Пряник Пандоры
Перфектация – так называлось то, что захватило мир. Мы научились моделировать органы и ткани в питательных ваннах. Мужчины и женщины воскликнули – о да, именно это мы имели в виду!
Сначала создавалось желаемое голографическое изображение, а затем в ванне с помощью передовых технологий человек преображался – создавался совершенный скелет, улучшались пропорции, выращивались мышцы, менялся цвет кожи, глаз, волос и бог знает еще чего. Можно было создать любой, ну совершенно любой облик.
Кроме прорыва в медицине, это, конечно, дало мощный толчок для развития индустрии красоты. Любой мог стать красавцем или красавицей с заданными параметрами. Проведение конкурсов красоты потеряли всякий смысл, так как все обладали совершенной красотой.
Поначалу мне это тоже понравилось. Я превратился в смуглого мексиканца с белозубой улыбкой. Моя жена менялась каждую неделю, так что я не мог вспомнить, как она выглядела в самом начале нашего знакомства. Нам пришлось придумать пароль, чтобы я ее узнавал. Иногда в сезон менялось несколько модных «look’ов», чуть не весь мир превращался в модный образ с несколькими вариациями.
Постепенно в мире стали лидерствовать несколько корпораций красоты, которые предлагали все больше и больше продуктов и услуг в сфере омоложения и совершенствования внешности.
Когда все, наконец, омолодились и оздоровились, появилась новая фишка. Стали модны животные мотивы. Кто-то моделировал на себе шакалий загривок, кто-то заячий хвостик, кому-то нравилось иметь на коже леопардовые пятна. Это был настоящий бум. Даже мне, ярому противнику таких изменений, захотелось иметь черепаший панцирь на торсе. Не спрашивайте почему, не знаю, мне нравилось и все.
Но вы же знаете, человек всегда чем-нибудь недоволен, и если он «заболевает» чем-то, то излечиться от этого практически невозможно. Люди стали отращивать настоящие дополнительные конечности. Я видывал плоды таких несусветных фантазий, что диву давался, как можно до такого додуматься. На одном человеке можно было встретить до шести рук, змеиную кожу и маленькие оленьи рожки на лбу. Женщины отращивали волосы на основе шерстинок норки и других животных. Моя жена, любитель подобных превращений, сразу сделала себе косу до пояса на основе беличьего меха. Ощущения от таких волос, конечно, особые. И я тут не остался в стороне, сделал себе незаметные для окружающих кошачьи когти на ногах. Я вообще-то люблю по деревьям лазать, и иногда тренировался в парке.
Но настоящий прорыв произошел, когда корпорация «Пигмалион» сделала реальные крылья. Все пересели на них, и тут я сдался. Летать — это так прекрасно. Мы все летали часами. Модели крыльев были самые разнообразные, есть ли смысл их все перечислять?
В ответ корпорация «Superb» создала механизм трансформации человеческого скелета в змеиный с опциями. И на это «Олимп» ответил новыми жабрами.
В общем, новинки выходили с такой частотой, что мы почти не переставая менялись и менялись.
Бандитов в обличьях хищников ловили полицейские в полном боекомплекте – наборе черт нескольких животных, птиц и насекомых. Всех преступников, отбывающих наказание в местах лишения свободы, насильно лишали всех функциональных «апгрейдов», оставляя лишь те, что меняли только внешность, то есть за ними признавали право на самовыражение. Людей идентифицировали только через геном. Каждый апрейд заносился в общий каталог.
Практически половина населения Земли работала в этих корпорациях красоты, пользуясь бонусами.
Потом в моду вошел стиль «палео», громадные стегозавры и всякая такая живность бегали прямо по городам, в небе летали птеродактили и прочая.
Я уже не мог так жить, и предложил жене, которая уж почти полностью превратилась в смесь всех животных на свете, сделать последний «апгрейд» и улететь насовсем из этого кошмара подальше, туда, где мы сможем пожить в свое удовольствие.
Так мы и сделали. Но когда мы прилетели на остров Сулавеси, там было яблоку негде упасть. Все кишмя кишело огромными динозаврами. Мы облетели полземли, и везде была одна и та же картина.
И что теперь делать? Стать обратно человеком уже опасно для жизни, да и не хочется. А жратвы на всех уже не хватит.