Вся правда о Джоне Фоксе
Космосага
Джон Фокс - настоящий американский патриот, бодрый толстячок был личностью примечательной во всех отношениях. Площадь его тела занимала пространство во все стороны равномерно, примерно полтора кубических метра. Его черные кудри и кустистые развесистые брови, напоминали заросли Амазонки, где можно было бы спрятать пару затерянных городов Ацтеков. Хитрые, воистину лисьи глаза, светились не только плутовством, но и взаимной любовью к главной величайшей ценности Америки - к ее долларам.
Пальцы его были толстые, как настоящие сигары, нет, как истинные сардельки, сделанные не из модифицированного заменителя еды, а из канувшего в вечность - настоящего мяса. Тройной подбородок прекрасным жабо лежал на груди и плечах. В общем, Джон Фокс всем своим видом демонстрировал превосходство американского образа жизни над прочими недемократическими политическими системами, агонизирующими по всему далекому космосу, во всех уголках вселенной.
Фокс сидел в рубке капитана, задрав ноги в ковбойских сапогах прямо на пульт управления и пил из такой же пузатой бутыли, каким был и сам, свое патриотическое виски. Впрочем, если бы он сидел нормально, ровным счетом в восприятии его тела в пространстве ничего не менялось. Он виделся оптимистичным, буйным, с явной примесью неаполитанской крови, колобком-переростком.
Раздался вкрадчивый стук.
Бутылка исчезла, словно по волшебству, но позы капитан не поменял:
- Войди, морда азиатская.
В дверь ужом проскользнул потомок самураев, похожий на соболя: настороженный, держащий нос по ветру. Он тоже был в комбинезоне, только на бедре его красовалась бесполезная на космическом эсминце старая боевая катана ХУ1 века.
- Моя должен докладать. - Заискивающе улыбаясь и кланяясь, пробормотал японец Ляо Сан. - Наша джонка входит, однако, в астероидный пояс планеты, капитан.
- Ляо, не трынди. - Демократически посоветовал Фокс. - Джонка, ик, мошонка. Чего приперся-то?
- Есть опасность, капитан.
- Что, врезаться в астероид? Не свисти! У нас лучшая в мире космическая техника, усек?
- Нет, моя не подсек. - Глаза японца вспыхнули презрением. - Лучшая электроника - только на моей родина, а в Америка ничего своего нет.
-Чего ж ты тогда, гнида азиатская, в НАССО пролез? Продажная ты тварь, хоть и Сан. Ладно, чего ты там испугался?
- Штурмана, однако, говорит, что есть возмущения электромагнитная среда, какой он нигде не видел. - Ляо снова стал кивать головой, как болванчик.
- Понабрали вас, работничков! - Рявкнул Фокс, ударив пятерней по клавиатуре управления. - Сами высраться без старшего брата не можете.
- Капитана! - Простонал японец.
- Чего? - Фокс уже стоял на ногах и нетерпеливо обернулся к старпому.
- Вы сделали нашей джонке сипуку.
- Какую еще пуку? - И тут Джон увидел, что эсминец несется к планете на сверхсветовой скорости.
В порыве ярости капитан задел кнопку ускорения головных двигателей, ту самую, которая была предназначена для ухода от погонь космических пиратов. Столкновение с планетой теперь было неизбежно.
Фукс метнулся к пульту и начал экстренное торможение, но это, все равно бы ни к чему не привело. Однако темперамент Фокса не позволял ему совсем ничего не делать.
- Моя теперь должен выпить саке, понюхать бутыль с запахом сакуры и умереть достойно. - Сказал Ляо.
- И где вас таких только рожают? - Заорал Фокс. - Выпить чашечку саке, принять утреннее биде! Старпом Ляо, твою в душу коромыслом, Сан, тяни рычаги на себя. Я что, один должен корячиться?
- Какой коромысло корячить? - Не понял японец.
Планета стремительно росла в иллюминаторе.
- О, эта Азия! - Простонал Фокс, и, схватив микрофон заорал на весь эсминец. - Тревога, черти звездно-полосатые! Всем членам экипажа: Аварийное столкновение с планетой!!! Бегом к люку и эвакуируйтесь к дьяволу, пока нас тут не зажарило!
- Однако, двенадцать человек не успеют выпрыгнуть. - Резонно заметил японец.
-Двенадцать уродов - в сундук мертвеца! - Зловеще засмеялся Фокс. - А мне - бутылку рома! Пиастры, ять вашу!
- Капитан, вам совсем плохо, однако?
- Мне хорошо! - Захохотал Джон. - Я спасаю ваши чертовы задницы. Я - гордость галактики! Скоро не будет ни одного нормального землянина, который не будет знать мое имя! Мои останки накроют государственным флагом и будут палить в небо из гаубиц. Сам президент прослезится!
- Не понимаю. - Покачал головой Ляо. - Подвиг - это когда глупость делает один, а погибает другой.
- Узко ты мыслишь, в рамках своей субкультуры. - Хрюкнул Фокс. - А я - дитя мира, гражданин будущих Великих Соединенных Галактик!
Начала работать катапульта, выкидывающая из утробы эсминца лучших в мире космических пилотов. И только капитан и его помощник никуда не спешили из рубки управления. Они прекрасно понимали, что, все равно, не успеют добежать до спасительного отсека.
- Капитан. - Сказал Ляо. - Прощайте.
- Чего прощаться-то? - Фыркнул Джон. - В одном, чай, котле жариться придется.
До столкновения оставалось десять секунд. Естественно, включился таймер: огромное такое зеленое табло и бортовой компьютер голосом Левитана начал левитирующее отсчитывать:
- До взрыва осталось девять секунд.
Восемь.
Семь
Шесть.
Пять.
Четыре.
Три.
А в это самое время ровно триста лет тому назад, в страшно недемократической варварской стране была зима. Два друга - сиамские близнецы Хант и Манси, рожденные одной мамой прямо на Чукотке, но от разных пап, и получивших свои имена по национальности этих самых пап, в девять утра по местному времени, приговорили уже восьмую бутылку страшной русской водки, и потому их тянуло на подвиги. Вышли они из своей яранги на восьмом этаже, глядят, а с неба на них чего-то летит.
- Ты это видишь? - Спросил Хант, смотря искоса, низко голову наклоня.
- Ага. - Ответил Манси, заглядывая брату прямо за ресницы.
- Звезда, однако, падает. - Зевнул Хант. - К чему бы это?
- Опять ее Великие Отцы Основатели хреново к небу приколотили.
- Надоть исправить. Жалко звезду. Скучно ей тут будя.
- Не будя, брат, а будё. Сейчас все говорить положено через «Ы» и «Ё». Ыдрит вашу Ё! О, как!
- Хватит ёкать, брат! - Проворчал Хант. - Мы с табой счас увесь Челябинск проёкаем. Давай, уже, мир спасать!
- А легко. - Сказал Манси, схватил свой шаманский бубен и запел. - Ой, йооо! Ой, йооо! Арагорно-Тымайко, два-ноль!
А Хант сдернул с себя нормальную одежду и оказался в зеленом обтягивающем трико, натянутым аж под самое горло, с буквой «Х» тревожно пульсирующей на груди.
Подпрыгнул Хант, собрался было лететь, как Бэтмен, чтобы остановить столкновение астероида с Землей, но пьян был и свалился.
А Манси был генерал-лейтенант ПВО Уральского округа, и он страшно обиделся, что брат его не полетел, и не спас мир. Он достал свой черный ящик с секретной красной кнопкой, открыл его, и на кнопочку-то нажал. Вмиг из под Челябинска взвились в небо крылатые ракеты: «Земля-воздух» и рванулись наперегонки к астероиду.
И тут только Манси догадался в биноклю посмотреть. И увидел он, что это не астероид, а американский космической эсминец падает. На нем и флаг был: звездно-полосатый. Это ж скандал какой будет!
Заплакал тогда Манси, выпил стакан водки, съел манту, пропел мантру и стал богу молиться, чтоб тот спас их с братом души.
Евреи думают, что бог так таки не просто кучеряв, но и кудряво живет, курсируя между Палестиной и Одессой. Американцы верят, что бог - черный, поэтому Негр - он один, а все остальные - афро-амерканцы. На самом деле бог давно поселился в России, на том самом диком Урале.
Вот вышел бог поутру в шапке ушанке, в семейных трусах и в валенках на босу ногу на зарю посмотреть, впитать в себя благодать, видит: национальный герой Америки Джон Фокс опять прорвал межпространственный временной коллоквиум, влетел прямо-таки из будущего в патриархально-прекрасное прошлое, да еще со сдвигом гиперболо-церебральным искривлением фатально-мембопигментарной секреции Кармы.
Сорвал бог с головы ушанку, хлобыстнул ее об землю и закричал:
- Мишка, Гришка, няньки, мамки, да куда вы смотрите, чтоб душу вашу в коромысло и три раза дедом Щукарем перешабаркнуло!
Набежали тут ангелы, архангелы, тьма народу: все кричат, крыльями машут, но не взлетают. Оно и понятно: курица - не птица, ангел - не человек.
Показывает бог на эсминец:
- Остановить время, Фокса ко мне, немедленно!
Хлоп! - И стоит бравый капитан прямо перед богом, думает, что уже помер:
- Привет, батяня. Чай заждался?
- Ты что же это, отрок, оторви тебе руки, творишь? Ты что же, наследник хренов, цвета не различаешь?
- Тай я ж нечаянно.
- Я тебе сейчас как всыплю нечаянно по одному месту!!!
- Ага. - Весело поддакнул Михаил. - А потом он скажет, что это тебе приснилось.
- Сон про не сон. - Весело заржал Гавриил.
Бог схватил веник, услужливо подсунутый Уриелем, и погнался за величайшим героем Америки. Фокс от веника уворачивается, бодро трусит впереди и кричит:
- По недомыслию, батя, по скудоумию своему такую вот сирую жизнь принимаю!
- Ты должен нести туземцам вечное, светлое, доброе, да вот хотя бы демократию во всем мире защищать, а только и научился вискаря глушить, да подчиненным хамить!
- Ну не буду я больше! - Канючит Джон, и все его четыре талии, скрывающие друг друга нависающими шмотками жира, весело колыхаются на бегу.
Остановился бог, отшвырнул веник, сел на пенек и захохотал.
Джон Фокс приблизился, сел прямо в снег, пыхтит, как маленькая лошадка. Сразу видно - живется герою не сладко.
- Нет, ну вовек бы не подумал, что все так обернется. Я ведь когда, вас, оболтусов, заводил, я ведь совсем не то имел в виду, я ведь думал, что у нас все будет, как у людей: вырастите, поможете мне историю Земли в узде держать. Одному сильно-то несподручно. А что получилось? Первенец огонь стырил и людям его подарил. Ага, молодец. Если раньше они ведьм на вилы поднимали, то потом научились их на кострах жечь. Еще один письменность людям подарил, чтобы они не забыли, как испанские сапоги, стало быть, мастерить. Следующий умник научил выбивать зуб за зуб. А четвертый сын давай подставлять все щеки, лупастьте, дескать его, за вас переживающего. В общем: все хороши!
- Батя, ты это. - Великий национальный герой Америки встал и снял фуражку, словно услышал гимн Америки. - Столько лет уже в Бытие, а все никак не допетришь, что сколько не думай, а получится, как всегда. Так что, давай, отправляй меня обратно, в ту точку, пока у меня весь экипаж из корабля еще не выбросился.
- Легко вам, героям. - Вздохнул Бог. - А вот теперь доказывай челябинским аборигенам, что это на них не кусок геройского эсминца грохнулся, а нормальный такой астероид. Ладно, придумаем что-нибудь. И не такое прокатывало.
И вдруг бог подмигнул Джону:
- А знаешь, без таких вот, как ты раздолбаев, было бы совсем уж скучно на этом свете...