Это было всегда — и теперь, и давно,
Так велось от начала земли,
Птица ищет гнездо, рыба — тихое дно,
И свободных морей — корабли.
Над морями созвездия не сочтены,
Облака над волной расцвели,
И под знойным торнадо,
под нордом ночным
К горизонтам летят корабли.
Слабый ищет покой,
сильный — жизни большой,
Солнце — волн в золотом янтаре,
Парус — ветер прямой, сердце —
зыби шальной,
Корабли — свободных морей.
1937
***
В тумане тают синие огни,
Сегодня мы уходим в море прямо.
Поговорим за прелести твои,
Ах вей, родимая моя Одесса-мама.
Мне там знакомо каждое окно,
Там девочки фартовые такие.
Ох, больше мне не пить твое вино,
Ах вей, и клешем не утюжить мостовые.
Одна по Дерибасовской пройдет,
Стройна и грациозна, словно танец.
И кто ее увидит, тот дойдет,
Пускай он будет даже иностранец.
Мы все идем за ней, как на расстрел,
И говорим, от страсти задыхаясь:
«Ой, кто же Вас так сильно загорел,
Что я на Вас буквально удивляюсь».
Там все хватают звездочек с небес,
Наш город гениальностью известен:
Утесов Ленька — парень из Одесс,
И Инбер тоже, Бабель из Одессы.
Багрицкий Эдя тоже одессит,
Он здесь писал свои стихотворенья.
А Саша Пушкин тем и знаменит,
Что здесь он вспомнил
«чудного мгновенья».
Ты ж мне один-единственный маяк,
И жить теперь так грустно и отвратно,
Ой, «гоб рахмонес*», мамочка моя,
Ой, мамочка, роди меня обратно.
В разлуке сердце нервы теребят,
И жить мне без тебя, так это драма!
Ну кто ж теперь заменит мне тебя,
Ах вей, родимая моя Одесса-мама?
1938
***
Я сегодня весь вечер буду,
Задыхаясь в табачном дыме,
Мучиться мыслями о каких-то людях,
Умерших очень молодыми,
Которые на заре или ночью
Неожиданно и неумело
Умирали, не дописав неровных строчек,
Не долюбив,
Не досказав,
Не доделав...
1939
Борис Смоленский
«гоб рахмонес* — имей сочувствие (идиш)