без суперов и с дефектами. Но я и им был рад, да и недорого вышло. Даже и лучше, что такое состояние, — усиление эффекта чтения «той» книги из «прекрасного далёка», — это дорогого стоит. Приятен и маленький формат толстеньких томиков. Один том прислали из Казани, другой из Волгограда, третий — аж из Владивостока(!). Для меня это прямо «бальзам на душу» — встреча с детством, многочисленные, классные и стильные рисунки латышского художника, передающие национальный колорит, и завораживающие рассказы. Особенно дороги мне «Волшебные сказки», — та самая «книга из детства». Постарался передать свои ощущения от этих книг. Не пожалею сил и времени, чтобы сделать подробные описания всех трёх томов.

Все действующие лица сказки «хороши» и друг друга стоят. Самый отпетый негодяй, заваривший всю кашу, конечно, медведь. Вроде бы, пострадавшее лицо — мужик, спасший медведя из деревянных тисков. Бродяшие в лесу собака и лошадь, всю свою жизнь приносившие пользу людям, ныне выгнаны по старости владельцами и поэтому ненавидят весь род людской. Лиса за взятку готова заманить косолапого обратно в ту же ловушку, из которой он выбрался. Мужик, в итоге, слушает свою жену, предлагающую вместо кур спустить на лису собак и заполучить её шкуру, что и делает в «награду» за свою спасенную жизнь. А лиса от злости выставляет свой мешавший бежать хвост из норы собакам. Положительных персонажей нет, а мораль сказки — «от добра добра не ищут», «кто людям помогает, тот тратит время зря». Детям читать подобное не рекомендуется, так как однозначно учит платить за доброе дело злом.

Немного хулиганский рассказ, но забавный и написанный с хорошим чувством юмора, как и все произведения автора. Остаётся предположить, что рассказы «По планетам» и «Торжество науки» целенаправленно писались для какой-нибудь крестьянской газеты или журнала 1920-х годов, но попали в «Мир приключений». Цель их — развеселить и позабавить малограмотную аудиторию, которой в час досуга попалось бы подобное издание. Это «осколки» той далекой и ушедшей культуры творчества для народных масс первых пятилеток.

Тема в рассказе затронута глобальная — всеобщее разложение под воздействием времени всего и вся и одновременное повсеместное бесконечное и хаотическое движение на атомном уровне. То есть, нет ни одного материального предмета, который бы рано или поздно не исчезал совершенно бесследно. Можно ли попытаться ускорить и унифицировать этот длительный природный процесс? Но эта мысль раскрыта в рассказе достаточно оригинально: использован встречающийся приём, когда автор в конце интерпретирует происшедшее, как сон или состояние измененного сознания из-за каких-то внешних факторов. Для примера на память приходит забавный и запоминающийся рассказ Г.Малиньяка «Гость из мёртвой зоны»(1924), где тоже непонятно, был в гостях у товарища Анодова «радио-механический человек» из предстоящего в будущем 1944 года, или главному герою всё это почудилось из-за угара от печки. При желании можно ещё подобные сюжеты довоенной фантастики припомнить. Вообщем, не вижу здесь никакого издевательства над читателем, а только раскрытие глубокой философской идеи в оригинальной форме.

Это уже третий рассказ В.Левашова, прочитанный мною. Ранее в журнальный публикациях 1920-х годов встретил «Отраженный свет» и «Над бездной». Всех их объединяет натурализм изложения и острая психологическая линия сюжета — некие короткие триллеры с техническим уклоном. О В.Г. Левашове ничего не известно (есть в сети упоминание об электротехнике с такими инициалами, сгинувшем в 1937, может быть, за этот самый рассказ, как восхваляющий технику врага). Интересный автор, имеющий свою собственную манеру изложения, всегда оставляющую некий «налёт таинственности», и, может быть, некоторой недосказанности. Сейчас перед нами единственный образец (из встреченных мной) «белогвардейской технической фантастики» с оригинальным сюжетом, точно не «вторичным». Чтобы не раскрывать содержание, отмечу только, что основная задача описанной боевой действующей машины заключалась в доставке её частями по рельсовым направляющим на труднодоступные (как правило, горные) площадки для стрельбы. Скорее, это универсальная артиллерийская система, подобно современной шведской САУ «Archer», которая и сейчас самая сложная в мире. Но для 1920-х годов, когда только начали развиваться гусеницы и появились первые шины с покрышками вместо цельнолитых колёс, это был необычный взгляд на технику.

Сюжеты о сумасбродных профессорах, сделавших открытия, способные перевернуть весь мир, характерны для фантастики середины 1920-х годов, особенно журнальной. На память приходят рассказы Х.Бергстедт «Человек с порошком»(1926), Сэдьюс «Химический магнит»(1927), В.Орловский «Бунт атомов»(1927), Д.Панков «Ассепсанитас»(1927), Я.Пан «Мортонит»(1928). Как правило, всё изобретается скрытно и становится грозным явлением только в процессе воздействия на окружающую среду и людей. О самом изобретении в рассказе упоминается довольно кратко: речь идёт об устройстве на аэроплане, способном на больших площадях «создавать колебания, исключающие возможность движения электронов, обусловливающего явления света». В тексте рассказа превалируют описания событий, больше похожие на газетную хронику, что тоже характерно для той эпохи «кинороманов». Автор советский, и, поэтому, вполне логична безвозмездная передача британским учёным открытия Советской России. К произведению стоит отнестись, как к очередному курьёзу той эпохи, из которых у нас формируется представление о прошлом, и, я думаю, нет смысла его сильно критиковать.

Рассказ написан, как репортаж корреспондента газеты «Европейская правда» Ведрина, оказавшегося на борту новаторского аппарата инженера Карстона «Мститель», сумевшего пробиться сквозь электромагнитную завесу к «Стальному замку» — последнему оплоту капитала в североамериканском городе Гениополе. Хочу остановиться на упомянутых в тексте научно-фантастических элементах. В начале говорится о сети санаториев вдоль всего побережья Средиземного моря, повлиявших на оздоровление жителей всей Земли. Ключевым изобретением можно назвать «почти чудесный» по выражению самого создателя Карстона аэро «Мститель», способный летать на высотах свыше 8 километров, зависать в воздухе, оборудованном электронным(?) монитором, позволяющим вообще не пользоваться визуальными наблюдениями из кабины и получать дополнительную информацию (бортовой компьютер?), хотя опция раздвигающихся стен для панорамного осмотра оставлена. На рисунках можно увидеть лопасти винта, но я бы скорее склонялся взять за принцип перемещения антигравитацию. Именно этот корабль и довершает почти провалившееся восстание американского пролетариата, как представитель «старших братьев». Далее описан прообраз боевого лазера («генератор огненного луча»), кстати, неопасный для «Мстителя», впервые появившийся в «Войне миров» Г.Уэллса в 1897 г., и развитый А. Толстым в 1927. Энергия может передаваться и запасаться без проводов. Есть подсвеченные воздушные дороги, на которых видны буквенные обозначения, куда они ведут. Для обороны применяется электромагнитное оружие — «воздушные вихри, магнитные бури м молнии на десятках километров высоты». Из более мелких изобретений отмечу массовое бесшумное стрелковое оружие, регуляторы зрения «унископы», радиотелефоны, впечатляющие «воздушные мостки над бездной с лёгкими перилами», соединяющие высотные здания в городах и способные «захватить дух» у шагнувшего на них. В 1920-30 гг в фантастике встречаются описания городоа с воздушыми мостами между зданиями(Валюсинский «Пять бессмертных»(1928), Козырев, Кремлев «Город энтузиастов»(1931). Не забываем, время написания 1928 год, — радио ещё воспринимается, как чудо.

Описание насыщено яркими красками с эпитетами «сказочный хрустальный дворец», «лязг сливался в невообразимую какофонию», «рой аэро нёсся к холодно-бесстрастному эллипсу «Стального замка» на скале, который загорелся бессчисленными иглами прожекторов». Это положительно, как я считаю, влияет на общее восприятие. Вполне созвучный той эпохе рассказ, достаточно необычный и запоминающийся благодаря обилию «моментов фантастики техники», где-то перекликающийся с «Гибелью Британии» С. Григорьева(1926).

Интересный рассказ, сразу накрепко запомнившийся. И сюжет хороший, и подано всё крайне занимательно. Псевдодокументальный стиль написания, такой удачный и всегда беспроигрышный, на мой взгляд. Как закручено: биологи в глуши натыкаются на инопланетный корабль, да ещё и вступают в весьма пространные и содержательные диалоги с его пилотом, совершенно не похожим на нас! А в конце он им ещё и своё ручное оружие демонстрирует! Для какой-нибудь американской фантастики 1960-70 гг. это было бы вполне тривиально, а тут Советская Россия 1920-х гг. Очень скоро в тогдашней печати подобное станет совершенно невозможно из-за «закручивающихся гаек» индустриализации и всеобщей нарастающей шпиономании, а здесь такая сюжетная смелость! Уж не инопланетный шпион ли..? Множество других названий и сюжетов, и тоже неплохих, выветрилось их моей читательской памяти, а тут слово «Баиро-Тун» всё сразу воскрешает, как будто вчера прочитано. Могу гипотетически допустить, что М. Волков и автор «Чужих»(1928) А. Волков, — псевдонимы одного писателя, хотя для этого нет никаких доказательств. Настолько оба рассказа похожи по стилю и перекликаются сюжетно, — неожиданная встреча в глуши с инопланетными пришельцами. Очень советую всем любителям контактной тематики в фантастике. При чтении помните о времени написания.

Рассказ создан в псевдодокументальном ключе, а местом действия выбрана вятская глубинка. Поначалу с внеземными пришельцами сталкиваются необразованные крестьяне, даже близко не представляющие откуда «такое» могло появиться, разве, что «с необитаемых островов», — самыми думающими в этой среде оказываются местный фельдшер и приезжий лектор, где-то умудрившиеся раздобыть слабый микроскоп. Верится, что вполне такие события могли бы произойти, чем чёрт не шутит. А затем сенсация выходит на уровень мировых светил науки.

Написано простым и доступным для читателей тех лет языком; сам контакт подан как «обыденное» явление — «в болото змей упал». Если бы не установление некоего контакта с пришельцами с их кормлением и обменом изображениями, напомнило бы стиль написания рассказа Стругацких «Извне», но там много «зловещих» моментов, а здесь всё-таки вроде как безопасные мыслящие букашки. Любопытное и необычное для 1920-х гг произведение, безусловно оказавшее влияние за дальнейшее развитие фантастики.

Интересный оригинальный роман об южноамериканской одиссее норвежского хирурга Ионаса Фиэлда, в котором в большом количестве сохранились гены его предков викингов, а внутри горит огонь первопроходца и исследователя. Впервые произведение было переведено на русский язык и издано в далёком 1926 году экзотическим издательством КУБУЧ (Комиссия по Улучшению Быта УЧащихся), выпускавшим, насколько мне известно, на 90% учебно-техническую литературу. Тем не менее, если там собирались издать что-то художественное, то выбирали хорошие вещи, а не печатали всё подряд, как это делается сейчас. КУБУЧ был ликвидирован в 1936 г.

Роман читается легко, не перегружен излишними неудобоваримыми «ответвлениями и отступлениями» сюжета (бывает и такое), написан понятным и занимательным слогом, а переведён весьма удачно, доступно для увлекательного и захватывающего чтения, нацеленного на рабфаковцев 1920-х годов. Вообще, встречается периодически некий труднохарактеризуемый художественный стиль, присущий исключительно ранним 1920-м, этой недолгой эпохе социальной свободы, позднее утерянный. В данном случае, речь идёт, конечно же, об адаптации перевода, но общий дух романа напоминает нашу подобную прозу тех лет. О фантастической составляющей в сюжете повторяться не буду, так как об этом уже было сказано. Единственное, что хочется добавить, это то, что речь здесь не о каком-то племени бессмертных индейцев, а о жрецах инков, бывших современниками королей Манко, Атахуальпа, испанцев Пизарро и Альмагро, и открывших способ неопределённо долгого существования, сопровождавшегося переливанием свежей крови через золотые шары и трубки. Лично для меня впечатление от прочтения усилилось благодаря наличию первоиздания 1926 с сохранившейся обложкой художника В.Тронова, работы которого я уже встречал в других изданиях тех лет. Довоенные ленинградские издания труднее находить, чем, например, московские, из-за последствий блокады города и тотального разрушения этой области в годы войны.

В детстве прочитал, как и полагается, сначала «Памятник» (книгу 1972 года), затем был очень удивлён , встретив её продолжение в выписыеваемом в 1975 году журнале «Костёр». Просто не поверил своим глазам и с нетерпением ждал выхода очередного номера журнала. Могу точно сказать, что эта дилогия оказала на меня сильнейшее влияние и усилила интерес и тягу к познанию западного образа жизни, что безусловно повлияло на всю мою последующую жизнь. Не зря творчество В.Аксёнова вызывало такое беспокойство у идеологического сектора ЦК ВЛКСМ (а, может быть, и у более высоких инстанций — у самого Суслова(?). Однозначный подрыв мировоззрения молодого поколения и «прозападная диверсия». На журнальных иллюстрациях «Сундучка» Гена Стратофонтов (он же Джин Стрейфонд, на Эмпиреях — Стратофудо) почти везде, между прочим, изображён в красном пионерском галстуке — для «Костра» же рисовалось! Лёгкие перемещения в капстраны(где такое видано?), памятники предку и особняки от Ленсовета(Четвёркин), западные шпионы и «чёрная биржа» в Ленинграде, подпольные спекулянты-валютчики(Кукк-Ушкин), наличная валюта в карманах, наёмники «музыканты»-головорезы(Пабст, Грумло, Орландо) и их тренировочные базы, рядом сидящие миллионеры и террористы(Сиракузерс и Мизераблес), приёмы запрещённого карате, бары, сногшибательные красотки в бикини(Буба Флауэр), бабушки-миллионерши(деди Леконсфилд), культуристы в леопардовых плавках (Рикко Силла), автоматы в руках пионера(!), нападение на советский корабль(«Алеша Попович»), управление лайнером, вообщем, полнейшая свобода — вот это да! Просто «бомба» для глухого застоя 1970-75 гг! Ничего даже близко похожего в те годы не встречал. И такое при тогдашнем почти полном незнании проявлений западной культуры!

Я постарался передать впечатления школьника именно тех лет, которые отпечатались в памяти навсегда, а не такие, какими они могли бы быть теперь при первичном ознакомлении. Вполне допускаю, что для человека, читающего на потоке современную фантастику и фэнтези, дилогия может показаться просто неприглядной белибердой. «Редкие земли» не читал и не собираюсь — современный продукт не ко времени. Такое должно «корнями произрастать» из солнечного детства. Для меня эта дилогия стоит в одном ряду с Томин «Шёл по городу волшебник», Петкявичус «Приключения Жёлудя», Успенский «Гарантийные человечки», Крюс «Проданный смех». Держу и периодически снимаю с полки все виды первых изданий — журнальные и книжные.

За 1975 год я точно получал журнал «Костёр» по подписке, а сейчас опять встретился с ними (конечно, не с теми же экземплярами), спустя почти 50 лет. Помню, тогда меня родители спрашивали, на что бы я хотел подписаться. Вот я и выбирал спонтанно то «Пионер», то «Костёр», то «Пионерскую правду». И не прогадал. Везде да было тогда что-нибудь очень интересное — В «Пионере» № 1-2 за 1974 — Э. Успенский. «Гарантийные человечки», в «Костре» № 1-4 за 1975 — В.Аксенов «Сундучок, в котором что-то стучит», в Пионерской правде за 1974 — часть А.Ломм «Дрион» покидает Землю». Сейчас журналы именно за те годы нашёл и храню. За другие годы не нужны — эти издания, на мой взгляд, довольно быстро утратили интересность. Конечно, тогда я повесть «Ольга Яковлева» читать не стал — ерунда какая-то про девчонок-второклассниц ( я сам был уже пятиклассник!). Сейчас, прочитав, словно перенёсся во время учёбы в начальных классах. Доброе и светлое было то время — первая половина 1970-х годов! Что тогда не замечали и не могли оценить, сейчас вызывает чувство ностальгии. Совершенно другие были ценности в жизни. Казалось бы, 1970-е года — одно дело, а к 1980 (Олимпиада и Афган) мы жили уже в другой стране...

Самый главный «недостаток» повести то, что главные героини всё-таки девчонки со своими интересами. Эх, лучше были бы ребята...

М. Зуев-Ордынец — писатель, обладающий самобытным, ни на кого не похожим слогом, создающий в своих произведениях не только уникальные, не забывающиеся персонажи, но и, по всей видимости, изучающий историю описываемого предмета и глубоко исследующий специфику лексики нужного периода. Прочитал несколько лет назад журнальный вариант «Хлопушиного поиска», называвшийся «На слом!», не отрываясь — очень понравилось. Все его романы и повести, с которыми столкнулся, — интересные. На очереди теперь «Злая земля» — естественно, оригинальная журнальная. Отдельно хочется упомянуть прекрасные иллюстрации Н.Кочергина. И.Королев оформил «На слом!» ничуть не хуже.

Обязательно скажу, что лучше всего искать и читать первые издания без поздних правок, — это совсем другие произведения. На память приходят З.Давыдов «Из Гоши гость» издания 1940 и М.Езерский «Аристоник» издания 1937. Их я сравнивал с более поздними изданиями — это небо и земля. Если первоиздания (особенно Давыдова, — какие там заковыристые диалоги! — как будто на улицах Москвы 17-го века очутился) я читал с большим увлечением, то позднии версии полностью утратили привлекательность, вызывали скуку и желание отложить книгу. Вообще, насколько я представляю, большинство довоенных изданий прозы сильно отличается от правленных версий 1950-60 гг. В прошлом году удалось найти первое издание В.Ян «Чингизхан» 1939(вся довоенная серия «Исторический роман» недорого лежит в продаже, а именно этой не найти, особенно в издательском виде; иногда появляется, но переплетённые, с утратами и т.д.) — думаю, тоже сильно отличается от последующих. Первые издания — это не только «эпоха», что, если понимать, просто непередаваемо, но и совсем другие тексты, в корне меняющие посприятие произведения.

Чтобы писать прозу, необходим не только дар рассказчика, но и способность перенести всё это на бумагу. В. Язвицкий явно обладает такими способностями. Читал вообще без перерыва и задержек. Центральная фигура романа — талантливый изобретатель Лев Грибов, ссыльный народоволец, товарищ С.Перовской, А.Желябова и Н.Кибальчича, которые все были повешены по делу об убийстве императора Александра III. Н.Кибальчич в тюремной камере написал научный труд о пилотируемом ракетном полёте (гипотетически с выходом в космос, но без рассчёта скоростей и непродуманной посадкой), предвосхитив работы Э.Циолковского. Можно предположить, что Кибальчич взят автором в качестве прототипа Грибова. Колония ссыльно-поселенцев сначала основана в глуши на материке и носит название «Крылатая фаланга», но затем приходится бежать от докучливых казаков, самоедов и бродяг на изолированный в Ледовитом океане остров, названный Тасмир. Основными изобретениями Грибова, позволившими существовать колонии за полярным кругом, явились стеклянные аккумуляторы высокой ёмкости «варины»(в честь жены) с заключенными в них кристаллами «леонитами», дуговые электрогорелки и собиратели воздушной электроэнергии. В результате было создано три летающих на винтовых электродвигателях сигарообразных корабля (на обложке первого издания), которые первоначально предназначались для террора, но по факту использовались только в хозяйственных целях. Из важных изобретений упомяну ещё мощные 20-ти зарядные пулевые ружья со взрывчатым газом вместо пороха, который негде взять в Заполярье. Колония основалась в 1881 и постепенно теряла связь с внешним миром, имея максимальное упомянутое население в 29 человек. Описание всего происходящего выполнено в реалистичной документальной манере и поэтому увлекает. Ведётся оно от лица старшего сына Льва Грибова — Игоря.

Роман можно отнести не только к научной фантастике, но и к затерянным мирам — робинзонадам, что позволяет расширить круг читательского интереса. Регулярные отсылки автора к вопросам революционной борьбы не напрягают, — без них тогдашняя критика могла бы убрать рукопись под сукно, хотя текст писался, вероятно, в 1926 году — на самом излёте политических свобод в СССР. Ну, если не совсем убрать, то не торопиться печатать. Вообщем, «неотъемлемый дух эпохи». Жаль, что такое произведение почти не переиздаётся и малоизвестно в силу своей редкости. Могу только рекомендовать к прочтению, благо оно выложено в сети https://libcat.ru/knigi/fantastika-i-fjentezi/161434-valerij-yazvickij-ostrov-tasmir.html

Великолепная ранняя повесть авторов. Сколько раз не перечитываю, неизменно захватывает. Впервые прочитал в 4-м классе в возрасте 11-ти лет в сборнике «В мире приключений и фантастики» за 1963 в крымском пионерлагере. Запомнились те иллюстрации (да и вообще весь сборник). Основные притягивающие моменты — высокая документальность описания и ощущение постоянного незримого присутствия инопланетян, хотя мы видим только их роботоподобные устройства. Складывается впечатление, что это посланцы высокоразвитой и индифферентной цивилизации, но всё таки не чуждой гуманизма (главного героя в конце концов вернули на Землю, хотя его предшественнику не так повезло). При чтении прямо кожей ощущаешь холод горной местности, где нашли космического «зайца» в самом начале, зной снеднеазиатских степей, где работали археологи, жажду, которую можно было бы испытать на внеземной станции-«зоопарке». Да, и как это — в Советском Союзе и похитить безнаказанно государственный автомобиль, а потом ещё и летать на чём-то, похожем на вертолёт? В 1975 году дух захватывало(не были мы избалованы фильмами и книгами) от описаний инопланетных «сидельцев» в клетках, от того, как человек отбирает пищу у роботов или просит их открыть консервную банку с лососем — единственную взятую с Земли провизию, да и питьё (солёное) тоже...Вообще, скитания по лабиринтам станции, несущейся неизвестно куда, полны тоски и безысходности. Невольно пытаешься ставить себя на место героя. На мой взгляд, одно из лучших произведений АБС. И, конечно же, ностальгия играет огромную роль при оценке повести. Современный подросток покрутит-повертит — да ерунда какая-то, если вообще дело дойдёт до бумажной книги...

Как только наткнулся на первое издание 1960 года, сразу купил, по сути дела, только из-за «Извне». Оно лучше всего передаёт «ароматы» той эпохи. Приятный томик, который всегда сам просится в руки.

Мне этот рассказ врезался в память уже очень давно, когда я отдыхал в пионерском лагере в Феодосии в середине 1970-х, будучи учеником 4-го или 5-го класса. Помню, тогда на пляже лагеря можно было легко найти ржавую колючую проволоку и зелёные от времени гильзы, оставшиеся от Феодосийского десанта 1941 года, а местные приносили нам на продажу лакированных крабов на подставках по 3 рубля(дорого! — они же везде ползают) и вкуснейшие дикие абрикосы по 20 копеек(ну очень дёшево) за «кулёк». Взял в местной библиотеке сборник «В мире фантастики и приключений» за 1963 год, и он целиком мне так понравился (Лагин «Майор Велл Эндъю», Шалимов «Охотники за динозаврами», ну и конечно же Стругацкие «Извне»), что я собирался его «зажилить», но случился внезапный «Праздник открытых чемоданов»:( — имело место тогда такое «социалистическое действие», и у меня его изъяли и вернули обратно на общедоступную полку. «Библиотека» пионерлагеря была какая-то «стихийная», без формуляров, штампов и печатей, типа «книжная вольница». До сих пор помню чувство досады — уже тогда у меня была страсть к собиранию книг. Это была, кажется, укороченная версия на восьми страницах, где не было установления контакта с инопланетянами, общения с ними и подробного разбора, что к чему. Рассказ из-за оставшейся недосказанности ничуть не потерял, а оставил глубокую завесу таинственности и возможность задействовать собственное воображение. Было в этой истории даже что-то пугающее для неокрепшей детской психики, — что там за оружие в медленно поднимающейся руке пришельца, не уничтожит ли всю нашу планету..? Вообщем, идея разной скорости жизни в рассказе, но приблизительно одинакового количества движений за жизненный цикл меня глубоко потрясла, так что мне даже многократно доводилось пересказывать его в школе и знакомым. Позже я всё-таки где-то нашёл это издание 1963, но оно затерялось в родительской квартире, и сейчас у меня его нет, но зато есть издание сборника «Каким ты вернёшься?» 1971 с расширенной версией. Я узнал о такой версии только после прочтения, и, кстати, удивил этой информацией одного собирателя-корифея (правда, в основном, редких уник), который такого ньюанса тоже не знал.

Хочу сказать пару слов «в защиту» этой сказки от критиков. У детей раннего пионерского возраста 1970-х годов было одно восприятие от чтения этого произведения, скорее всего, воспринимавшего его как феерическую фантастическую сказку, способную отвлечь от реального мира. Им не нужно было (по себе скажу) анализировать наличие «вторичностей» или сопоставлять, к примеру, действительное воздействие гравитации и описанное здесь. «Продавец» писался именно тогда, на стыке 1960-х и 1970-х годов, когда в детской среде господствовали совершенно непонятные сейчас интересы и настроения при отсутствии даже магнитофонов, цветного телевещания, не говоря уже о видео и компьютерах. Стандартным развлечением, к слову сказать, был поход в кино по специальному школьному абонементу, который выдавался на зимних каникулах. Сейчас эта книга представляет собой ностальгический предмет воспоминаний, который не стоит сравнивать с другой фантастикой. Лучше вспомните пионерские линейки, школьные завтраки в большой столовой на перемене (кривые маленькие сосиски и горячий какао с молоком) и возвращение домой (наконец!) после уроков, когда уже можно было читать или пойти гулять с ребятами на улицу. Лучше держать в руках первое издание 1970: оно очень хорошо воспроизводит эпоху, так как выполнено на плотной белой бумаге (сорт №1), в отличие от допечатки 1972, сделанного на плохонькой тонкой. 1970 сохраняет и сейчас белизну, 1972 желтеет.

Взрослый человек(но не бывший учеником начальных классов в 1970-х) сейчас, наверное, воспримет книгу, как некий «развернутый памфлет», совершенно ненаучный, но для тех, кому было тогда 6-12 лет, она так и останется «космической феерией». На мой взгляд, наиболее похожее произведение — Г.Михасенко «Земленыр, или Каскад приключений», хотя там действия разворачиваются не в космосе, а в «зазеркалье», расположенном «за радугой».

Действие происходит в неопределенной монархической русскоязычной стране со столицей, расположенной на морском побережье(Рига?), после вымышленной второй мировой войны, стёршей господство Великобритании и предотвратившей нашествие из Китая. 90% действующих лиц носят исконно русские имена, если встречается американка, то это, к примеру, Агата Джемсовна Диккенс. Профессор Духоборов тайно создаёт ракетный снаряд для полёта на Марс. Работы производятся в его обсерватории и на авиационном заводе, где параллельно строится гигантский цеппелин, вроде бы изначально для полёта на Южный полюс, но позднее сыграющий роль Ноева ковчега. Основная идея романа — борьба тёмных и светлых сил. В повествовании много противоречий и штампов «бульварных романов». В циклопическом 76-этажном здании(с 10-ю подземными) «Сплендид паласа» с громадным светящимся глобусом на вершине, неким средоточием разврата, укоренилось тайное зловещее общество «Национального клуба», занимающееся «экстериоризацией» — перемещением сознания людей, погруженных в сомнамбулическое состояние. В общество с радостью принимают директора фабрики Микельсена, «испортившего» сотни молодых работниц (его потом оскопляют и убивают рабочие);сыщик Путилин разыскивает продавцов человеческого мяса («вяленой части бедра с косточкой»), которое распространяется обществом для развращения масс; с одной стороны, повсеместно уничтожаются, как вредные грызуны, большевики, с другой, Марс показан, как пристанище некоего «христианского коммунизма». Нередко в романе появляются различные духи, например, Тутамкхамон и Галилей, называющие Духоборова почему-то Архимедом; описан Люцифер, и Христос. Из устройств, помимо снаряда и суперцеппелина, упоминается летательный аппарат «пневмо-арео». Название романа отражает ипостась двух девушек — землянки Агаты и марсианки Аги.

Вообщем, довольно сложно передать воспринятое при прочтении и можно рекомендовать заинтересованным самостоятельно ознакомиться с текстом. На территории СССР книга, естественно, никогда не издавалась, а в зарубежье, по некоторой информации, даже объявлялась нежелательной к печати, как «вредная», — тут имеет место каннибализм и элементы порнографии на фоне борьбы с большевизмом. Отдаленно напомнило П.Перов «Братство Вия» и совсем немного М.Гирели «Преступление профессора Звездочётова»(естественно, только манипуляции с сознанием, без Марса). Можно, наверное, классифицировать роман, как оккультно-фантастический. Об авторе ничего не известно, но, тем не менее, роман выдержал два издания с зачем-то изменёнными названиями(о польских, немецких, французских переводах ничего пока не известно). В первом издании роман обозначен как мистический, во втором — оккультный. Для наглядности привожу в описании издания 1927 года сканы выдержек из текста.

Впервые прочитал роман в 59 лет, «проскочив» его в детстве. Пример приключенческой фантастики 1950-х годов с уклоном на исследование «белых пятен» нашей страны и увлекательную робинзонаду (поэтому высокая оценка — неравнодушен к этому литературному жанру). Автор «по обязаловке» внёс в сюжет «партийную линию», а иначе, видимо, были бы проблемы с публикацией, и критика так остереглась заклёвывать роман, как «легковесный». Открывают уникальную локацию с доисторической флорой и фауной, а, главное, с кимберлитовой глиной и золотыми россыпями, не кто-нибудь, а беглые (ещё до революции 1917) политкаторжане. Тут встречены «скользкие» и опасные для того времени моменты — беглый партиец Сперанский называет геологов то господами, то товарищами, а мальчиков норовит окрестить гимназистами. Но всё это компенсируется его предположениями, что Ленин и сейчас «живее всех живых» и находится у руля государства. К элементу «соцреализма» можно отнести и тот факт, что Сперанский удивлён тому, что у перековавшихся за годы социализма людей не возникает в глазах жадного блеска при виде насыпанных горкой, как орехи, крупных алмазов. Очень интересно описание отважного пути для спасения запертых в ущелье товарищей 15-ти летнего юноши Пети, которому, помимо прочего, был доверен единственный в геологической партии 14-бис боевой пистолет с обоймами. Достаточно реалистично показана психология и поведение беглых уголовников (я сам не сидел, но предполагаю :), хотя написано преимущественно для детской аудитории.

Вообще, на мой взгляд, сдвоенный кратер 7 на 4 километра недостаточен для размещения популяций мамонтов, гигантских волосатых носорогов (хоть и всего двух) и множества современных медведей. Хотя, для фантастики это допущение не критично. Кратер постепенно превращается в симбиоз фермы, прииска и санатория, куда можно с ветерком доехать на правительственном «ЗИМ»-е. Сперанский восстановлен в партии с членством от 1912, произведён в академики с соответствующими благами в Москве, с вручением звезды героя и ордена Ленина почему-то «седым президентом Советского Союза». В эпилоге нарисована советская идиллия по-позднесталински. Отдельно хочется отметить великолепные иллюстрации Б.Коржевского для рамки, выполненные в реалистической манере. Как итог: прочитал с интересом, но меня можно считать «ретроградом», так как читаю в основном старые вещи, новые опусы как-то не идут...

«Призрак бродит по Европе, это – призрак коммунизма». Карл Маркс. Эпиграф произведения раскрывает внутреннюю суть содержания. Вольный ветер 1926 года (время написания романа), практически последнего времени социальной свободы перед грянувшей тотальной коллективизацией и индустриализацией хозяйственной жизни СССР, позволял видеть скорую мировую революцию, способную потрясти устои буржуазного порядка в Европе, в первую очередь в Германии и Франции. Этой идеей пронизан «Господин Антихрист». А.Шишко описывает ближайшее будущее относительно 1926, вероятно, 1929 год. Серьёзный технический прогресс налицо: «двухместные аэробили и длинные аэро-экспрессы», «каршеринг» — прокат авто(возможно, «прокат» в 1920-х означал частный извоз, чем мечтал заняться Адам Казимирович Козлевич), небоскрёбы на Тверской в Москве и метрополитен на площади Свердлова (начало экспериментального строительства только в 1931, а пуск первой линии в 1935), «тяжёлые защитные крепости-автомобили» (видимо, речь идёт о пушечных бронеавтомолилях), «французские нитропланы» (аэропланы, автоматически сбрасывающие нитроглицериновые шашки) — прообраз современных дронов с ВОГами. США(тогда САСШ) показаны, как главный антагонист нового мира — их финансовая система уцелела, за 1000 франков дают 2 доллара. Вообще, средства для бегства из Европы можно купить только за золото или доллары, которые биржевые дельцы носят прямо в зубах, подобно собакам, хотя Америка не очень торопится принимать беженцев... Ранние н\ф романы А.Шишко (а данный роман, вообще, первая крупная работа) — «проба пера» сформировавшегося позднее литератора , проявившего себя в художественной прозе.

Нечасто встречается фантастика, созданная в первые годы постреволюционной эмиграции из России и имеющая ярко выраженный антисоветский характер. Изданная на западе, такая литература в принципе не могла быть ввезена на территорию СССР, да, и непонятно как оказалась в фондах РНБ(при отсутствии в РГБ и Доме Русского зарубежья). Скорее всего, попала туда уже после перестройки каким-то очень «тернистым» путём. Автор П.Перов — всесторонне одарённый человек — писатель, художник, переводчик и совершенно незнаком отечественному читателю.

Интересен не только сюжет романа, о котором сказано в аннотации, но и образы главных героев, созданные Перовым. Капитан гвардии Николай Гренев — аристократ с гербом (неясно, граф, князь или барон) смелый и бескорыстный — доверяет с полным пренебрежением к деньгам «казну» своему «денщику»-компаньону, может работать и на стройке при необходимости, даже в робе выглядя «как принц». Его «напарник» — казак-силач Трошка Панчук из отряда капитана, вынужденный «соизмерять силу, чтобы ненароком не зашибить». Он — полный георгиевский кавалер, даже не осознавший своё геройство, а только «помогавший» на фронте. Панчук следует за своим командиром по всем странам скитаний. Оба демонстрируют стальные нервы на высотной стройке в Нью-Йорке, а затем становятся основными антагонистами «Братства Вия». Характерен образ еврея Фогеля, «вознесенного революцией из нью-йоркской мастерской в кремлевские палаты», с крючковатым блестящим носом, толстыми стеклами очков и высокими шнурованными сапогами-«крагами» (вспоминается брат Якова Свердлова, не Зиновий, а Вениамин). Он и ученый Торианц — главные идейные вдохновители «братства». Эти трое(Гренев, Панчук и Фогель) — наиболее раскрытые в романе действующие лица. Вообще, изначально в проекте было трое учёных: Бактерев интересовался только наукой, Вернер хотел всё это прекратить, но погиб в своей лаборатории на Статен-Айленде, и Торианц, сторонник преобразования мира. Образы писались, вероятно, хотя бы частично, с натуры.

Примечателен также ход с погружением «пациента» Гренева в сознание души легионера, погибшего тысячу лет назад при штурме крепости. Характерно, что и мортоматы-воины «братства» также имеют обличье древних легионеров. Такими увидел их автор, и их изображения украшают обложку сборника 2015 г. Связь «братства» с высшим руководством страны большевиков олицетворяет партийный функционер Слоним, требующий как можно скорее перейти к глобальным экспериментам, несмотря на предупреждения учёных в крайней опасности последних. Любопытно, что автор архаично именует партию РКП (её название в 1918-25гг)

Уникальность данного издания ещё и в том, что оно великолепно проиллюстрировано, да ещё и автором. Кто же, как не он, может максимально точно отобразить свои мысли в рисунках? Очень мало найдётся фантастики 1920-х годов, так шикарно оформленной(может быть, В.Гончаров, В.Орловский,Н.Чуковский,В.Гиршгорн), а среди изданной в русском зарубежье, насколько я могу судить, эта — единственная на таком уровне. Отдельно хочу упомянуть о хорошем слоге, есть с чем сравнить, читал много, написанного в 1920-х гг. Описание кошмарных опытов на высоте — это сейчас мы избалованы фильмами ужасов, а на человека, едва знакомого с радио, такое чтение могло оказать весьма сильное воздействие. Это надо понимать.

Написал, что мог, чтобы заинтересовать, а лучше сами прочтите этот роман, чуть не затерявшийсмя в «дебрях времени» и который мною был прочитан в оригинале, что позволило «соприкоснуться с эпохой» и усилить впечатление. Смотрите сканы выдержек из текста(наряду с иллюстрациями)в описании издания 1925 г.

Несколько необычный для Марриетта роман, не связанный с морской или хотя бы речной тематикой, как, например, «Приключения Якова Верного». От завязки сюжета можно было ожидать наполненных интригами и неожиданностями поворотов событий, связанных с розысками пассажиров и членов команды погибшего много лет назад корабля, но здесь мы видим «краеведчески-охотничье» блуждание каравана повозок по просторам «чёрного континента». В начале повествования автор от лица долго прожившего в Африке европейца знакомит читателя с историческими особенностями развития этих местностей и укладом жизни для наглядности разворачивающихся действий.

Европейцы хладнокровно уничтожают диких зверей, в основном крупных — львов, слонов, носорогов, гиппопотамов, буйволов, как для трофеев, так и для пополнения провизии(сейчас бы гринпис такого не допустил). У стрелков тех лет был только один выстрел — казнозарядное нарезное оружие начинало зарождаться в 1837(ружьё Мартина фон Варендорфа);с многозарядными винтовками револьверного типа только экспериментировали с риском остаться без пальцев при воспламенении сразу всех зарядов в барабане. Мясо не пропадает — караван сопровождают в качестве охраны вечно голодные кафры и готтентоты, пожирающие излишки, не брезгающие даже пожилым львом; если они не справляются, то приходят на помощь местные бушмены, вооруженные луками и смертоносными отравленными стрелами и часто ворующие скот для моментального заклания и поедания. В засушливых районах пить приходится зловонную воду прямо из застоявшихся луж(«Не пей — козлёночком станешь»), а в пустынных есть недожаренное мясо. Когда альтернативой может оказаться смерть — и попьёшь и поешь такое. Реализма предостаточно. Уделено время описанию ньюансов взаимоотношений белых и туземцев. Коварный король этих территорий, хоть и дал милостивое разрешение поохотиться в своих владениях, но вынашивает планы завладеть всем добром из повозок, но так и не решается напасть, хотя белых стрелков всего трое. С такими сатрапами шутки плохи (советую посмотреть фильм «Голая добыча» 1965г.). Общий стиль повествования очень похож на романы Майн Рида, но написан раньше их, в далёком 1845. Произведение интересно для полноты восприятия творчества Марриетта, которое, я считаю, крайне реалистично для своего времени и этим выгодно отличается от аналогов той эпохи.

Не согласен с предыдущим мнением. К старинной фантастике нужно относиться «бережно» и подходить к её чтению и восприятию более «снисходительно», чем к современной, не смешивая стили и «адекватность» подачи материала в свете нынешних знаний. Во всём том, что писалось 100 и более лет тому назад есть своя прелесть и очарование, но, чтобы проникнуться всем этим, необходимо иметь отдельный читательский «фильтр» в голове, который будет постоянно напоминать, текст какой эпохи вы в данный момент читаете. Произведение очень динамичное, читается на одном дыхании; сюжет постоянно подбрасывает нам всё новые выверты, не позволяя отложить «на время» этот роман. Тот факт, что гомо сапиенс смог выжить в мире ящеров, не удивителен, учитывая развитие человеческого интеллекта. А.Каротти, видимо, не имел цели создать нечто познавательное, как, например, Э.Маевский, либо максимально теоретически возможное, как, осмелюсь заключить, В.Обручев, а написал просто увлекательный фантастический роман о похождениях «попаданцев» в подземных пустотах, добавив элемент «вторичного литературного мира». Немаловажно также наличие в оригинальных изданиях 1909 и 1925 гг. прекрасных иллюстраций. Имея приличный опыт знакомства с подобной прозой 19-го и начала 20-го веков могу рекомендовать «Наследство» к прочтению интересующимся старинными литературными экспериментами в фантастике.

В 1920-х годах самым страшным оружием массового поражения считалось химическое. Мир не нов, и история имеет тенденцию к циклическим повторениям: борьба за власть и территории оборачивается кровопролитным противостоянием враждующих сторон, применяющих всё более смертоносные средства. Воображение автора рисует футуристических роботоподобных солдат, которым не страшны пули и ядовитые газы, становящихся послушными марионетками под управлением тирана, рвущегося к власти. Картины опустошения в Европе показаны бессмысленными и омерзительными. Всё это нарисовано талантливым писателем, позднее навсегда оставившего фантастический жанр и с успехом проявившего себя в разноплановой прозе. Произведение гармонично дополняет, при этом не повторяя, палитру тем, развитых в фантастике 20-х годов прошлого века.

Так много сказано без моих измышлений о романе, в подавляющем большинстве случаев хорошего, что довольно трудно добавить к этому что-либо конструктивное. При упоминании слова «робинзонада» одним из первых произведений, всплывающих в памяти ассоциативно, является «Таинственный остров» Ж. Верна. Так происходит даже у меня, являющегося читателем, исследующим этот литературный жанр. На мой взгляд, робинзонада тем интересней, чем скуднее стартовые условия и чем меньше действующих лиц, задействованных в процессе выживания. Здесь, хоть и пять человек с собакой, но начинают они свою деятельность практически с нулевых набором средств, и поэтому начало романа читается с очень большим интересом. Затем втягиваешься, и прирождённый рассказчик Жюль Верн разворачивает перед вами всё более усложняющийся процесс развития целой колонии. Специфика фантастики последней четверти 19-го века в том, что авторы не пытались жёстко привязать её к научным достижениям тех дней, которые были тогда совсем не такие, как сейчас. Условно можно разделить поджанры тех лет на романы, популяризирующие какую-либо науку (ботанику, энтомологию, астрономию, палеонтологию), но замаскированные под фантастику, утопии, отчасти с морализаторским уклоном, и необычные приключения в неведомых местах. Ж.Верн не исключение со своими «Из пушки на луну», «Гектор Сервадак», «Путешествие к центру Земли». Пусть иногда и немного наивно, и картонно, и порой слегка «притянуто за уши», но ведь читаем мы не для выявления, где «правда и ложь», а ради погружения в сам процесс и получения от этого удовольствия. Для многих и многих это ещё и уникальная возможность «вернуться в ощущения мира детства», хотя «синтезирование» детского восприятия при чтении является вещью, доступной далеко не каждому. Такое качество способно выработаться не сразу, как и в принципе возвращение к чтению «легкомысленной» приключенческой литературы в зрелом возрасте, когда люди в массе своей отягощены текущими проблемами и бытовыми заботами. По своему опыту скажу, что когда-то и мне не легко было начать опять «погружаться с головой» в чтение после долгих лет коммерческой деятельности, но этот навык восстановился, чему я очень рад. Человек с богатым духовным миром гораздо сильнее и «ударопрочнее», чем «пустая» нечитающая личность. Да и хорошего в нашей современной жизни «не густо». Счастлив тот, кому это удаётся, получивший возможность извлечения позитивных эмоций из такой грани нашего бытия, как чтение, порой открывающее дверь в наше детство, когда «деревья были большими». «Таинственный остров» — тот роман, который способен приоткрывать эту «дверь»...

Приключенческий роман Сальгари переносит нас в Египет эпохи Древнего царства. Подобных произведений довольно мало, если вдобавок отбросить написанные для детей повести типа М.Матье «Кари, ученик художника», «День египетского мальчика», М. Езерский «Каменотёс Нугри». Взяв в качестве действующих лиц вполне подтверждённых египтологами исторических персонажей — фараонов Тети, Пепи, Мененра, Нитокрис, автор живописует на грани перехода в фентэзи: изгнанники — отшельники, например, живут в бедной пещере, расположенной в пустынной местности, хотя, по сути, это «предбанник» входа в очень секретную пирамиду, наполненную неразграбленными сокровищами (которые использовались в дальнейшем для дворцового переворота), или описание схватки с крупным львом, которому Мененра легко отрубает лапу, а затем пронзает мечом прямо в сердце сквозь мышечный покров. А ведь это слабый бронзовый меч соответствующего века. Первое железо найдено в гробнице Тутанхамона, правившего в период XVIII династии Нового царства, и то, тогда только очень редкое и ценное метеоритное, имевшее статус драгоценности. Среди погребальной утвари Тутанхамона рядом лежали два кинжала с клинками из золота и железа, как нечто ценнейшее (что-то железное могло, вероятно, привозиться соседними враждебными хеттами, которым, по последним данным, вообще принадлежит изобретение железных орудий). Во время VI династии, описываемой в романе, железного оружия в Египте точно быть ещё не могло . Но писатель всегда вовремя «берёт себя в руки», неизменно возвращаясь в реалистичную канву. Это его «фирменный» стиль, и для знакомого с творчеством Сальгари читателя не является помехой — вся «сальгариана» читается легко, «гладко» и вполне увлекательно, если не копаться в мелочах, чем мы и не будем, я думаю, заниматься, а получим удовольствие от чтения книги такой редкой «древнеегипетской тематики».

Неожиданное — рядом. Вы читаете описание жизни и быта обычных людей, но вдруг случайно найденный необычный цветок вносит свои коррективы в обыденность текущих неспешно дней. Человек по наивности своей склонен считать себя венцом творения и высшим мыслящим организмом, имеющим право рассматривать всё остальное, как материю, предназначенную для его научных исследований. Рассказ заставляет задуматься о том, что следует «десять раз отмерить», перед тем, как составлять всякие «гербарии» и препарировать неизвестные растения и организмы. Опять-таки, перевод явно сильно сокращён, и мы можем только в общих чертах судить о замыслах автора, хотя, я сомневаюсь, что в оригинале имели место, подобно «Войне миров» Уэллса, кропопролитные столкновения землян и инопланетян.

Романом можно пополнить копилку произведений, в основе сюжета которых лежит попадание главных героев в затерянные миры со своими расами, где есть разделение на условных господ и рабов на почти генетическом уровне с разными антропоморфными признаками. Читается подобное с неизменным интересом ввиду того, что сюжет регулярно выдаёт читателю неожиданные выверты, иногда на уровне иронии и комизма, но не склоняясь к юмористическому стилю. В этом романе никакого юмора и близко нет, наоборот, читатель ввергается в очень специфический мир мрачного тоталитарного общества с крайне циничными порядками по отношению вообще ко всем, включая и «иностранцев». Общий текстовой объём не очень значительный, вероятно, это сокращённый перевод для журнала. Мир затерянного неизвестно где острова показан довольно схематично, хотя можно было бы разбавить и оживить весь сюжет дополнительными поворотами линии. Сравнение с романами «Сверкающее колесо»(одноноги Меркурия), «Машина времени»(морлоки и элои), «Женщины, восставшие и побеждённые»(кампарты, рамисы и атры) и циклом «Межпланетный путешественник»(везы и небезы) в основном касается сходства наличия в описываемых расах разных существ, которые порой даже употребляют друг друга в пищу.

Помню, когда я был классе в третьем, отец мне принёс это издание 1946 года (очень старое и пожелтевшее, как я тогда считал) из служебной библиотеки, причём он периодически сам его брал, рассматривал страницы с рисунками и что-то вычитывал. Теперь я понимаю, что данная книга относилась к категории его «реликтов памяти» и была у него в школьные годы — отец 1938 года рождения и детство провёл в деревне Костромской области, где, хоть и не было войны, но послевоенное полуголодная жизнь точно имела место. Меня заинтересовали постоянные отсылки в тексте к жизни Робинзона, поселенцев из «Таинственного острова» Ж. Верна и увлекательный стиль подачи материала — читал с удовольствием, разглядывая прекрасные графические иллюстрации к тексту. До сих пор помню неприятное чувство утраты, когда недели через две книга была возвращена в библиотеку. С ней не хотелось расставаться! У каждого, я думаю, были подобные «настольные» книги. Тогда даже не подумал, что можно ведь попробовать найти точно такую же. Честно говоря, не припоминаю в том районе, где тогда жил(«богом забытая», но всё же «солнечная улица детства» — ул. Тайнинская в Бабушкино), наличие хоть одного букинистического магазина, только районные и школьные библиотеки — поэтому и стремления искать не возникало. Что тогда в 1970-е годы попадалось, то и читали, особенно не изучая полный спектр библиографий. Книги были в дефиците. Сейчас нашёл первое издание 1946 и второе 1953 — там много отличий, в основном, в оформлении. Всегда с удовольствием снимаю их с полки, особенно первое издание.

Роман — характерный пример того, как некоторые советские беллетристы решили «немного похулиганить» в юности, создав буквально одно-два фантастических произведения, а затем, словно будучи кем-то одёрнуты, встали «на рельсы» жизнеутверждающей прозы, либо перешли к историческим творениям. Этим «грешили», кроме Л.Никулина, А.Шишко, В.Катаев, Н.Чуковский (последних двух, скорее всего, «одернули» соответственно младший брат и папа), и ещё при желании можно припомнить ряд имён. Все эти ранние издания «канули в лету» — «в оригинале» данные уники замучаешься искать, например, «Тайну сейфа» 1925 в «Пучине» мне удалось купить только с третьей попытки(!) в Украине, «кривыми путями» переводя оплату через белорусский банк (предыдущие две книги «выхватили» буквально у меня из-под носа(!!) — но от этого подобный «трофей» только приятней, и об этой истории можно отдельное эссе написать, как, впрочем, и о поисках многих других изданий). Видимо, таковы были насущные требования перехода нашей страны с «вольных» 1920-х на «индустриальные» 1930-е. Не до полёта фантазий было! После 1931 почти не писали «сумасбродную» фантастику, только строго «производственную и идеологически выдержанную». Пришлось срочно отказываться от «легкомысленного» стиля. Всё-таки рекомендовал бы перед прочтением этого романа получить некоторый опыт знакомства с «кинематографическими произведениями» тех лет, не «прыгая» на него с современной фантастики. Если в начале века авторы часто обращались к теме «радия», как некоего универсального вещества, способного творить чудеса, то в 1920-х всё и вся вращалось вокруг кинематографа. В «Тайне сейфа» даже война задумана, как отчасти проект некой студии по съёмкам «фильмы»(так тогда произносили — в женском роде). Стиль подобных творений 1920-х очень характерен и может показаться непривычным для неподготовленного читателя. Рекомендую прочитать Рубус «Запах лимона», Тасин «Катастрофа», Эйхакер «Нигилий», Алексеев «Подземная Москва», Кольчугин «Красный граф»- написано в похожем ключе. Но «Тайну сейфа» всё же можно выделить отдельно из-за вложенного сюжета и необычности перипетий поисков воскрешённой лучами аппарата доктора Симова из тысячелетнего небытия древнеегипетской красавицы.

Роман по силе не уступает «Автобиографической повести» А.С. Грина, где-то даже, возможно, превосходя её, а по общему объёму будучи значительнее раз в десять (недаром в 1930-е выходил отдельными томами и «Роман-газетой», которые трудно собрать комплектно). Проникновенно, искусным художественным слогом безусловно талантливый писатель А.И. Свирский воссоздал бесконечные картины своего детства и ранней юности, наполненные скитаниями по «чужим углам», попытками устроиться в жизни. Дороги его проходили отчасти по «гриновским» путям, например, в солнечной портовой Одессе (причём, оба едва не утонули от неопытности при первых купаниях в море), но у автора все-таки было больше деловой сметки и наглости, тогда, как Грин при любых трудностях оставался сторонним созерцателем и мечтателем, о чём сам и писал. Также их объединяет несбывшаяся и возникшая в результате чтения авторов-приключенцев мечта уехать в Америку «к индейцам в первозданные леса». Таким все мы Грина-мечтателя и знаем по уникальному творческому наследию. Но возвратимся к Свирскому. Начинал он печататься, как газетный очеркист, где редактор «кромсал», как хотел, его «Ростовские трущобы», но довольно быстро выяснилось, что С. — прирождённый самобытный беллетрист, самородок. Можно подивиться памяти пожилого человека, сумевшего воскресить все мелочи прошедшей жизни, но что важнее всего, его тогдашнее отношение к происходившему. Ведь с возрастом восприятие человека кардинально меняется, «душа» черствеет, характер становится более «сволочным», а отношение к окружающему всё более безразличным. Хотя, описание холерного барака в пустыне Средней Азии уж слишком мрачное и гротесковое — тут, мне кажется, автор дал волю воображению, чем грешил в ранней юности. Великолепны, среди прочего, описания первой встречи с простором Чёрного моря; едиными, можно сказать, гениальными «мазками» выведены действующие персонажи со всеми их индивидуальными «оттенками», в основном «сыны и дочери Израиля»; подмечены и воспроизведены особенности диалогов героев разных наций — еврейской, русской, украинской, польско-литовской. Я являюсь любителем подобных автобиографических работ и могу сравнивать уровень творчества. Вообщем, рекомендую поклонникам воспоминаний — данный роман написан, на мой субъективный взгляд, местами сильнее и увлекательнее Горького, Грина, Шаляпина и других авторов, создавших свои автобиографии. Книга писалась с 1928 по 1940 гг., так что в 1930-е печатались лишь фрагменты воспоминаний, а издание 1940-го — первое полное из 5 частей.

Особенно хочу отметить, что Бальзаку удалось глубоко проникнуть в «скрытые тайники души» коллекционера. Очень точно подмечено, что вы можете «обрести золотой слиток счастья, размененный, правда, на мелкую монету», даже тогда, когда уже по каким-либо причинам не можете пить из общепринятой «чаши наслаждений». Или факт, что удовольствие от случайной покупки редкости не сравнится с впечатлениями, полученными при удачном обмене с другим собирателем, так как оно гораздо больше и неожиданней. А это просто «в точку»: «только тогда получаешь удовольствие от шедевров, когда эти картины обошлись не дороже 50 франков». Понс «по Бальзаку» — счастливейший человек потому, что «нет такой неприятности или огорчения, которую бы не вылечила припарка, врачующая душу, — целительная страсть». Видимо, великий писатель сам был завзятым собирателем чего-либо. Роман можно в первую очередь рекомендовать всем, увлекающимся собиранием старины — здесь вы найдёте много про самих себя, ну и, конечно, виртуозно, несмотря на некоторую «текстовую тяжеловесность», прорисована «правда жизни».