Марк Z. Данилевский «Дом листьев»

«Дом Листьев» — это постмодернистский роман, отличающийся интересной вёрсткой: предложения скачут, кувыркаются, отзеркаливаются, разве что не сношаются. Неискушённого читателя это заинтригует, но на поверку сей литературный инкуб оказывается импотентом, и ночи с ним — не более чем подглядывание за авторской мастурбацией.

Данилевский, как детдомовский сирота, тычущий посетителю новые игрушки, хвастает: «У меня есть такой шрифт, а ещё такой, и вот я тут нагуглил 150 имён архитикторов, оригинально же!». Нет, экспериментальную вёрстку уже склонял по всем асанам Уильям Гэсс в 1968 году, а со списками без всякого Интернета чудил Джойс в «Улиссе». Разумеется, инструментарий у постмодернистов общий, но если, например, Толстая в «Кысь» умудрилась подать традиционный приём оригинально, то автор «Дома Листьев» тупо откатывает обязательную программу. А ещё у него есть ненадёжный рассказчик… хм, яка ж лепота, гильотину будьте любезны.

Форма как содержание — пожалуй, главное открытие литературы XX века. И многие на этом поприще преуспели: Набоков, Пинчон, Павич, Барт и т.д. Их работы отличаются новаторством и самобытностью. Подобные тексты способны рассказать чудесную историю особым средством — подачей. Текст о тексте — живой, с характером, заигрывающий, ставящий ловушки и дарящий подарки, отражающий такие тенденции информационной эпохи, как гипертекстуальность, исследующий взаимоотношения творца и творимого, делающий читателя соавтором, что позволяет рассматривать каждое соприкосновение с литературным произведением в качестве неповторимого опыта, рождающего уникальный роман или рассказ не на бумаге, а в восприятии отдельного человека.

Но Данилевского интересует лишь внешняя сторона постмодернистской литературы. Он набирает ингредиентов, как жадный пацан конфет из новогодней коробки: охапка «Бледного огня», ломоть «Улисса», щепотка двух-трёх наименований помягче — и смешать всё в Corel Draw. Беда лишь в том, что автор «Дома Листьев» — литературно бессилен, его потолок — подражание Кингу, а не маститым писателям, чьи приёмы эксплуатируются для галочки. Стиль изложения не изобретателен, даже жалок, ибо выдаёт полную никчёмность «экспериментатора», когда тот не прячется за чужие, уже готовые приёмы. Изложение сводится к пустому: куда пошли и кому сказали.

«Дом Листьев» постоянно сдувает с джойсовских свай на пригодное для его существования литературное дно: «Оно здесь. Я слышу это. О нет, оно приближается. Как холодно. Как страшно» — язык дешёвых, второсортных триллеров наиболее комфортен для Данилевского, а потому регулярно вырывается наружу из-под псевдоинтеллектуального камуфляжа.

В роман спионерена Набоковская схема из «Бледного огня», также воспроизведённая в «Аде»: есть верхний уровень и комментарий к нему, и комментарий к комментарию.

О сюжете. Семья, переехав в новый дом, однажды обнаруживает новый коридорчик в стене. Как появился — загадка. Но самое странное, что он имеет длину, заступающую за стену дома, «захватывая» лужайку. То есть, физически коридорчик не умещается в дом. Невозможен. Тут ни коммунальщики, ни полиция, никто не в силах что-то предпринять. А коридорчик вытягивается до 15 метров. Чёрен, холоден и пуст. Оттуда слышится эхо. Никаких привидений, но семье неспокойно.

Главный герой устанавливает повседомную видеосъёмку и организует несколько экспедиций в коридорчик, который оказывается лабиринтом, полным циклопических залов с непроницаемой тьмой. В центре одного из них в пол ввинчивается спиральная лестница диаметром 3 км. Она уходит на глубину, вдвое превышающую диаметр Земли. Одна беда — коридоры столь же пусты и безжизненны, как текст Данилевского. Они извиваются, но приводят лишь в другие комнаты, где нет ничего нового.

В общем, блуждания порождают несколько часов видеоматериала полной черноты. И на этом вменяемый сюжет кончается. Дело в том, что мы знаем о фильме лишь из исследовательской работы некого слепого старика, который ссылается на кучу источников, возможно, выдуманных им же. Собственно, текст «исследования» ленты и составляет книгу. Приводятся цитаты экспертов-киноведов, фокусников, писателей, показания очевидцев, мнения психологов и т.д. И Данилевский показывает свою полную беспомощность, когда раз за разом устами психологов начинает разжёвывать, что чувствовал тот или иной персонаж и почему так поступил. Читателя водят за руку, будто ребёнок в песочнице показывает два одинаковых песочных куличика: «Это торт, а это салат». Не способный литературно оживить персонажей, автор поясняет, что и как: «она любит его, а он весь в работе, у них проблема в семье».

Исследование «комментирует» сумасшедший. Его замечания трансцендентны к тексту и являются полным нарочитой грязи дневником, чередующим жалобы на психику с хвастовством любовными победами над случайными шалавами. При этом у Данилевского явный фетиш из бритых лобков и потных женщин, видимо, только и успевающих бриться до испарины перед сексом.

Очевидный для постмодернизма вопрос о том, была ли плёнка и чью именно книгу мы читаем, предсказуем: либо Слепой всё выдумал, либо Сумасшедший выдумал Слепого. Появление самой книги в тексте тоже — явление заурядное. Но очень интересны обстоятельства: герой читает её в темноте лабиринта. У него есть только один огонёк, который чтец бережёт за счёт каждой только что прочтённой страницы, пока не сжигает последнюю строчку и не остаётся один в чёрной безнадежной пустоте. Красиво.

Последний уровень комментария — псевдоиздательский, к слову, нужный как рыбе зонтик, а постмодернизму — «Дом Листьев». Пожалуй, единственной хорошей стороной романа является небольшое отступление про природу эха и слух летучих мышей, лейтмотивом перекликающееся с недугом слепого рассказчика второго уровня. Там прячется интересная идея: дом — это сознание, а его действия — отклик на поведение человека, но всё это сдобрено столь тошнотным количеством золотых сечений, спиралей и прочих косвенных признаков интеллектуальности при отсутствии оной, что самая многообещающая часть задавливается под катком краденых постмодернистских обязательств.

Впрочем, человека, разбирающегося в литературе, с первого же взгляда от этой книги отпугнёт нечто большее, чем ужасный слог и глупые обещания запугать до полусмерти, — это участие в отечественном издании Быкова. Среди таких же бездарных навязчивых шарлатанов в русской литературе сложно найти кого-то безвкуснее. И его похвала работы Данилевского — сигнал, который должен насторожить даже австралопитека. К слову, самозванный критик ограничился переводом то ли 30, то ли 60 страниц из примерно 500, отведённых на текст, после чего перепоручил дело другим людям, что ещё раз подчёркивает унылость книги.

«Дом Листьев» — громко распиаренная пустышка, напоминающая здание по чертёжу хорошего архитектора, кустарно реализованное гастарбайтерами из средней Азии. Книгу интересно один раз покрутить, как руль, читая перевёрнутые слова, но ничем другим роман похвастать не способен. Лучше не тратить время и почитать что-то действительно хорошее, например, «Жизнь способ употребления» Перека.

Книга хоть и отличается необычным построением текста, разноплановым повествованием, наличием неплохих (местами) страниц (с художественной точки зрения), необычной фантазией автора и его добросовестной скрупулёзностью, НО, на мой взгляд, на выходе мы имеем довольно скучную вещь, пробиваться через которую временами просто уныло... Что будет, если взять одностраничный рассказ Борхеса и натянуть его на глобус? Вот это и получится.

История с комнатами могла бы воплотиться в неплохом фильме, вроде «Ведьмы из Блэр», но подход автора к ее описанию и эти комментарии кинокритиков и прочее — избыточны, мягко говоря. История человека, нашедшего запись — и вовсе неинтересна... Что-то есть в тексте, как я уже сказа — встречаются неплохие пассажи, иногда герои вызывают некоторое сочувствие. Плюс — ну, забавно, что кто-то, не жалея времени, сооружал такой непростой текст, а другие его еще и переводили. А мы читали.

Да, можно рассматривать книгу, как некий феномен, как нечто большее, рассматривать в другом контексте... Но если Вы хотели захватывающее, интересное и серьезное чтение — здесь оно только местами, да и то... Можно воспринимать это творение вообще не как книгу, а как перфоманс, как современный арт-объект (со всеми вытекающими).

«Дом листьев» можно поставить на полку и хвастаться гостям, что у вас есть такой вот непростой манускрипт и что вы, вроде как, нерядовой, умный читатель, взыскующий самых сливок и их способный вкушать.

«Дом листьев» я прочел еще в январе, однако написать отзыв так и не собрался. Книга, нелегкая для чтения, для составления внятного и аргументированного мнения оказалась также непростой. Дальше в этом абзаце я расскажу свою историю знакомства с ней. Если вам неинтересно – переходите сразу к следующему, там будет про сюжет. Началось все в декабре 2016-го: бродя по книжному магазину, я наткнулся на неформатный том в разделе зарубежной прозы. Он был крупнее других книг на полке, в мягкой, как будто не по размеру, обложке и запечатан в пленку. О чем книга – неясно, на обложке аннотации нет, зато есть несколько хвалебных цитат, которым, впрочем, я все равно не поверил. Имя автора мне также ни о чем не говорило. Пришлось лезть в Гугл за информацией. В итоге книгу я решил не покупать по простой причине – «слишком сложно», но не преминул рассказать о «Доме листьев» своей второй половинке. В ответ она рассказала, что о книге узнала раньше меня, и та уже заказана как подарок на Новый год. Так что я остался без сюрприза, а прочесть книгу все равно придется. Занятное совпадение, не правда ли?

В книге три сюжетных слоя или уровня, кому как больше нравится. Мне, пожалуй, слово “уровень” больше по душе. Так вот, на первом уровне мы следим за сюжетом таинственного фильма «Пленка Нэвидсона». Супруги с двумя маленькими детьми въезжают в новый дом. Ничего не предвещает беды, пока однажды они не обнаруживают внутри дома новую кладовку, которой раньше на этом месте не было. Вызывают полицию, но те разводят руками, т.к. на чертежах этой кладовки нет и очень похоже, что «в дом залез сумасшедший плотник». Тогда глава семьи сам берется за дело, начинает производить замеры и обнаруживает, что внутри дом больше, чем снаружи. Тем временем кладовка сперва превращается в коридор, а затем в бесконечный лабиринт. Сюжет вполне достоин Стивена Кинга и сам по себе является хорошим мистическим триллером. Более того, много внимания в нем уделено психологическому состоянию персонажей и их взаимоотношениям. Многим читателям именно история Нэвидсонов и странного Дома запоминается лучше всего. Строго говоря, только она окончательно и сформулирована.

На втором уровне нас ждет старик Дзампано (в оригинале – Zampano, что роднит его с автором книги). Дзампано – одинокий слепой старик, который пишет обширную аналитику на «Пленку Нэвидсона». Беда в том, что, кроме Дзампано, этот фильм никто не видел, да и сам старик ослеп еще в пятидесятых, а значит видеть его никак не мог, ведь фильм вышел уже в девяностых. Уровень Дзампано – это научная работа с обилием цитат и сносок, большим количеством воды и отвлеченного повествования.

А на третьем уровне мы попадаем в мир Джонни Труанта. Джонни находит записи Дзампано после смерти последнего, начинает их расшифровывать и попадает в свой личный ад. Ему мерещатся жуткие видения, с ним творится какая-то чертовщина, и он очень, очень боится. Вся линия Джонни – эдакая дань уважения литературе битников с постоянным употреблением различных наркотических веществ, алкоголя и обилием секса.

Как это выглядит на деле: мы читаем кусок главы, натыкаемся на сноску с указанием первоисточника, затем на еще штук шесть подобных, затем видим сноску Джонни, в которой он три страницы рассказывает об очередной девушке, с которой он переспал, о том, как он обдолбался, и о тех глюках, которые словил. Иногда прямо в сноске Джонни появляются еще сноски издателя, переводчика или самого Джонни. Связана ли сноска Труанта с текстом Дзампано? Обычно нет, просто какое-то слово провоцирует Джонни на вставку очередной своей истории. Все три линии постоянно перебивают друг друга, мешают друг другу и читателю выстроить четкую картину происходящего и временами просто тормозят процесс чтения. Хотя про это лучше напишу в следующем абзаце. Сейчас же про сюжет хочу сказать последнее: все персонажи – ненадежные рассказчики. Это надо держать в уме постоянно. Мог ли Нэвидсон, будучи первоклассным фотографом, сфальсифицировать свой фильм? Как слепой старик мог этот фильм посмотреть и дотошно разобрать каждый его кадр? Что в истории Джонни не является правдой? Или лучше спросить, что из нее является правдой?

Особая прелесть книги не в ее содержании, а в форме подачи материала. Автор очень старается вовлечь читателя в свою безумную игру, но поначалу это не заметно. Сперва просто напрягает обилие сносок и тот факт, что каждый персонаж здесь «говорит» своим шрифтом: Джонни изъясняется на Courier New, а Дзампано – на Times New Roman. В оригинале там еще шрифт Брайля мелькает, но в русской версии такого нет (см. абзац ниже). Затем начинается веселье. На одной странице текст может располагаться в четырех разных направлениях, включая зеркальное. Причем в нем будет четыре сюжетные линии. Тут читатель обычно сильно буксует, потому что уследить за всем сразу просто нереально и приходится распутывать клубок постепенно. А веселье продолжается. Персонажи идут в тоннеле и текст, как кусочек света, представляет собой всего два слова посередине страницы. Но чем ближе к выходу персонажи, тем больше становится текста. Текст может ломаться в любом направлении, лишь бы подарить читателю ОЩУЩЕНИЯ. Когда Нэвидсон бродит по лабиринту, читателю приходится вертеть книгу туда-сюда, чтобы прочитать текст. И только представьте охватившее меня чувство, когда я понял, что забыл в какую сторону надо листать книгу, как раз в тот момент, когда Нэвидсон признается себе, что заблудился. Примерно в этот момент книга себя и окупила.

И помимо сюжетных лабиринтов и необычного построения текста в книге есть еще одна особенность: загадки и скрытые послания. Большая их часть поддается расшифровке акростихом или азбукой Морзе, но встречаются и извращенные экземпляры, для дешифровки которых надо использовать что-то посложнее, например, числовой код. И в этом российское издание меня расстроило. Оно отличное и стоит своих денег, однако в переводе часть загадок потерялась, так как переводчики, кажется, их просто не уловили, а две самые «жирные» головоломки оказались попросту вырезаны, потому что их не получилось адаптировать. Не виню переводчиков, меня печалит сам факт. Понятно, что при переводе такой книги часть оригинального материала потеряется. И рядовой читатель, скорее всего, не заметит некоторого недовеса в книге, но я после прочтения полез на иностранные форумы, почитал тамошние обсуждения и остался с ощущением, что все крутые чуваки прошли книгу на “харде”, а я, как нуб, горжусь прохождением на “изи”.

Хотел в предыдущем абзаце написать про шрифт Брайля в нашем издании, но как-то не пришлось к слову. В общем, существует четыре версии книги: неполное, черно-белое, двухцветное и полноцветное. В нашей стране издали черно-белый вариант, без особых финтифлюшек. В Америке же в ходу еще и полноцветной вариант, где часть текста написана шрифтом Брайля. Но думаю, отечественный читатель к таким вывертам еще не готов, учитывая, что выход даже черно-белой версии «Дома листьев» для нас событие. Издания «S» Дж. Дж. Абрамса я в нашей стране, видимо, так и не дождусь.

«Дом листьев» – кубик Рубика в книжном обличии. По факту он не несет в себе ничего особенного, кроме повышения чувства собственной важности у справившегося с ним читателя. С другой стороны, вы же не думаете, что, собрав кубик Рубика, вы добились чего-то большего, кроме как убили немного времени? Да, «Дом листьев» несет в себе определенную мораль, интересный сюжет (даже два) и кучу скрытых смыслов. Но все это лишь часть развлечения, а самое главное*

*на этом отзыв обрывается, а его автор отказался это как-то прокомментировать.

Tl dr: Прочтено в оригинале, изрядный кайф однозначно получен. Итоговая оценка 9. Читается легко. Качество текста не nabokovian, средненькое, что искупается красивой задумкой. С моей точки зрения, автор не смог до конца завершить свой финт ушами, но попытка достойна аплодисментов. По всей видимости, данный отзыв для многих будет спойлером (не сюжета, но концепта). Так что подумайте, стоит ли его читать перед прочтением.

Дом листьев предлагает читателю сложный и в своем роде уникальный опыт. Прочтение отзывов на книгу доказывает тот факт, что основную задумку писателя люди в массе не поняли, а автор всласть поржал над «интеллектуальными» читателями, разносящими его творение. Но по порядку.

Техническая составляющая текста в целом достойна похвалы. Во-первых, лично мне понравилось оформление книги: страницы часто интересно рассматривать, да хотя бы Courier печатной машинки Джонни чего стоит. Во-вторых, часть текстов (например, письма матери Джонни) в целом художественно красивы, хотя звезд с неба не хватают. В-третьих, в книге очень-очень много ссылок. Часть на вполне реальных людей и произведения, что позволяет что-то погуглить «для себя». Для меня это несомненный плюс.

С содержанием книги все сложнее. Рассматривать отдельные повествовательные линии возможно только в контексте основной задумки книги. А книга на самом деле про своеобразный, выражаясь языком покера, левелинг. Про анализ и игру с глубиной анализа читателя. Но к этому стоит вернуться позже. Для начала о композиции.

Роман состоит из трех основных сторилайнов. «Хоррора» о некоем бесконечном черном Доме, описываемом в документальном фильме Уилла и Карен. Тщательном анализе материалов о фильме и комментарии слепого старика Зампано. И наконец отвлеченном комментарии Джонни Труанта о том, что он переживает в процессе чтения и сбора этих комментариев в подобие книги. Примерно так выглядит первый уровень понимания романа. Хоррор посредственен до безобразия и пуст, как Дом. Комментарии высоколобы и патологично глупы одновременно, а Джонни накатал своего рода грязный битнический роман о том, как он путешествует по штатам, трахает девочек разной степени социальной ответственности и потихоньку сходит с ума. Если вы написали подобный комментарий ¬— поздравляю, господин автор над вами изрядно поглумился, хотя он прямым текстом говорит, что подобное восприятие романа тоже имеет право на существования устами Кинга.

Основная концепция книги состоит в том, что Книга и есть Дом. Что и утверждается в названии. Первое издание на английском даже имеет цвет обложки, походящий на цвет выделения этого слова в тексте. Мало того, что книга по своей форме (длинные темные бессмысленные коридоры перечислений, ответвления коридоров-квадратов в верстке, пустоты и т.д.) намекает, что она и есть Дом, она это делает и на более сложных уровнях понимания. В частности, в разделе комментариев к фильму Невидсона о Доме присутствует небезызвестный автор «Гёдель, Эшер, Бах: эта бесконечная гирлянда» и тоже Пулитцеровский лауреат Дуглас Ричард Хофштадтер. Что отсылает нас к идеям фуг Баха, рисунков Эшера и одной из главных идей «Дома Листьев» — Рекурсии. Вся книга последовательно рекурсивна, на чем и строится игра по вождению читателя по лабиринту минотавра.

Например, становится более очевидна одна из главных тем романа. А именно современная художественная критика. Автор приглашает написать о романе, что это дешевая подделка под известные постмодернистские романы, проанализировать роман с точки зрения каких-то сексуальных девиаций, психологии и создать сложные теории о причинах происходящего. Воспринимать роман, как просто набор несвязанных историй. Этих людей он фактически в тексте книги записывает в комментаторов первого уровня — слепых стариков, не видящих сути. Причем структура книги сама по себе является своего рода вынужденной необходимостью, обслуживающей как цель передачи рекурсивности, так и закладывающей «бомбу» намеков на разные постмодернистские романы.

Читатель романа автоматически оказывается внутри Дома. Вы блуждаете по лабиринту смыслов, пытаясь собрать целостную картину о великом школьном «Что же хотел сказать автор?». Каждый рассказчик романа скомпрометирован. Безумен Зампано, безумен «по наследству» (что мы понимаем из дополнительных материалов) и Джонни. Это подводит нас к мысли о том, что и сам автор, Данилевский, тоже скомпрометирован и безумен, на что он и намекает формой романа. В конце книги можно найти цитату «so black…as the inferno of the human mind». Что отсылает нас к тому, что абсолютно черный Дом и есть разум безумного писателя. Фактически в романе не скомпрометированы только черные стены дома, состоящие из цитат, перечислений личностей и архитектурных произведений. Между тем по ним глаз читателя пробегает ничего не заметив. Все остальное — своего рода безумие мартовского зайца.

Вообще количество намеков и возможных интерпретаций в книге зашкаливает, и описывать их все не имеет смысла. Полагаю у фанатов уже выстроены трехэтажные теории о том, что здесь случайно, а что нет. Например, целенаправленно ли хоррор стилизован под упомянутого Кинга, или это лишь домыслы.

Особый реверанс автору хочется сделать за то, что роман своей формой приглашает читателя начать использовать пустое место на страницах для своих комментариев и дописывания истории. Я читал роман с планшета, и через какое-то время пустые поля начали заполняться собственными мыслями о прочитанном и зарисовками. Это вовлекает читателя в рекурсивный процесс написания книги. Ближе к концу Труант встречает музыкантов и поражается тому, что они нашли текст книги, которую писал Зампано, и что сами музыканты начали ее дополнять своей историей и иллюстрациями. Это место заставило улыбнуться. Автор предвидел поведение читателя и ближе к концу «передал ему привет».

К сожалению, еще где-то посреди книги, когда Карен покинула Дом, а читателю дали выдохнуть и максимально жирно намекнули, что он на некоторое время покинул лабиринт минотавра, начинает напрашиваться мысль, что рекурсию надо как-то замкнуть (иначе какая это рекурсия). Во второй половине книги Уилл жжет страницы книги для освещения следующих, блуждая в черноте. Джонни находит книгу о себе в «реальном» мире, что якобы замыкает ее на читателя, как и дОлжно. Но этот момент не очень ярок и не вызывает чувства откровения. В связи с этим книга оставляет немного смазанное впечатление.

Труд автора, тем не менее, удивляет задумкой и концептуальностью. Ирония по отношению к критикам заставляет хихикать. Ссылки — заниматься самообразованием. Книга получилась отличной. Своего рода метамодернистская инсталляция в мире литературы. Жаль только концептуальная ценность довлеет над литературной. Инсталляция маленько покосилась.

Листочками-метафорами да по темечку

Я грызла кактус авторства Данилевского целых девять дней. Обычно такой затяжной процесс чтения у меня случается, только если книга является энциклопедией или зубодробительным научпопом. Но я грызла, отплевывалась от колючек и грызла дальше, а сточив кактус до конца удивилась, а где же обещанная текила? Еще удивительней, что состояние жесткого похмелья наличествует и во рту словно отходы жизнедеятельности кошек остались, а вот тонкого вкуса напитка почувствовать так и не удалось. Ничего не осталось, кроме ощущения, что время было потрачено зря.

Все же постмодернистский абсурдизм с вкраплениями аморалочки не для меня, и удовольствия от блужданий по лабиринту мозга помешанного мне не удалось получить (ну извините, здоровым я героя считать не могу, при всем желании). Возможно, книга и неплоха, ведь критики поют ей дифирамбы, она полна аллегорий (многовато их на квадратный сантиметр) и скрытого смысла, а я... просто не доросла, да и не нравится мне разгребать содержимое чьей-то мусорки, чтобы найти таинственный смысл, который мне смыслом не кажется...

ИМХО. Воспринимаю данный образчик современной литературы как хорошо разрекламированное гуано.

Я читала «Дом Листьев» ровно месяц. Для меня это нонсенс. Сказать хочется много, но в то же время собрать все мысли воедино за такой длинный период проблематично.

Начну, пожалуй, с ожиданий. Главная моя надежда изначально была на нестандартно расположенный текст — текст-игру. Что смущало? Цена в 700р. Но я начиталась/насмотрелась отзывов, нашла единомышленников и решилась.

Получив книгу, я в первую очередь ознакомилась с изданием, полистала, прочла по диагонали пару страниц — кроме оформления ничего примечательного, да и мягкая обложка не добавила ей плюсов.

Книга состоит из нескольких сюжетных линий, которые пересекаются, перетекают из одной в другую. Для меня самой интересной оказалась линия приключений в доме. История Джонни Т. оказалась бредовой, а линия Дзампано показалась странно нераскрытой.

И в аннотации и в отзывах есть намеки на ужасы. Я до крайности пуглива, но в этой книге меня не напугало ни-че-го.

Книга представляет собой псевдо-исследования отснятых материалов в коридоре-бездне. Просто огромное количество «исследований». Все это занимает до 80% объема издания. Занудно. Скучно. Огромное количество фальшивых ссылок, выдуманных специалистов.

История слепого старика Дзампано оказалась для меня самой незначительной, хотя именно он собрал и обработал все материалы.

А третья линия Джонни Т. самая запутанная, рваная, аморальная, странная, безумная. Настоящий лабиринт.

Подводя итоги, хочется сказать, что эту книгу мне читать было сложно, мне приходилось заставлять себя. Прочитать книгу от корки до корки крайне тяжело, эта книга — та самая винтовая лестница из фильмов Нэвидсона. Нужно искать свой путь в этом лабиринте. Искать выход. Нестандартная верстка, на мой взгляд, оправдана лишь в 10-15%. Я искала форумы, сообщества. Многие видят загадки-головоломки на страницах книги, но есть ли они там в таком количестве? Может от скуки мы выдаем желаемое за действительное? Ни таких денег, ни затраченного времени для меня сия история не стоит.

Пожалуй, «Дом листьев» — это книга, породившая новый вид популярной культуры — «интеллектуальный» хоррор — будь то книги, сериалы или фильмы. Этот тот случай, когда от автора требуется навесить на типичный сюжет про «таинственный и зловещий Дом» как можно больше загадок, сносок, цитат, ссылок, сюжетных линий, литературных стилей, скрытых посланий, научных терминов и формул, затем смешать и запутать все это до такой степени, чтобы у читателя/зрителя появилось ощущение, что он читает/смотрит большее, чем очередной триллер, нечто настолько потустороннее по своей сути, что разгадать абсолютно все тайны произведения всё равно не получится — поэтому можно просто расслабится и получать удовольствие от игры, придуманной Данилевским (или, если есть желание, начать разбираться во всей этой истории). Добавьте к этому подражание (возможно, осозннаное) всем возможным писателям XX (и не только) века — начиная с Мелвилла, Джойса и Набокова, заканчивая Пинчоном, Уоллесом, Палаником, Эллисом.

Мне кажется, в этом вся суть современной американской литературы ужасов (а возможно не только её — всей американской развлекательной культуры), — преодолеть толстенный томик изобретательных безумств и страхов, чтобы потом похваляться перед друзьями и на форумах в интернете, говорить не только «Я это прочитал» но и «Я это разгадал», «Раскусил», «Запомнил всех персонажей и проследил все линии» и предлагать свою собственную версию общей картины. У каждого же есть право на свою версию, не так ли?

Вы задумывались, что американская комикс-индустрия работает по тому же принципу? Какая-нибудь киновселенная Marvel не менее запутана и причудлива, чем «Дом листьев», не говоря уже про мистические франшизы, такие как «Астрал», «Паранормальное явление», «Ведьма из Блэр», городская легенда о Слендермэне, бесчисленное количество низко- и среднебюджетных псевдодокументальных картин, рассчитывающих на полное погружение зрителя и его интерес к «приобщению» к чему-то таинственному. Это действительно можно назвать подглядыванием в замочную скважину — когда очень страшно, но хочется узнать и увидеть как можно больше. В этом свете роман Данилевского не самый худший пример подобного явления, а, возможно, и вовсе лучший.

Поэтому стоит отдать автору должное. Это действительно необычный и уникальный опыт, не несущий, к сожалению, в себе никакой ценности.

Дело в том, что книга не предназначена для «попкорновой» публики, поклонников «пограничной» литературы («страшилок»). Она и не для настоящих знатоков современной или классической литературы. Возможно, это и имелось в виду в начале книги («Это не для тебя»). Но на самом деле она для «ложных интеллектуалов», любящих арт-хаус и сюрреализм и все необычное, коим, признаться, являюсь и я. Кому не жаль потратить время на подобное произведение, поудивляться занятной вещице, повертеть книгу в руках, почесать в затылке и пойти пить кофе. А потом похвалиться перед друзьями, что прочитал самый запутанный и странный роман.

Первое, с чего, видимо, нужно начать, это фраза «я прочитал». Даже нет, так — «прочитал НАКОНЕЦ-ТАКИ». На целый год или около того растянулся мой библиофильский челлендж, личный джихад и, мягко говоря, не самый обычный читательский опыт с увесистым трудом Марка-почему-то-зачем-то-Z Данилевского под заглавием «Дом листьев». И цифра потраченного времени в размере «около года» вышла довольно своеобразным образом — я элементарно не всегда и не сразу брался осиливать данный тяжеловатый томик причудливого постмодернистского толка. Перебивался частенько, так сказать, чем полегче в плане осознования прочитанного. Правда, большую часть текстового объема «Дома листьев» я прочел за месяц. Опять же, около того, плюс-минус*...

* — первый свой «арифметический» опыт в поглощении алкоголя я получил в лет семнадцать, насколько могу помнить. Как известно, культура пития, которая переносит наше сознание в сферу «вы-бытия», а порой «вытия», а тело и вовсе «бития», сложна и многоаспектна. Особенно в своем русском, противоречивом формате. И, разумеется, порой имеет слишком индивидуальный окрас, зависящий от целей на данный конкретный момент. Именно ситуативность всего процесса выпивания и делает данный процесс крайне неустойчивым, разнообразным и почти всегда кончающимся в негативном ключе. Так или иначе придерживаться определенный правил, культурных матриц, в это случае, конечно же, стоит. Поэтому, как в случае соло-гитариста среднестатистической рок-группы средней полосы России (у которого электро-соло-гитара идет в наличие с пластмассовым медиатором из «Мира музыки» за пятьдесят пять рублей за штуку), для лица выпивающего необходимо не только наличествование бутылки крепкого, желательно, алкоголя, но и закуски. А без последнего, и в случае с смешиванием так называемого «пойла» с газированными напитками, и уж тем более в случае возвращения домой в столь непозволительном и незапланированном состоянии немудрено, как в моем примере, получить несколько сильных оплеух от отца. Зато после подобного вы наверняка научитесь даже в самом нетрезвом состоянии определять зависимость градуса в крови и степени необходимости возврата домой.

Продолжая и переходя к следующему, второму моменту, стоит написать, а за что, собственно, взялся я, и ты, будущий гипотетический читатель сия польско-эмигрантсткого. «Дом листьев» — точно не подходящая не под один из жанров фантастики и литературы в целом работа. Прежде всего — это вызывающая интерес головоломка, общие черты которой, пролистав данный талмуд (лишь по размером, а не по критерию «скучности»), в свою очередь вызывают непредвзятое удивление**. Постмодернизм, а то и вовсе постпостмодернизм (по общим описаниям, мне известным, наиболее точно книга вписывается именно в этот формирующийся наджанр), сливающийся с сюром, хоррором, некоторыми нотами саспенса, фантастикой, реализмом. Данный труд, безусловно, экспериментальная и эргодическая литература (настолько диковинная, что порой граничит с ар-брют произведениями), к которой как раз и тянешься из-за ее необычности, оригинальности , а также по причине колоссальной проделанной работы — почти тысяча страниц смыкающихся и расходящихся нескольких сюжетных линий, с десятками персонажей, использованием десятков же литературных приемов, стилей, жанров и шаблонов, а также не просто гипертекствость, но и работа с самим отображением текста на бумаге. И это забывая о всех тех изюминках и пазлах, которые переводчики с издателями по тем или иным не включили в итоговый вариант рукописи Данилевского. В конце концов данная работа — авангард современной литературы, который в пост-, или уже постпостмодерновом, метапрозаическом мире может вернуть былой, уходящий в сиюминутную, до первобытного простого обмена и получения информации в виртуальных игрушках вроде соцсетей. И, упомянув уже одну из основных фишек этого опус магнума *на данный момент* Данилевского, нельзя под конец сказать и про вторую — упоминания сторонних работ. Художественный, научных, публицистических... И в основном выдуманных, что ссылает нас к пану Лему и его циклу существующих рецензий на несуществующие книги.

** — скажу честно, ибо честным быть нужно. Нужно по системе различных религиозных установок и каких-то нравственных идеалов. Я же просто хочу быть честным с собой, а после и с другими просто так. Просто по своему желанию. Так вот, дабы быть честным, должен признаться, что в моей жизни открытие данной книги не было самым «не предвзятым удивлением». Может, и вовсе не было удивлением... Со мной случалось множество других переживаний различного толка, среди которых, благо на данный момент, не было наркотических *разумеется, запрещенных на территории РФ*. Но, наверное, самым непредвзятым, или лучше сказать неожиданным, но запоминающимся и глубоким удивлением, было мое переживание спустя больше года от моего первой алкогольной неудачи, описанной выше. Лето уже было не за горами, а я и Арья сидели в глубинах одного из парков моего родного города. День был солнечный и лишь совсем чуточку прохладный. Довольно резко наши обычные для публичных мест поцелуи и обнимая, обычные для первокурсной парочки вроде нас, переросли в кое-что другое. О, нет, первое соитие к тому моменту между нами уже давно состоялось. Случилось нечто иное. Одна рука Арьи аккуратно сбросила с меня мою легкую кофту матово черного цвета, висевшую у меня на плечах, на мои колени. А другой рукой, поначалу поглаживая мою щеку, опускалось все ниже. Дойдя до бедра, ее нежная кисть, покрытая бледной кожей, под которой по-дворянски проглядывались ее тонкие кровеносные линии, маскируясь лежавшей специально для этой цели на ногах кофтой, расстегнула пуговицу, а после и змейку на моих джинсах... Мы продолжали и дальше сидеть в людной парковой зоне, целуясь, и лишь мы с ней вдвоем, впитывая самые замечательные и искренние моменты прекрасной юности поры, знали, что происходит под моей черной накидкой. Наверное, именно этот момент, который мы после не обговаривали каким-либо образом, заставляет после всего произошедшего меня думать о всего лишь одной мысли. Очень чувственной, эмоциональной, но уж точно и отнюдь не рациональной. О том, что Арья была не только первой, но и лучшей.

И, наконец, о собственных впечатлениях и понимании прочитанного. Думаю, нельзя не напомнить, что главные цели любой книги — заставить думать и заставить чувствовать. Если думать она заставляет всегда, уже по своей сути, то вот с чувствами «Дом листьев» может и подвести, если вы будете вести отрывистое чтение, лишь время от времени. Поверьте. мне это подпортило общие впечатления. Но в целом времени потраченного я не пожалел. Ведь не просто владеть данным бриллиантом библиофила, но и читать его — нечто особенное и приятное. Особенно рождающееся напряжение во время событий спуска Нэвидсона внутрь «потусторонней» области дома, повествование о которых происходит на страницах с немногочисленным и бегущем тексте. Что же касается понимания задуманного и написанного Марком мною в прочитанном состоянии... Как и в размышлениях о ленте Нэвидсона в рамках текстуального уровня исследовательской работы Дзампано, который тот еще графоман, теорий у меня много. И о сущности дома, и о вопросе происхождения всего в книге, включая и ее выдуманных авторов. Не буду тут писать обо всем, ибо тогда и читать вам не захочется эту непростую книжку — ведь в раскрытии ее тайн и заключается ее основной шарм. Скажу лишь, что на одном из последних этапов прочтения мне показалось, что история, рассказанная в пленки Нэвидсона, которая размеренно переходит из какого медленного викторианского ужаса в *в конце* историю настоящей любви на фоне фантасмагорических событий, связанных с величественным в плане странностей домом, является историей литературы, рассказанной в довольно своеобразной форме. От модернизма через постмодернизм к метамодернизму. Но и других версий хватает. Возможно, что дом, чем бы он не был по своей природе, своеобразный литературный и, в рамках истории пленки Нэвидсона, опять же, бытийный макгаффин, который в итоге сильнее сплочает Нэвидсона и Кэрол, возвращая им потерянную любовь. О Джонни Труэнте, любителя наркотиков, алкоголя, секса с многочисленными девушками, которого судьба привела к изучению записок Дзампано, сказать можно не меньше. Особенно о последних описанных им событий собственной жизни... Но я этого делать не буду. И так сказал больше, чем было нужно. Скажу напоследок, что прочтение «Дома листьев» для истинного ценителя и любителя чтения — опыт уникальный. Который обязательно нужно пережить, дабы не упустить*** кое-что важное в этом сложном океане современной жизни. Жизни, в которой уже не только медным тазом неразличимых обмана и лжи накрылась почти вся сфера обыденных СМИ, но и души людей... Где все труднее отличить правду от лжи, ошибки от искреннего деяния, гениальной работы от бреда сумасшедшего/графоманского ничтожества.

*** — *здесь должен был быть финальный с P.S. отрывок-оммаж рецензента в подражании комментариям Данилевского от лица Труэнта, который, к сожалению, не сохранился. На оборванных клочках от страниц с ним остались несколько пятен, предположительно от слез, окурок с кусочками пепла от сигареты «Parlament. Дым Отечества нам сладок и приятен», закладка с ссылками на несколько стихотворений Есенина, нотный ряд начала песни «Танцуй» российской группы «Сплин» и бессвязный, размытый разлившейся непонятной жидкостью, набор слов, возможно о прочих недолгих и никчемных интрижках автора*.

tl;dr: xkcd.com/472

Ну вот, я её дочитал. Перво-наперво хочу предупредить вот о чём. Чтение этой книги — полная противоположность лёгкого чтения. Если уж вас угораздило начать её читать, то рекомендую перед тем, как сдаваться, осилить хотя бы треть, ну или минимум страниц 200. Где-то в этот момент вы начнете понимать, что же за чертовщина происходит в этой книге про записки про записки о фильме.

Я наткнулся на эту вещь в треде на reddit с говорящим названием «What is the most fucked up book you ever read?», где-то между трешовым триллером о всесемейном инцесте и жизнеутверждающим творчеством маркиза Де Сада. Осилившие писали, что, мол, такое чувство, как будто Реквием по мечте прочитал. Не знаю, не смотрел. Однако сам факт присутствия в подобной компании дает понять, что перед нами как минимум неординарная книга.

Поначалу ничего не понятно, и читать приходится на голом энтузиазме. Даже когда Джонни начинает последовательное изложение-переписывание труда Зампано, это помогает слабо, поскольку Джонни постоянно перебивает Зампано, Зампано постоянно перебивает Уилла, а потом ещё и перебивает самого себя — комментариями и отвлеченными заметками. Иногда ещё попадаются примечания Джонни и редакторов, чтоб мало не показалось.

И лишь только спустя пару сотен страниц у меня в голове наконец уложились все линии повествования, а в книге началось то, что там происходит вместо мистики. (Однако не подумайте, что я здесь выражаю пренебрежение. Наоборот. Честно говоря, лично мне читать некоторые места в темноте было боязно, и я оставлял их на полдень.)

И вот тут книга берет читателя в оборот.

Во-первых, Зампано просто помешан на комментариях. От пересказа фильма, который, как ни крути, является главной частью сюжета, он, в процессе анализа, легко может перейти к пересказу мифов Древней Греции, цитированию русских классиков, сведениям из истории мореплавания, рассуждениям немецких философов и тому подобным вещам. Анализ Зампано *очень* подробен. Мы говорим о фильме — вот вам подробная история создания, со всей хронологией тизеров, историей проката и информацией о плёнке, на которую снимали. Мы говорим о доме — вот вам подробная история. А ещё планировка. А ещё список домов, на который этот дом *не* похож, на четыре страницы. А ещё на две — выдающиеся архитекторы, которые эти дома строили. Уилл насвистывает мелодию — на следующей странице обнаруживается нотный стан. Уилл зажигает спичку из коробки — мы проследим историю этой коробки со дня её создания на другой стороне океана...

При этом сам Зампано никогда не приводит необоснованных утверждений. За каждым стоит какая-то ссылка на публикацию, причём публикации бывают как вполне реальные, так и начисто вымышленные, а количество их просто поражает. Мечта библиофила. Или кошмар библиофила. Зампано опишет не только выдуманную литературу, но и выдуманные конференции по фильму, выдуманные фотографии Уилла, и ещё множество псевдореальных вещей.

Не отстает и Джонни. С помощью наркотиков и девушек лёгкого поведения он как может переводит иностранную тарабарщину, которая у Зампано встречается на каждом шагу. Джонни борется с ужасным почерком, опечатками, зачёркнутыми участками рукописи, в которой местами ещё и недостает страниц. Параллельно он разбавляет повествование своим внутренним миром и историями из жизни. Но он лишь на первый взгляд весь такой на виду у читателя. Вас ждут сюрпризы.

Нельзя не отметить и усилия настоящего автора, того, который Данилевски. Как будто не удовлетворяясь работой двух вышеозначеннных товарищей, сама книга тоже вытворяет различные безобразия. Вас ждут предложения на несколько страниц — и страницы, заполненные лишь одним словом, текст, занимающий произвольное месторасположение на листе, текст, перевёрнутый вверх ногами, и ещё много всего интересного. Думаете, это сделано просто, чтобы вам было капельку интереснее читать? Полагаю, не без этого, но всё-таки, уверен, что такие места создавались и для того, чтобы подчеркнуть различные идеи в повествовании.

Теперь, собственно, по сути. Книгу нужно разгадывать, продираясь через страницы ничего не значащих сносок и комментариев, обращая внимание на отдельные слова в некоторых критически важных предложениях, хотя бы для того, чтобы понять сюжет, не говоря уж о символизме. Однако, это, хоть и времязатратное, но вполне посильное занятие. Придется держать в голове несколько линий повествования — от двух, как минимум, до трёх-четырёх.

Вы будете вознаграждены уникальным опытом, подобного которому не получите больше нигде. Это не скоро забудется.

Однако вовсе не факт, что вы будете вспоминать эту книгу с теплотой и любовью.

Вывод: читать, если:

- вы хотите «чего-нибудь этакого», и готовы ради этого на жертвы;

- у вас есть пара свободных недель и больше нечем заняться;

- вы очень любите ссылки на литературу;

- вы хотите что-то кому-то доказать, прочитав хорошую книгу через силу.

Бонус для тех, кто дочитал книгу. Автор разместил тест, на котором можно проверить, насколько внимательно вы вчитывались в это произведение, и на какие вещи в повествовании стоит обратить внимание в первую очередь, который носит говорящее название THE IDIOT'S GUIDE TO HOUSE OF LEAVES: http://www.markzdanielewski.info/features/guide/index.html

Одна из тех книг, которые интереснее писать, чем читать.

Мне кажется, роман сильно переоценен. Он не плохой, местами увлекательный, хорошо написан, красиво оформлен графически, но такой же пустой, как этот самый дом.

Не знаю, каков был замысел автора, и, говоря по правде, не хочу знать — я так и не смог заинтересоваться романом. Не могу сказать, что он мне не понравился, но и обратное будет неверно. Он оставил меня равнодушным: что я его читал, что нет.

История Джонни интереснее истории Нэвидсона. Пародия на анализ фильма в основном скучна: банальности ни о чем, как и многие «гуманитарные исследования». Приключения в доме чуть более живые и насыщенные — реши автор написать нормальный хоррор, у него бы наверняка получилось, но он явно хотел создать что-то другое, иначе зачем большую часть места уделять анализу взаимоотношений, кто на кого как посмотрел и кто что якобы подумал, исходя из увиденного на пленке.

Это разжевывание метафор и мотивов показалось мне излишним и даже вредным — читателю самому интересно их раскрывать, в этом залог успеха многих книг, но здесь все неоднократно разложено по полкам, и даже если там есть что-то еще, под конец уже не хочется ни до чего докапываться. Автор запихивает в читателя и то, и се, и стихи, и цитаты, и сноски, и десятки страниц псевдоанализа, как будто не может сам себя отредактировать и хочет оставить в книге все собранные материалы. А читатель пусть копается в этой груде, пытаясь найти это самое «что-то еще». Или выдумать его.

Прочитал House of Leaves Марка Данилевски. Это пожалуй было самым тяжелым испытанием для моего английского, которого оказалась явно не достаточно для комфортного чтения без обращения каждые пять минут к словарику, из-за чего проход по этой и без того не простой книги, растянулся у меня на несколько недель, но оно того стоило. Это весьма необычное произведение, чтение которого было подобно прохождению лабиринта, чем роман по сути и является. Многоуровневое повествование от лица нескольких рассказчиков, которым нельзя полностью доверять, свобода интерпретировать по разному сюжет, огромное количество вложенных в неё деталей, а так же трудности с возможностью отличить, что является внутри романа выдумкой, а что нет, все это в данной книге присутствует в полной мере. И особо стоит отметить не только содержание романа, но и его форму. К каким только уловкам Данилевски не прибегал — типографским, фотографическим, даже звуковым. Тут есть выделение определённых фрагментов текста определенным цветом, изощренное расположение текста, когда книгу в буквальном смысле нужно переворачивать (а в паре случаев и подносить к зеркалу), намеренно оставленные опечатки, фотоколлажы и зашифрованные послания. Это могло бы отпугнуть, если бы оно не так хорошо взаимодействовало с происходящим в книге, будь то проход по взывающему одновременно и клаустрофобию и агорафобию лабиринту дома или чтение писем все больше погружающейся в безумие матери. В подобных моментах сходящий с ума текст лишь усиливает давящую атмосферу.

Если же опять вернутся к сюжету, то на поверхности это хоррор, причем благодаря своеобразной детальности и необычным приемам весьма пробирающий. Основную сюжетную конструкцию можно разделить на два основных пласта, это история Джонни Траумпа обнаружившего в квартире недавно умершего старика Зампано разрозненную рукопись и решившего её отредактировать до читаемого состояния, и собственно говоря история рассказываемая в самой этой рукописи, которая представляет собой критическую работу о фильме, снятом как документальное кино (и который судя по всему не существует). События рассказывают о доме, куда въезжает семья: Уилл Нэвидсон, известный фотограф, его жена Карен и двое их детей. Через какое-то время они замечают странности дома: изнутри он немного больше чем снаружи, из неоткуда появляется новое помещение, а так же дверь ведущая… в «нечто». Дальше пересказывать сюжет будет бесполезно, только отмечу, что книга придерживаясь своего постмодернистского тона, притворяется этой самой работой Зампано прошедшей редактуру Джонни. Поэтому походу чтения нас ждут множество сносок, большинство из которых сделаны Зампано, но некоторые весьма объемистые и способные занять множество страниц, написаны Траумпом, и именно в них развивается его сюжетная линия, идущая по мере редактирования рукописи.

Но все это лишь надстройка. Множество разбросанных полунамеков, намеренно оставленных не состыковок, а так же спрятанных посланий, убеждающих что поверхностные сюжеты ложь и выдумка, призывает читателя после прочтения книги начать переосмысливать ее сюжет в попытке докопаться до его основы, заставляя внимательно исследовать приложения (которые занимают добрую одну пятую книги) и по иному реинтерпретировать произошедшие события (и что уж греха таить, ковыряться на фанатских форумов).

И я более чем уверен, что это сделано намерено. Ибо минотавром который как невидимка бродит по этому лабиринту из страниц на самом деле является читатель. И далеко не факт, что у лабиринта есть выход.

Вроде бы внешне книга многогранная и изобретательная, но поверку такая пустая и посредственная, что жалко погубленную идею. Под идеей подразумеваю всякие извращения с формой. Сюжет, увы, бестолковый.

Я люблю сюрреализм и мистику. Случайно наткнулся на эту книгу в интернете и сильно заинтересовался. Аннотация заинтриговала — писатель обнаружил, что стена внутри дома длиннее чем снаружи. Ну ничего себе сказал я и купил книгу.

На обложке крупным шрифтом написано, что это самая страшная книга из всех и что после прочтения человек меняется. Ну что сказать, я вроде не изменился. А насчет ужаса, то он в романе отсутствует. Роман-головоломка, загадки в каждой главе и не все мне поддались. Осталось много вопросов. Что это за дом такой? Дом в романе появляется в различных вариациях. То это просто дом с расширяющимися комнатами, то это подсознание психически больного человека. Книгу было увлекательно читать, но думаю я, что если бы текст романа был в стандартном исполнении, то моя оценка была бы ниже. Книга — своего рода игра с читателем и эта игра удерживала меня. Роман этим и привлекает читателя: за счет необычности подачи материала.