Кошка Фифа заболела, ей нужно давать лекарство. Размолотые таблетки она ест только с мокрым кормом. Мы со Златой заехали в зоомагазин. Злата выходит и гордо несет два пакетика «для взрослых кошек с чувствительным пищеварением».
— Когда я вырасту, — говорит Злата. — Я стану балериной.
— Балериной? Здорово! — говорю я.
Не то, чтобы это было для меня шоком. У нас с двух лет «платье-туфельки-помада» и полтора часа ее не трогать. Девица танцует под мультик «Барби. Розовая туфелька» и музыку Чайковского. Уже подумываем записать ее на хореографию.
— Но сначала я буду врачом, работать в стоматологии. Лечить деткам зубки. А если лечить нельзя, буду их вырывать! Больно!
Смеется. Смех немного зловещий.
— Ээ... хорошо, — говорю я, пока ребенок окончательно не превратился в микро Доктора Зло. — То есть, сначала ты будешь стоматологом, потом балериной?
— Да! Буду танцевать!
— В Большом театре?
— Нет!
— В Малом? — вспоминаю я советскую киноклассику. «Я артистка Больших и Малых академических театров...»
— Нет! Просто танцевать, папа.
— Хорошо, — я вздыхаю. Мне, если честно, жаль расставаться с Большим театром. Я слишком хорошо это представил.
— А потом я стану продавцом в зоомагазине.
— Хмм.
Вот это поворот. Папино живое воображение сразу подсовывает соответствующую картинку.
— Да! В своем зоомагазине! Это будет мой зоомагазин, — продолжает Злата мечтательно. — Вы будете с мамой приходить, покупать еду для Фифы.
По человеческим меркам, Фифе тогда исполнится лет сто пятьдесят. Я представляю седую Фифу почему-то в зеленом тюрбане и с длинным мундштуком в лапе. Она выпускает аккуратные облачка дыма и смотрит на меня насмешливо и равнодушно. «А чего ты хотел?», словно спрашивает меня Фифа. Глаза ее мерцают. «Они сами выбирают свои пути».
— Там у меня еще будут косточки для собак. Цветные, рядом с кассой. Всем понравятся!
— Ээ...
Дети, дети. Все у вас впереди. Все тысячи дорог.