Азбука поэзии. Белый стих

Почему белый, а не зелёный, например?

Белый стих – это форма нерифмованного стиха, применяемая в новоевропейской силлабо-тонике и редко – в некоторых формах тоники.
Т.е. это метрические (стопные) стихи.
В русскую поэтику понятие «белый стих» пришло из французского — vers blanc, которое, в свою очередь, заимствовано из английской поэтики, где незарифмованные стихи называются blank verse (blank — сгладить, стереть, уничтожить), т.е. стихи со стертой, уничтоженной рифмой.

Понятие «безрифменный стих» более широкое, чем «белый стих».
Античные поэты писали стихи без рифм, но «белым стихом» их называть не принято.

Пример античного безрифменного стиха:



О том, что ждёт нас, брось размышления,

Прими, как прибыль, день нам дарованный

Судьбой, и не чуждайся друг мой,

Ни хороводов, ни ласк любовных.

                                        (Гораций)



Безрифменный стих в европейской дорифменной традиции – обычное явление. Безрифменный стих был широко распространён и в русской народной поэзии. Структурную роль рифм выполняла определённая клаузула.
В книжной русской поэзии досиллабического и силлабического периодов белый стих, наоборот, менее употребителен – поэтов привлекал рифмованный стих. Но уже В. Тредиаковский, увидев основу стиха не в рифме, а в ритме, метре, пренебрежительно назвал рифму «детинской [детской – прим. M. D. F.] сопелкой». Он первый стал писать гекзаметры без рифмы. Вслед за ним А. Кантемир перевел белым стихом «Анакреонтовы песни» и «Письма» Квинта Горация Флакка.  Кантемир и другие поэты-силлабисты считали главным в стихе не рифму, а, как писал Кантемир, «некое мерное согласие и некой приятной звон», т.е. метрический ритм, стопный размер.
Если белый стих гекзаметра и других античных размеров были приняты в русской книжной поэзии без спора, то белые стихи в других размерах не сразу привились в практике поэтов. Наиболее решительным защитником белого стиха в начале XXI в. был В. Жуковский. Его поддержали А. Пушкин, А. Кольцов, отчасти М. Лермонтов. Всплеск популярности белого стиха – конец XVIII — начало XIX вв. (особенно это касается белого ямба, широко использовавшегося в поэмах и стихотворных драмах).

В России среди форм белого стиха получил особую популярность белый 5-стопный ямб, заимствованный из трагедий и «хроник» У.Шекспира. Подражая ему, А.С.Пушкин использовал эту форму в «Борисе Годунове» и «Маленьких трагедиях». А.К.Толстой белым 5-стопным ямбом подхватывает историческую тему и развивает ее в драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис».

Н.А.Некрасов обратился к белому 3-стопному ямбу в поэме «Кому на Руси жить хорошо» (здесь все стихи, кроме строк вставных песен, выдержаны в указанном размере). Популярностью пользовался и белый 4-стопный хорей.
Первым его использовал Н.М.Карамзин в стихотворении «Граф Гверинос», затем к этому виду белого стиха прибегали в балладах В.А.Жуковский («Алонзо») и А.С.Пушкин («Родрик»), позднее – И.А.Бунин как переводчик «Песни о Гайавате» Г.Лонгфелло.

Следует отметить, что после А.С. Пушкина белый стих перестает быть редким явлением в русской поэзии.
В истории отечественной литературы можно отчетливо различить оформившиеся традиции: во-первых, использования белого стиха в первую очередь в лирических и драматических жанрах, а во-вторых – его применения в произведениях с определенным силлабо-тоническим размером.

Вот несколько примеров белого стиха.



Четырехстопный ямб:

В еврейской хижине лампада

В одном углу бледна горит,

Перед лампадою старик

Читает библию. Седые

На книгу падают власы...

(А. Пушкин)



Пятистопный ямб:

Все говорят: нет правды на земле.

Но правды нет и выше. Для меня

Так это ясно, как простая гамма.

Родился я с любовию к искусству...

(А. Пушкин)



Четырехстопный хорей:

Трудно дело птицелова:

Заучи повадки птичьи,

Помни время перелетов,

Разным посвистом свисти.

(Э. Багрицкий)



Пятистопный хорей (встречается редко):

Восемь лет в Венеции я не был...

Мука Бреннер! Вымотало душу

По мостам, ущельям и туннелям,

Но зато какой глубокий отдых!..

(И. Бунин)



Четырехстопный амфибрахий:

Безмолвное море, лазурное море,

Стою очарован над бездной твоей.

Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью,

Тревожною думой наполнено ты.

(В. Жуковский)



В XX веке использование белого стиха в русской поэзии идёт на спад, и его появление обычно свидетельствует о сознательной стилизации.
Например, в стихотворении О.Мандельштама «Я не увижу знаменитой “Федры”…» – использование белого стиха мотивировано смыслом стихотворения (поэт не услышит зарифмованные стихи в исполнении актеров, и эту «потерю» чужих рифм подчеркивает его собственный белый стих).  
Впрочем, в драматических произведениях по-прежнему актуален белый пятистопный ямб.

Слухи о  смерти белого стиха в современной поэзии слегка преувеличены.
Белый стих жив!

Итак, в современном литературоведении «белым стихом» называют метрические (стопные) стихи: белый ямб, белый анапест, белый дольник и др.
То есть употребление этого термина возможно только для тех национальных поэзий, для которых и размер, и рифма являются характерными, системообразующими признаками. Это форма нерифмованного стиха, традиционно применяемая в силлабо-тонике и редко – в некоторых формах тоники.
В тонике – дольник или тактовик. А вот белый акцентник – это нонсенс, т.к. акцентный стих (акцентник) по сути является рифмованным верлибром.

Таким образом, белые стихи, в отличие от безрифменных, – это сознательное отступление от сформировавшихся правил и стихотворных традиций, игнорирование рифмы как своеобразный художественный приём.
Хотя некоторые литературоведы (например, М.Л. Гаспаров) фактически отождествляют «белый» и «безрифменный» стих, что не совсем оправданно.

Для  белого стиха характерна астрофичность или бедная строфика, так как строфическое разнообразие в стопном стихе определяется разнообразной системой рифмовки.
Однако отсутствие рифмы не лишает белый стих поэтических достоинств; основные компоненты стиха – ритм, образность языка, клаузула и т.д. в белом стихе сохраняются.

При прочтении одноразмерных стихов с рифмой и без, дискомфорта от перехода не ощущается.
Лучше стих без рифм, чем стих, который, при всех прочих достоинствах, имеет банальные, стёртые рифмы (мою – твою, розы – морозы, дать – взять и т.п.).

Хотя строки с белым стихом и лишены рифм, они нисколько не хуже рифмованных Интересно, что «рифма» и «ритм» – этимологически родственные понятия (то и другое – от греч. «rythmos», т.е. «соразмерность»).
В европейской поэзии созвучия лишь подчеркивают края стихов, ритмических рядов. Произведение, написанное белым стихом, может не иметь той композиции звуковых повторов внутри строфы, которую мы обычно называем «рифмовкой».
Но оно может иметь повторяющуюся в строфах последовательность клаузул (стиховых окончаний). Например, все строки такого произведения могут оканчиваться только мужскими, только женскими или дактилическими клаузулами; в другом случае клаузулы разных типов могут следовать попарно, либо тем или иным образом чередоваться.

Часто последовательность клаузул при белом стихе заменяет композицию рифм, компенсирует их отсутствие: рифма исчезает, но композиция клаузул сохраняется. Такие стихи не менее мелодичны, чем рифмованные, а между тем их создатели часто стараются не отвлекать читателя звучными рифмами от особо насыщенного смыслом текста. Б.Л.Пастернак как переводчик Шекспира сохранял исходную форму белого стиха, но часто компенсировал отсутствие рифм чередованием мужских (м) и женских (ж) клаузул (и в тех случаях, когда этого чередования не было в тексте источника).
Вот так в переводе Пастернака выглядит начало первого монолога леди Макбет из знаменитой трагедии:

Да, ты гламисский и кавдорский тан (м)

И будешь тем, что рок сулил, но слишком (ж)

Пропитан молоком сердечных чувств, (м)

Чтоб действовать. Ты полон честолюбья. (ж)

Но ты б хотел, не замаравши рук, (м)

Возвыситься и согрешить безгрешно. (ж)

(У.Шекспир. Макбет. Акт I. Сцена V)



«Белый стих» не следует путать с «холостым стихом» (в схеме рифмовки обозначается «х»).
«Холостым» называют стихотворные строки без рифмы, которые обнаруживаются в строфе с рифмовкой.
Существуют даже способы рифмовки, основывающиеся на чередовании рифмованных и холостых стихов.
Такова рифмовка «гейневского» типа (хаха хвхв …), чрезвычайно популярная в русской поэзии середины XIX века: в четверостишии четные стихи – рифмованные, нечетные – холостые.



Во Францию два гренадера (Х)

Из русского плена брели, (а)

И оба душой приуныли, (Х)

Дойдя до Немецкой земли. (а)

(Г. Гейне, «Гренадеры»)



Возможны и другие способы чередования холостых и рифмованных строк.
Например, Ю.Д. Левитанский трансформировал кольцевую рифмовку в эффектную схему (хаах хввх ...), предписывающую рифмовать только центральные строки четверостишия, оставляя крайние стихи холостыми:



Когда в душе разлад – (х)

Строка не удается: (А)

Строке передается (А)

Разлаженность души… (х)

(Ю.Д. Левитанский, «Когда в душе разлад…»)  



Подобно тому как в строфе стихотворения могут чередоваться рифмованные и холостые стихи, в произведениях больших форм могут сочетаться части с рифмованным текстом – и с белым стихом.
В «Борисе Годунове» А.С.Пушкина сплошной белый стих сменяется рифмованным текстом лишь однажды, когда Лжедимитрий «гордо», согласно ремарке, произносит перед Мариной Мнишек монолог «Тень Грозного меня усыновила…». Неожиданная смена белого стиха рифмованным символизирует перемену эмоционального состояния действующего лица, выделяет особо значимый для постижения характера фрагмент текста.

Но если в белый стих (стихотворение или часть поэмы, пьесы) проникает рифма, она выглядит как «пятно» (даже глагольная рифма – рифма всё-таки).

Белый стих в русской поэзии традиционно связан с интонацией философствования, с изображением внутренней рефлексии (по-видимому, и в этом сказалось влияние драматургии Шекспира).
В начале ХХ века с этой целью к форме белого стиха обращался А.А.Блок («Вольные мысли»).


http://litcult.ru/­blog/­8377