Владислав Крапивин «Я иду встречать брата»

Эта небольшая повесть была прочитана впервые в далеком детстве, лет в 13-14. В книге 1979 г. издания «В ночь большого прилива». И вот через тридцать с гаком лет прочитана снова.

О чем повесть — перед вторым прочтением уже успелось, конечно, забыться. Но с детства осталось в памяти необыкновенно светлое, щемящее душу впечатление.

После того небольшого сборника весь Крапивин в местной сельской библиотеке был найден и перечитан. И осталась любовь к его книгам на всю жизнь. Честно сказать — боялся, что то далекое впечатление из детства сейчас вдруг смажется после «взрослого» прочтения. Напрасно боялся. Без всякой сентиментальности, без ощущений «возвращения в детство», это второе прочтение принесло более четкое понимание остроты ответственности взрослого человека за пока еще не взрослого, но тоже уже человека. Со своими мечтами, переживаниями, страхами, отчаянными поступками. Необыкновенно пронзительная, светлая и искренняя вещь. Как оказалось (лично для меня) — неподвластная времени. Спасибо, Владислав Петрович. 10 баллов.

Маленькая повесть Крапивина, с творчеством которого я (внезапно) совсем не знакома, оказалась очень милым и трогательным произведением, вызывающим неподдельные эмоции.

Три части повествования образуют рассказ внутри рассказа. Сначала мы знакомимся с рассказчиком номер один, видим развевающуюся куртку мальчонки. После читателю показывают приключения мальчишки на Земле, ведь он не просто так идет, а встречать брата! И в третьей части из уст рассказчика номер два нам открывается тайна путешествия Магеллана. Широчайший спектр чувств обеспечен.

Хочу отметить несколько моментов. Повествование меня захватило сразу же, язык и темп автора очень комфортен и увлекателен. Несмотря на возникновение то тут, то там интригующих моментов, открывались они быстро, но это обусловлено размером самой повести. Вдаваться на таком количестве страниц в описание вселенной писатель не стал, но мастерски несколькими широкими чертами, случайно оброненными фразами и парой мазков-описаний дал вполне четкое понимание происходящего в этом мире.

И последнее — я целиком и полностью согласна с мнением археолога. Более того, я не вижу никакого иного выхода в сложившейся ситуации. Возможно, я бы не стала изначально поступать так, как поступил вернувшийся Александр, но и его мотивы предельно мне ясны и видятся вполне логичными. В конце концов,

Впервые прочитал Крапивина в школьном советском детстве. Это была «Голубятня на желтой поляне». Прекрасно помню ту волну чувств и эмоций буквально захлестнувших при чтении и оставивших очень долгое «послевкусие». В этом суть таланта писателя-вызывать слезы на глазах от остро прочувствованных эмоций доброты, веры в справедливость, победы добра над злом. Хочется самому стать «чище и добрее и в беде не бросить другу никогда» ,идти по жизни «дорогою добра». Это знак качества, именно то что понимающий читатель ценит в творчестве Владислава Петровича. Волей обстоятельств, после прочитанной «Голубятни на желтой поляне», я вернулся к творчеству Крапивина спустя 30 лет. «Мальчик со шпагой», «Трое с площади Карронад» , «Оранжевый портрет с крапинками», «Я иду встречать брата» вновь пробудили те светлые, трогательные чувства прошедшего детства. Магия книг Крапивина как раз и заключена в своей вневременности, независимости от возраста и прожитых лет. Это подтверждают и вышеприведенные отзывы читателей, признающихся, что они опоздали на 20 или 30 лет. Ничего вы не опоздали, «мальчик со шпагой» просто спал внутри вас, а сейчас вновь проснулся и зовет уже зрелых и даже пожилых людей в бой против зла, несправедливости, мещанства, подлости. К сожалению в наше время всего этого более чем достаточно. Всему вышесказанному по поводу творчества Владислава Крапивина вполне отвечает и данная небольшая повесть. То же стремление к любви и доброте, заботливое желание взрослого человека не разрушить мечту ребенка-встретить родного человека после пережитой тяжелой утраты. Прав или неправ Георгий Рогов, об этом судить каждому читателю. Очень здорово, что повесть заставляет ставить такие вопросы, думать, анализировать. Это та самая особая специфика советской фантастики и книг Крапивина, заключающаяся в формировании в человеке личности способной мыслить и рассуждать. Бездумное перелистывание гаджетов ничего подобного не произведет. В общем поставил высший бал, думаю это вполне объективно.

Удивительный рассказ. Казалось бы всего 30 страниц, а сколько смысла они вмещают! Причём вовсе не современных «истин» для широкого потребления, а самых настоящих, которые не перестанут быть актуальными и в далёком будущем. Вообще, с одной стороны рассказ очень в духе фантастики 60-х годов, но вот вопросы, которые в нём затрагиваются, кажется не вполне обычными для того времени, когда будущее казалось счастливым, справедливым и лишённым почти всех проблем, а с другой поднимаются достаточно серьёзные проблемы, которые не совсем укладывались в это безоблачное светлое будущее..

Рассказ о далеко не самом простом выборе:

Да, это один из безусловных шедевров Мастера. Неподражаемый и непостижимый. Но — вне всяческих сомнений — Шедевр.

Да, все визги по поводу нарочитой внешней наивности действующих лиц — они очевидны, конечно же. Для западной ментальности. Для разума, отвергающего понятие Широты Души. Для индивидуумов, неспособных — как говорил Задорнов, вечная ему память — «…обмыть покупку на сумму в три раза превышающего стоимость самой покупки…». В сухой «калькулятивной» реальности любой подвиг, любая попытка «прыжка вбок», любой взбрык неспровоцированного пофигизма — это наивность. Конечно же. Как же иначе-то.

Это то же самое, что попытка обосновать поражение в войне прекрасно подготовленной армии, с безупречным, работающим как хорошо смазанный механизм, тылом, с чуть ли не безграничными запасами и ресурсами. Поражение по причине недостатка некоего «Боевого Духа», которого — как оказалось — у противника с гораздо меньшими ресурсами, с никакой логистикой — оказалось «…хоть залейся…». И который (противник, в смысле) каким-то совершенно немыслимым образом — умудрился одержать победу. Ну, это же чистейшая наивность же ж — полагаться на такие бредовейшие Наивности. Наивнейшая же ж Наивность! Самая передовая на планете теория — она отвергает подобные бредовые наивности. Она их полностью исключает! Вот, только, как же с поражением-то… Как-то непонятно, однако…

Мне не повезло — я не прочитал это рассказ, когда был подростком. Легенды о звездных капитанах стояли на полке, были ранние Стругацкие, еще романы из Детгиза — Рамка — брались в детской библиотеке, а Крапивин читался только то, что издавался в Пионере — Выстрел с Монитора, Голубятня...

Тогда — в 80-х- эта повесть прошла бы у меня на ура. Да, я бы понимал, что это как и Альтов, уже несбывшаяся фантастика, но дух 60-х (насколько я его понимаю — физики и лирики:)), в этой повести доминирует. Сейчас — понимаю, что в определенном возрасте, в определенном обществе — это стопроцентное попадание в целевую аудиторию. Сейчас — уже нет — дети уже не рождены в СССР.

Еще раз — жаль, что я не прочел Я иду встречать брата в 80-х, но сейчас, по гамбургскому счету — это ретрофантастика — интересно? — очень, актуально? — к сожалению, нет. Да, кстати, нотки Брэдбери — тоже присутствуют, — и для меня это показатель хорошей литературы.

Светлое, такое прекрасное будущее. Скажите, кто из нас представляет его сейчас таким? Дети пишут в школьных сочинениях не о том, какое будет будушее прекрасное, а о том, как мы будем разгребать мир после Апокалипсиса.

Куда ты ушло, будущее? КУДА?! Почему тебя можно увидеть только в таких вот старых книгах?!

Мне больно и горько, но светло, когда читаешь такие книги.

И «Я иду встречать брата»... рассказ о будщих детях и взрослых...

Здесь вера, мечта и целеустремленность. Здесь героическое прошлое. Подвиг! Пример для живых.

Крапивин как всегда пронзителен до невероятности, так все светло, чисто, нежно, что хочется плакать и улыбаться. Вроде бы такой незамысловатый сюжет, и написано без вычурности, простыми словами, а трогает до глубины души. Все-таки советская фантастика особенная, её нельзя читать без некой психологической подготовки, это не легкое чтение, чтобы бездумно уткнуться в текст, она невольно цепляет какую-то струнку души. Вроде бы будущее, космос...., а рассказ на самом деле о человеке, о чувствах, о борьбе, о великой цели, о вере и о любви. И все это в маленьком рассказе. Удивительно!

Произведение, повествующее о будущем, на самом деле возвращает в прошлое. Я словно вернулась в пионерский возраст, когда верилось, что люди в основном порядочные, а будущее – безоблачно. Так удивительно читать этот рассказ сейчас, с нашим багажом знаний. Возникает много вопросов, нестыковок, которые двадцать лет назад остались бы незамеченными и просто в голову бы не пришли. Сейчас рассказ кажется чуточку наивным, но при этом добрым, светлым и до слез трогательным. Именно за этот контраст, когда разум, скорее, в недоумении, а сердце плачет и смеется, поставила высокую оценку.

Повесть Владислава Крапивина [b]«Я иду встречать брата»[/b] трогает за душу, продуцирует в читателе море эмоций, в голову приходит множество интересных мыслей. Очень пронзительное и чувственное произведение. Если пересказывать сюжет, то он покажется каким-то простым и наивным. Но стоит прочитать самостоятельно, и произведение точно западёт в душу, чем-то зацепит. За это я и люблю Крапивина.

Выбор Георгия я считаю совершенно неправильным. Хотя и пытаюсь избегать в своих рассуждениях таких слов, как «правильно» или «так надо». Но здесь никак не могу удержаться, чтобы не сказать, что не надо ему было так поступать, не надо было уничтожать собственную личность в угоду другим. Тем более, что мальчик Нааль стал счастлив только на время: когда-нибудь он точно узнает правду, ведь все тайное непременно становится явным. И тогда для него это будет слишком уж большим потрясением. Да и жить в постоянной лжи, мне кажется, вовсе не замечательно.

Возможно я не так понял автора. Но с другой стороны, это и есть самое замечательное в жизни, что у каждого человека складывается свое собственное и уникальное мнение о продуктах творчества. А главная цель творчества, таким образом, именно заставлять человека думать свои собственные мысли. И с этим повесть Крапивина справляется на все сто.

Взялся, наконец, читать Крапивина, прекрасно сознавая, что опоздал лет на 20. Очень приятные впечатления. Чувствую себя так, будто листаю старый школьный альбом и с умилением смотрю на старые фотки себя и своих друзей.

В этом рассказе очень чувствуется влияние Ефремова. В нем изображено светлое, ничем не замутненное будущее. В рассказе есть и подвиг во имя науки, о ктором современная фантастика изрядно подзабыла, простые идеи, простые и светлые чувства, настоящая дружба и романтика дальних дорог. Сейчас рассказ кажется ужасно наивным, но вызывает очень теплые ощущения.

Первое произведение Крапивина, которое я прочла лет в 13 и которое мне понравилось. К остальным надо было, ну не привыкнуть конечно, но вчитаться, а здесь понравилось все и сразу. К сожалению, через 20 лет нашла у Крапивина небольшой рассказ-продолжение. Даже не могу вспомнить его название, если кому то нужно, то найду. Был он опубликован в его собрании сочинений Весь Крапивин. Там все очень печально.

Кто любит этот рассказ, не ищите продолжение.

А здесь — такая вера во все лучшее в человеке. Космонавты всегда считались элитой. Элитой в самом лучшем смысле. Элита духа, интеллигенции. Идеальные люди. Не в смысле красавцы. Трудно объяснить словами. У них разная внешность, разное мнение, разное воспитание, но объединяет их честность. Да, этот рассказ рассказывает, как, обманывая в мелочах, можно остаться честным по отношению к жизни.

Прекрасная повесть о судьбе подростка будущего. В принципе отношения между людьми должны совершенствоваться. Поэтому в будущем люди так и должны жить.

Все-таки приятно вспомнить то время. Романтика Дальнего Космоса. Покорители. Простые нравственные дилеммы. Отдать жизнь за счастье потомков? Проблем не было. И встретить спустя столько лет на Земле брата, прикипеть к чужому, в сущности, человечку! И вновь лететь, выполняя долг перед давно умершим звездоплавателем, подарившим когда-то мечту им... Какая прелесть и как вольно дышалось тогда в Космосе.

О совсем не простых нравственных проблемах стали писать значительно позже.