Так было всегда
Поезд с шипением остановился, пассажиры высыпали на перрон. Пестрая толпа людей разбрелась по узкой платформе. Одни покупали пирожки, другие пиво, третьи курили или просто дышали свежим воздухом. Двое мужчин в серых костюмах, начищенных туфлях и котелках, по виду служащих или учителей, стояли рядом с вагоном, тихо переговариваясь.
— Непогода приближается? – тот, что пониже ростом, худенький старичок с седой бородкой прищурился, вглядываясь в небо.
— Как вам будет угодно, – ответил высокий.
Сверкнула молния, через несколько секунд в небе прогрохотало. Следом проревел гудок, пассажиры поспешили в вагоны. Поезд тронулся, по вагонам захлестали ливневые потоки. Крупные капли забарабанили по стеклам, потекли тонкие струйки.
Неожиданно дверь купе сдвинулась, лицо проводницы не предвещало ничего хорошего
— Срочно требуется врач, господа. Мне показалось что …
— О, мадам! Вам не показалось, – старичок поднялся и почтительно склонил голову. Второй пассажир последовал его примеру:
— Мы всегда готовы помочь.
Проводница отошла в сторону, и двое джентльменов вышли из купе.
— Это в конце вагона, – женщина быстро пошла вдоль купе, мужчины едва поспевали.
— Что с ним? – спросил высокий.
— А откуда вы знаете, что это «он»? – не оборачиваясь, поинтересовалась проводница. –
Здесь. Она сдвинула дверь, в купе ехал, а точнее лежал на нижней полке, прикрыв глаза, один–единственный пассажир. Небритый, в помятом, сильно поношенном костюме. Шляпа почему-то подоткнута под голову вместо подушки. Острый запах дешевого виски говорил о возможной причине проблемы, мужчины переглянулись.
Старичок вошел первым, его спутник остался стоять в дверях. Мужчина снял пиджак и аккуратно повесил на крючок.
— Вот ведь как бывает. Едет себе человек в отпуск, наслаждается жизнью …
— Вы сделаете что-нибудь или мне поискать другого врача? – с нотками раздражения произнесла женщина, недоверчиво глядя на старичка.
— Да, действительно? – словно издеваясь, задал вопрос высокий.
Он так и не вошел. Стоял, опершись плечом о дверной проём.
— Что-нибудь сделаю, – старичок присел рядом с лежащим и положил ладонь на его лоб.
Мужчина что-то пробормотал, неожиданно широко открыв глаза.
— Что-нибудь сделал, – старик повернулся, улыбнулся женщине, едва заметно подмигнув.
Проводница облегченно вздохнула, прикрыла ладонями лицо и неожиданно заплакала.
— Ну что вы, что вы. Все худшее в этом рейсе уже позади, мадам, – высокий слегка наклонил голову и приподнял шляпу.
— Когда я заглянула в купе, то поняла: что-то не так. Он лежал какой-то слишком бледный. Потрогала руку – холодная как лёд и никаких признаков жизни. Я подумала, что умер, – всхлипнула проводница, размазывая ладонями потекшую по лицу тушь с век.
— Может, я так сплю! – подал голос лежащий. Ужасно пьяный хриплый голос.
Высокий хмыкнул, погладил пышные усы, оставаясь стоять у входа.
— Более тут мне делать нечего, – старичок не спеша надел пиджак и вышел из купе.
— Эй! – пассажир поднялся и, шатаясь, направился следом.
— И ведь какой народ нынче благодарный, – высокий улыбнулся, почтительно пропустив старика вперед.
— Так было всегда.
Они вернулись в своё купе, и некоторое время молча смотрели в окно. Мимо проносились ярко–желтые посевы, кое–где испещрённые лентами дорог.
— Мы не договорили! – пьяница стоял у двери, держа недопитую бутылку виски.
— Как скажете, – спокойно произнес высокий.
Стоящий приложился к бутылке и сделал несколько больших глотков.
— А что я должен сказать?
— Действительно, – оживился старичок. – Вам ничего говорить не нужно. Просто живите, как получится.
Пьяница некоторое время соображал, потом кивнул и побрел по вагону дальше.
— Думаете, он сделает правильные выводы? – вежливо поинтересовался высокий.
Старичок не ответил, задумчиво глядя в окно. Вновь появилась проводница. На этот раз с двумя чашками ароматного кофе.
— Хочу вас поблагодарить за спасение этого…
Женщина поставила на столик кофе, сахар и положила в чашки ложечки.
— Спасибо, мадам, – высокий источал благодарность.
— Можно ведь будет к вам обращаться, если вдруг кому еще станет плохо? – спросила проводница.
— Конечно, – ответил старичок, размешивая сахар. – Обращайтесь в любое время.
Поезд снова остановился, на этот раз рядом с небольшой деревушкой. Всего двое пассажиров вышли из вагона: старичок и высокий. Оба смотрели на небо, словно ожидая дождя.
— И все-таки, я бы дал ему шанс, – высокий говорил серьёзным тоном, обращаясь к старичку.
— А он ему нужен? – старичок прищурился и поднял руки вверх.
Сверкнула молния, громыхнула и вновь по вагону забарабанили капли дождя.
— Но ведь вы его вернули, – не сдавался высокий.
— Помогите! – крик из вагона заставил обоих джентльменов повернуться. Оба не сдвинулись с места.
— Помогите! – повторил тот же голос.
Мужчины не спеша вернулись в вагон. Проводница стояла у купе пьяницы, дверь была открыта. Старичок заглянул в купе, но входить не стал. Высокий покачал головой. Пьяница лежал на полу лицом вверх. В широко раскрытых глазах застыло выражение спокойствия и умиротворения.
— Вы сделаете что-нибудь? – взмолилась проводница, держась за сердце.
— К сожалению, это невозможно, – после небольшой паузы ответил старичок. Оба джентльмена повернулись и медленно пошли по вагону.
— Как же так, – прошептала вслед проводница. – О, боже …
Оба пассажира стали меркнуть и вскоре растворились во мраке вагона. Проводница заморгала, потом подбежала к купе – там сидели двое, но других. Один полный с пышной бородой, второй худощавый усатый в военной форме. Мужчины играли в карты. Увидев проводницу, оба привстали.
— Что-то стряслось? – поинтересовался полный.
— Там человек умер, – упавшим голосом произнесла женщина. – А вы… Я вас не помню.
— Мадам! Мы едем уже сутки в этом купе, – вмешался военный.
— Я врач, – бородатый отложил карты и поднялся. – Могу помочь.
Проводница промолчала, потом кивнула.
— Так было всегда, – прозвучал в ее голове знакомый голос.
Женщине стало плохо. Она приложила ладонь ко лбу и медленно сползла по стенке. Перед глазами повисла туманная пелена. Проводница еще успела увидеть склонившегося доктора. Он что-то говорил, открывая небольшой чемоданчик, рядом суетился военный. Потом наступила темнота. А на улице дождь стих и, из-за туч выглянуло солнце. Так было всегда.