Чудесный роман, особенно понравились душевные персонажи, а юмор, как бывшему сотруднику ОВД просто бальзам на душу!

Очень понравился весь цикл, приключения героев заставляют сильно переживать, к сожалению, как и все замечательные книги, все закончилось.

Очень понравился роман, сюжет захватывает и завораживает, перечитывал раза три и каждый раз с удовольствием. Наверное понравится не всем, но тем кто с хорошим чувством юмора относится к окружающей действительности, скоее всего зайдет.

Не понял людей с чего тут смеяться, как будто разные книги читали. Гг и его мир похож на смесь больного белочкой и трипа наркомана, примерно 1/3 книги позади имеем в наличии опустившегося ( но ещё не до конца, хотяб морально) бывшего спортсмена, с какими-то нарко-белочными приходами, чернуху 90-ых ( жизненную, некоторое время кино про глубинки с жизненной чернухой любили снимать- примерно похоже).

Развития сюжета страниц на 3-5 максимум...

И вот читая отзывы не пойму где смеяться, а самое главное что в этом опусе кроме набора текста хотели написать авторы.... Трэш и бредни ...к 1/3 книги

Ковыряние в песочнице, сдобренное философскими высказываниями и песнями. Или 1000 и 1 способ — как ошибаться на ровном месте говоря про цивилизованность и лучший мир

Первая (приключенческая) часть — интересна необычным миром и раскрытием его через происходящие события. Однако когда фокус переключается на ГГ и его возвеличивают — чувствуется вакуум, пассивность, бездействие...

Кроме того абсурдная (но рабочая) модель Тимофея это одна из бесчисленных возможных сочетаний между хаосом и идеалом. Но она ничем не обоснована и не подкреплена, это мир «пластелин» — что хочешь можно сделать, вот такая фантазия автора, но оба пришельца лепят Г..но и это работает соответствующим образом и ничего друго-го поверх этого просто нет, всё делается просто так (нет желания ГГ, глобальной цели). Смотреть на эти глупости и искажения — НЕ интересно, так как их бесконечно много, а разбираться в разных сортах субстанции — такое себе.

И на основании этого авторы решают выдвигать ГГ на роль бога, это же очевидно... Подставной конкурс мисс мира — не иначе)))

Если вас растрогали песенки или философские вставочки и по одной «пуговице» лежащей в стороне вы судите о «костюме», то очевидна ценность такой оценки. Книга далеко не шедевр

Книга, в которой царствуют одни голые приключения: никакого подтекста, никакого, хотя бы самого маленького намёка на какую-то там идеологию, мораль, этику. Да и вообще, в ней даже определить трудно, что перед нами — фантастика, фэнтези или вообще сказка для взрослых? С одной стороны вроде бы реальные миры со своими формами жизни, хотя и удивительными, но вполне приемлемыми для фантастики. А с другой, опять же, Тропа эта, яйца, которые мало того, что всё чувствуют и понимают, а ещё каким-то образом и передвигаются, Королева вещунов, живущая от начала времён и для всей своей расы яйца несущая — это ли всё не сказка?

Ну да бог с ним, с жанром, главное, что читается роман с интересом — необычные миры, перемешанные в Злом Котле, удивительные, ни на что не похожие существа их населяющие и... совершенно наши, земные мысли, речи, и поведение этих самых существ.

Что не понравилось. Из второй книги цикла практически полностью исчезло то, что так освежало первый роман — юмор и сатира. И это большая потеря. А ещё не понравился слишком уж традиционный «военный» финал произведения — читать его совершенно неинтересно.

Интересный, небольшой рассказ «на подумать». Что мы видим с одной стороны — человек, сам способный убить в порыве ярости, учит аборигена не убивать и жить в мире. Что это? Лицемерие, двойные стандарты? Как писал предыдущий комментатор — а учитель кто?

Но тут как раз и кроется весь смысл. Человек читает историческую книгу, где описываются войны и зверства, человек-то как раз и понимает, что они с аборигеном одинаковые, оба одной породы. Человек злится вовсе не на аборигена, ведь он ясно говорит ему «это не твоя вина». Он злится на себя за то, что схватился за оружие («с отвращением» отбрасывает его), понял, что сам не лучше, что ошибку допустил он сам.

Авторы вставками из книг дают понять, что земляне так же были на краю, как и аборигены этой планеты. И человек хочет помочь тем, кто не справился со своей сущностью. Цитата вначале говорит о том же, насилие порождает насилие, нельзя призвать кого-то к миру, не показав гуманность своим примером. Т.е. измениться должен не только энундец, но и землянин.

Любопытная вещица. Причем любопытная не столько своим экзотическим антуражем чужого мира — что мы, например, о гигантских деревьях ничего не слыхали (вспомним, хотя бы, «Срубить дерево» Роберта Янга или «Посёлок» нашего Булычева), а тем удивительным бардаком, царящем в обществе этого мира. А уж то послание, что нацарапал (интересно, чем?) Тимофей для своего «преемника» так и вовсе шедевр, верх цинизма и практичности одновременно. Уже из одного этого «программного» послания книгу можно считать удавшейся :).

И если первая половина романа выглядит чисто приключенческой, пусть и с некоторым налётом сатиры, то во второй есть и над чем задуматься. Вдруг оказывается, что эта книга про каждого из нас: любой из читателей, получив власть, начал бы дёргаться ровно так же, как и её главный герой — нет у нас для этого ничего, кроме неких моральных принципов. Ну не обучены мы, как надо правильно руководить, да и склад характера, и мировоззрения для этого нужны соответствующие. И поэтому его фиаско на вершине власти (такое же, впрочем, получилось бы и у подавляющего большинства из нас), вполне закономерно.

Что в произведении не понравилось, так это практически полное отсутствие в финала. Нет, для себя авторы финал-задел на будущее сделали, а вот как быть с тем миром, который герой оставляет? Что же получается — «Поматросил и бросил»?

И не могу отказать себе в удовольствии привести здесь интереснейшую, заставляющую задуматься цитату из романа: «Практически любому нормальному человеку известно, что нужно следовать добру и противиться злу. Такую предпосылку можно считать бесспорной. Но вот как определить, что есть в данный момент добро, а что зло?». Вопрос вечный, но ответа на него у человечества до сих пор нет....

95% повести — это реализм приправленный фантастикой лишь на 5% — для закрутки сюжета.

Произведение точно не весёлое, с горькой иронией. Писалось про 20 век, но очень много переплетений и с сегодняшней действительностью. Больная тема дорвавшихся до власти людей, которые, опьяненные ею, начинают творить беззаконье, в своих интересах, а должны бы этот закон оберегать.

Все персонажи карикатурны, гротескны, но вызывают лишь отрицательные эмоции, даже главный герой.

Хорошая концовка для этой «беспросветной» повести, веришь в написанное, даже в 5% фантастическую частичку.

Оценка низковата, т.к. концовка читается, что немного подпортило впечатление.

Интересная концепция. На первый взгляд очередная хроноопера с законами об изменениях в прошлом и т.д. Вмешиваться в прошлое не нельзя (читай «не невозможно»), а запрещено, а это, как говориться «две большие разницы». Однако ж если вам кажется, что рассказ об этом — вы плохо его читали.

Он о человеке будущего. Это ведь не просто человек, весь рассказ как раз о том, к чему хотелось бы, чтобы привела человека эволюция. Полный контроль над телом и разумом, это только часть. Есть ещё эволюция нравственная. Имея такие возможности, как у описанного человека будущего, ты просто не можешь ненавидеть или желать кому-то смерти. Нет, никто не накажет тебя за это, никто не осудит. Наказание ты выдашь себе сам.

И в этом основной смысл этого небольшого рассказа. В первую очередь эволюция должна происходить не в физическом смысле, а именно в ментальном. Если мы не хотим воевать, не хотим иметь дело с преступниками — общество должно эволюционировать и воспитывать своих членов.

Как вывод: рассказ очень понравился и не только из-за интересного сюжета и сильного эмоционального давления, но и из-за посыла, который я считаю очень правильным.

Прочитав данное произведение понял, откуда Глуховский списал свой знаменитый цикл. Мне кажется, что этот роман несправедливо обделён вниманием любителей фантастики. Написано легко, интересно. Впоследствии, читая Метро Глуховского невольно вспоминал эту книгу. Конечно она немного наивна, но идея отличная.

Отличный рассказ! Замечательный стиль изложения, юмор, описание жизни поселка, персонажи – всё на очень высоком уровне, благодаря чему возникает желание перечитывать. И хотя написано более 30 лет назад, как раз сейчас, когда по всем источниками круглый день твердят про мировую войну (на этот раз, уже, видимо последнюю — «ядерную»), очень даже актуален.

В каком-то смысле эту повесть Брайдера и Чадовича можно отнести к разряду фантастики про «попаданцев», только под этим термином мы привыкли понимать тонны мартисьюшной околофэнтезийной прозы, где очередной «избранный» ботаник получает набор читерских способностей, принцессу и полцарства впридачу. Здесь же всё наоборот — главный герой попадает не в сказку, а на бесплодный Марс, против своей воли оказавшись в рядах армии, где от призыва откосить не так то просто. Естественно главным его желанием сразу же становится возвращение домой, любой ценой, а про это приключение — забыть и не вспоминать, как о страшном сне. Даже сама процедура переноса героя в другой мир (на Марс в данном случае) авторами описана очень нелицеприятно, чтобы переместиться туда, нужно умереть здесь.

Однако, ввиду небольшого объема, да и отсутствия у авторов намерения как такового, приключений в этой повести почти что и нету, всё действо больше смахивает на антивоенную сатиру. Если представить, что можно было бы смешать «Абсолютное оружие» Шекли, «Стальная крыса идет в армию» Гаррисона и (внезапно) фанфик М. Ахманова «Конан и небесная секира», то результатом такого микса вполне могло бы стать «Телепатическое ружье» Брайдера и Чадовича. Война, как известно, никогда не меняется, и что на Земле, что на Марсе столкновения происходят по неведомой воле неких вышестоящих сил, делящих ценные ресурсы, а таскать каштаны из огня вынуждены обыкновенные бедолаги, понятия не имеющие что они таскают эти самые «каштаны» и зачем им всё это вообще.

Главной же фишкой произведения является заявленное в названии телепатическое ружье, древний марсианский артефакт, неведомо как оказавшийся на казарменном складе в числе прочего хлама, выдаваемого местным сержантом за настоящее оружие. Ружьишко обладает всеми признаками искусственного интеллекта, может вести диалог со своим обладателем, гневаться, обижаться и даже влюбляться, но в плане боевой мощи — опаснее атомной бомбы. Зачем такому ружью нужен солдат, вот какой вопрос возникает, ведь достаточно приделать ему колесики и снять блок, как оно самостоятельно может обратить в бегство практически любую армию. Изобретение сумрачного гения, несомненно, вот бы его энергию, да в мирное русло, но что имеем, то имеем...

Каких-то запоминающихся персонажей в повести нет. Главный герой — обычный земной парнишка, сержант (тоже совершенно земной) — таких в любой воинской части по рублю за пучок. Прочие же рекруты — инопланетяне всех форм и подвидов, свезенные на Марс со всех частей Галактики. Больше чем на массовку они не тянут, хотя массовка и получилась красочная, что добавляет произведению легкий комиксовый флёр. Взяв на прицел жанр военной сатиры, авторы могли вставить в сюжет массу армейских баек и приколов, тогда получилось бы что-то типа фильма «ДМБ» от жанра фантастики, но «не склалось». Единственным элементом околоармейского фольклора здесь стал туалет типа «сортир», который, как известно, положено драить не для чистоты, а чтобы «дух» задолбался.

Общий антураж разрухи не только в головах, но и в помянутых выше сортирах вполне соответствует духу времени — эпохе перестройки. Вместо цветущих на Красной планете яблонь, которые были обещаны советским гражданам, воздвигли привычное дощатое сооружение для отправления естественных нужд, да и в остальном — всё то же, что у нас, то бишь на Земле — голодно, холодно, к тому же иногда ещё и блохи кусают. Но облик светлого будущего в конце туннеля, читай в финале повести, все же неярко маячит, ведь куда без надежды, без надежды человек — дрянь, а не человек. Жалко только «птичку», сиречь ружье, которое по природе своей не только птичку, но и любую другую мишень бы не пожалело, таким уж уродилось, точнее было сотворено неким безвестным изобретателем.

Примерно такая же основа сюжета, но только несколько с другим вектором его развития, — была в «Неукротимой планете» Гарри Гаррисона. Но у Гаррисона — это был развёрнутый сюжет с навсегда запоминающимися героями. Здесь же — просто коротенький рассказ, без какого-либо приключенческого экшена; можно сказать — просто некая «констатация факта» телепатического транслирования эмоций человека в биосферу, воспринимающей различные его эмоции как разнонаправленные раздражители. Ну и конечный вывод на тему: «Ах! Какие учёные всегда будут жестокими — из человека во все времена они готовы сделать подопытного кролика».

Увы, но особого впечатления на меня этот рассказ авторов, ставших уже классиками современной российской фантастики, — не произвёл.

Повесть из того очень короткого отрезка нашей постсоветской истории, когда, с одной стороны, — фантастику о нашей советской милиции уже стало можно писать и это уже не рассматривалось как антисоветская провокация; а с другой стороны — когда тематику «о милиции» издатели ещё считали востребованной и печатали.

Если обыденная бытовая жизнь обитателей небольшого провинциального городка сегодня в большинстве «не столиц» сегодня практически мало чем отличается от описанной в повести, то описание быта «той» милицейской жизни — уже кажется чем-то абсолютно «инопланетным». Хотя, как это не парадоксально, и многие образы, и многие их замашки — остались на своём рабочем месте.

Так что в целом — почти Реализм, хоть и с небольшой долей фантастического допущения. Но Реализм — действительно с большой буквы.

На редкость бесталанная, антисоветчина. Не оригинальных идей, не интересных ситуаций. Простой юмористический детектив с откровенно антикоммунистическим наполнением. Чистая коммерция. Изредка можно хохотнуть, вот и все достоинства.

Первый роман подцикла «Тропы». Преемственность видна даже на уровне структуры романа: три примерно равные части, которые не подразделяются на главы. Каждая из трёх частей романа включает в себя рассказ об одном из основных персонажей до вхождения его в «ватагу».

Внимание! Дальше — спойлеры!

Итак, первая часть романа вводит нас в суть дела, хотя ничего и не объясняет, но постепенно знакомит с положением вещей. И даже раскрывает предысторию одного из главных героев. Заодно предоставляет возможность познакомиться с Артёмом в его нынешнем состоянии, когда он уже намотал многие сотни, если не тысячи миров. Он совершенно неуловим, совершенно неуязвим, может попасть куда захочет и тогда, куда захочет. Тут же мы знакомимся с двумя таинственными группами существ — аггелами и варнаками.

В этой же части мы узнаём некоторую информацию об окружающих Талашевск «осколках» времён и узнаём, что почти во всех них действуют миссии. Впрочем, как и положено в более менее цивилизованных странах. На данном этапе представляет интерес Кастилия (вынырнула аккурат из Испании времён инквизиции). Географическая близость с Талашевском вполне закономерно может прочитываться, как то, что СССР недалеко ушёл от заветов «доброго дедушки» Торквемады.

Для того, чтобы закрепить эту установку, авторы именно здесь приводят историю Зяблика, свершившего «каинов грех», пусть даже и по неосторожности. В этом разделе красочно описывается, как обвинение жаждало переквалифицировать дело в предумышленное убийство, но не получилось, и тогда отправили на максимальный срок за непредумышленное. Дальше описывается, с какими людьми сидел Зяблик: чуть ли не сплошные профессора, философы, писатели, поэты. В общем, после катаклизма из тюрьмы Зяблик вышел вполне образованным, приличным человеком.

Вторая часть посвящена весьма плотному знакомству «ватажников» и аггелов. Тут выявляется одна особенность аггелов. Объявляя себя детьми «Кровавого Кузнеца», подразумевая под ним библейского Каина, который в Ветхом Завете описывается земледельцем. Вполне вероятно, что они также не различают Каина и его потомка Тубал-Каина, сына Ламеха и Циллы, который как раз и был кузнецом. Ровно так же они не различают Каина и Агасфера, считая второго чем-то вроде аватары первого. В общем, обобщённый «сатанинский» культ, который сам не в состоянии подвести под свою деятельность хоть какие-то вменяемые основания. Кстати, в скромности руководителей аггелов тоже упрекнуть затруднительно. Как-никак, а взяли они себе имена как раз родителей Тубал-Каина. Таким образом как бы возвысясь и над своим «божеством». Вполне характерное явления для описываемого времени. Как раз тогда начали расцветать секты всех мастей, с лёгкостью вербуя себе паству. Ну, а образ Каина и общая направленность каинитов, как они себя именуют — яркая иллюстрация деструктивной секты (опять же, слишком лобовое решение... Но, ладно, пусть так). Интересно и то, как каиниты встречаются со своим «духовным учителем». Диалог между Ламехом и Артёмом прекрасно иллюстрирует то, что для фанатика нет никакой разницы, что и кто ему говорит. Он любые слова будет выворачивать и трактовать в том ключе, в котором ему хочется.

В этой же части идёт предыстория Смыкова. На этот раз авторы не мудрствуя лукаво просто отправляют комсомольского активиста, по совместительству «крошку Цахеса» прямиком в лапы к инквизиторам Кастилии. Там он оказывается в своей тарелке и вскоре, не теряя своего формального статуса подследственного, становится одним из ведущих специалистов. Благодаря ему, святые отцы-инквизиторы осваивают множество полезных в их деле изобретений советской судебной системы. Тем самым ещё раз иллюстрируя близкое родство строев.

В третьей части начинается, собственно, квест. Главная задача — найти «бдолах», который произрастает в «Эдеме». Это вещество имеет чудесные свойства, которые помогают воплощать мечты в реальность, в частности, оно должно помочь выздороветь сильно повреждённому после встречи с каинитами организму Зяблика. Здесь немного проясняется сущность таких странных обитателей этого мира, ка «варнаки». Оказывается, что они очень любят музыку.

Тут же идёт история медсестры-нимфоманки Верки. За тот кусок жизни, который пришёлся на время после катаклизма, успевшей побывать верховной колдуньей в Лимпопо (кусок Африки, какого конкретно времени — непонятно. Там и по сей день племена так живут.), а затем лекаршей-наложницей у одного из талашевских диктаторов. Собственно, сравнение идёт опять-таки не в пользу «советского» строя: к мирному чернокожему племени пришли белые варвары — и расстреляли всех из автоматов, кого не расстреляли сразу — изнасиловали, а потом дострелили.

И под конец, после всех тягот пути «ватага» достигает Эдема, который, как библейские ангелы, охраняют Незримые (они же Иносущие). Пробраться туда практически невозможно. Единственный шанс — спровоцировать стычку между Незримым и какой-то сущностью, которая уже существовала на Земле едва ли не в эпоху Катархея.

И совсем уже под занавес первого романа, Антон сообщает, что варнаки — мирный, дружелюбный народ, а поскольку они слепы, то звук и прикосновение для них являются основными и, чуть ли не единственными способами коммуникации.

В этой же части идёт весьма подробное описание того, что происходило во вновь созданном мире непосредственно перед подписанием Талашевского трактата, который отменил власть, инквизицию, спецслужбы и прочие тому подобные структуры. Тут достаточно сложно трактовать смену режимов власти, буквально следуя за ходом оригинальной советской истории. Если рассматривать строго в рамках очерченного временного интервала (1979 — 1989), то Коломийцев однозначно трактуется, как втянувший СССР в Афганскую войну Брежнев, соответственно — Чрезвычайный совет предстаёт собирательным периодом Андропова-Черненко, а Плешаков, объявивший, что «после его прихода к власти все силы вернутся в первобытное состояние: луна и солнце появятся на небесах, день вновь станет сменяться ночью, восстановятся привычные годовые циклы, а Талашевский район возвратится на свое законное место...», вполне подходит на роль Горбачёва. Особенно, если учесть, что в конце своего правления, он вдруг решил окрестить себя императором (намёк на первого Президента СССР).

Вместе с тем, с учётом царившей тогда атмосферы оплёвывания, открещивания и унижения всего советского этих персонажей вполне можно рассматривать как связку Сталин — Хрущёв. По крайней мере, многие из характеристик Плешакова вполне подходят по такую трактовку. Хотя образ Сталина в этом случае выглядит как-то слишком уж гипертрофированно ничтожным. Если бы он был автором «Линия Коломийцева», то, боюсь, что тогда точно генеральный план «Ост» был бы претворён в жизнь.

Тут напишу только общие замечания, касающиеся всего цикла в целом, дабы не загромождать отзывы на каждый отдельный роман.

Внимание! Есть некоторое количество спойлеров.

Этот цикл примыкает к «Тропе» чисто формально. Для того, чтобы вытаскивать ГГ из передряг, вместо Артёма можно было взять любого, совершенно случайного (сверх)человека. Без Артёма существенно пострадал бы только начальный кусок первой части «Щепок плахи...» (он лишился бы всякого смысла). Впрочем, и для сюжетной линии Артёма этот цикл даёт не очень много (он, в основном, вспоминает то, что и так было описано в предыдущих книгах). Все существенные для него события, которые произошли в этом цикле, умещаются в паре фраз, которые он бросит Хавру в конце «Губителя...». Собственно, Артём и введён в этот цикл с целью лишить его слишком крутого бонуса, который он получил в «Бастионах Дита». На этом точка. О дальнейших похождениях Артёма авторы не сказали ни единого слова.

В целом сама концепция мира, в котором происходит действие не отличается оригинальностью. Вместе с тем, сталкивая невольных обитателей этого обрывка нашего мира между собой, авторы показывают довольно любопытные ситуации.

Изобилие населённых территорий из разных времён, из разных цивилизаций, могло бы дать огромное пространство для маневра, для постановки различных «экспериментов» по части налаживания коммуникаций между ними, но авторы воспользовались этой возможностью только отчасти. Куда как больше романного пространства и времени уходит на то, чтобы протащить группу ГГ по максимально большому количеству кусочков этой «временнОй мозаики». При этом, зачастую, необходимость таких перемещений не всегда прослеживается, а иной раз создаётся впечатление, что герои отправляются в очередной вояж по одной лишь воле левых пяток авторов.

Ещё мне не очень понравилось то, что тут, в отличие от предыдущих романов, авторы, не мудрствуя лукаво, взяли кусок СССР и обильно полили его дурно пахнущей коричневой жижей. В прошлых романах этот момент Брайдер с Чадовичем обставляли более совершенно с художественной точки зрения. Даже не знаю, с чем это связать: то ли авторы хотели сорвать хотя бы последние сливки с волны явной антисоветчины, то ли авторы действительно внезапно прозрели ко второй половине 90-х и со всей мощью своего таланта (несколько подрастраченной к этому времени) решили обрушиться на «Империю Зла». Проявления этого я вижу в том, что катаклизм, в который попал кусок нашего мира, практически в точности повторяет то, что произошло с миром Дита.

В итоге трилогия оставляет весьма противоречивые впечатления. С одной стороны — довольно хороший язык, интересные «огрызки» миров, вполне колоритные персонажи. С другой — слишком прямолинейное выливание помоев на совершенно конкретную страну, которое даже не пытаются прикрыть хоть сколько-нибудь отличающимся «глобусом», на которой она размещена, общая затянутость повествования (да, третий том читается едва ли не через силу) и весьма странная и откровенно нелогичная концовка всего цикла. Последнее, пожалуй, можно не ставить авторам в вину, поскольку эта «болезнь» преследует их на протяжении всего цикла «Тропа».

Можно довольно точно установить время, из которого был изъят кусок советской реальности. В сцене, где ГГ обсуждают возраст Артёма указывается довольно точная привязка по годам:

« — По рождению он вроде бы наш ровесник. Когда Гагарин полетел, он в школе учился, а когда американцы на луне высадились, в институт поступал.

— Так это двадцать лет назад было, а не тысячу».

Отсюда можно сделать вывод, что «талашевский» пространственно-временной кусок, вытолкнутый на Тропу находится во временном промежутке 1981 — 1989 год. Вероятнее всего, «ватажники» жители 89-го года.

Где-то в тексте романов упоминается, что со времени, когда случилась катастрофа прошло десять лет. Таким образом, можно вычислить и другую дату, от которой идёт собственно отсчёт нового существования «талашевского» сектора.Это 1979, начало войны в Афганистане.

Вполне замечательная повесть о тоталитарных сектах. Однажды пришлось, совершенно вынужденно, снимать комнату у свидетельницы Иеговы. Так вот в самую точку все обещания, которые идут в самом начале. Конечно, про переселение на иные планеты и речи не шло, но вот все блага земные обретались именно в их секте. Разумеется, и про то, что при вступлении в неё люди отписывали ей свои квартиры и все-все сбережения. Ну, а если посмотреть чуть дальше, то в этой повести вполне себе реализован намёк на древний тезис: «Разделяй и властвуй». Пускай на Венере думают, что на Марсе сущий рай, а на Марсианских рудниках рассказывай о том, что венерианцы купаются в благословенных водопадах живой воды — и будет счастье. Каждый будет верить, что вот вскоре и его переселят в край благословенный. Правда, авторы не раскрыли того, куда с Венеры были переселены те, кто якобы отправлялся в марсианский рай, но на самом деле это не существенно. Кажется мне, что переселяли тех, кто ослабел до такой степени, что не мог выполнять работу. И переселяли сразу же в мир лучший, который, как известно, находится на том свете.

Четвёртый роман цикла «Тропа». По временным рамкам он расположен после цикла «Миры под лезвием секиры» и учитывает произошедшие в них перемены в состоянии Артёма. Вместе с тем, поскольку сам Артём появляется здесь только в эпилоге, можно вполне не принимать во внимание его влияние. Как можно заключить из названия, это роман о его сыне. О Губителе Максаров, который несмотря ни на что умудрился не только родиться, но и выжить.

Внимание! Дальше — спойлеры!

Каких-то особенностей, отличающих мир «Губителя максаров» от мира «Клинков максаров» практически нет. Единственное, благодаря некоторым обстоятельствам, клинки максаров утратили свою силу и в данном романе не годятся для сведения внутренних счётов. В остальном максары остаются всё теми же тиранами, имеющими безграничную власть над сопредельными землями.

Во всём остальном он вполне укладывается в канву романа о взрослении. С одной поправкой. Если в обычном романе подобного плана ребёнок, преодолевая какие-то трудности становится добрее, человечнее, то тут наблюдается прямо обратная картина. Со временем ребёнок, Окш Сухорукий, всё больше и больше покоряется тому, что он, пускай и полукрвка, но максар. Плюс к тому он одержим идеей уничтожить всех остальных максаров любой, совершенно любой ценой.

В этом моменте начинаются некоторые логические несуразицы. например, Окш носится с идеей ручного генератора межпространственных дыр долгое время, а потом, когда его крадут, совершенно равнодушно возвращается к тому острову, где он его делал. Узнав, что вся страна жестянщиков разграблена, а запасные детали генератора уже отправлены в страну максаров он на это никак не реагирует, а преспокойно отправляется к охранному периметру, который вокруг Чернодолья (страны максаров) выстроен и начинает его уничтожать. При этом с самим Чернодольем происходят странные метаморфозы. Из страны, по которой можно идти неделями и не перейти она вдруг превращается в маленький клочок земли, четверть границы которого можно объехать за пару часов.

Если посмотреть на него с другой стороны, то можно обнаружить достаточно последовательное превращение человека, который вдруг начал осознавать свою избранность из обычного представителя человечества в существо, считающее себя вершителем судеб вселенной. Соответственно меняется и его восприятие реальности. Если изначально жизнь человека для него представляет ценность, то уже к середине романа он готов жертвовать даже своими соратниками в любых количествах дабы удовлетворить свою потребность мести, уничтожения.

Стоит отдельно остановиться и на личности Хавра. Каким-то образом, совершенно неизвестно каким, он из Всевидящего Отче превращается в странствующего наёмного интригана высокого класса. Если насчёт метаморфоз Артёма нет никаких сомнений и загадок, то вот в случае Хавра их накапливается огромная толпа. Причём все они так и остаются без ответа. Почему вдруг Всевидящий Отче потерял благорасположение Фениксов и Иносущих? Какое к этому имел отношение Артём? Как Хавр стал тем, кем он стал? На самом деле, не такие уж праздные вопросы для истории персонажа, который прошёл сквозь целых две книги цикла.

В целом роман получился всё больше о приключениях, нежели о каких-то философских проблемах. К сожалению, под конец цикла Брайдер с Чадовичем начали выдыхаться. Это было очень заметно ещё по «Мирам под лезвием секиры», а тут, хотя и продолжили основную историю цикла, но утратили во многом чувство меры и логики. В общем, как четвёртая часть основного цикла роман не удался. Вместе с тем на общем уровне фантастического чтива он довольно сильно выделяется.

Выбирая подобное название, авторы разумеется не могли не рассчитывать на то, что оно породит дополнительные связи и смыслы. Для более полного разбора этого романа вкратце обращусь к «Божественной комедии».

Если верить Данте, который вслед за Вергилием спускался в Ад, то город Дит занимает сразу два адских круга. Стены его образуют шестой круг, где обретаются лжеучители и еретики, а сам город размещается в седьмом круге и состоит из трёх поясов, где отбывают наказание всевозможные насильники: первый — тираны и разбойники, второй — самоубийцы и игроки, третий — богохульники, содомиты и взяточники.

Внимание! Дальше — спойлеры!

Город Дит, отгородившись стеной от всего остального мира живёт по своим внутренним, жёстким законам, именуемым Заветами. Основные из них: «Защищай город. Противодействуй Изнанке. Не желай ничего сверх положенного. Не причиняй дитсам ни вреда, ни обиды. Трудись для общего блага там, где тебе укажут. Не способствуй, ни действием, ни бездействием, неправедным поступкам братьев твоих».

Для того, чтобы заветы выполнялись с большей ответственностью и рвением, в городе существует ритуал, чем-то сходный с крещением. Каждому новорождённому в определённый момент дают испить Братскую Чашу, содержащую некую жидкость, которую называют «зелейник». Тайна его изготовления хранится кастратами, которыми заведует Блюститель Братской Чаши. Они же и выдают его гражданам. Действие зелнейника подобно наркотику, в свой Срок у каждого, однажды выпившего его начинается ломка и если он не получит следующую дозу, то умрёт в жутких мучениях.

Им управляет Сходка Блюстителей. Здесь каждый находится на своём месте и при своём деле. Для таких укладов есть серьёзные причины, главная из которых — Сокрушения. Это внезапное и практически моментальное появление в Дите участка иного мира, который горожане (дитсы) называют Изнанкой. Для борьбы с Сокрушениями в городе существуют мобильные отряды, готовые в любой момент сделать всё, что только возможно, чтобы пресечь на корню всякую попытку проникнуть на городские территории чего бы то ни было из чуждого мира. Считается, что Сокрушения являются карой за прегрешения дитсов.

Вместе с тем всё, что происходит за стенами Дита горожан совершенно не интересует. Там, по мнению жителей города, давно нет ничего достойного внимания.

За пределами города мир устроен достаточно сложным образом. Тут никто не следит за тем, чтобы предотвращать последствия перемежовок, и поэтому опасности подстерегают почти буквально на каждом шагу.

Подступы к городу охраняет странный лес, в котором обитают слепые птицы (слепыши), которые чуют порождения изнанки и очень враждебно к ним настроены.

Второй интересной местностью является Переправа через Гробницу Вечности, которую охраняют конопасы. Сами себя они предпочитают называть Златобронники. По сути дела — это антиподы дитсов. В отличае от них, златобронники проповедуют культ вседозволенности. Ублажение плоти и потворство своим прихотям у них возведено в такой же культ как у дитсов самоограничение.

За переправой расположены совершенно странные земли, жители которых почти не контактируют с дитсами. Здесь расположен Приокаёмье, Забытая Дорога и Стеклянные Скалы. Именно из этих мест родом Хавр, Блюститель Заоколья. Тут остались его отец и брат с сестрой.

В целом, третий роман поддерживает связь с циклом в том моменте, когда Артём встречается со Всевидящим Отче (отцом Хавра) и перенимает у него некоторые умения в путешествиях по времени. Тут же указывается на то, что этот Дар может быть передан не только достойнейшему, но может быть передан под пыткой носителем совершенно любому существу. Карнлайх Замухрышка, брат Хавра, под пыткой вынуждает отца передать свой Дар ему.

Что же касается сестры Хавра, Хозяйки Черных Скал (или, как позже её называют, Чёрных Камней), то она явно идёт по пути максаров. Её главная заслуга, и это оправдывает её существование в цикле, то, что она отправляет Артёма к Стеклянным Скалам, где он встречает Кешу. Кеша — существо из чистого разума, которое не имеет тела, но, даже в весьма нежном возрасте обладает недюжинными способностями к перемещению во времени.

Достаточно интересный персонаж Ирлеф. Изначально абсолютно верующая в то, что соблюдение заветов гарантирует от всех бед. Уже на пути «туда», от стен города Дита, она постепенго ночинает меняться, перед ней открывается новый мир, который не соотносится с её привычным старым миром. Наверное, главное событие с ней на этом пити — встреча с златобронниками, когда она выражает всё свое презрение к «новому миру». На обратном пути ключевой встречей является очередное столкновение с теми же златобронниками. При этом с Ирлеф за время странствия за пределами Переправы происходят фатальные, с её точки зрения, перемены. Когда она выходила из города, у неё было соврешенно ровное отношение ко всем дитсам, которые вкусили Братской чаши. На обратном пути, она уже даёт абсолютно страстную отповедь златоброннице, смысл которой любовь к чужаку, т. е. Антону. Жаль, что в тот момент, она осознала, что отступилась от своих правил, от Заветов, и не смогла в итоге принять ту новую жизнь, которую ей могло бы дать это отступничество.

В целом, очень печальное настроение навевает роман. Даже те из винтиков системы, которые в состоянии выкрутиться из пазов и стать ей поперёк, настолько пропитались самой системой, что даже не мыслят жизни вне её. Конечно, полностью отказавшись от прежних заветов, она не может и в итоге добровольно гибнет.

Здесь же находит своё оформление предсказание о том, что Феникс видел Артёа на подступах к Изначальному миру, а Иносущий его могилу. В самом финале Артём встречается-таки с самим собой и передаёт ему свой кусок знаний и Кешу, аболее ранний Артём клянётся похоронить своего двойника.

В целом, заключение романа похоже на войну между старым (каким бы оно ни было плохим и закосневшим в своих предрассудках) и новым (совершенно безумным, бездумным, одержимым только желанием нахапать). Думаю, что это толкование ближе к истине, нежели попытка истолковать разницу между Приокаёмьем и Дитом как разницу между социалистическим и капиталистическим образом жизни. Границей между Дитом и отдалённой окраиной служит «Гробница Вечности», что намекает на временные, а не пространственные координаты.

Мне кажется, что этот роман-катастрофа (да, именно так) в какой-то степени отражает гибель Советского Союза и перемещение людей, его населявших в совершенно другие страны и реалии. В страны, где властвует бандитизм, распущенность, где любого можно подвергнуть пытке, заставить изменить своим идеалам или измениться. В общем, отражает весь тот кровавый бардак, который начался после подписания Беловежского соглашения.

Сама по себе атмосфера напомнила одновременно «Гения кувалды» и «Андроиды срама не имут» Евгения Лукина, хотя если подходить к этому вопросу более точно, то это «Андроиды» напоминают «Хозяев». Достаточно безумный, шизофренический мир, что особенно хорошо проявляется, когда действие перемещается на верхние уровни. При этом складывается такое впечатление, что всё это уже где-то, когда-то видел, слышал, читал. Может, не прямо в такой же форме, но очень близкое.

Впрочем, как и «Злой Котёл», «Хозяева» читаются намного легче и быстрее, чем остальные части.

Вызывает некоторое недоумение и вдруг прорезавшаяся ностальгия Темняка по Земле. Тут он на каждом шагу припоминает в совершенно огромном количестве всякие поговорки, случаи, истории из своей земной жизни. Насколько я помню, ни в первой, ни в последующих романах (я имею в виду внутреннюю хронологию цикла) такого огромного количества воспоминаний не было.

Удивительно и то, что разумный человек сунулся в Острог, который ему ни коим боком не был нужен. У Артёма в предыдущей книге была единственная цель — покинуть Котёл, а тут он вдруг искусственно затягивает своё путешествие. Любопытство? Захотел посмотреть как жил подарок тенетников до своего перемещения из Острога?

Вопросы, вопросы, вопросы...

По сути ничем не примечательная фентези-бродилка, пускай и в довольно интересном антураже, но никаких претензий на глубинные мысли в ней не проскальзывает. К минусам можно добавить и то, что слишком много разнообразных рас мелькает в романе как в калейдоскопе, а толком описаны только несколько: болотники, тенетники и вещуны. Отдельно отмечу слизней, которые живут внутри Гриба в условиях жуткой жары и, естественно, темноты. Они совершенно явно передраны с варнаков из «Миров под лезвием секиры». К сожалению, продолжение (или рестарт) цикла не получился. Возможно, читать было бы интересней, если бы это был на самом деле первый мир, который посетил Артём на Тропе.

В итоге получился совершенно необязательный к прочтению кусок без начала и конца, частично связанный разве что только с «Хозяевами Острога», да и то парочкой достаточно условно важных деталей.

Как ни странно, но в этом романе, в отличие от всего остального цикла, концовка показалась вполне вменяемой и соответствующей внутренней логике романа.

Мир, который получился у авторов (я имею в виду страну максаров) выглядит как вывернутая наизнанку злая версия Джаспера из «Чакры Кентавра» Ларионовой.

И тут, и там есть разумная раса, состоящая из небольшого количества особей, которые разбросаны по всей стране и очень редко пересекаются друг с другом. И те, и другие имеют слуг, которые обеспечивают их существование. И, наконец, обе расы практически неуязвимы и отношения между собой выясняют только на мечах. Но это общая схема. Дальше начинаются различия:

1. Мир. Если Джаспер называют зелёным, то название страны максаров говорит само за себя — Чернодолье. Буйная зелень превращается в бесплодную равнину, покрытую пеплом.

2. Взаимоотношения. Джасперяне, хоть и живут изолированно друг от друга, но не враждебны друг другу и иногда встречаются на общих праздниках или важных государственных собраниях. Внутри семьи у них в основном хорошие отношения.

Максары же люто ненавидят друг друга, в том числе и собственных потомков и собираются вместе почти исключительно, чтобы свести друг с другом счёты.

3. Прислуга. Джасперяне пользуются услугами роботов-сервов, которые выполняют за них практически всю работу по обслуживаю их поместий и наследных владений.

Максары конструируют себе рабов — мрызлов, которых изготавливают из частей тел живых организмов, в том числе и человеческих. Мрызлы не только прислуга, но и разведчики, и воины, и т.д.

4. Мечи. Для джасперян мечи — благородное дуэльное оружие.

Мечи максаров — практически единственное оружие, которым можно уничтожить другого максара. Соответственно и применяется оно только среди себе подобных.

Также сохранились легенды о том, что раньше максары были благородной расой, которая достигла небывалых высот во многих сферах, но со временем выродилась в жестоких, самовлюблённых одиночек. Так что вполне можно предположить, что это джасперяне, попавшие на Тропу и со временем выродившиеся.

Что же касается самого романа, то написан он хорошим языком, читается вполне приятно. Несмотря на то, что больший упор тут сделан на действие, роман по-прежнему содержит довольно серьёзные идеи. По сути Брайдер с Чадовичем продолжают исследовать человека, облечённого властью, и то, как эта власть может изменить человека. Наверное, ключевую мысль этого романа можно сформулировать так: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно» (Джон Эмерих Эдвард Дальберг-Актон, английский историк и политик). Осторожно! Дальше спойлеры!

В семье, как говорится, не без урода. А тут в одном из семейств максаров их объявилось целых два: Адракс и Ирдана, дед и внучка. Вполне можно поверить в то, что дед при помощи внучки хочет свести счёты с сыном, но то, что происходит дальше (я имею в виду предсказание пришествия Губителя Максаров), как-то слабо укладывается в господствующие идеи. Максары, хоть и терпеть друг друга не могут, но строго следят, чтобы род не прерывался. Наследник должен быть.

Ирдана в свою очередь тоже ведёт себя странно, хотя над нею Стардах потрудился качественно, но почему-то не вытравил до конца все человеческие чувства. Получается, что Ирдана максар-недоделок. Вместе с тем она уже вполне сноровисто и профессионально усовершенствовала Артёма, даже снабдила его иммунитетом к мысленному воздействию. Как-то странно смотрится проповедь «любви, которая сильнее зла» из уст соавторов, явно не склонных к излишним сантиментам (в творчестве, как минимум).

И что мне ещё показалось странным и не вполне реалистичным. Так называемые рудокопы, которые должны были перерабатывать огромные объёмы земли и никогда не пользующиеся своими прежними тоннелями. С такими темпами, они давным давно должны были выесть всё едва не до самого центра земли и провалить в тартарары не только землю максаров, но и жестянщиков, и черепах, и прочие приграничные области.

В целом, достойное продолжение «Евангелия от Тимофея». Наверное, эти два романа — лучшие во всём цикле.

Роман, который стал стартовым для цикла «Тропа». К сожалению, концовка производит впечатление, чего-то совершенно чужеродного и искусственного. Даже не знаю, что тому виной: фатальное неумение авторов писать концовки или же пришедшая чуть позже идея сделать этот роман первой частью цикла. Мне всё-таки кажется, что изначально роман писался как отдельное произведение. В частности, только здесь упоминаются «пролазы» — люди, которые отправляются исследовать сопредельные пространства. Ни в одном из последующих романов цикла ни малейших намёков на них нет. Артём остаётся единственным пролазой на весь цикл. Возможно, я ошибаюсь, и в Злом Котле или Остроге он с кем-то из них всё же встретится, но как-то не уверен в этом (на данный момент я эти два романа ещё не прочитал).

Мир, который рисуют авторы в «Евангелии от Тимофея» сразу же мне что-то напомнил. Не знаю, насколько справедливо предположение, но в «Тёмной горе» Геворкяна был подобный мирок, где тоже росли огромные деревья, внутри которых жили обезьяноподобные твари. Разумеется, мир, описанный Геворкяном повторяет этот только в общих чертах, но вполне возможно, что это отголосок «Евангелия», что-то вроде дружеского поклона товарищам по цеху.

«Евангелие от Тимофея» задаёт общую направленность цикла (сюда же можно включить и подцикл «Миры под лезвием секиры»). Исследование природы власти и того, как она влияет на человека. Тут вводится идея о том, что человек очень распространённый тип жизни во вселенной авторов и, в принципе, несмотря на какие-то индивидуальные различия, которые прослеживаются от мира к миру, обладает вполне определённым набором черт, близких к земному виду Homo Sapiens. Этот тезис даёт возможность не вдаваясь в излишнее описание видовых особенностей конструировать разнообразные социальные строи.

В первом романе цикла на Вершени построено что-то вроде теократического общества с элементами рабовладения. Плюс к тому практически прямо реализуется тезис В.И. Ленина о том, что «любая кухарка может управлять государством». Собственно, весь имеющийся государственный строй вырос на базе измышлений работника столовой. В итоге получилась какая-то безумная помесь «коммунизма» и рабовладения, сдобренная изрядной долей эрзац-религии. Войны по большему счёту в этом мире носят религиозный характер. С одной стороны жители Вершени пытаются навязать болотникам свою «истинную веру», а с другой стороны воюют между собой, выясняя, какие Священные Письмен священней и истинней.

Проблема управления государством совершенно неподготовленным к этому человеком продолжается уже самим Артёмом. Для Тимофея жители Вершени были чем-то вроде живых солдатиков, которыми он мог распоряжаться по своему усмотрению: убивать, сгонять с места и т.д. Его интеллектуальный уровень прекрасно характеризуют слова «Настоящего Языка» типа «морда», «башка» и пр. Артём же оказывается практически неспособным справится с этой задачей из-за своего мягкосердечия и излишнего человеколюбия.

Несмотря на некоторую затянутость и неторопливость повествования, читается роман, хоть и не быстро, но на одном дыхании. Давно не читал ничего такого, что заставило бы меня забывать о времени.

На две трети — чистый квест в старательно выписанной компьютерной реальности, полной всякой нечисти, немыслимых ходов, социальной мешанины. По мере чтения Многорукого бога далайна от Логинова все вспоминал — тоже автор расстарался на детальки придуманного фэнтезийного мира. В конце — при все тех же роялях в кустах — авторы решили дать пессимистическую критику природы власти, эдакого утрированного Макиавелли. Чего то нового не открыли и, в общем, Евангелие вполне проходит по линии фэнтезийной литературы, имеющей так немного общего с окружающим миром, что читать ее скучновато. Барочная работка, авторы вот прямо постарались, но читать дальнейший цикл про тропы, секиры и максаров желания не возникло.

Пусть вас не вводит в заблуждение название романа. Да, это драма жизни, но написана она фантастами, причем такими, которых с небольшим преувеличением можно отнести к реалистам или даже «жестким реалистам». То есть у этих авторов так — о жизненных перипетиях, но с фантастическими допущениями и совершенно без прикрас.

«Гений злонравной любви» — не высокопарная метафора, описывающая свойства души главного героя. Это характеристика его природного дара, ну или проклятия, тут как посмотреть.

Костя Жмуркин родился в ранние послевоенные годы в сталинском СССР, и первое время его история мало чем отличалась от жизни других ребят, проведших детство в той эпохе. Небезоблачное детство, тихое пролетарское взросление в рядах целеустремленного народа восстающей из пепла великой страны. А еще — полная надежд на будущее ответственная учеба, хорошие книжки и первая любовь. И вот с самой любовью-то у Константина как-то сразу не сложилось.

Он заметил, что люди, которые ему искренне нравятся, в жизни страдают и терпят постоянные неудачи. Радующие сердце вещи теряются или ломаются, в общем, все идет наперекосяк. Напротив, раздражающие явления набирают силу, а выводящие Жмуркина из себя люди набирают общественный вес и вообще идут в гору.

И с возрастом эта несправедливость в отношении чувств Кости только возрастает. Родину терзают экономические кризисы и политические катастрофы, мечты о космосе разбиваются вместе с падающими на поверхность Луны исследовательскими кораблями, а любимые творцы и общественные деятели погибают, оказываются на дне жизни или оказываются за решеткой.

Костя не без успеха пробует себя в прозе, но журналы, специализирующиеся на фантастической литературе закрываются худсоветами, а редакторы, которые давали ему «зеленый свет» получают разносы от ответственных лиц. В воинской части, где Жмуркин проходит срочную службу, любой его притеснитель получает лишнюю звездочку на погоны, причем карьерный успех недоброжелательного лица тем выше, чем сильнее он унижает главного героя.

После службы отчаявшийся Жмуркин, не в состоянии отыскать никакой иной работы, устраивается в милицию, где по пьяной лавочке проговаривается о своем даре. И тут уже его в оборот берет милицейский начальник, задумавший посредством угнетения «гения злонравной любви» дорасти до министерского кресла.

Мне понравилось, что почти для каждой главы авторы меняют жанры и используют художественные особенности различных литературных произведений. Истории, посвященные армейской жизни Жмуркина, отсылают к хлесткому юмору «казарменной идиотии» Ярослава Гашека, а описание милицейских будней героя бытовым цинизмом напоминает кивиновские романы о питерских операх.

Вторая часть романа явно писалась позднее и была частью самостоятельного произведения. Здесь события развиваются уже в позднеперестроечный период. Новые времена и нравы выносят Жмуркина куда-то на обочину, и растерявший способность по-настоящему любить или ненавидеть Костя возвращается к написанию фантастических рассказов. В этой части авторы устраивают литературно-сатирические баталии со своими коллегами по писательскому мастерству. Тут и бесчисленные пьянки на творческих встречах и конференциях, и уморительные (и, пожалуй, обидные) карикатуры на позднесоветских писателей-фантастов, и особенности национальной прозы, и охота за государственными премиями. Многие карикатуры, к слову, вполне узнаваемы.

Читается легко, но текст очень неровный. Юмор местами даже достигает обличительной ловкости и прямолинейности Ильфа и Петрова. Но иногда его качество стремительно падает до вывертов современной попаданческой литературы с шутками про «роковых дам», бухло и коричневую субстанцию. Если про дембелей, самозабвенно в потемках лупящих кофе с тараканами, читать еще забавно, то приключения нетрезвого милицейского начальника, навалившего кучу за бюстом Дзержинского и за это получившего по шапке, вызывают недоумение.

Ну а под конец становится очень грустно. Потому что аккомпанементом к треску окончательно ломающейся жизни Жмуркина становится грохот разваливающейся под «ветрами перемен» страны. И новые времена не сулят ничего хорошего простым людям, имевшим неосторожность искренне любить и не имеющим силы отчаянно ненавидеть.

Ничего сказать и написать положительного в адрес данного произведения не могу. И это меня удручает в высшей степени, ибо я считаю “Тропу” самым лучшим образцом отечественного фэнтази. И даже испытываю некоторое переживание по поводу всего вышеупомянутого цикла. На фоне “Хозяев Острога” можно составить весьма превратное и негативное мнение о “Тропе”, если начать знакомство с циклом с “первыми шагами по Тропе” – с романами “Злой Котёл” и “Хозяева Острога”. Например, я бы так и поступил. Я бы сразу поставил крест на всём цикле и к остальным романам даже и не притронулся бы.

Почему же авторам не удалось дотянуть данный опус до уровня “Клинков максаров” и “Бастионов Дита”? Отвечать вместо самих авторов – для читателя не полезно. Откуда можно знать наверняка? Может, сами авторы считали его достойным своих предшественников? А, может, и нет.

Нельзя требовать от автора, чтобы он всегда выдавал шедевры. Иногда автор устаёт, иногда у него появляется своё мнение вразрез читательскому мнению. И вообще – есть такие вершины, которые можно покорить только раз в жизни.

В любом случае – я очень благодарен этому замечательному авторскому тандему – Юрию Брайдеру и Николаю Чадовичу – за то, что они внесли свой литературный вклад, радовали читателей, любили писательское ремесло и фантастику.

Эту опус я удостоился честью прочитать его одиннадцать лет назад. До этого он уже полгода как попал в поле моего внимания и пребывал в электронном виде на флешке. Я в ту пору в первый раз приехал в Петербург и жил на птичьих правах у знакомого. К своему компу он меня не подпускал, и поэтому ознакомиться с этим романом у меня не было возможности. Через месяц я жил уже в другом месте и тоже на птичьих правах, без всяких перспектив получить доступ к необходимым электронным устройствам. Прошло какое-то время (как раз-таки те полгода, упомянутые мной выше) прежде, чем я смог приобрести КПК (карманный компьютер).

Начало в “Злом Котле” было очень многообещающим, я и купился на него, как маленький. Меня словно конфеткой подманили. Но прочитав четверть книжки, я понял, что это совсем другой формат. Да, повествовательная манера изложения нисколько не изменилась. Но вот содержание… Наверное, бывает так, что авторы периодически устают от растянувшегося на годы сериала и это сказывается на качестве. А каким образом? А таким, что читательский взор обозревает только приключения, динамику, действия, а вот подтекста какого-нибудь (смыслового, жизненного и т. д.) совсем не наблюдается. По сюжетному хронологическому порядку “Злой Котёл” занимает место между “Евангелием от Тимофея” и “Клинками максаров”. Поэтому образу главного героя можно дать скидку (он не обязан обладать арсеналом тех качеств и достоинств, коими обладал Артём в конце “Бастионов Дита”), но не настолько, чтобы позволять ему пускаться в беспорядочные приключения и поддаваться плотским позывам.

Этот роман самый большой и самый мрачный в “Тропе”. Он вписывается в идейную канву цикла, даже невзирая на то обстоятельство, что главный герой – человек Артёма, по воле Фениксов и Незримых занесённый в этот мир из осколков всех существующих миров – появляется только в конце. Это повествование о его сыне – получеловеке-полумаксаре, о котором ещё до его рождения говорили, что он покончит с владычеством максаров. Артём уже стал существом со сверхъестественными способностями, в сознании которого пребывает Кеша – разум высокого уровня. Видимо, авторы не представляли себе, как можно вести рассказ о таком персонаже. Ведь он играючи избежит любых опасностей, предугадает их, справится с какими угодно врагами и недоброжелателями, его не поставишь перед лицом загадок и тайн, которые надо распутать и решить. Поэтому, скорее всего, авторам понадобилось “спуститься” на несколько уровней ниже. Для этой цели был и выбран Окш – ещё не максар, и поэтому уязвимый и беззащитный, ещё не набравший силу и не подвергшийся изменению, дабы приблизиться к максарскому естеству насколько это возможно – так сказать, все предпосылки для развития сюжета.

Стал ли хуже цикл (или лучше), когда Артёма авторы заменили Окшом? Не думаю. Они даже во многом похожи. Но видно, что по мере продвижения рассказа к финальному концу Окш постепенно начинает утрачивать в себе человеческие черты, превращаясь чуть ли не в настоящего максара. Например, он уничтожает Страну максаров вместе с её обитателями и не хочет слышать о том, что этот его метод ликвидации весьма губителен и может обернуться глобальной катастрофой – настолько он обуян ненавистью к своим врагам и жажда месте затмила в нём крохи разума. Это очень показательный пример для нас, людей. Во всемирной истории было большое количество моментов того, когда представители рода человеческого теряли человеческий облик и становились хуже диких зверей.

Романом “Губитель максаров” можно было закончить повествование о Тропе. Но если продолжать его, то отнюдь не такими опусами, кои последовали спустя некоторое время: “Злой котёл” и “Хозяева Острога”. К сожалению, авторы сделали именно так, а не как иначе. Но это, конечно, их авторское решение и они имели на это право.

Этот роман я прочитал спустя лет восемь после первого знакомства с двумя первыми – “Евангелие от Тимофея” и “Клинки максаров”. За эти восемь лет я не раз мысленно представлял, как бы продолжался цикл “Тропа” дальше. Нафантазировал изрядно, но реальность, как всегда, распорядилась по-своему. Чего-чего, но я никак не ожидал того, что третий роман окажется чем-то вроде “Бастионы Дита”. И это было, конечно, замечательно! Ведь скучновато читать книжку, когда заранее знаешь, о чём она собирается тебе поведать.

Так вот, сюжетная композиция “Бастионов…” оказалась для меня совсем неожиданной, я не сразу “въехал” в неё, я ведь долгое время полагал, что события будут развиваться в совершенно ином ключе. Конечно, загадка относительно Фениксов и Незримых должна, в конце-концов, получить хоть какое-то подобие отгадки. Подтвердились так же отчасти пророческие слова болотника Шатуна, ставшего Всевидящем Отче, касательно того, что главный герой на Тропе может встретить самого себя, а Незримый видел его могилу (см. концовка романа “Евангелие от Тимофея”).

Отличный роман! Мне он понравился.

В ходе чтения у меня сложилось впечатление, что именно с этого романа начинается цикл “Тропа” – путешествие человека по удивительному и многообразному миру, вбирающего в себя частицы всех существующих миров, в поисках Изначального мира – этакого эквивалента земного эдемского сада. Первый роман этого цикла – “Евангелие от Тимофея” – произведение само по себе самостоятельное, со своей идейной основой, очень сильно, на мой взгляд, отличающейся от сюжетной фабулы всего цикла. “Евангелие от Тимофея” – это, скорее всего “мягкая” фантастика социального характера, фэнтази в этом блистательном опусе почти нет.

Если оставить “Евангелие от Тимофея” в стороне от всех остальных романов “Тропы”, то “Клинки максаров” мне кажется самым удачным и получившимся произведением данного цикла. Невозможно придраться к чему-либо, авторы постарались на славу, из под их пера вышло одно из лучших произведений отечественного фэнтази. Оно заметно выделяется из общего хлама фэнтезической беллетристики, в нём есть содержательность. Я на дух не переношу книг, где только одно действие, которые напичканы героями разных мастей, без устали калечащих и убивающих друг-друга – холодным, горячим, жидким или ещё каким-либо видом оружия (в том числе, и всякими магическими способами). Помимо действий (приключений, схваток и постельных сцен) должны быть РАЗМЫШЛЕНИЯ. У персонажей должны быть мозги (а не просто одна верёвочка внутри черепной коробки от одного уха к другому), должно быть мировоззрение, персонажи должны быть личностями, которые переживают и любят, страдают и ненавидят. Помимо действий в книге должно быть столкновение идей, хотя бы подобие этого. Вот в романе “Клинки максаров” это в полной мере выражено: с одной стороны – человеческое мировоззрение главного героя, гуманистическое, с набором понятий о добре и зле, справедливости и высшей цели — а с другой стороны – мировоззрение максаров, зиждущееся на жестокости, изуверстве, вседозволенности, извращениях… В этом отношении очень показателен диалог Артёма и старого максара Адракса во второй части романа. Он раскрывает во всей красе тот мир, в который занесло главного героя и в котором он теперь должен выжить.

В общем – шедевр! На все сто!

Я очень хорошо помню этот томик. На обложке – обезьяноподобное существо на выступе под сенью ветвяка занебника, а в просторах бескрайней Прорвы парит косокрыл. И название — “КЛИНКИ МАКСАРОВ”. Мне тогда было пятнадцать лет, я жил в ту пору на окраине Вселенной, на помойке цивилизованного мира, а до этих краёв книжные новинки доходили крайне редко. Разумеется, я в эту книжку втюрился. Я задался целью купить её. Цена была непомерной, мать отказалась выкладывать за неё такую сумму. Я где-то подзаработал немного и добился своего – не сразу, но книга стала моей. Конечно, я испытал разочарование, я ждал от неё большего, немного другого. Я тогда был одержим знаменитым янтарным сериалом Желязны, в любом произведении в жанре фэнтази я искал что-то эмберское.

В этом томике были два романа из цикла “ТРОПА” – “Евангелие от Тимофея” и “Клинки максаров”. Я добросовестно начал читать первый роман. Он мне сразу не пришёлся по душе, в нём я не увидел ничего фэнтазического. Я тогда прочитал начало, потом полистал середину и стал читать конец. Именно две последние страницы мне и нравились в этом романе – когда болотник Шатун, ставший Всевидящим Отче, напутствует главного героя, которого высшие неведомые силы – Незримые и Фениксы – отправляют на Тропу – загадочный мир, вбирающий в себя частички всех существующих миров.

Когда мне стукнуло семнадцать лет и я начал увлекаться рок-музыкой, я стал “врубаться” в произведения братьев Стругацких и Рэя Брэдбери. “Евангелие…” неожиданно подняло свой престиж в моих глазах, я понял, что это – выдающееся произведения постсоветского периода. Я начал его перечитывать и зачитывать до дыр, восхищаясь, как авторы мастерски вписали в параллельный фантастический мир реалии человеческой жизни — то, что окружает вокруг и присутствует одновременно внутри нас, но по своему нравственному несовершенству и глубокому невежеству мы этого не хотим замечать. Нельзя отрицать того, что в данном романе можно усмотреть критику против идеологии и быта советского времени. Ведь Брайдер и Чадович родились и выросли в эпоху СССР, другого мира они не знали, и описывали недостатки человеческого общества сквозь призму недостатков советского общества. Это было характерной особенностью почти всех советских писателей, которые в своих фантастических произведениях пытались донести до читателей слова о настоящих и главных истинах нашей жизни.

Я с трудом могу отвести “Евангелие…” к жанру фэнтази. Современное название для данного направления – “попаданцы”. Но к огромному обилию всевозможных опусов, которые в издательской среде и на разговорном писательском жаргоне все, кому не лень, относят к этому направлению, этот роман не имеет никакого отношения. Его ценность и несомненные достоинства превосходят само это направление. С жанром фэнтази “Евангелие от Тимофея” роднит наличие в нём как раз-таки тех двух последних страниц, которые мне так нравились в юности. Мне кажется, изначально этих двух страниц не было, их авторы приписали позже. Мне кажется, что “Евангелие от Тимофея” писался, как роман без всякого продолжения – видно по тематике и сюжету. Это уже потом авторы связали его с идейным замыслом Тропы, и, естественно, вставили эти две страницы, дабы сюжетно связать с остальными романами всего цикла. Это моё предположение.

“Евангелие от Тимофея” очень не похож на своих “потомков” – на романы “Клинки максаров”, “Бастионы Дита” и “Губитель максаров”. И уж тем более не похож на “Злой котёл” и “Хозяева Острога”. И совсем никак не может быть связан с трилогией о ватажниках из Талашевска. “Евангелие от Тимофея” у меня на отдельном месте, я его рассматриваю как один роман без продолжения. Если бы была моя воля, я выставил бы этому шедевру десять “десяток”!

Недавно был в Доме Книги на Невском, глядел на книжные полки в отделе научной фантастики и фэнтази, заполненные по большому счёту отборной и примитивной макулатурой. Жанр «фэнтази»… как же тебя легко низвести до низкосортного чтива и преподнести читателю в остывшем, постном и невкусном виде. Особенно это так удаётся нашим русскоязычным авторам. И серьёзный вклад в это низведение вносят такие «фэнтезические патриархи», как, например, Ник Перумов.

Из всего отечественного фэнтази на меня настоящее читательское впечатление произвела тетралогия «Тропа» Юрия Брайдера и Николая Чадовича. Есть, правда, ещё две книжки («Дорогой товарищ король» и «Там, где нас нет» Михаила Успенского), но они не на одном стилистическом уровне с «Тропой».

В «Тропе» сразу бросается в глаза то, что первая часть «Евангелие от Тимофея» сильно отличается от трёх последующих: «Клинки Максаров», «Бастионы Дита» и «Губитель Максаров». Первая часть совсем другая, в ней поставлены иные тематические задачи, она стоит обособленно от остальных трёх, это совершенно самостоятельное и отдельное произведение и её связывают с последующими тремя частями лишь несколько последних страниц. Мне кажется, авторы сначала и не думали ни о каких-либо продолжениях, они писали «Евангелие от Тимофея» как законченную повесть с твёрдой точкой в конце. Скорее всего, это потом они дополнили эту повесть теми несколькими страницами, чтобы главного героя повести «плавно» переместить во вторую часть — «Клинки Максаров». И, по-моему, зря. «Евангелие от Тимофея» прекрасно выглядело бы как отдельное самостоятельное произведение, а тетралогия ничуть не пострадала бы, превратившись в трилогию. Но… авторы посчитали иначе. Разумеется, им, наверное, тогда было виднее.

«Тропа» — один из лучших образцов русскоязычного фэнтази, достойна особого внимания и многократного прочтения. И весьма прискорбен тот факт, что последующая за «Тропой» трилогия о ватажниках из Талашевска, а потом две повести «Злой котёл» и «Хозяева Острога» никак невозможно поставить в один ряд с «Тропой», ибо единственное, что им светит – те самые книжные полки, заполненные отборной и примитивной макулатурой. Увы! – талант имеет свои границы, а вдохновение способно покинуть автора. А, может, дело не в таланте и вовсе не во вдохновении, а в обязательствах, указанных в контракте с издательством. Это тоже может послужить весомым объяснением низкого качества последующих за «Тропой» произведений.

Недавно был в Доме Книги на Невском, глядел на книжные полки в отделе научной фантастики и фэнтази, заполненные по большому счёту отборной и примитивной макулатурой. Жанр «фэнтази»… как же тебя легко низвести до низкосортного чтива и преподнести читателю в остывшем, постном и невкусном виде. Особенно это так удаётся нашим русскоязычным авторам. И серьёзный вклад в это низведение вносят такие «фэнтезические патриархи», как, например, Ник Перумов.

Из всего отечественного фэнтази на меня настоящее читательское впечатление произвела тетралогия «Тропа» Юрия Брайдера и Николая Чадовича. Есть, правда, ещё две книжки («Дорогой товарищ король» и «Там, где нас нет» Михаила Успенского), но они не на одном стилистическом уровне с «Тропой».

В «Тропе» сразу бросается в глаза то, что первая часть «Евангелие от Тимофея» сильно отличается от трёх последующих: «Клинки Максаров», «Бастионы Дита» и «Губитель Максаров». Первая часть совсем другая, в ней поставлены иные тематические задачи, она стоит обособленно от остальных трёх, это совершенно самостоятельное и отдельное произведение и её связывают с последующими тремя частями лишь несколько последних страниц. Мне кажется, авторы сначала и не думали ни о каких-либо продолжениях, они писали «Евангелие от Тимофея» как законченную повесть с твёрдой точкой в конце. Скорее всего, это потом они дополнили эту повесть теми несколькими страницами, чтобы главного героя повести «плавно» переместить во вторую часть — «Клинки Максаров». И, по-моему, зря. «Евангелие от Тимофея» прекрасно выглядело бы как отдельное самостоятельное произведение, а тетралогия ничуть не пострадала бы, превратившись в трилогию. Но… авторы посчитали иначе. Разумеется, им, наверное, тогда было виднее.

«Тропа» — один из лучших образцов русскоязычного фэнтази, достойна особого внимания и многократного прочтения. И весьма прискорбен тот факт, что последующая за «Тропой» трилогия о ватажниках из Талашевска, а потом две повести «Злой котёл» и «Хозяева Острога» никак невозможно поставить в один ряд с «Тропой», ибо единственное, что им светит – те самые книжные полки, заполненные отборной и примитивной макулатурой. Увы! – талант имеет свои границы, а вдохновение способно покинуть автора. А, может, дело не в таланте и вовсе не во вдохновении, а в обязательствах, указанных в контракте с издательством. Это тоже может послужить весомым объяснением низкого качества последующих за «Тропой» произведений.

Авторы решили использовать повторно тему мира максаров.

Из сильных черт романа следует отметить интересные повороты сюжетной линии, а так же, колоритных и динамичных персонажей.

Не понравился уж чрезмерно дидактичный сценизм, и смазанный, невыразительный финал. Имеет место некоторая повторяемость сценических схем и диалогов.

Образ «вечного» Артёма, вплоть до финала, остаётся за кадром, и 90% сюжетной интриги имеет самостоятельной значение, вне темы цикла.

Роман не вызвал особого восторга, но прочёлся и, местами, понравился.

Еще одна комментируемая книга из моей библиотеки (им.ввиду «Дисбат»)... Данный опус был написан видимо еще в те времена когда каждый автор создавал «мир под себя», а не «продолжал очередную СИ другого автора или издательскую линейку». Данная точка зрения кому-то может показаться не правильной, однако сейчас (субъективное мнение) очень редко встречаются авторы «выдумывающие свои собственные миры и вселенные» (за исключением маститых и всем известных авторов, создающих по заказу издательства «новые форматы») — гораздо проще «дополнить уже имеющийся ряд» очередным произведением, написанном в рамках того или иного жанра или подвида СИ. Так вот... «старые произведения» (с 90-х по начало 2000-х) как правило «формировались с нуля» и выстраивали мир (свою собственную вселенную) только согласно личным предпочтениям и возможностям автора... Если кто вспомнит пестрые обложки фантастических и фентезийных изданий того времени (имеются ввиду в первую очередь отечественные авторы) то почти в каждом из них, на развороте была «собственная карта мира», собственный язык, слова, обозначения и т.п. Сейчас такое почти не встречается и книги выстраиваются на полке согласно теме, серии или издательству... Плюс данного подхода — несмотря на то или иное авторство, очередная книга написана «в привычных тонах», где меняются только «персонажи и экшен», а все начиная обложки и сюжета направлено «на раскрытие уже оговоренных законов» той или иной СИ. Данная же книга (слава богу речь дошла и до нее) как уже раньше говорилось написана в самостоятельном жанре, который кому-то может показаться лишь очередным представителем «привычно-фентезийного» Лукьяненковского «Ночного дозора». Однако мне лично показалось, что данная книга «весит гораздо больше» и по праву принадлежит к высшему разряду фантастики... Единственное, жаль что она не окончена (по сюжету подразумевается наличие продолжения), а учитывая смерть одного из соавторов, так и вообще... И даже несмотря на эти факты рекомендую ценителям отечественной фантастики, поскольку приданная атмосфера и метаморфозы произошедшие с ГГ, намного превосходят по своему уровню, все то что мы уже привыкли видеть в очередной размалеванной СИ с «супермагучимвоиномимагом» в одном лице, на обложке.

Вообще-то данную книгу можно смело отнести к известной серии «Метро 2033», поскольку хоть она задумана внежанрово и видимо была написана гораздо раньше знаменитой книги Глуховского — в целом стилистика и атмосфера идентична «метростроевской версии»... И хотя в данном случае «предложенный вариант постапокалипсиса» не ядерный (а какой-то фантастичный), здесь так же «идет война группировок», так же остатки человечества влачат жалкое существование, а «новая биосфера» так же планово нацелена на уничтожение последних представителей «рода людского». В общем, в очередной раз с большим удовольствием перечитал книгу из своей библиотеки....

Эта повесть Брайдера и Чадовича с первых страниц сигнализирует о принадлежности к «перестроечной» прозе. Атмосфера безнадежности, распада, полный мрак и отчаяние — всё это здесь присутствует в полной мере, равно как и робкая надежда на что-то светлое. Авторы органично соединили два явления — новомодное на тот период увлечение деструктивными религиозными культами и трещащую по швам тоталитарную идеологию. Между этими извращенными формами человеческой общественной организации они ставят знак равенства и имеют на это все основания. Каждый может почувствовать себя на месте главного героя и осудить или одобрить его финальное решение. Актуальности данное произведение, увы, не утратило и в наши дни — что в плане идеологии, что по уровню веры в шарлатанов и чудотворцев наше общество осталось на прежнем уровне.

Действие разворачивается на просторах Венеры. Главный герой, бывший астронавт по кличке Хромой, оказался среди членов религиозного сообщества Заоблачный Храм. Согласно учению этой секты на Венере находится ад, после очищения в котором праведники попадают в рай — на Марс, и там и там у Храма есть собственные поселения. Осознав всю лживость псевдорелигии, Хромой принимает решение сбежать из Компаунда, но деваться с подводной лодки особо некуда, как известно. Его ещё преследуют иллюзии, что где-то там, на Марсе действительно процветают райские кущи, вот туда надо стремиться, подальше от венерианской разрухи и тотального контроля проповедников. Первым шагом к бегству логично предположить выход за пределы Компаунда с целью осмотреться и найти способ навсегда покинуть этот постылый мир лжи и лицемерия.

У местного Храма все черты стандартной секты — апелляция к слепой вере, неукоснительное подчинение проповедникам и внутренняя иерархия, промывка мозгов, жесткое подавление любого инакомыслия. Теперь попробуйте мысленно перечислить самые яркие признаки государственного режима в той же Северной Корее, получается аналогия до степени смешения. Недаром религия и политика тесно дружат испокон веков. Зло в повести довольно схематично, лишено индивидуальности, что лишь подчеркивает то, что под любой личиной и во все времена та власть, что не от Бога, стремится окружить себя сакральным ореолом. Авторы писали с натуры, аналогии с реальностью проводятся предельно просто и чётко. Жанр антиутопии и тёмной НФ для раскрытия темы подходит как нельзя кстати, позволяя сделать акцент на психологию и депрессивную атмосферу.

Даже само название поселения сектантов — Компаунд — символизирует, ведь в одном из значений перевода — это лагерь. Представьте себе ползучий гулаг, до отказа набитый покорными рабами, внимающими пафосным речам своих духовных лидеров — по сути это и получится Компаунд. О том, что происходит на Марсе в тексте прямо не говорится, но несложно догадаться, что там «всё то же, что у нас», таким образом нет никакой разницы между серым настоящим и «светлым» будущим. Инстинкт заставляет главного героя бежать оттуда подальше, но холодный разум безжалостен — нет никакой надежды, некуда бежать, и всё же остается иррациональная вера в чудо, в какого-то волшебника, пусть без вертолета, но с отрядом «голубых касок». Однако в жизни чудес не бывает и свобода добывается только кровью через боль и пределы возможностей.

Небольшой объём повести, по сути она не длиннее среднего рассказа, не оставляет места для раскрытия отрицательных персонажей или же галереи характеров «униженных и оскорбленных». И всё же образ Хромого получился удачно, авторы показывают нам процесс становления героя, который от аморфной установки «пора валить» постепенно переходит к осознанию ценности свободы, к пониманию императива самопожертвования, который может даже в ситуации «один в поле не воин» даровать антагонисту лавры духовной победы. Пробуждение героя-одиночки в ситуации, когда народ безмолвствует — это ядро драматического психологизма практически каждой антиутопии, есть оно и в данном произведении, но вот от правильного финала зависит многое. Если у того же Оруэлла финал демотивирует, то здесь напротив — и это очень важно для читателя.

Очень, очень хорошо. Конечно, экспериментальный стиль повести слегка тормозит прочтение, но постепенно втягиваешься и с увлечением начинаешь следить за интригами, подставами, шпиономанией и доносчиками на катафрахте под названием «Вулкан», отправленном для покорения далёкой Земли.

Здесь нет сюжета, нет диалогов и разговоров, нет локаций, есть только документы, внутрикорабельные записки и доклады, сухие выдержки из зизайновской энциклопедии и радиоперехваты земных передач.

Удивительно насыщенное произведение, ярко демонстрирующее, как рушится на протяжении полёта лживая история независимости колонии Зизайн, созданная для держания в узде собственных граждан и поддержания их постоянной лояльности и карьеризма (это обыгрывается вообще шикарно). Отдельное спасибо соавторам за клонеров и зиготов.

Несмотря на краткий объём, в повести описано одно из самых жутких тоталитарных сообществ, о которых я читал.

И вызывает уважение вера соавторов в возможность того, что на Земле будет однажды создано мирное и справедливое сообщество наций, гармонично уживающееся с природой и покоряющее космос.

Лично я в это не верю.

Хотя тут есть два варианта.

Первый, фантастический. Мы сами разрушим тот ресурсопожирающий ад, который сейчас царит на нашей планете.

И второй, предельно реальный. Прилетят инопланетяне и помогут нам. Вы в какой верите, а?

Очередной маленький шедевр от дуэта белорусских писателей-фантастов, написанный в самом начале их творческой совместной деятельности. До того, как в конце девяностых авторы окончательно перешли на крупные формы, они писали просто замечательные повести и рассказы. Эта повесть, в новом ключе переосмысливающая библейскую притчу об изгнании из Рая, одна из лучших у них.

История нашего современника, волею случая попавшего в другой, странный и удивительный мир, наполнена загадками и тайнами. Цивилизация в этом мире деградировала до растительного существования, когда от человека разумного ничего не зависит и он не способен на самостоятельные поступки и решения.

Снова здесь моя любимая тема — землянин (либо команда) пытается выяснить, как здешняя разумная жизнь докатилась до этой, на его взгляд отвратительной, стадии существования.

Непонятные вещи в начале повести громоздятся одна на одну, подозревая интерес и, благодаря авторскому таланту, постепенно обретая смысл к финалу. А загадок здесь вагон и маленькая тележка. Как здешние сапиенсы дошли до такой амебообразной жизни, когда от них не зависит вообще ничего, а всем управляют Деревья, не позволяющие нарушать Закон, установленный раз и навсегда?

Кто присылает к отступникам от Закона местных хищников для устрашения и наставления на путь истинный? Почему в обозримом пространстве так мало людей, хотя ресурсы позволяют плодиться и размножаться в гораздо большем количестве?

Постепенно эти тайны перестанут быть таковыми, и наш бравый паренек собственными руками разрушит местный благостный Эдем.

А слабым звеном в цепочке станет молодое поколение, не желающее жить так, как жили сотни поколений до него, но пока не понимающее, как эту тупиковую систему поломать. Наш землянин же послужит для сына инопланетных Адама и Евы своеобразным катализатором.

Отличное произведение, не уступающее в оригинальности лучшим образцам фантастической прозы любой эпохи.

Мощная социальная фантастика слегка закамуфлированная под некое подобие фэнтези. Причем, закамуфлированная довольно небрежно – хотя и стилистически безупречно. Видеть в нем лишь «твердое фэнтези» могут только те, кому тот социально-политический императив и символизм, которыми авторы насытили роман, как серпом... по нежно лелеемому идеалу. А вот с Платоновым аллюзии – действительно к месту. Еще конечно же Стругацкие в базисе (как же без них?), и некие отголоски Лазарчука с его «Опоздавшими»... хотя это вряд ли — писали-то почти одновременно. Скорее, ощущение некоего витающего в воздухе общего настроения, которым дышали авторы.

Общность препарируемой проблематики бесспорна. Неприятие той душной совковой атмосферы, всеобщей серости и усредненности, тоталитарного низведения человека до бессловесного винтика в системе государственного механизма, протест против этого расчеловечивания — что «Евангелие», что «Опоздавшие к лету» Лазарчука просто кричат об этом. У дуэта белорусов на эту тему есть еще прекрасная повесть «Стрелы Перуна с разделяющимися боеголовками» (еще более жесткая и суровая). Благо писалось все под наисвежаишими ощущениями от проживания в самой счастливой на свете стране, «где так вольно дышит человек». Вспоминаются опасливые перешептывания диссидентов из перестроечного фильма: «Только представь, что сделали – пустили под эти строки кадры: лагеря, лагеря, колючая проволока...». В мире Тропы, куда некогда выбросило типичного «гомо советикуса» Тимофея до колючей проволоки не доросли, но привнесенные им на новую почву законы тоталитарного социума усвоили прекрасно. Замени рубку ветви гигантского дерева на строительство Беломорканала — разница окажется практически неощутима. И с этой грязью предстоит уже столкнуться новому «попаданцу» — Артему. Здесь он человечен, многомерен и психологичен, как ни в одном из последующих романов цикла. Настоящая, живая и думающая личность, без толики суперменства. Жаль, что дальше авторы пошли по пути превращения его в бессмертного сверхчеловека (хотя в «Клинках максаров» это еще не режет глаз – но они сработаны уже в более жанрово-фэнтезийном ключе).

Первым впечатлением от прочитанного было тотальное ощущение безнадеги и угнетающей мерзости бытия. Опять же, не забываем о социальной сути «Евангелия» — аллегория, конечно, аллегорией, но угнетающая советская действительность лезет сквозь нее, как вата сквозь дырявое лагерное одеяло. Впрочем, не совком единым — примерно о том же писал в конце 19-го века Сологуб в своих «Тяжелых снах». При этом, однако, по завершении книги осталось некое светлое ощущение — не все потеряно, выход есть, где-то там впереди брезжит слабый лучик надежды. Авось бессмертные Фениксы помогут.

Так или иначе, «Евангелие» остается одной из ярчайших книг новой постсоветской фантастики — и что немаловажно, прошедшей испытание временем.

Актуальности эта книга ничуть не потеряла, мало того — и это в общем-то печально, в свете нарастающего в стране мракобесия — становится все более актуальной.

Финальное произведение цикла и, увы, последний роман в прижизненном творчестве Юрий Брайдера и Николай Чадовича, светлая им память :(

Возможно, я просто немного устал от цикла, но его финальное произведение мне понравилось меньше прочих.

Некое ощущение затянутости сюжета, отсутствие развития персонажей, снижение колорита. Сама сюжетная интрига чрезмерно мутная, слабо оформлена.

Искупается фантазией авторов и занятным колоритом далёкой лесной деревни, в лихие, постсоветские времена.

От финала веет жестокостью, декаденствои и безнадёгой, как впрочем и в «Пепле ковчега», вышедшем в том же году, вероятно, не лёгком для авторов.

Одно из лучших произведений в отечественной фантастике, на мой субъективный взгляд.

Читал и перечитывал уже раз пять, наверно (и буду перечитывать еще). А Брайдер и Чадович, после этой книги, стали одними из любимых авторов. У них свой уникальный стиль и слог, а фантазия работает отменно, да и с чувством юмора у мужиков все в порядке... Именно после этой книги вернулось доверие к отечественной фантастике, которое было (небезосновательно) подорвано некоторыми «опусами» определенных авторов (обойдемся без имен), читается легко и погружаешься в книгу незаметно сам для себя. Цикл «Тропа», в целом, — явление в современной отечественной фантастике, а «Миры под лезвием секиры» и его продолжения, — вишенка на торте данного цикла. Тем кто не читал, по хорошему завидую.

Вперед по тропе между мирами!

Ну и не забудьте остановиться в Талашевске, — впечатления обеспечены!....

Туман-2. Вот ассоциация, пришедшая в голову уже при чтении второй половины романа. Я имею ввиду повесть Стивена Кинга, конечно. И если у Кинга описывался старт катастрофы, то у Брайдера-Чадовича — спустя поколение.

Ну и да, в «тумане» уклон в ужасы, а в «гражданине преисподней» именно фантастика.

Персонажи не шибко выпуклые, но уж и не плоские — точно. Скорее, собирательные. Штампы чувствуются.

Мрачности не хватает, да. Темноты не ощущается. Даже слишком не ощущается. Даже более того, слишком часто жизнь описывается просто как будни сообществ в катакомбах без поправки на дефицит света. Движение и действие людей в полной темноте слишком свободно в описании.

Зато динамика отличная. Приключений прорва. Самых что ни на есть смертельно опасных.

И уж точно, что в надежде узнать что же случилось на поверхности Земли, чтение на полпути не бросишь.

Нет, Шедевром ни в коем разе не назову. Но крепкий роман получился. Точно достойный прочтения.

Ранее произведение одних из самыж мною любимых писателей-фантастов. И на мой взгляд в этом рассказе уже виден легко узнаваемый стиль этих авторов. Конечно рассказ немного не совершенен. Есть бросающееся в глаза несоответствие. Если все умерли и войны нет, то кто ведет призыв? Но не смотря на это читать все равно интересно. И главная мысль или идея авторов о телепатическом оружии всетаки до читателя донесена.

Эта очень странный цикл. Серьезно, это юмористический ментовской детектив о расследовании паранормальных явлений. И авторам удалось это написать просто великолепно, персонажи вышли очень живыми хоть и вульгарными. Но если вспомнить кто они и что делают понимаешь что иначе их написать было нельзя. Очень грустно что продолжения этого цикла не будет и он закончится именно на той грустной ноте на которой закончилась его последняя книга.

Ну, почему бы немного не посмеяться. И так мимоходом набросать небольшую юмореску.

Включив в неё, отписки «уважаемых чиновников», на новое изобретение. И какая разница, в какое время это происходило: в древней Финикии, или в наше время. Стиль, то, не глядя на время, не изменился. Да и аргументы то же. В те времена изобретатель предложил использовать парус. А куда тогда девать гребцов, один из аргументов чиновника. В наше время, если ввести, что то новое в системе канцелярщины, то куда девать, ту кучу чиновников, делопроизводителей, секретарш, и прочих. Время идёт, система не меняется. Ну, тогда просто решили, изобретателя, что бы не высовывался со своими предложениями – сослать в гребцы. А сейчас???

Очень простая идея: изоляция ведет к деградации, но выполнено на очень высоком техническом уровне... Живые герои, настоящая драма...

Отличный в целом цикл в жанре «мультиверс-оперы с мультиверсумом теории струн и М-теории», увы, загубленный тремя обстоятельствами:

1). После «Бастионов Дита» в книгах становится слишком много грязи, тошнотворно описанных жестокостей и «чернухи с порнухой» в самом плохом смысле. Те же «Клинки», названные Николаем Юсовым «хардкором» — мягкая и добрая книжка. О морали и любви. Хоть детям давай (если б не две эротические сцены). «Хардкор» по-настоящему там после «Бастионов Дита».

2). К поздним книгам герой становится «неубиваемым» и всемогущим. Как Тринадцатый у Тармашева. Сопереживать ему становится неинтересно.

3). ИМХО, сам герой сгубил цикл, перестав подчиняться авторам. Артемий Борисович — ужасающий русский кухонный интеллигент в самом чудовищном значении этого поведенческого паттерна.

Начиная с четвёртого романа и далее ГГ заслоняется более сильными характерами второго плана — Смыков, Стардах, дон Хаймес, Хавр, да ДАЖЕ абсолютно негуманоидный Иннокентий — которые на фоне тряпочного Артёма, либо слишком поздно принимающего решения, либо не принимающего их вообще, смотрятся очень выигрышно. И даже «убирание» интересных личностей авторами

А в финале «Губителя максаров» Артемий совершает НАСТОЛЬКО «чудаческий» с буквы М метагалактических масштабов поступок, что «обурел» даже Хавр. Оба соавтора прекрасно поняли, _что_ Артём сделал, потому и вложили в уста Хавра те слова, что он сказал. И, видимо, Юрий Михайлович с Николаем Трофимовичем сами не зная как вытащить героя из той «вилки» со 100%-но катастрофическим исходом, куда он сам себя загнал логикой решений оf the Russian kitchen intellectual, сначала бросили цикл, переключившись на юмористический «Особый Отдел», а потом и померли оба. :(

Это называется авторы сами себя загнали в ловушку и «внутренняя логика придуманного героя перестала подчиняться замыслу авторов» — вымышленный мир вышел из под контроля и начал диктовать свои правила.