Willy Linthout
Эту книгу Линтаут писал в качестве самотерапии, когда в возрасте 21-го года его сын покончил с собой. Ее можно считать автобиографической: в ней альтер-эго автора, Чарльз Гермонпрез, тоже теряет сына, прыгнувшего с крыши, пытается справиться с утратой, пытается смягчить боль от утраты, страдает бессонницей, посещает психоаналитика, тоже хочет покончить с собой, но автор к реальности, полной боли, утраты, отчаяния, добавляет солидное количество сюрреализма, и поэтому «Years of the elephant» только наполовину нон-фикшн, вторая половина графического романа – странная проза высшего сорта.
Книгу невозможно было бы написать, не обладай автор изрядным количеством самоиронии. Гермонпрез здесь – смешной мужчина в очках, все время в свитере и с хохолком на голове. Он, должно быть, был скромен и неуклюж до смерти единственного сына, был хорошим семьянином, но трагедия подкосила его. Он стал нервным, у него совсем не стало сосредоточенности на чем бы то ни было, его бросает то в слезы, то в гнев, но что бы он ни желал, его мысли неразрывно связаны с сыном.
Когда замечаешь за собой при чтении этой книги, что вот ты засмеялся раз, другой, тут улыбнулся, поначалу пресекаешь смех: как же, хорошо ли это смеяться, когда у человека горе? Но уже вскоре ничего поделать с собой не можешь: это очень смешно. И автор этого и хотел: только рефлексируя над собой, смеясь над собой, можно побороть грусть и страдания, которые могут сами по себе свести в могилу.
Сюрреалистическую историю дополняет своеобразный арт книги. Дело в том, что вся книга нарисована карандашом, но при этом Линтаут оставил, не стирая, карандашные наброски. Критик Пол Грэветт в предисловии к книге пишет, что таким образом Линтаут хотел показать, что за этими рисунками, за их незавершенностью, стоит человеческая рука и сердце. Мне в подобном скетчеобразном стиле видится еще один прием: необведенные линии, оставшиеся от карандаша, как бы расслаивают каждый предмет в книге и каждого человека. Так что помимо сюрреалистических моментов, когда, например, Гермонпрез пытается уложить на место обведенный мелом контур тела сына или когда Гермонпрез общается с сыном, используя азбуку Морзе, дополнительную сюрреалистическую окраску придает подобное расслоение. У альтер-эго автора от трагедии действительность не только сходит с ума, но и раздваивается-растраивается.
«Years of the elephant» — смелая книга, в которой автор не побоялся переложить на язык комикса свой личный трагический опыт. И только за это Линтауту уже можно часами аплодировать стоя.