Чудовищная книга

--- Владимир Дорошев Чудовищная книга

СОН ЭМИЛИ

ПРОЛОГ

…последнее фото. При некоторых других обстоятельствах оно могло бы вызвать добрые ностальгические ощущения. Даже слезу можно было бы выжать из глаз. Такое казалось это фото чудесным. Эмили была снята со своими однокурсниками по университету, вернее, одногруппниками, если выразиться точнее, так сказать, попасть в некое яблочко. С некоторыми из них у Эмили были особые отношения, а с некоторыми вообще отношений не было.

Например, вон ту девушку, которая по счёту третья слева, зовут Вероникой. Эмили делила весь второй курс с ней одну квартиру. Эмили нравилось жить с Вероникой, которая была далеко не зануда и не дура. В некотором роде Вероника была даже чем-то похожа на Эмили. Они жили в одной квартире, но виделись только по утрам. Оба вели разнообразный и весёлый образ жизни и поэтому заявлялись в квартиру по личному расписанию. Если бы Эмили могла помнить, она бы вспомнила, как происходило это утро. Почти каждый день по одному и тому же сценарию, но всегда особенно. Сначала Эмили сонно смотрела на часы, а потом вставала с постели. Она ничего не надевала. Эмили любила спать абсолютно голой. Потом Эмили проходила в комнату Вероники. Пинала её кровать:

- Подъём, проститутка.

Вероника ворочалась и сонно стонала:

- Ты что, дура, рехнулась? Сколько время?

Эмили разводила шторы в стороны и солнечные лучи врывались в комнату.

- Ещё успеешь потеребить у себя между ног, - примерно так отвечала Эмили подруге.

Вероника переворачивалась набок и с улыбкой как обычно укоряла Эмили:

- Ты когда перестанешь расхаживать голышом? Что за дурацкая манера?

- Тебе не нравится моё тело?

- Прикинь, какой-нибудь козёл в данный момент пялится на тебя из дома напротив?

Эмили равнодушно пожимала плечами:

- Ну и что? Пусть дрочит себе на здоровье.

Потом происходила разминка. Утренняя гимнастика. Девушки минуты две бросались друг в друга подушками.

После чистки зубов и мытья наставал черёд чашечки кофе. И бутерброда небольших размеров. Затем Эмили шла в сортир, какала, писала и выкуривала сигаретку. После этого Эмили облачалась в студенческий прикид. Как всегда, на дорожку надо было обязательно приложиться к “полоске” кокаина, а после идти получать знания.

Пятая девушка слева – это Кэт. Примерная девочка в институте. У неё папочка непростой, поэтому ставил доченьку всегда впереди и высоко. Кэт увидишь на любом студенческом мероприятии. Этакая затычка в каждой щели, гигиеническая прокладка, невзирая на отсутствие месячных. Ходит такая скромненькая, одетая, как девственница, приличная девчушка. Эмили помнила, что таких ещё в школе на всяких праздниках ставили на стульчик, чтобы послушать, как она расскажет стишки. Кэт прикидывалась дурочкой, поклонницей высоких сфер культуры. У самой же в голове ни грамма ума. Думала Кэт о том же самом, о чём думает любая девушка её возраста. Эмили не раз слышала, как Кэт в разговорах неоднократно порицала порочность и безнравственность. Эмили знала, что это – пустые слова. Эмили знала, что Кэт ханжа. Кэт была в состоянии спать с кем угодно.

Вот Клиффорд Стафферсон, десятый по счёту слева. Умница, каких мало, всегда сидит в первых рядах и усердно строчит, вывалив язык и выпятив глаза. А Эмили ничего не записывала на лекциях. Клиффорд записывал. В двух экземплярах. За себя и за Эмили. У него был почерк поразительно похожий на почерк Эмили. Раз в неделю Эмили приходила к нему домой, и он выдавал ей её экземпляр конспектов. Но не бесплатно, разумеется. Бесплатно только угри появляются на заднице. Эмили покупала конспекты своим телом. Это было недорого. Полминуты Эмили хватало, чтобы ухайдакать Клиффорда. Парень совсем не имел понятия о сексе. Он просто лежал на постели, а Эмили скакала на нём, как на жеребце. Он кончал и был готов. Впадал в прострацию. Но Клиффорд горячо заверял Эмили, что так ему нравится. Он признался Эмили, что до неё никакая другая баба ему не давала. Тогда Эмили чуть не рассмеялась. Сдержалась с трудом. А то бы он смертельно оскорбился.

А это Робби. Самый хороший друг Эмили. Чудесный парень. Частенько Эмили затаскивала его в раздевалку, снимала с него брюки и делала ему ОЧЕНЬ ПРИЯТНО. В ответ Робби снабжал её кокой. Кстати, кокаин тоже стал для Эмили хорошим другом. Так считала Эмили.

Эмили не принимала в жизни университета деятельное участие. Как правило, в любой молодёжной среде есть лидеры. И поэтому они существовали и в университете. Лидеры в одиночку не перемещались. Они всегда были в окружении. У каждого своя свита. Эмили не входила в число лидеров, но и не числилась в какой-нибудь свите. Обычно таким, как Эмили, приходится трудно. Но Эмили была исключением. Она могла справиться с любым лидером и разнести в пух и прах любую свиту. Пару раз она это доказала на практике.

Фото было сделано прямо по окончанию второго курса. Спустя месяц Эмили на улице сбила машина и она два месяца пролежала в больнице. Оттуда она уже вышла в мир мёртвых…

1. Эта трава и эта листва

Брат и сестра

Вечные друзья

Зелёного цвета…

Ой-ой-ой, маленькая Мари! Что же ты лежишь на маленькой больничной койке и не дышишь? Почему ты не двигаешь своими ручками и ножками? Где твоя детская и чудесная улыбка? Куда подевался твой смех?

Молчит Мари. Не говорит. Просто неподвижно лежит Мари. Бедная девочка…

Что с тобой случилось, деточка? Почему твоя мама горько плачет и убивается? Почему твой папа бледен и выглядит так, словно страшно шокирован? Не из-за тебя ли, а?

Но Мари ничего не скажет. Она уже не может говорить. Она умерла.

Душа этой девочки покинула маленькое тельце и вознеслась вверх. Эту душу никто не видел. Ибо душа была невидима. Даже для родителей Мари. И сама душа никого не видела. Ибо живые люди для неё больше не существовали. Душа полетела в иной мир.

Так получилось, что душа не осознала, что лишилась тела и теперь находится в ином мире. Душа смотрела на свои руки и ноги, видела их и думала, что всё так же по-прежнему является она маленькой девочкой по имени Мари. Конечно, сначала она недоумевала. Думала: “Куда это я попала?”. Но этот вопрос Мари быстро забыла. Вернее, он вылетел из её головы. Такова была природа этого иного мира. Ей стало казаться, что она всегда жила в этом мире и нигде больше.

2. Смотри, как бежит эта девочка

Смотри, как она играет

И ветер обнимает…

Жила-была одна маленькая девочка, которую трогательно звали Мари. Это было нежное и беззащитное имя. И сама девочка была такая миленькая и хорошенькая. Прямо как ангелочек. Обитала она в небольшом хрустальном домике посреди…посреди… Как бы вам поточнее описать это место. Что-то мне это не предоставляется возможным. Глядя на это место, в голове появляются чувства и ощущения, которые подобны иллюзиям. Придётся описать непонятно, но зато это будет верно. Это место состоит из кусочков снега, кусочков зелёной травы, кусочков кристально прозрачного ручья и крохотных лоскутков разного цвета.

Существовала Мари так, словно перемещалась из одного чудесного сна в другой. Такой своеобразный калейдоскоп. Ещё Мари постоянно слышала какие-то неведомые и незнакомые доселе ей звуки. Их было ужасно много. Они были по сути какие-то подкрадывающиеся. Такие ненавязчивые и тихие.

Хрустальный домик восхищал и радовал крошку Мари. На стенах домика девочка рисовала пальчиком рисунки, которые тотчас начинали оживать и двигаться. И так это происходило, пока рисунки не обесцвечивались и не терялись. Стены были прозрачными, и сквозь них можно было смотреть на то, что творилось снаружи. Просто-напросто чудо-домик, хрустальная мечта.

Конечно, деточка Мари выходила гулять. Но далеко она от домика не отходила. Она сама не знала, почему не отходила. Наверное, не хотела. Наверное, какой-то голос внутри её головы говорил, что этого не следует делать. А, может, она это просто чувствовала. Так это или не так, но Мари гуляла только вблизи., от своего домика девочка удалялась ровно на такое расстояние, чтобы видеть его. Но однажды она заблудилась.

Дело в том, что Мари могла удивляться. Удивляться, как удивляются прекрасные и наивные дети. Удивляться самой простой красоте. Например, красоте травинок и цветов. Смотреть на них, рвать, которые особо понравились, дабы сплести в венки и собрать в букеты, и постепенно всё уходить дальше и дальше от своего хрустального домика. Вот так получилось и с Мари. Она забыла, а вспомнила, когда очутилась в какой-то незнакомой ей роще. Девочка заволновалась, у неё сердечко заколотилось.

- Где я, где я, где я, где я… - побежали мысли в её голове.

Крошка Мари стала смотреть по сторонам, вертеть своей прелестной головкой, но ничего знакомого она не усматривала.

Эй! Эй! Куда это так побежала? Мари, ты знаешь, куда нужно бежать? А вдруг ты ещё дальше убежишь от своего хрустального домика?… Мари, деточка, замедли свой бег… Вот так…хорошо… Может, идя медленно и осторожно ты не наделаешь глупостей.

Ну-ну-ну… Ну что! Ну что ты! Зачем слёзы потекли из твоих глаз по твоим щекам? Зачем появились эти два солёных ручейка? Мари опустилась на коленки и приложила свои ладони к лицу. Мари заплакала.

- Что за дурацкое и бессмысленное проявление чувств? - произнёс чей-то голос. И довольно ворчливый, надо сказать, голос. - Просто в голове не укладывается!

- Да! Безобразие! - поддержал другой голос. Такой высокий и подхалимный. - Совершенно с вами согласен.

Мари испугалась. Плакать сразу прекратила. Отняла ладошки от лица. Глазки её забегали по сторонам. Кто же это мог говорить? Вокруг Мари нет ни души. Одни лишь деревья и кустарники.

- Извините, а вы где? - спросила Мари. - Я вас что-то не вижу.

- Надо же! Она нас не видит! - сыронизировал Ясень. - Удивительные пошли дети. Хам на хаме.

- Нахалка! - вставил Шиповник.

- Более того, - добавил Тополь. - Они же все безмозглые. Родились в век новейших технологий и компьютеров. Посему за них и вместо них думает и мыслит кто-то другой.

Ой, ну и удивилась же крошка Мари! Никогда она не думала, что деревья и кусты могут говорить. И вот тебе - явный факт.

- Вы это…мне? - сказала девочка.

- А кому же ещё? - усмехнулся Терновник. - Есть ли ещё, кроме тебя, здесь такое детское и глупое создание вроде тебя?

Мари улыбнулась:

- Это так замечательно. Говорящие существа природы… Простите, а как вы научились разговаривать?

На этот вопрос говорящие существа природы отреагировали весьма недружелюбно.

- Вы только посмотрите, какой глупый ребёнок, - сказал Вяз. - А ведь это будущая мать. Чему, интересно, она сможет научить своих детей?

- Это всё дурное воспитание, - сделал вывод Шиповник. - Вот раньше воспитывали так воспитывали.

- Именно, - согласился с Шиповником Ясень. - Не то, что сейчас. Совершеннейшее бескультурье!

Мари, честно говоря, не очень хорошо понимала, о чём толкуют эти разумные растения, но ей показалось, что она чем-то их обидела. Поэтому деточке стало жутко неловко.

- Посмотрите на неё, - сказал Тополь. - Типичный случай человеческой несостоятельности.

- Для полноты картины можно ещё добавить сюда отсутствие интеллекта, - сказал Терновник.

- Интересно, откуда такие берутся? - усмехнулся Вяз.

- Я живу в хрустальном домике, - с готовностью ответила девочка. - Я потерялась.

- Вы слышите? Хрустальный домик! – засмеялся Шиповник. - Изумительная фантазия!

- Это не фантазия, дорогой коллега, - поправил Ясень сердито. - Это враньё!

- Она издевается над нами! - забушевал Терновник. - Никакого уважения к старшим!

- Но я не вру, - стала настаивать Мари. - И я не издеваюсь над вами. Я в самом деле живу в хрустальном домике.

- Наглый ребёнок! - пробурчал Тополь.

- Бестолковая девочка! - в тон вторил ему Ясень.

- Бесстыдница! - попенял Вяз.

- Ой, зачем вы говорите обо мне так плохо? - воскликнула Мари. - Что я вам такого сделала?

- Бесстыдница!

- Наглая девчонка!

- Бестолковый ребёнок!

- Прекратите! - крикнула Мари. - Слышать вас не хочу!

- Наглый ребёнок!

- Бестолковая девчонка!

- Бесстыдница!

Говорящие растения и деревья не умокали и оскорбляли крошку Мари всё громче и громче. У деточки из глаз брызнули слёзы. От обиды и от такой несправедливости.

- Охота тебе слушать их? - раздался новый голос.

Мари повернулась и увидела обнажённую девочку с длинными волнистыми волосами, которые спадали аж до талии. Девочке этой лет было столько же, сколько лет было Мари. Или чуть меньше. Или чуть больше.

- Привет, - сказала Мари.

- Привет, - ответила ей эта незнакомая девочка.

Разумные растения враз смолкли. Воцарилась тишина. Деточка Мари стала смотреть на незнакомую девочку во все глаза. То, что девочка была без одежды, делало её таинственно-сокровенной. Мари не могла понять, почему ей пришли эти ощущения.

- Я - Элизабет, - представилась девочка.

- Мари, - назвала своё имя наша крошка.

- Ты что здесь делаешь?

- Ничего. Я заблудилась. Я вышла гулять и заблудилась.

- А где ты живёшь?

- В хрустальном домике.

Элизабет восхитилась. Её глаза радостно сверкнули.

- О! - вымолвила она. - Это так здорово!

- Ты имеешь ввиду мой домик?

- Разумеется! Хрустальный домик!… Можно мне посмотреть на него?

- Я не против. Только надо найти дорогу к нему. Может, они знают и смогут нам помочь? - Мари кивнула на говорящие деревья и кусты.

- Вот ещё чего! - возмутился Тополь. - Тратить своё время на всякие глупости!

- Да не слушай ты их, - сказала Элизабет. - Думаешь, они знают? Они НИЧЕГО НЕ ЗНАЮТ. Поэтому строят из себя умников. Что они могут знать? Торчат на одном месте и не в силах даже сдвинуться.

- Но как мы выберемся?

Элизабет протянула Мари свою руку.

- Возьмись за меня, - Элизабет.

Мари так и поступила. Взяла руку Элизабет и пошла за ней.

Первое время девочки шли молча. Но потом Мари кое-что заметила на скрюченных ветвях какого-то голого старого небольшого деревца, которое было похоже на костлявого старика. Мари подошла поближе и увидела, что это “кое-что” является фотографиями. Их было три, и каждая была словно приклеена к ветви.

- Кто это на фото? - стало интересно Мари.

- Это Эмили, - ответила Элизабет.

- Эмили? Кто это?

- Это тоже девочка. Сначала она была маленькой, а потом стала большой.

- А почему её фотографии здесь?

- Этот мир называется Страной Грёз Эмили. Или Сном Эмили. Всё, что здесь есть, и всё, что здесь происходит, связано с её мечтаниями и мыслями, которые она никому не рассказывала. В мире живых людей Эмили по мнению многих была неправильной и плохой девочкой. И никто из них не подозревал, что в душе Эмили скрывался волшебный мир. Её фотографии - частички её реальной жизни Эмили в разные периоды жизни - рассеяны здесь во множестве. Как напоминание. Их можно найти в разных местах.

- Так вот, где я, значит, обитаю… - стало понятно Мари. - А я всё думала…

- Это не совсем так. Этот мир является не только Страной Грёз Эмили, но и воплощением многих других. Этот мир соединяет в себе бесконечное множество разных миров. Тебе, Мари, это трудно понять, но это так. Например, кто-то другой может найти здесь твои фотографии. Или твои игрушки. Как напоминание о твоей прошлой жизни.

- О…вот оно что… - протянула Мари. - А мне казалось, что всё так просто.

- Это и в самом деле просто. К этому не подойти с точки зрения логики. К этому важнее, да и удобнее, подойти с чувствами.

Мари протянула руку к ветвям и с одной из них взяла одну фотографию. Стала её рассматривать.

- Я могу тебе рассказать о каждой фотографии, - предложила Элизабет.

- Давай. Я не против.

3. ЭТО ЛИ ТА ЭМИЛИ?

Справа - папа. Слева - мама. Малюсенькая Эмили посередине. Как меч между мужчиной м женщиной, если они спят в одной постели и та женщина является женой брата этого мужчины. Прежде, чем Эмили осчастливила мир своим появлением из маминой утробы, папа ОТБИЛ маму у брата. Иначе говоря - сначала мама была девушкой дяди Эрика. А, когда папа ОТБИЛ, стала папиной невестой. Ну, а затем и женой. Злые языки говорили, что Эмили не папина дочка. Злые языки говорили, что Эмили - результат РАННИХ ТРУДОВ дяди Эрика. Эти злые языки Эмили услышала, когда ей было восемь лет. Помнишь, Эмили, как ты расстроилась тогда? Ты ревела. Ты обиделась. Тебе показалось ЭТО страшным делом. ЭТО - то есть, быть не папиной дочкой, а дядиной. Конечно, когда ты подросла, ЭТО тебя перестало страшить. Тебе стало казаться, что ЭТО даже замечательно.

Так вот, крохотная Эмили посередине. Ей всего три годика. Мама улыбается, папа улыбается. Они молоды, у них вся жизнь впереди. Папа уверен, что сможет накопить много денег и открыть СВОЁ ДЕЛО. Крохотная Эмили не знает, что это означает, но мама сказала, что, когда папа откроет СВОЁ ДЕЛО, все они будут счастливы.

4. РАННЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ ЭМИЛИ

Малюсенькая Эмили на лужайке во дворе их дома. Их - это не только папа и мама. Это ещё и дедушка, которому принадлежит этот дом и эта лужайка. И дядя Эрик. Папу раздражало присутствие младшего брата в доме. Он считал, что дядя Эрик бездельник и разгильдяй, каких свет ещё не видывал. Малюсенькая Эмили не подозревала, что папа на самом деле ревновал. Он думал, что между мамой и дядей Эриком опять может ЧТО-ТО возникнуть. Спустя полгода дядя Эрик покинул дом. Папа был в восторге от этого. Дядя Эрик сказал дедушке, что “начнёт колесить по белому свету, иначе эта дурацкая жизнь заставит меня вздёрнуться”. Дедушка его не хотел отпускать. Эмили помнит, как они ругались.

Этот дом находился в маленьком городе Винсоне. Дядя Эрик как-то раз назвал Винсон КЛОАКОЙ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ДЕБИЛЬНОГО БЫТА. А папа в ответ сердито попросил его не выражаться при ребёнке. Папа и мама до сих пор там живут. Вместе с Кэрол и Винсентом. Это младшие сестрёнка и братик Эмили. Дедушки давно уже нет. Он умер.

В руках Эмили держит разноцветный мяч.

5. ЭМИЛИ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ ТАКОЙ ЧЕСТНОЙ

Слева направо - папа, крошка Эмили, мама и сестрёночка Кэрол. Эмили на папиных коленях. Кэрол в маминых руках. Эмили шесть лет. А Кэрол всего полгодика.

Помнишь, Эмили, как ты удивилась, когда в доме появилась Кэрол? Маленький комок плоти, вечно плачущий, дрыгающий своими ручонками и ножками. Мама и папа прямо-таки сюсюкались с этим комком, тряслись над ним. Они словно забыли о тебе. Ты здорово обиделась. Тебе захотелось выкинуть этот комок плоти в помойное ведро. Только ты вот сильно боялась родителей. Ты чувствовала, что этот твой поступок им очень не понравится.

- Кто это? - спросила ты.

- Это твоя сестрёнка. Её зовут Кэрол, - сказала мама.

Она дала тебе поддержать этого маленького розового ребёночка.

- Откуда она взялась? - поинтересовалась ты.

Папа придумал замечательную историю. Мол, на небе живут особые ангелочки, которые время от времени прилетают на землю и дарят людям детишек. В тот же день ты узнала, что папа соврал. Вечером ты встретила во дворе Сессиль. Твоей подружке было на два года побольше, чем тебе. Она уже ходила в школу. Сессиль жила с родителями в соседнем доме рядом с вами. Ты с ней часто играла. Ты ей сказала, что ангелочек принёс тебе сестрёнку Кэрол. Сессиль рассмеялась и сказала, что папа и мама вешают тебе лапшу на уши. Она сказала, что никаких ангелочков не бывает. Дети рождаются. Дети появляются из маминого живота. Ты спросила:

- Как они туда попадают?

Сессиль ответила, что в мамин живот ребёнок попадает после того, как папа и мама позанимаются сексом.

- Что такое секс? - удивилась ты.

- Пока не знаю, - честно призналась Сессиль.

И за ужином ты объявила:

- А папа мне соврал. Кэрол появилась из-за секса.

Папа даже поперхнулся. У мамы округлились глаза. Папа потом прокашлялся и строгим голосом потребовал:

- Откуда ты научилась таким словам?

Ты притихла. Ты поняла, что папа жутко рассержен. И если ты не ответишь ему, то он накажет тебя.

- Сессиль сказала, - ответила ты.

Через два дня, когда ты почти уже забыла об этой истории, ты встретила на улице Сессиль, которая чуть не побила тебя.

- Ты, дура, язык за зубами держать не можешь?!

И Эмили с тех пор ОБО ВСЁМ папе и маме не рассказывала.

6. Легко…

Легко в простоте

Легко…

Так просто легко.

Когда Элизабет закончила рассказывать, Мари словно очнулась. Словно наша деточка где-то побывала, а потом мгновенно вернулась назад. И, очнувшись, крошка Мари обнаружила, что стоит она прямо около своего хрустального домика

- Ой! Вот мы и пришли! - радостно воскликнула Мари.

Деточка повернулась к Элизабет.

- Зайдёшь? - осведомилась она.

- С твоего позволения, конечно, - ответила Элизабет.

Войдя в домик, девочки принялись рисовать на его стенах живые картинки. Элизабет это очень понравилось. Потом она спросила крошку Мари:

- Ты одна здесь живёшь?

- Одна.

- А где твои родители?

Крошка Мари наморщила лоб. Она немного смутилась.

- Родители? - спросила она.

- Ну, да. Где твои папа и мама?

- Я… я…

- У всех детей должны быть родители. И у тебя тоже. Ты что, не знаешь ЭТО?

- Я…думаю, что… Я не знаю…

Крошке Мари стало не по себе. Она спросила себя, как же она жила в хрустальном домике совершенно одна. А? Мари, почему тебе не приходили мысли о папе и маме?

Элизабет протянула руку к Мари и приложила свою ладонь к её голове.

Да-да-да… Мысли завертелись. Мысли забегали. Туда-сюда, сюда-туда. Мари начала вспоминать. Какая-та женщина…какой-то мужчина…квартира на пятом этаже…детская комната…любимые игрушки… Сперва это были просто картины, потом они задвигались. Мари начала вспоминать слова, действия, чувства и ощущения.

- Да! - воскликнула деточка. - Да! У меня есть папа и мама. Ты права, Элизабет. Я вспомнила.

Элизабет улыбнулась:

- Вот видишь.

Но что-то нашу крошку Мари по-прежнему смущало. Не давало ей покоя. Она вслух выразила это:

- А почему я не с ними? Почему они не со мной? Странно…

Элизабет как-то грустно вздохнула и сказала:

- Я этого не знаю. В этом тебе помочь сможет, пожалуй, только Исполнительница Желаний.

- А кто это?

- Это доброе и великое существо. Ей многое подвластно. Она правит судьбами. Она знает много тайн. Её мудрость безгранична.

- Где она живёт? Как мне её найти?

Элизабет опять вздохнула:

- И этого я тоже не знаю. Но Исполнительница Желаний находится где-то здесь. Этот мир - её мир.

- Вот оно как… - стало понятно деточке Мари. - Жалко… А то можно было бы узнать.

- Да. Можно было бы, - согласилась с ней Элизабет.

Некоторое время девочки помолчали. Рисунки на хрустальных стенах принялись исчезать.

- Ладно, - объявила Элизабет. - Приятно было пообщаться с тобой. Мне пора.

- Постой, - сказала крошка Мари. - Не уходи. Останься со мной.

Но Элизабет начала исчезать. Фрагментами. Сначала руки, потом ноги и так далее.

- Что с тобой? - изумилась Мари. - Ты куда это? Не уходи. Поиграй со мной ещё.

Но напрасно. Последнее, что исчезло, так это улыбка Элизабет. И Мари заплакала.

После ухода Элизабет Мари долго размышляла. Глядя на крошку Мари, хотелось спросить её:

- О чём ты задумалась, деточка? Что сейчас происходит в твоей прелестной головке?

Это были вполне хорошие и детские мысли. Мари думала о маме и папе. Ей захотелось найти их. А если даже и не найти, то узнать, что с ними произошло. Или что произошло с ней самой. Девочка радовалась, что вспомнила о родителях, но и грустила тоже. Эта грусть не давала ей покоя.

И вот крошка Мари решилась. Она вышла из хрустального домика и пошла в никуда. Деточка, ты знаешь куда идти? Нет? А если с тобой случится беда?

Мари старалась об этом не думать, и всё шла и шла себе дальше.

Но хоть куда-то ты должна держать путь, деточка. Бессмысленно просто идти, полагаясь только на ноги.

Мари увидела вдалеке зелёные холмы и отправилась к ним.

Спустя час крошка Мари вступила на большое шахматное поле. То есть, это поле МОЖНО было назвать шахматным. Во-первых, оно было разделено на множество одинаковых квадратов чёрного и белого цветов. Во-вторых, это поле было гладким и немного даже скользким. Мари ладонью потрогала эту гладкую поверхность и её пальчики почувствовали, что поверхность мраморная. И немного холодная.

Мари зашагала по шахматному полю, стараясь двигаться только по белым квадратам. Чёрный цвет ей не нравился.

Потом деточка Мари увидела… Ой, что это, Мари? Ты видишь? Это крупный серый кот. Он сидит на задних лапах и смотрит прямо на тебя, деточка.

Мари приблизилась к коту и протянула к нему свою руку. Это неосмотрительно с твоей стороны, девочка. Вдруг он укусит. Тебе кажется, что не укусит?

- КИС-КИС-КИС, - позвала Мари.

Кот зевнул. Словно ему что-то надоело.

- Опять эта банальность, - проворчал кот. - Стоит кому-то только увидеть кота, как к нему тотчас тянут руку и говорят “кис-кис-кис”. Просто поразительно. Неужели никто хотя бы даже на миг не задумывался, как это унизительно для кота?

- Ой! - улыбнулась Мари. - Извините меня. Я думала, вы простой кот.

Кот пошевелил своими усами и спросил:

- А ты знаешь, девочка, что такое простой кот?

- Не…Нет…- смутилась Мари. Она хотела сказать, что просты коты не умеют разговаривать, но тут вовремя вспомнила свою недавнюю встречу с разумными растениями. И не сказала. Вдруг этот кот тоже такой обидчивый?

- Да-а, - глубокомысленно протянул Непростой Кот. - Как привычно это - делить всё на сложное и простое. Ведь можно упустить из виду главный вопрос. А делится ли это ВСЁ?

Мари поняла, что этот говорящий кот говорит, как умный дядя. Может, он многое знает. Например, знает, как найти Исполнительницу Желаний.

- Простите, - вежливо сказала крошка Мари. - А можно спросить у вас?

- Можно, - милостиво разрешил её четвероногий собеседник.

- Мне необходимо встретиться с Исполнительницей Желаний. Может, вы знаете, где её искать?

Непростой Кот усмехнулся.

- Исполнительница Желаний… - повторил он. И сказал:

- Первый раз слышу о таком феномене. Увы, ничем не смогу тебе помочь.

- Жалко, - разочаровано сказала Мари. - Я подумала, что вы…

Но деточка Мари не договорила. Прервала себя. И правильно. То, что не знает умный, уязвляет умного и раздражает. Не стоит договаривать. Беседа начинается так хорошо, зачем её портить.

- Жалко? - опять усмехнулся Непростой Кот. - Почему? В каком-то смысле все мы исполнители и исполнительницы желаний.

Мари захотелось возразить. Она так и сделала:

- Позвольте мне не поверить.

- Позволю, - разрешил Непростой Кот. - Охотно позволю. Ведь у тебя своя голова на плечах. И тебе решать, чему верить. Конечно, с оговоркой на то, что такое ВЕРА. И как это - ВЕРИТЬ.

- Я это сказала потому, что могу привести кое-какой пример.

- Валяй. Приводи.

- Вот если я пожелаю с неба сорвать звёздочку, то смогу ли это сделать? По-моему, это нереально.

Непростой Кот опять пошевелил своими усищами. Он ответил:

- Когда я говорил, что мы все в некотором роде исполнители и исполнительницы желаний, тоя имел ввиду другое. Я имел ввиду НАСТОЯЩИЕ ЖЕЛАНИЯ. Сорвать с неба звёздочку… разве это желание? Ты знаешь, что такое звёзды? Это другие планеты, подавляющее большинство которых тебе совсем не понравится своим видом. Как можно сорвать планету? И удержишь ли ты её в своих руках? Ты что, поиграть хочешь с планетой, как с мечом? А что такое небо? Это такое синее пространство над тобой, которое потом переходит в космос, где нет кислорода в том количестве, которое тебе нужно, чтобы жить и дышать.

- Ого…я это не знала.

- В том-то и дело, что ты НЕ ЗНАЛА. Всегда выходит так, что мы хотим САМИ НЕ ЗНАЯ ЧЕГО. Это пуговку можно сорвать с платьица и подкинуть вверх. Но не звезду.

- А что такое НАСТОЯЩЕЕ ЖЕЛАНИЕ?

Хвост Непростого Кота двинулся слева направо, а потом справа налево. Он немного подумал, потом ответил:

- Как бы тебе объяснить… Это то, что хочет каждый из нас. Просто это не очень известно и понятно. Ибо в мире полно вопросов, но мало ответов.

- А почему?

- А потому, что мы так все устроены. Или сами себя устроили.

- Я вот недавно вспомнила, что у меня были мама и папа. Потом я посмотрела вокруг себя и увидела, что я одна, а их рядом нет. Мне стало грустно. Я хочу быть с ними. Как по вашему, это настоящее желание?

- Это зависит от тебя.

- То есть?

- Если ты и найдёшь Исполнительницу Желаний, которая исполнит это твоё настоящее желание, то только в своей голове.

- Мне не совсем понятно, о чём вы толкуете.

- Ничего. Потом станет понятно.

- Вы говорите загадками.

Непростой Кот ничего на это не сказал. Он поднял левую лапу и ткнул ею себе за спину. Потом промолвил:

- Один совет тебя я, всё-таки, дам. Иди дальше вперёд. Это поле вскоре закончится и ты увидишь Дитя-Великана. Может, он тебе поможет.

- Ой… А кто это? Дитя-Великан… Странное имя, - удивилась крошка Мари.

Непростой Кот таинственно сверкнул глазами.

- Кто это? - переспросил он. - Сама увидишь, кто это.

- А он точно поможет?

- Наверное. Он ведь создал этот мир. И не только этот.

Для Мари этот довод прозвучал убедительно.

- Да, - согласилась она. - Это тот, к кому я должна обратиться. Спасибо вам.

- Не за что, - сказал Непростой Кот. - Может, ещё увидимся.

Крошка Мари пошла дальше. Потом она повернулась, чтобы посмотреть, глядит ли кот ей вслед или не глядит. Но не то и не другое. Кота вообще не было.

- Куда он пропал? - поразилась девочка. - Я же его видела… Или мне казалось, что я видела его?

Но долго ломать голову над этим вопросом Мари не стала. Пошла дальше.

Несколько минут спустя ей попались три необыкновенных квадрата. Это были даже не квадраты, а три большие фотографии. Но не бумажные, а мраморные. Чёрно-белые и мраморные.

Мари посмотрела на фото внимательней.

Да. Похоже, это опять Эмили.

7. ФАНТАЗИИ КРОШКИ ЭМИЛИ

Эмили девять лет. Она наряжена в принцессу, в белоснежное платьице. У Эмили радостное личико. Она счастлива, что её так нарядили. Это сделали в честь какого-то там праздничного школьного вечера, на который дети были обязаны приходить только с родителями. С Эмили на вечер пошла мама.

Эмили думает, что у каждого кто-то есть. У принцесс обязательно бывают принцы. Эмили мысленно рисует облик своего Принца. Он будет самым красивым мальчиком, который готов ради неё на всё. Он сильный, смелый и никого не боится. И ростом он должен быть выше Эмили. Эмили хочет рядом с ним казаться хрупкой.

8. ПЕРВАЯ ПОБЕДА ЭМИЛИ

Эмили двенадцать лет. Эмили со школьными подружками. Это - Мегги и Лиз. Они учатся в одном классе. Они часто вместе проводят своё свободное время. Мегги старше их на год. Она уже умеет курить. Эмили пока не умеет. У неё это не очень хорошо получается. Эмили не умеет затягиваться, но знает, что скоро научится.

Ещё Мегги знакома со взрослыми парнями. Она старше девочек на шесть-восемь лет. Мегги как-то раз привела Эмили на одну вечеринку, где были эти парни. Одного из них звали Сирил, и Мегги сказала ему, что Эмили не знает, что такое целоваться. Сирил улыбнулся и предложил Эмили восполнить этот пробел в её образовании. Эмили покраснела, но согласилась. Она подумала, что, если откажет, то станет выглядеть в глазах этого взрослого парня закомплексованной идиоткой. И Сирил впился в её губы долгим поцелуем, прошёлся руками по её спине и даже чуть ниже спины. А потом совсем ниже. Эмили всем своим существом затрепетала. Она совсем не ожидала испытать ТАКИЕ ощущения. А Сирил потом спросил:

- Ну что? Как тебе эта наука, детка?

Эмили не могла себе позволить, чтобы какой-то незнакомый ей парень, пусть даже и старше её, одержал над ней победу. Эмили не могла себе позволить, чтобы он понял, что смог манипулировать её чувствами и ощущениями. Поэтому она взяла себя в руки и изобразила на губах иронию.

- А тебе не приходило в голову, что прежде, чем учить кого-то, тебе самому надо научиться?

Эмили добилась своего. Сирил смутился. Эмили поняла, что уязвила его. Вся его снисходительность и превосходство разом куда-то улетучились. Остаток вечера он сторонился Эмили. Он отводил свой взор, если замечал насмешливые глаза Эмили, направленные в его сторону. Он больше не казался Эмили взрослым парнем.

9. ИНТРИГИ ЭМИЛИ

Лето. Веранда. Стол. Гибкие ветви винограда, спадающие сверху.

Эмили около стола. Улыбается. Ей тринадцать лет.

За левым плечом Эмили возвышается Фред Баннер. Он её троюродный брат.

Эмили и папа приехали погостить к Баннерам. Отец Фреда - папин кузен. Снимок сделан на веранде их дома в Грансбери.

Фред нравился Эмили. Правда, она его считала немного туповатым, но зато он был храбрым. Фред старше Эмили на пять лет и готовился через месяц поступать в военное училище. Фред добрый и красивый. Он знает много смешных историй.

Однажды Эмили поинтересовалась у Фреда:

- Сколько у тебя было девушек?

Фред тогда улыбнулся ей:

- А сколько тебе надо?

Фред пошутил. Но в его интонации Эмили уловила некоторое едва заметное смущение. У Эмили уже развился нюх на такие вещи.

Как-то раз все взрослые отправились на какую-то встречу общих знакомых и друзей. В доме осталась только бабушка Фреда. Она рано отправилась спать. И вот после её ухода Эмили пришла в комнату Фреда. Он уже разделся и лёг в кровать. Он увидел Эмили и ПОРАЗИЛСЯ. Как будто испугался. Он спросил её, что ей надо. Эмили сняла с себя ночной халатик, оставшись в узеньких трусиках и лифчике. Реакция Фреда по мнению Эмили была просто глупой. Он разорался на весь дом, пытаясь пристыдить Эмили. Примчалась бабушка.

- ЭТО…ЭТО…ЧТО ТАКОЕ? - пришла бабушка в ужас.

Эмили мгновенно сообразила, что этот дурак Фред расскажет, ничего не тая, о её поступке. Но Эмили не растерялась. Она первой атаковала. Она заставила себя зареветь, подобно маленькой и обиженной девочке примерного воспитания. Глотая слёзы и сопли, она начала говорить, что Фред заманил её в свою комнату, потом стал прижимать к себе, трогать её за разные места, а затем затащил на постель. Фред вылупил глаза, услышав такое враньё, а потом возмущенно запротестовал. Но Эмили попала в цель раньше его. Результат превзошёл все её ожидания. Бабушка была воспитана в очень-очень строгих-строгих традициях и поэтому сходу залепила Фреду невероятную затрещину. А ровно через секунду ещё одну. Она начала успокаивать Эмили. Вывела невинную обиженную крошку из комнаты Фреда, шепча слова обильного утешения.

Завтра папа вдрызг раскандалится, не захочет слышать никаких извинений, возьмёт Эмили за руку и они покинут Грансбери. Навсегда.

10. Небо, небо, небо, небо, небо…

Куда ты летишь?

Мари покинула последнею клетку шахматного поля и вступила в иной край. Если это место можно кратко описать, то тут приемлем только один вариант - ровная бугристая равнина. То есть, равнина ровная, как поверхность деревянного стола, но с буграми, этакими небольшими холмиками.

Крошка Мари немного постояла в нерешительности, а потом пошла. Она смотрела вокруг себя, и ей было немного удивительно. А то как же? Деточка Мари никогда не видела таких мест. Взять хотя бы эти застывшие фигуры в самых разнообразных позах. Да и сами фигуры были разными. Мужчины, женщины, дети, старики и старушки, животные всевозможных видов, птицы, рыбы и так далее. Если бы Мари, конечно, внимательно пригляделась, то обнаружила бы застывших насекомых. Каждая фигура выглядела как статуя в музее. Но одинаковых не было. Люди были взяты словно из разных времён и эпох. Это можно было заметить по одежде. Например, одна фигуры в тоге времён Древней Римской Империи, другая во фраке и цилиндре, третья в плаще и капюшоне, четвёртая в камзоле, парике и треуголке. Среди животных деточка Мари увидела таких, которые давно уже вымерли. Например, динозавры и мамонты.

- Куда же это я попала? - призадумалась Мари, не останавливаясь и идя всё дальше.

У каждой фигуры чего-то не хватало. То ноги, то руки, то глаз, то носа, то ушей, то пальцев, то волос. Малышке Мари не сразу бросилось это в глаза, а когда бросилось, то ей стало немного страшновато. Несомненно, это фигуры неживые, но ей казалось, что они были живыми. Может, они застыли после того, как лишились какой-то части своего тела.

- Какой ужас! - подумала крошка Мари. - Кто же это сделал?

А почему тебе стало страшно, деточка? Да потому, что такое может случится и с тобой тоже.

Мысленно малышка Мари представила кошмарного монстра, который бросается на неё и отрывает от неё… ну… ну… допустим, левую руку. И деточка Мари медленно превращается в статую.

- Наверное, мне будет ужасно больно, - предположила Мари.

Наверное, крошка, наверное, будет. Даже сомневаться не стоит.

Спустя где-то примерно полчаса путешествия по этой равнине застывших существ Мари увидело то, что заставило её раскрыть свой прелестный ротик от удивления. Малышка увидела гиганта-младенца. Да такого большого, что и представить себе невозможно. Он был ростом с девятиэтажный дом.

“Ага…Вот про кого говорил кот…” - догадалась детка Мари. - “Это и есть Дитя-Великан…В самом деле…”

Младенец был серьёзно занят. С первого взгляда это занятие могло бы показаться неприятным и непонятным делом. Дитя КОНСТРУИРОВАЛ новые виды живых существ. У его ног сновали и ползали с десяток таких существ. Люди с лапами льва и ослиными хвостами, животные с головами геометрических фигур, геометрические фигуры с ногами и руками.

Что, деточка Мари? Тебе кажется, что Дитя-Великан совершает ЗЛО, уродуя людей и животных? Где же его мама, и почему она не наказывает его за это?

Крошка Мари, чего ты молчишь? Вроде ты хотела узнать у него кое-что.

“Ах, да… Верно. Я и забыла.” - вспомнила Мари.

- Извините, - очень громко произнесла девочка. - Вы не сможете…

Она не успела договорить. Произошло то, чего Мари совсем не ожидала. Младенец при первых же звуках её голоса повернул к ней своё лицо и тут же схватил нашу крошку двумя пальцами своей правой руки.

- Ой! Мне же больно! - воскликнула Мари.

Дитя-Великан приблизил деточку Мари поближе к своим глазам.

- Вы делаете мне больно! - повторила Мари. - Вы что, не слышите?!

“Может, он пока ещё не умеет говорить?” -предположила Мари. -“Ведь он по сути ещё маленький ребёнок…”

Но крошка Мари ошиблась. Сначала в глазах Дитя-Великана выразился неподдельный интерес, а потом он произнёс такие вот слова:

- Довольно хороший материал. Я бы сказал - даже редкий.

Услышав такое, Мари возмутилась:

- Я не материал! Я - девочка!

Казалось, младенец пропустил возглас Мари мимо ушей. Он продолжил:

- Да…если убрать руки, то…

Мари окончательно рассердилась:

- Как это? Убрать?! - запротестовала малышка. - По-моему, это мои руки, а не ваши. И мне решать - убирать их или не убирать. Может, я не хочу этого.

- Это не важно, - безразличным тоном сказал Дитя-Великан.

- Не важно? Вот уж не знала… А кому это решать? Вам?

Младенец вопросительно приподнял свои брови. Он озадачился.

- Не знаю… - честно ответил он. - Я всегда так делал.

- А можно спросить? Почему? - ехидно поинтересовалась деточка Мари.

- Это моя работа. Это интересно.

- Нет. Это жестоко, - поправила его Мари.

- Жестоко? - усомнился младенец.

- Разумеется, - стояла на своём крошка Мари. Она кивнула на уродцев около ног Дитя-Великана. - Посмотрите, в кого вы их превратили. Как вам не стыдно?

Глаза Дитя-Великана посмотрели на уродцев, а потом вернулись в прежнее положение.

- Это экспериментальные модели, - пояснил он.

- Как вы можете так говорить? Это же живые существа.

- Они и сейчас тоже живые.

- Да… - на какое-то время Мари растерялась. Но потом нашла новый аргумент. - Но вы же их уродуете. Вы извращаете их облик.

Младенец издал несколько коротких смешков. Для Мари они прозвучали слишком громко для её ушей.

- Глупая, - сказал младенец. - Я не уродую. Я создаю.

- Позвольте мне усомниться. Если бы вы создавали, то брали что-нибудь новое, а не переделывали старое.

- Ничего нового нет. Всё происходит от того, что есть или было.

- Неужели вам их не жалко?

- Жалко? Кого?

- Ну…тех, которых вы создаёте ?

Это, похоже, заставило Дитя-Великана глубоко призадуматься. Крошка Мари чувствовала себя на такой высоте неуютно и немного побаивалась, но старалась не показать этого. Иначе этот демиург-младенец подумает, что она просто пудрит ему мозги, дабы спастись.

- Я не думал об этом, - честно признался Дитя-Великан.

- Может, они не хотят превращаться во что-то новое?

- Почему?

- Наверное, им больно, когда вы это делаете

- Ты глупая девочка. Ты понимаешь, что я создатель и творец? Почему я должен думать над тем, больно моим созданиям или не больно? Почему я должен их жалеть?

- Да очень просто. Представьте себя на их месте. Представьте себя экспериментальной моделью. Вы хотите, чтобы вас переделали? Создали из вас что-то новое? Я уверена, что не хотите. Более того, вы боитесь этого. Разве не так?

Крошка Мари говорила правду. То, что хотела сказать. И ей в данный момент стало не важно - рассердит это младенца или нет. Правда, деточка Мари? Ты не боишься, что он рассвирепеет и просто прихлопнет тебя, как муху?

Дитя-Великан снова опять глубоко призадумался. Мари захотелось пролезть в его мозги и прочесть его мысли. Ах, если бы это было возможно…

Затем Мари была поставлена на землю. Дитя-Великан огорчённо проконстатировал:

- Ты права. Я выходит, ошибался всю свою жизнь.

Невольно захотелось Мари захотелось спросить его, сколько ему лет, но она сдержалась. Этот вопрос показался тебе неуместен, деточка?

- Не печальтесь, - утешила Мари демиурга. - Начните всё сначала. Вдруг получится?

Но Дитя-Великан грустно произнёс:

- Это бесполезно… Да и кому это надо?... Бессмысленно…

Деточка Мари, не слишком ли ты увлеклась тем, что жалеешь озадаченного творца? Вспомни, что ты хотела у него узнать.

“Ах, да, верно…” - сказала себе крошка Мари. - “Вечно так…”

- Вы меня извините, что я нарушаю ваши грустные думы, но мне посоветовали к вам обратиться, - начала Мари.

Дитя-Великан не очень внимательно выслушал девочку, но, всё же, спросил:

- По какому поводу?

- Мне сказали, что вы можете знать, где обитает Исполнительница Желаний.

- А кто это?

- Вы не знаете?

- Если бы я знал, стал бы я спрашивать, а?

Мари здорово растерялась.

- Но как же так?... - пролепетала она. И тут же секунду спустя решительно потребовала:

- Вы уж, пожалуйста, вспомните, кто это! Ведь вы создали этот мир. И её тоже.

В третий раз Дитя-Великан погрузился в размышления. Он даже наморщил свой колоссальный лоб. Потом объявил:

- Нет… хотя, припоминаю что-то такое, но точно не могу припомнить. Забыл…

- Забыли? - удивилась Мари. - Забыли то, что создали?

- Разумеется. Ты знаешь, сколько я сотворил подобных ей существ? Не сосчитать. Не тебе и не мне.

Тут гигант-ребёнок опёрся руками о землю, затем выпрямил ноги, а потом встал во весь рост. Он медленно пошёл куда-то в сторону.

11. КАК ЭМИЛИ УМЕЕТ “ДЕЛАТЬ”

Эмили рядом с Уолтером. Эмили тринадцать лет. Они не держатся за руки, но стоят так, что кажется - это милая и подходящая парочка. Уолтер старше Эмили. Он заканчивал колледж и намеревался отправиться в Бостон. Там жили родственники его отца. Уолтер хотел поступить в престижное учебное заведение и жить у этих родственников. Но не это главное. Главное для Эмили то, что он для неё первым парнем, с которым она переспала.

12. ПОДРУЖКИ ЭМИЛИ

Вечные подружки. Мэй, Лиз и посередине - Эмили. Держатся за руки. Эмили четырнадцать лет. У Эмили личико наполовину смешное, наполовину высокомерное. С некоторых пор ей уже нравится раздражать всякого, кто этому легко поддаётся. Любимая группа Эмили - «ОАСИС». Дядя Эрик подарил ей на день рождение музыкальный центр. Эмили собрала все диски и синглы любимой группы.

С Мэй Эмили дружит полгода. Она только недавно приехала с родителями в Винсон. Мать Мэй - чистая китаянка. Отец - американец. Они познакомились в Гонконге. Именно там служил отец Мэй. Она как-то раз призналась Эмили, что до встречи с отцом мать была обыкновенной проституткой.

13. ЭМИЛИ НЕ ШУТИТ

Фото за тот же год, что и предыдущее. Слева направо - Эмили, сестрёнка Кэрол и Мэй. Снимок сделан в доме родителей Мэй. Кэрол десять лет.

Помнишь, Эмили, как она застукала вас? Ты обнималась с Мэй в коридоре и целовала её. Когда Кэрол увидела вас, то остолбенела и первое время слова вымолвить не могла. А вы не сразу её заметили. Первой заметила Мэй. Она оттолкнула тебя. Ты удивилась и захотела спросить, какого чёрта она это сделала. Но Мэй молча повернула лицо в сторону Кэрол. Потом повернула лицо ты. Глаза Кэрол в тот момент были похожи на две большие круглые старинные монеты.

- Чего уставилась? - процедила ты. - Шпионить вздумала?

Сестрёнка развернулась и побежала прочь.

- Нам конец, - произнесла Мэй.

Ты усмехнулась:

- Трусишь? - ты подошла поближе к подружке.

Ты не успела договорить. Не успела пальчиками добраться до нужного места. Мэй отбросила твою руку.

- Да пошла ты! - вспыхнула она и выбежала из коридора в прихожую. Одела свои кроссовки и вышла из дома.

Ты поняла, что произойдёт что-то плохое. Конечно, так и случилось. Кэрол разболтала всё отцу и матери. Ты поняла это, когда услышала, как отец требовательным голосом приказал тебе спуститься из твоей комнаты в зал. Ты подчинилась. Кроме него, в зале ещё находилась мать. Если её лицо выражало сильнейшее недоумение и тревогу, то глаза отца метали молнии. Отец забушевал. Он потребовал от тебя объяснить ему, на что похожи твои дружеские отношения с Мэй. Он начал трясти солдатским ремнём, привезённым им когда-то из армии после окончания своей службы.

- Я тебя никогда не бил, Эмили! - кричал отец. - Но сейчас это сделаю…! Клянусь Богом, я сейчас так всыплю тебе, что мало не покажется!

Ты видела, что он находится в таком состоянии, что готов сделать из тебя инвалида.

- Только попробуй, - спокойно произнесла ты и вытащила из заднего кармана джинсов заранее приготовленное бритвенное лезвие.

Стиснув зубы, ты порезала руку.

К этому сюрпризу они оказались совершенно неподготовленными. Мать закричала и схватилась руками за лицо. Отец побелел. Ремень выпал из его рук.

В больнице врач оказался сердитым дядей. Он спросил тебя:

- У тебя всё в порядке с головой?

- А что? Сначала следовало сходить к психиатру, а потом резать вены? - парировала ты.

Потом всем приходилось врать. Рассказывать байку о якобы повреждённом запястье. Конечно, забавные игры с Мэй больше не возобновлялись. Более того, родители Мэй перевели её в другой колледж. С тех пор вы и словом не обмолвились.

14. Мне ветер…

Мне солнце…

В один миг обезобразить красоту позволил я себе и сделал это.

Бедняжечка, деточка маленькая, хорошенькая моя… Ты так устала. Ты прилегла на мягкую землю и закрыла глазки. Ну и правильно. Твои ножки проделали такой большой путь. Поспи, крошка Мари, поспи. Пусть тебе приснится хороший детский сон…

…А когда Мари проснулась, то увидела, что лежит она на маленькой зелёной лужайке. Она встала и осмотрелась по сторонам. В трёхстах метрах от себя крошка Мари увидела старинный особняк. В таких живут графы и виконты вместе со своими слугами, дворецкими и садовниками. Дом находился посреди небольшого сада, где росли тополя. Мари направилась прямо к этому саду.

Ну вот, родненькая, добралась до места? Смотри, как здесь вроде бы красиво. Чувствуешь, как здесь вроде бы приятно пахнет? В такой сад хочется войти на всю жизнь. Лечь на мягкую травинушку, подложить руку под щёку и уснуть. Навсегда. Да-да…никогда не просыпаться. Верно, девочка Мари, хорошенькая моя?

- Интересно, кто живёт в доме? - спросила себя Мари вслух.

Это было удивительно, но нашей деточке кто-то ответил:

- Вполне обычные заурядные придурки.

Ого! Мари посмотрела по сторонам. Кто это мог быть? Кроме этой белой небольшой статуи никого нету.

- Ну что ты вертишь головой? Я это сказал. Я.

Надо же! Мари поразилась. Это разговаривала статуя. Мари, деточка, чему ты удивилась-то? Ты уже повидала говорящие растения и говорящих животных. Неужели простые статуи тебя способны изумить? Мари пригляделась к своему собеседнику. Статуя была слеплена в виде человека в древнеримской тоге с поднятой вверх рукой. На голове этого человека был венок.

- Скажите, пожалуйста, а почему те, кто живёт в этом доме, придурки? Это же нехорошее слово, - попеняла Мари.

Статуя ухмыльнулась.

- Ещё бы! - не отрицала она. - Было бы оно хорошее, я бы его не произносил, дабы охарактеризовать натуры, заслуживающие этого слова.

- Я, всё-таки, всё равно загляну в дом, - сказала Мари.

- Да кто тебе мешает? - ответила статуя. - Иди. Только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Мари уже хотела вступить в сад, но тут кое-что вспомнила.

- Да! -сказала она. - А вы случайно не знаете, где я смогу найти Исполнительницу Желаний?

Статуя по этому поводу выразилась иронично:

- Только не в этом доме.

- А может, в этом доме знают, где её искать?

- Весьма сомнительно.

- Скажите, а почему вы так…злы…рассержены…то есть, недовольны, я хотела сказать.

- Да разве можно быть в наше идиотское время хоть чем-то довольным?

- Это вы о чём?

- Да хотя бы о том, что одни стоят себе спокойно, ничего плохого не делают, а другие всласть гадят на них сверху.

- Это вы о ком?

- Это я о себе.

- Интересно, кого вы сверху можете обгадить?

- Глупая! Это НА МЕНЯ ГАДЯТ!

- Кто?

- Птицы всякие там дурацкие, чтоб им пусто было!

- А-а-а… - стало понятно нашей крошке Мари. - Так вы по этому поводу расстроились?

- Расстроились! - передразнила статуя. - Как же! Фигу вам! Я просто зол и всё тут.

- Да не стоит так злиться, - посоветовала Мари. - Берегите свои нервы.

Статуя усмехнулась:

- Мне бы очень хотелось посмотреть, как бы ты берегла свои нервы, окажись на моём месте.

Мари не стала спорить со статуей. Правильно, девочка, зачем? Вы же всё равно не сможете поменяться местами. И Мари двинулась к дому.

Ой, а дом-то оказался - не дом, а сказка. Прямо сладкая конфета.

- Я бы жила здесь всегда, - помечтала крошка Мари.

Наша девочка спокойно вошла в дом. Она взялась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Дверь поддалась и открылась. По дому деточка Мари начала двигаться с какой-то завораживающей осторожностью. Ей всё нравилось. И красивые расписанные стены нравились. И всякие украшения типа ваз и сувениров. Мебель нравилась.

“Интересно, а где хозяева?” - подумала Мари. - “Может, их нет в данный момент?...”

Родненькая моя, лапочка, Мари, а не совершаешь ли ты ошибку? Вошла в чужой дом без приглашения. Разгуливаешь себе тут. Не рассердятся ли хозяева? А? не следует так необдуманно поступать. Мари поняла это, но уже было поздно. Она вошла в большой зал. Посреди находился стол со всякими изумительными яствами. По бокам стола были стулья и кресла, но никто за столом не сидел.

Мари посмотрела на кушанья и почувствовала, как ей хочется есть. Но это было бы совсем БЕСТАКТНО - то есть, сесть за этот стол и накинуться на еду.

- Ничего не случится, - сказала крошка Мари вслух. - Не обидятся ведь они на то, что маленькая девочка совсем немного перекусит. В самом деле.

- Конечно, - одобрил тут же незнакомый и неизвестно откуда взявшийся голос. - Совсем не обидимся. Честное слово!

Мари, деточка маленькая, а кто это сказал? Ты кого-нибудь видишь?

- Извините, - вежливо произнесла Мари. - А вы где?

- Собственно говоря, мы тут, - ответил Голос.

- Мы? Вас несколько?

- Ага. Нас несколько, - подтвердил Второй Голос.

- А если точнее, то нас трое, - добавил Третий Голос.

- Но я вас не вижу, - смущённо возразила крошка Мари.

- Не видит! - весело прокомментировал Второй Голос. - Я бы, детка, здорово удивился, если бы ты нас видела.

- Почему? - стало невдомёк Мари.

- Да потому, что мы невидимы, - объяснил Первый Голос.

- Ага… - стало ясно Мари. - Теперь понятно. Так мне можно что-нибудь поесть? Если вы не возражаете, конечно.

- Ешь, - разрешил Третий Голос. - Мы не против. Верно?

- Верно, - хором согласились Первый и Второй Голос.

Мари взобралась на кресло и положила руки на стол. Затем она пододвинула к себе тарелку какого-то супа, аппетитно выглядевшего. Взяла ложку.

- Простите, - сказала Мари. - А вы разве не будете есть?

- Как же мы будем есть, если нас нет? Мы - только звук, - ответил Второй Голос.

Мари принялась за суп. Ну и вкусный же он оказался!

- А для кого тогда накрыт стол, если не секрет, - поинтересовалась Мари.

- Не секрет, - ответил Первый Голос. - Для нас и накрыт.

- Но вы же не едите!

- Правильно. Каждый день к завтраку, обеду и ужину на столе появляется свежая еда. Для нас.

- Но зачем? - совсем окончательно удивилась Мари.

- Понимаешь, - взялся объяснять Первый Голос. - Как бы тебе это сказать…чтобы ты больше не задавала такие НЕПРИЛИЧНЫЕ ВОПРОСЫ. Иногда за стол садятся не для того, чтобы ПОЕСТЬ, а для ТОГО, чтобы просто сесть за стол.

- Ничего не понятно, - призналась озадаченная Мари. - Какой тут смысл? Зачем просто садится за накрытый стол, если не хочешь кушать?

Третий Голос раздражённо произнёс:

- Не говори глупости! Кроме желудочных инстинктов есть ЧУВСТВО ТАКТА, есть ЭТИКА и ЭСТЕТИКА, есть ПРИЛИЧИЯ.

- Понятно, - кивнула Мари. - Но как всё это совместить, чтобы просто сесть за накрытый стол и ничего не кушать?

- Какой же ты ещё наивный ребёнок! - заметил Первый Голос. - Ты, может быть, видела по телевизору, как люди из ВЫСШЕГО СВЕТА собираются на банкет в честь какой-то там презентации или открытия? Как ты думаешь, эти люди садятся за стол с целью набить свои желудки? НЕТ! НАКРЫТЫЕ СТОЛЫ на подобных банкетах - знак ПРИЛИЧИЯ. Так ПРИНЯТО.

- А кто принял?

- Да какая разница? Важно соответствовать ПРИНЯТЫМ ПРИЛИЧИЯМ.

- Даже если не хочешь?

- Никого не интересует, чего ты хочешь. Жизнь - сплошной регламент.

Мари закончила есть суп и отодвинула тарелку.

- Спасибо, - поблагодарила крошка Мари. - Было очень вкусно.

На какой-то момент настало молчание. Девочке стало неудобно и неловко. Время шло и эти ощущения усиливались. Как вы себя бы чувствовали на её месте? Она не видела, с кем говорит, и это было не очень-то приятно, честно говоря. Да и собеседники попались какие-то… Мари назвала бы их скучными. Не интересно с ними.

- Ну, я пойду, - объявила крошка Мари. - До свидание.

- Иди-иди, и подумай над нашими словами. Научись себя прилично вести, - напутствовал Второй Голос.

У выхода из зала, почти у двери, Мари повернулась и сказала:

- Мне кажется, вы не правы. Жизнь не должна быть регламентом.

- А чем должна быть, по твоему?

- Счастьем.

Невидимые Голоса засмеялись. Презрительно и снисходительно. Мари вышла из зала.

“Стоп…” - сказала деточка себе. - “Да я забыла спросить у них про…”

Но почему-то девочке не захотелось вернуться и спросить Голоса про Исполнительницу Желаний. Мари подумалось, что они всё равно не знают, кто это.

Идя обратно по коридору, Мари увидела на стене ряд вывешенных картин в золотых старинных рамах. Среди них были фотографии Эмили.

15. ЛЮБИМЫЙ ДЯДЯ ЭМИЛИ

Эмили четырнадцать лет. Около неё – отец, мать и дядя Лоуренс О*Доннел. Стоят возле автомобиля. Он принадлежит дяде Лоуренсу. На этой машине они отправились в лес, на пикник. Провели там целый день. Дядя Лоуренс работал на лесопилке в бригаде отца. Эмили считала, что он не мог отказать отцу ввиду того, что отец был его начальником. Поэтому он и повёз их на своей машине.

Дядя Лоуренс – отец Лиз. Его жена умерла три года назад. Кроме дочери у него никого не было. В своём доме они жили вдвоём. Эмили был интересен дядя Лоуренс. Что-то такое в нём было мужское и оригинальное. Это привлекало Эмили к нему. Дядя Лоуренс не кокетничал с ней, но Эмили догадывалась, что он замечает её взгляды, которыми она его частенько одаривала. Эмили было интересно мысленно видеть его в качестве своего любовника. Ведь он был старше её, ровесник отца.

Спустя два дня, после этого пикника, они переспали. Эмили пришла к нему домой якобы повидать Лиз, прекрасно зная, что Лиз в это время нет дома и она на тренировках. Лиз посещала секцию по стрельбе. Это было такое её своеобразное хобби. Эмили и дядя Лоуренс начали говорить, потом беседа перешла в поглаживания, затем в страстные движения, ну а под конец в секс. Эмили испытала необыкновенное наслаждение. Она не подозревала, что ей так хорошо станет с мужчиной. Дядя Лоуренс был очень опытен, понятлив, ласковый и способный на всевозможные фантазии. Эмили не была для него сексуальной целью. Он щедро одаривал её ласками. Ни один из ранних партнёров Эмили так делать не мог.

Их отношения длились несколько месяцев. Эмили приходила к дяде Лоуренсу по три-четыре раза в неделю, не переставая, однако, заниматься сексом и со своими знакомыми парнями. Эмили любила разнообразие.

16. НЕВЕСЁЛАЯ ЭМИЛИ

Весёлые девушки. Смеющиеся лица. Откровенный восторг. Трое девушек на возвышении держатся руками за деревянный столб, каждая откинувшись немного назад. Все вместе они напоминают лилию – три лепестка. Только вот у Эмили лицо грустное. Она стоит чуть поодаль от них и вид у неё неважный.

Фото за тот же год, что и предыдущее. Снимок сделан в Дерсбо. Так называется маленький городок около Норфолка. Там проживают мамины родственники. В тот момент Паркеры гостили у них. Одна из трёх весёлых девушек – Бетти, кузина Эмили. Ей двадцать четыре года.

Почему Эмили на фото грустная и подавленная? Она ещё не может забыть то, что произошло два месяца назад. Именно тогда Эмили совершила свой первый аборт. Сначала её смутило то, что в положенный срок месячные не наступили. Эмили решила, что это, наверное, всего лишь обыкновенная задержка. Прошла неделя. Вторая. Третья… что-то надолго затянулась эта задержка. Эмили купила в аптеке тест на беременность. Её подозрения оказались фактом. Эмили пришла в ужас. Её ошеломило. Она подумала, неужели мало было всех соблюдаемых предосторожностей..? и Эмили не могла точно определить, кто отец будущего ребёнка. Эмили поняла, что НИКТО ничего узнать не должен. В первую очередь – отец и мать. Вторичное резание вен на руке не поможет. Отец убьёт её.

Эмили доверилась дяде Эрику она знала, что он ей поможет по любому поводу. К тому же, у дяде Эрика много денег, он – управляющий на лесопилке. И отец Эмили у него в подчинении, хотя он и представить себе не мог, что его младший брат станет над ним начальником. Дядя Эрик помог. Отругал, отчитал, прочитал мораль, но помог. Всё было сделано тайно и быстро. Дядя Эрик пришёл с Эмили в одну частную клинику, заплатил деньги и его племянницу освободили от нежелательного и обременительного плода. Возникли некоторые осложнения. Врач счёл своим долгом предупредить Эмили:

- Возможно, девочка, ты никогда не сможешь родить.

Родители не узнали. Им даже в голову не пришло, куда ехала Эмили с дядей Эриком. Была придумана довольно правдивая история о поездке в Портленд за покупками. Для пущей убедительности дядя Эрик купил Эмили платье и косметический набор.

Вот почему Эмили получилась такой на фото. Она никому не расскажет, как в четырнадцать лет убила своего ребёнка.

17. СЕКРЕТЫ ЭМИЛИ

Слева направо – Бетти, её жених Элтон и Эмили. Эмили пятнадцать лет. Элтон, высокий и стройный, держит девушек за плечи. Бетти левой рукой прижимает жениха за талию к себе.

Паркеры опять к гостях в Дерсбо. Свадьба Бетти назначена через три месяца. Элтон работает в полиции. Но он нормальный парень, с юмором, весёлый. У него сильные руки. Хотя он выглядит худощавым, но на самом деле занимается спортом. Он даже не курит сигареты. Про алкоголь и говорить нечего.

Бетти прямо от счастья светилась. Её мать наконец перестанет говорить ей, что она засиделась в девках. Она готова рассказывать о своей будущей свадьбе каждому первому встречному. Эмили тошнило от Бетти. Кузина могла ей часами говорить о своих романтических прогулках с Элтоном, о нежных поцелуях и объятиях, о клятвах в верности и планах на будущее. Кузина поставила Элтону условие – секс только после свадьбы. Эмили считала, что Бетти в сексе полный ноль. За свои двадцать пять лет жизни кузина занималась этим делом всего три-четыре раза. Эмили про себя называет её монашкой и идиоткой. Эмили украдкой посмеивалась, когда Бетти учила её, как правильно встречаться с парнями. И как правильно заниматься сексом. Дурёха! Если бы она только знала, что Эмили опытней в сто раз в этих вопросах… просто Эмили держит язык за зубами. Разница в возрасте вводила Бетти в сильнейшее заблуждение по поводу Эмили. Бетти даже предполагала, что Эмили ложится спать всё так же с куклами и плюшевыми зверушками в обнимку.

Бетти думала, что её Элтон самый верный парень в мире. Бедняжка Бетти! Наивная овечка… Паркеры гости две недели и большую часть этого времени Элтон и Эмили умудрялись каждый день хотя бы разок-другой ПЕРЕПИХНУТЬСЯ. Этим словом Эмили уже некоторое время так называет секс.

18. Мои друзья канули в небытиё

Мне нужна новая кровь

Зелёные холмы везде. Они заняли это пространство. Они завладели им. И , кажется, что зелёные холмы родились здесь.

Вот бы представить на миг, кто их мама?...

Зелёные холмы… Издалека вы способны радовать взор. Один взгляд на вас – и кусочек счастья уже в кармане души. Сюда бы поэтов. Лириков. Они бы воспели вас, зелёные холмы.

Но если узнать ВСЮ правду, то… О! это нечто сногсшибательно, если можно так выразиться. Вы же таите в себе опасность. Нельзя гулять среди вас, зелёные холмы. Вы одиноки. Жизнь вне вас.

Вот!... Смотрите… Паук появился на холмах. Гигантский громадный чёрный паук. Откуда он взялся? Ну, это смотря к чему ВСЁ свести и ДО ЧЕГО дойти. Под словом ВСЁ можно воспринимать человеческие страхи и грехи, а под словом ДО ЧЕГО таится всем известная история о Еве, запретном плоде и Змее-Искусителе.

Паук появился. Как он бегает..! Как бегает! Быстро. Он покрывает расстояния за доли секунды. Это невероятный спринтер. Не вздумайте состязаться с ним на беговой дорожке. Он чемпион. Он оставит вас далеко позади. Ну, а потом вернётся и игра в спорт закончится. Начнётся игра в смерть.

Паук появился. Громадный чёрный паук. Исполин. В один миг он раскинул на зелёных холмах свою Паутину.

И это непростая Паутина. Хотя, функции как у простой.

Паук раскинул Паутину и затаился. Стал ждать.

Кого?

Ну…допустим, нас. Людей, то есть. Вот кто-то из нас идёт по своей дороге жизни и путь ему этот кажется вполне счастливым. Приличная работа, добрая жена, красивые дети, вокруг только одни друзья. Идёт он и – бац! – барахтается уже в Паутине. А она такая липкая и прочная. Назад не пускает. Паук тут как тут. Подбегает к жертве и превращает её в кокон. Только голова видна. Из этой головы Паук выпивает из человека всё, что у него есть. Приличная работа заканчивается жалкой пенсией, добрая жена перевоплощается в отвратительную старую каргу, сварливую, ворчливую, дети вырастают и бросают его – у них своя взрослая жизнь, друзья стареют на глазах и умирают один за другим. И вот потом висит этот человек, попавшийся в Паутину, довольно безжизненно и неподвижно. Как засохший лист осенью на дереве. Одна оболочка остаётся от этого некогда счастливого человека.

Или вот другой случай. Про несчастного человека. Всё ему не нравится. Всё у него не складывается. Ему думается, что он родился на помойке человеческой цивилизации и живёт в среде отбросов общества. “Какая к чёрту дорога?” –скажет он. –“Я топчусь на месте. Мне дают идти!” Такой человек обязательно попадёт в Паутину. Он – потенциальная жертва зелёных холмов. Паук выпьет из него душу без заметного аппетита, без всякого наслаждения.

Примеров можно привести предостаточно. Хоть миллион. Все мы разные, у каждого свой способ угодить в Паутину. И выдумывать не надо.

А Паук ждёт. Притаился, глазищами ворочает, высматривает.

Ого!... Маленькую девочку увидел. Такую хорошенькую, что у него аж в брюхе заурчало. Ему стало нестерпимо нетерпеливо.

Какая маленькая девочка может разгуливать по зелёным холмам? Конечно, наша крошка Мари, миленький ангелочек.

Ой! Берегись, деточка. Не тяни руку к Паутине. Да, тебе интересно, что это такое, но будь осторожна… не для таких ли, как ты, развешана она?

Мари увидела коконы.

“Что это?” – удивилась крошка Мари. – “Да это же люди!...Как они попали ТУДА? Что случилось с ними?”

Мимо девочки пролетела красивая бабочка. Она, видно, поняла, что не стоит лететь дальше, но было поздно. Край огромной Паутины завладел бабочкой. Бабочка забилась в напрасных попытках вырваться.

Мари очень стало жаль эту пленницу и она, конечно, помогла. Ей это ничего не стоило. Деточка осторожно отлепила это крохотное существо от коварных нитей.

Мари полюбовалась этим чудом. Бабочка была такой миниатюрной и красивой. Словно её сотворил мастер-ювелир. И получилась не безделушка, а настоящий шедевр.

- Ты что это себе позволяешь?! – раздался прямо над ухом Мари чей-то сердитый голос.

От неожиданности наша деточка чуть не подскочила на месте, а бабочка на её ладонях дёрнулась и взлетела вверх. Она немного покружилась над девочкой, а потом улетела.

- Ай!!! – завизжала крошка Мари. Это она посмотрела вбок и увидела Паука. Она и маленьких паучков недолюбливала, а это было совсем чересчур. Как же тут не завизжать?

То, что маленькая девочка смогла издать такой крик, не понравилось Пауку. Он немного отступил назад. На несколько шагов.

- Что ты так кричишь? – недовольно произнёс Паук. – Распугаешь мне тут всех…

Мари тоже отступила назад. На безопасное расстояние.

- А зачем вы меня так пугаете? – в ответ парировала наша крошка-ангелочек.

- Больно нужно мне было тебя пугать. Это ты сама ИСПУГАЛАСЬ. Просто тебе не стоило делать ЭТО, - попенял укоризненно Паук.

- Что именно? – не поняла Мари.

- Тот, кто попадает в Паутину, принадлежит мне.

- Почему?

- Сами виноваты. Надо было видеть, куда летишь. Или идёшь.

- Это вы о ком? Всего лишь одна бабочка. Мне стало её жаль.

- Это я про всех. И про тебя тоже.

- А что вы бы с ней сделали?

- Это тебе знать необязательно.

Мари поглядела на коконы. Она догадалась.

- Вы сделали бы ей ПЛОХО, - обвинила она.

- У тебя поразительно наивные понятия о добре и зле, - усмехнулся Паук. – Что такое ПЛОХО? Люди сами творят зло и поэтому попадают в мою Паутину, люди сами забираются в грёзы и наваждения, бродят как в тумане, сами выкалывают себе глаза, дабы ничего не видеть. Не я их завлекаю в Паутину. Я всего лишь вершу суд, так сказать. Воздаю по заслугам.

- Это безжалостно.

- Разве? Что с ними делать, позволь тебя спросить? Отпускать обратно на волю?

- Да.

Паук рассмеялся.

- Я сказала что-то смешное? – смутилась Мари.

- Разумеется, - ответил Паук. – Смешнее некуда.

- Почему бы вам не прощать их? Вразумлять? Это было бы намного лучше, чем наказывать.

- Наказывать надо. Чтобы другим было неповадно.

- Я так не считаю.

- Мне всё равно, как ты считаешь. Я плёл Паутину до тебя. Буду плести и после тебя. Так заведено свыше.

- Мне кажется, что…врёте мне.

- А зачем мне врать? Посуди сама. Ну, отпущу я какого-нибудь недоумка. Отпущу на все четыре стороны. Что изменится? Ничего. Спустя некоторое время он опять сунется в Паутину.

- А, может, не сунется?

- Сунется. Такова человеческая натура. Можешь мне поверить.

- Поверить? Вы же не человек.

- Зато я столько повидал их на своём веку.

Мари опять посмотрела на коконы. Их было бесчисленное множество.

- Может, существует какой-нибудь другой выход, а? – спросила крошка Мари.

- Например?

- Ну…ну…

- Что? Ничего не приходит в голову?

- Ничего, - печально призналась Мари.

- А ещё собралась спорить со мной о природе добра и зла. Глупый ребёнок…

- И всё равно это плохо.

- Сколько раз ты ещё будешь талдычить это?

Внезапно Мари осенило.

- Постойте, - на её губах появилась улыбка. – Вы что-то говорили о наказании, верно?

- О наказании как о необходимости воздаяния, - поправил Паук.

- Может, вас наказать? – предложила крошка Мари.

Паук растерялся.

- Зачем? – не понравилась ему эта идея.

- Затем, чтобы вы больше не плели Паутину. Ведь тогда люди не станут совершать зло и за это попадать в Паутину. Люди перестанут себе выкалывать глаза, дабы ничего не видеть, перестанут бродить в тумане, забираться в грёзы… исчезнете вы – исчезнет ваша Паутина.

Паук немного помолчал. По нему было видно, что он крепко озадачен.

- Глупый ребёнок… - опять потом проворчал Паук и побежал прочь.

“Что это он?...” – удивилась крошка Мари. – “Обиделся что ли…”

Только она хотела развернуться и продолжить путь, как увидела фотографии Эмили. Они на ниточках свисали с Паутины.

19. КАКИЕ ДРУЗЬЯ У ЭМИЛИ

Слева направо – Сьюзен, Джо, Эмили и Стив. Эмили нравится общаться с этой компанией. У Джо всегда есть травка. Для Эмили она постоянно бесплатная. Если, конечно, не считать секс формой оплаты. Сьюзен не курит травку. Она боится ВТЯНУТЬСЯ. Помнишь, Эмили, как Стив улыбнулся и посоветовал Сьюзен никому не говорить, что по травке можно ВТЯНУТЬСЯ. А то будет выглядеть в глазах окружающих полной дурой. А Джо рассмеялся и рассказал такой анекдот:

- Один парень встречает одного своего знакомого на улице. А тот знакомый – док по части дури. Спец. И вот парень спрашивает знакомого: “Правда, что можно стать наркоманом, если курить травку?”. Знакомый ему: “Да ты что? Ерунду городишь! Я вот курю её уже каждый день по несколько раз уже два года. И ничего. Наркоманом не стал”.

20. ИЗ СЕМЕЙНОГО ФОТОАЛЬБОМА ЭМИЛИ

На фото – дядя Эрик, братишка Винсент, Эмили и отец. Эмили шестнадцать лет.

У дяди Эрика нету своих детей. Его жена Сара Хаммонд не могла забеременеть. Дядя Эрик любил своих племянников и бывал у Паркеров только по этой причин. Отец не возражал против этого. Отец немного робел перед младшим братом. Отец выглядел неудачником. Он понимал это без всякой какой-либо подсказки со стороны. Это понимание сломило его окончательно. Отец превратился в брюзгу и ворчуна. Открыть СВОЁ ДЕЛО отцу так и не удалось. Единственное, что он смог добиться, так это должность бригадира на лесопилке. Там таких бригадиров – пруд пруди. А вот дядя Эрик поднялся. Эмили подозревала, что отец был просто возмущён тем, что судьба оказалась благосклонной к дяде Эрику, а не к нему. Ведь каким был дядя Эрик в молодости? Раздолбай и пофигист. Отец считал, что таким не дано выбраться наверх. Дано таким людям, как он. Уже с юных лет серьёзным и всегда планирующим что-нибудь на будущее. Отец считал успех дяди Эрика НЕСПРАВЕДЛИВЫМ.

После того, как дядя Эрик уехал колесить по белому свету, прошло чуть меньше месяца, и он вернулся. Его постигла неудача. В Нью-Йорке он вместе со своими дружками пытался создать рок-группу, но неожиданно возникли глобальные неприятности с полицией. Дядя Эрик по своим словам спасся только чудом. Отец опять стал протестовать по поводу пребывания дяди Эрика в доме. Выгнать его он, конечно, не мог. Нет, не родственные узы сдерживали отца. Просто хозяином дома всё ещё был дедушка. А дедушка переживал и не намерен был оставлять младшего сына на улице. С большим трудом дедушке удалось устроить дядю Эрика на лесопилку. Дядя Эрик полгода вкалывал там разнорабочим, пока его не заметила Сара Хаммонд. Это была единственная дочь хозяина Винсонской лесопильной компании Теда Хаммонда. Самый богатый и крутой на весь Винсон. Говорили, что мэром Винсона мог стать только тот, кто в хороших отношениях с Тедом Хаммондом. Сара только что закончила колледж в Бостоне. Она совершала экскурс по лесопилке, ибо никогда на ней не была, и ей было интересно посмотреть. И она увидела грязного, по пояс обнажённого, в джинсах, со сбившимися дырявыми ботинками на ногах, с сигаретой во рту Эрика Паркера, крывшего отборным матом своего напарника-растяпу. Увидела и влюбилась. Она долго смотрела на него, пока он не обратил на неё внимание. Прошло ещё полгода и, Тед Хаммонд поставил влюблённой парочке условие – либо свадьба, либо больше никаких встреч. А тем только этого и хотелось. У отца чуть челюсть не отвалилась от изумления, когда дядя Эрик вошёл в семью Хаммондов. Понятно, что дальше дядя Эрик из разнорабочего превратился в старшего рабочего, потом в бригадира, затем в мастера, ну и под конец – в начальника участком. Через шесть лет Тед Хаммонд отдал Богу душу, и компания перешла к его дочери. Дядя Эрик стал управляющим лесопилкой.

Эмили чувствовала, как отец завидовал карьерному росту дяди Эрика. Зубами скрипел, узнавая о его очередном повышении. Зависть отнимала все силы у отца. На него смешно было смотреть. Естественно, отец тоже мог повыситься. Его знаний и опыта вполне хватало, что стать начальником участка. Мать ему не раз говорила об этом. И Эмили так считала. Но отец был горд. И поэтому глуп. Ему всего лишь стоило подать прошение дяде Эрику в письменном виде на повышение. Но он ждал, чтобы дядя Эрик сам предложил ему эту должность. Ждал, ждёт и до сих пор всё так же будет ждать. Дядя Эрик гордых не любит. И глупых тоже.

После школы Эмили поедет в Нью-Йорк, поступит в университет и станет снимать квартиру. И можно догадаться, на чьи деньги. На деньги дяди Эрика. Он сам предложит ей такой расклад. Он скажет, что хочет, чтобы хотя бы один из Паркеров получил высшее образование. Отец будет против. И понятно, почему. Он попытается запретить Эмили принимать всякие там подачки. Эмили скажет презрительно ему прямо в лицо:

- Какие подачки? Из-за своей самодовольной гордости ты выглядишь дураком… Ты хочешь, чтобы я уподобилась тебе? Как и ты, гнила к этой глуши?

Отец взбесится:

- Как ты смеешь со мной так разговаривать? Ты…

Эмили осадила пыл отца:

- Как хочу, так и разговариваю. Тебе не удастся сделать из меня забитое существо, в которое ты превратил мою мать. Выгонишь меня из дома? Выгоняй. Пойду жить к дяде Эрику. Он не раз мне предлагал переселиться к нему, если хочешь знать.

Отец заткнулся.

Этот разговор случится через несколько месяцев. Пока Эмили учится в школе.

21. Ты закричал

И твой крик позвал меня…

Я знаю…

Я не знаю…

Или могу узнать?

Куда ты идёшь, Мари? Родненькая моя…

Куда ты так стремишься, деточка? Ангелочек ненаглядный…

Куда, Мари? Ведь ты не знаешь, где искать Исполнительницу Желаний. Ты не устала идти и искать? Никто ничего не знает. Никто тебе ничем не может помочь.

Разноцветный мяч, подскакивая и вертясь, подскочил к Мари. Она поймала его в руки. Чей он? Кто его кинул? Крошка Мари повертела голой по сторонам. Может, она увидит обладателя этого чудесного мяча? Но никого не увидела…

…А в прекрасном дворце торжественный голос объявил:

-Осенний бал считаю открытым!

Раздались аплодисменты.

Музыканты взялись за свои инструменты и начали играть…

…Деточка Мари запустила мяч в небо. Казалось, мячу того и хотелось. Он полетел на небо и на землю не вернулся. Он превратился в крохотную точку и исчез…

…А в прекрасном дворце мужчины во фраках и женщины в элегантных платьях разбились на пары и поплыли-закружились в танце…

…Холодновато стало крошке Мари. Она ладонями обхватила себя за плечи.

Дыхание осени… Осени дыхание…

Вокруг Мари начали медленно падать удивительные листья. Они сыпались с больших деревьев и ветер разносил их в разные стороны.

Это были необыкновенные листья. Это были пожелтевшие сухие скрюченные люди. Они были легче пуха.

- Ты, наверное, удивлена? – спросил кто-то деточку Мари.

И она увидела Садовника. Это был очень высокий старик в потрёпанном сером плаще. Он собирал листья в кучи.

- Да, - призналась наша девочка. – Я не видела ещё ТАКОГО... такого... таких листьев.

- А ты вспомни, - предложил Садовник. - Может, ты жила среди них. Когда-то в прошлом.

Мари покопалась в своей детской памяти. И…да, что-то нечто подобное она видела. Тогда, когда жила с папой и мамой.

- Но люди не были листьями, - возразила Мари.

- Какая разница? Это аллегория. Жизнь так похожа на времена года. Скоро наступит зима и будет всё окончательно мертво и пустынно. А после зимы настанет весна. На ветвях ДЕРЕВЬЕВ набухнут зелёные почки, которые через некоторое время распустятся в новых людей. Эти люди будут свежими, сочными и живыми.

- А почему? – удивилась Мари. – Разве плохо, когда люди всегда такие?

- Свежие, сочные и живые?

- Да.

- Видишь ли, четыре правителя правят здесь – Королева-Весна, Король-Лето, Царица-Осень и Королева-Зима. Они постоянно сменяют друг друга на одном Троне.

- А я думала, что этим миром правит Исполнительница Желаний.

Садовник печально улыбнулся.

- Увы, - произнёс он. – Но это не так. Если бы правила она, то много было бы по-другому. Но…Исполнительница Желаний часто посещает Дворец Четырёх Правителей.

Мари обрадовалась. Сердечко её застучало.

- Ой, - воскликнула деточка. – Скажите мне скорее, пожалуйста, где этот Дворец? Я уже столько времени ищу Исполнительницу Желаний. Она мне так нужна.

- Дворец вон там, - показал рукой Садовник на запад. – До него два часа пути. Сегодня как раз там праздник. Царица-Осень раз в неделю в свою честь устраивает осенний бал. На него приходит много гостей. Может, ты увидишь то, что ищешь.

- Спасибо вам большое, - поспешно поблагодарила крошка Мари Садовника и заторопилась.

Садовник смотрел на удаляющуюся фигурку маленькой девочки минуты две, а потом поджёг кучи собранных листьев. Дым огромных костров вознёсся в синее и далёкое небо…

…А в прекрасный дворец прибывали всё новые и новые гости. Наша деточка Мари просто затерялась среди них. Все они были такими разными и заметными, что на их фоне обыкновенная девочка совсем не привлекала к себе хоть какого-то внимания. Да это, наверное, и хорошо. Ведь внимание иногда бывает ПЛОХОЕ.

Так вот, наша деточка затерялась среди гостей, но зато встретила тех, которых уже повидала на своём пути.

- Ну? Попался тебе хоть один, которого интересовало то, что ты хочешь? – внезапно спросил Мари Первый Голос.

- Ой…здрасти, - сказала Мари. – Вы тоже здесь?

- Может быть, ты уже счастлива? – спросил Второй Голос.

- Ну… - собралась ответить было Мари.

Но Третий Голос категорически перебил девочку:

- Нет, она не научилась себя прилично вести.

Голоса засмеялись и унеслись.

“Ненормальные…” – насупилась крошка Мари.

Она сделала пару шагов и увидела Разумные Растения. Они стояли отдельной кучкой и оживлённо тараторили друг с другом. Мари вмешалась в их разговор:

- Здравствуйте, вы меня помните?

Растения в один миг смолкли, а потом враз заворчали:

- Бестолковый ребёнок! – сказал Тополь.

- Наглая девочка! – сказал Терновник.

- Бесстыдница! – сказал Вяз.

- Удивительные пошли дети! Хам на хаме! – сказал Ясень.

- Никакого уважения к старшим! – сказал Шиповник.

- Узнали, - обрадовалась Мари и пошла по залу дальше.

Мари смотрела на музыкантов, на мужчин во фраках и леди в элегантных платьях. И ей было интересно. Она увидела даже Паука. Правда, теперь он был гораздо меньше по размерам, словно специально для такого события уменьшился. На его голове восседал огромный чёрный цилиндр. Мари махнула ему своей рукой. Паук в ответ отвернулся от деточки, словно её вид вызвал в нём воспоминание о том неприятном для него разговоре.

Потом Мари заметила статую в виде человека с венком на голове и в древнеримской тоге. На этот раз руку он держал опущенной.

- Здравствуйте, - сказала Мари.

- Привет, - ответила статуя.

- Вас тоже пригласили на этот праздник?

- Нет. Меня притащили.

- Ой, а кто?

- Несколько идиотов. У них явные проблемы со своим интеллектом.

- А вам что, не нравится здесь?

Статуя бросила на крошку Мари убийственный взор.

- Я что, похож на явного кретина? – недовольно произнесла статуя. – Конечно, здесь сверху на тебя не сыплется птичий помёт. Но это небольшое преимущество. Посмотри на это тухлое великолепие! Кругом лицемеры и подонки. Правда, в данный момент они все улыбаются друг другу и танцуют, но после праздника наша пошлая жизнь начнётся сначала.

- Вы так думаете? – спросила крошка Мари.

- Я так думаю…Я ТАК ЗНАЮ! Понимаешь? ЗНАЮ!!! Единственное, что меня держит в этом обществе, так это неподвижность. Иначе я двинул отсюда подальше бы.

- А куда именно?

Этот вопрос обескуражил статую. Она молчала минуты две, а потом проворчала:

- Слушай, детка, вали-ка ты отсюда, пока моё настроение окончательно не испортилось. Понятно?

- До свидание, - попрощалась Мари. Она поняла, что её вопрос не понравился статуе, но она не поняла, почему именно и зачем.

- Вали-вали, - ответила статуя.

Спустя минуту Мари встретила Непростого Кота. Он сидел на задних лапах и смотрел на танцующих. Его пушистый серый хвост плавно покачивался. В такт музыке.

- И вы здесь? – спросила Мари. – Я столько знакомых уже увидела…

Непростой Кот улыбнулся.

- И я уверен, что ты была удивлена этим обстоятельством.

- Да. Но они не изменились. У всех я спрашивала про Исполнительницу Желаний. Никто ничего не знает. И сейчас мне кажется, что тоже не знают.

- Нет. Они КОЕ-ЧТО знают. Но ТО, ЧТО ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ ЗНАТЬ, они не знают.

- А какая разница?

- Разница большая. Ведь ты тоже не знаешь ТО, что им, наверное, хочется ЗНАТЬ.

- Да…Может быть…

- Вот видишь. Так ВСЕГДА происходит.

- Что же мне делать?

- Может, тебе стоит ИСКАТЬ, а не СПРАШИВАТЬ?

- Ой, как у вас всё сложно и запутано, - покачала головой крошка Мари.

- Думаешь? Я не уверен.

- А у вас бывает так, чтобы вы были хоть в чём-то уверены?

Хвост Непростого Кота замер. А затем четвероногий философ медленно промолвил:

- До свидание, маленькая девочка. Было приятно с тобой поговорить.

Мари поняла, что Непростой Кот почему-то обиделся. Но на что?

- Я что-то не то сказала? – удивилась Мари.

Непростой Кот поднялся на все свои четыре лапы и пошёл прочь. Молча.

Ну вот, родненькая моя, кровинушка, ангелок Мари, опять ты блуждаешь среди гостей и всё думаешь да размышляешь… О, смотри! Это тебе кажется или это реально? По-моему, это Элизабет. Смотри, она вон там, вдали.

- Элизабет! – крикнула Мари и побежала к ней. Но Элизабет улыбнулась и растаяла, как туман.

Повернись, деточка, Элизабет появилась теперь здесь. Видишь?

- Элизабет! Не исчезай! – опять воскликнула Мари и рванула было к ней. Но случилась опять та же история.

Да это не Элизабет, а прямо приведение какое-то. Тебе так не кажется, крошка Мари? Похоже на то.

Да, всё празднично и красочно. Музыка играет. Но надо же узнать, где…Может, Мари, тебе стоит набраться смелости и спросить Царицу-Осень?

Девочка приблизилась к подножию большого трона, который был похож на камень. Царица-Осень была голой худой женщиной с увядшими листьями вместо волос на голове и тусклыми глазами. На ней не было никаких украшений. Глядя на её наготу, можно было подумать, что она – больная женщина. Около трона стояли придворные Осени. Несколько женщин такого же вида, что и их повелительница.

- Простите меня, Ваше Величество, но я… - робко начала Мари, - …может вы…мне…мне поможете? Я уже столько прошла и столько увидела…я…может, вы знаете…подскажите мне, где я смогу найти Исполнительницу Желаний?

Мари страшно покраснела. Она прекрасно осознавала, что Царица-Осень ничего ей плохого не сделает, но всё равно робела. И робела всё сильнее и сильнее, ибо Царица-Осень молчала и смотрела прямо в её глаза.

- Что же вы? – не выдержала Мари. – Ничего мне не скажете?

В этот момент воцарилась тишина. Музыканты прекратили играть, а гости двигаться и разговаривать.

Царица-Осень протянула к Мари свою руку. Эта рука была похожа на ветвь дерева. Мари взялась за эту руку, поднявшись к трону по ступенькам. Мгновенно произошло то, чего Мари никогда не испытывала. И больше не испытает. Её завертело и пронесло сквозь множество разнообразных и разноцветных миров и пространств. Это происходило всего несколько секунд, а потом…

23. ЭМИЛИ ПАРКЕР, НАВЕРНОЕ, ПОПАДЁТ В АД

И вот последнее фото. При некоторых других обстоятельствах оно могло бы вызвать добрые ностальгические ощущения. Даже слезу можно было бы выжать из глаз. Такое казалось это фото чудесным. Эмили была снята со своими однокурсниками по университету, вернее, одногруппниками, если выразиться точнее, так сказать, попасть в некое яблочко. С некоторыми из них у Эмили были особые отношения, а с некоторыми вообще отношений не было.

Например, вон ту девушку, которая по счёту третья слева, зовут Вероникой. Эмили делила весь второй курс с ней одну квартиру. Эмили нравилось жить с Вероникой, которая была далеко не зануда и не дура. В некотором роде Вероника была даже чем-то похожа на Эмили. Они жили в одной квартире, но виделись только по утрам. Оба вели разнообразный и весёлый образ жизни и поэтому заявлялись в квартиру по личному расписанию. Если бы Эмили могла помнить, она бы вспомнила, как происходило это утро. Почти каждый день по одному и тому же сценарию, но всегда особенно. Сначала Эмили сонно смотрела на часы, а потом вставала с постели. Она ничего не надевала. Эмили любила спать абсолютно голой. Потом Эмили проходила в комнату Вероники. Пинала её кровать:

- Подъём, проститутка.

Вероника ворочалась и сонно стонала:

- Ты что, дура, рехнулась? Сколько время?

Эмили разводила шторы в стороны и солнечные лучи врывались в комнату.

- Ещё успеешь потеребить у себя между ног, - примерно так отвечала Эмили подруге.

Вероника переворачивалась набок и с улыбкой как обычно укоряла Эмили:

- Ты когда перестанешь расхаживать голышом? Что за дурацкая манера?

- Тебе не нравится моё тело?

- Прикинь, какой-нибудь козёл в данный момент пялится на тебя из дома напротив?

Эмили равнодушно пожимала плечами:

- Ну и что? Пусть дрочит себе на здоровье.

Потом происходила разминка. Утренняя гимнастика. Девушки минуты две бросались друг в друга подушками.

После чистки зубов и мытья наставал черёд чашечки кофе. И бутерброда небольших размеров. Затем Эмили шла в сортир, какала, писала и выкуривала сигаретку. После этого Эмили облачалась в студенческий прикид. Как всегда, на дорожку надо было обязательно приложиться к “полоске” кокаина, а после идти получать знания.

Пятая девушка слева – это Кэт. Примерная девочка в институте. У неё папочка непростой, поэтому ставил доченьку всегда впереди и высоко. Кэт увидишь на любом студенческом мероприятии. Этакая затычка в каждой щели, гигиеническая прокладка, невзирая на отсутствие месячных. Ходит такая скромненькая, одетая, как девственница, приличная девчушка. Эмили помнила, что таких ещё в школе на всяких праздниках ставили на стульчик, чтобы послушать, как она расскажет стишки. Кэт прикидывалась дурочкой, поклонницей высоких сфер культуры. У самой же в голове ни грамма ума. Думала Кэт о том же самом, о чём думает любая девушка её возраста. Эмили не раз слышала, как Кэт в разговорах неоднократно порицала порочность и безнравственность. Эмили знала, что это – пустые слова. Эмили знала, что Кэт ханжа. Кэт была в состоянии спать с кем угодно.

Вот Клиффорд Стафферсон, десятый по счёту слева. Умница, каких мало, всегда сидит в первых рядах и усердно строчит, вывалив язык и выпятив глаза. А Эмили ничего не записывала на лекциях. Клиффорд записывал. В двух экземплярах. За себя и за Эмили. У него был почерк поразительно похожий на почерк Эмили. Раз в неделю Эмили приходила к нему домой, и он выдавал ей её экземпляр конспектов. Но не бесплатно, разумеется. Бесплатно только угри появляются на заднице. Эмили покупала конспекты своим телом. Это было недорого. Полминуты Эмили хватало, чтобы ухайдакать Клиффорда. Парень совсем не имел понятия о сексе. Он просто лежал на постели, а Эмили скакала на нём, как на жеребце. Он кончал и был готов. Впадал в прострацию. Но Клиффорд горячо заверял Эмили, что так ему нравится. Он признался Эмили, что до неё никакая другая баба ему не давала. Тогда Эмили чуть не рассмеялась. Сдержалась с трудом. А то бы он смертельно оскорбился.

А это Робби. Самый хороший друг Эмили. Чудесный парень. Частенько Эмили затаскивала его в раздевалку, снимала с него брюки и делала ему ОЧЕНЬ ПРИЯТНО. В ответ Робби снабжал её кокой. Кстати, кокаин тоже стал для Эмили хорошим другом. Так считала Эмили.

Эмили не принимала в жизни университета деятельное участие. Как правило, в любой молодёжной среде есть лидеры. И поэтому они существовали и в университете. Лидеры в одиночку не перемещались. Они всегда были в окружении. У каждого своя свита. Эмили не входила в число лидеров, но и не числилась в какой-нибудь свите. Обычно таким, как Эмили, приходится трудно. Но Эмили была исключением. Она могла справиться с любым лидером и разнести в пух и прах любую свиту. Пару раз она это доказала на практике.

Фото было сделано прямо по окончанию второго курса. Спустя месяц Эмили на улице сбила машина и она два месяца пролежала в больнице. Оттуда она уже вышла в мир мёртвых.

Эй, Эмили, как тебе на том свете? Ты вспоминаешь прошлое?

Уверен, что те два месяца в больнице ты помнишь лучше всего. Наверное, потому что тогда у тебя было много свободного времени, чтобы прокрутить в памяти всю свою короткую жизнь и над многими моментами всерьёз задуматься. Наверное, именно тогда тебе более, чем раньше, реально и осязаемо стал сниться волшебный мир, по которому сейчас путешествует маленькая девочка Мари в поисках Исполнительницы Желаний. Интересно, а какое бы ты попросила исполнить своё желание у этой доброй феи?

23. Если бы ты смог ожить

Мы б ещё посмеялись

Во что-нибудь сыграли

Помечтали…

- Куда это я попала?

- Спокойно, Мари, не волнуйся. Ничего страшного не произошло.

- Почему так темно? Я ничего не вижу.

- Это не темно. здесь просто НИЧЕГО нет. И ты видишь не темноту, а как сама сказала – НИЧЕГО не видишь.

- Кто вы? С кем я говорю?

- Я то, что ты так долго хотела найти.

- Вы – Исполнительница Желаний?

- Да. Многие меня так называют.

- И вы здесь обитаете? Где НИЧЕГО нет?

- Да. Дабы из НИЧЕГО сотворить ЧТО-ТО.

- А-а-а… Теперь мне понятно. Видите ли, мне от вас много не надо. Просто я хотела бы оказаться рядом с родителями. Это, наверное, настоящее моё желание. Раньше мне думалось, что вы сможете его исполнить. Но…сейчас…я многое увидела, и… Мне стало ясно, что я не зря многое увидела. Теперь я знаю, что это невозможно – вернуться к маме и папе. Видимо, со мной произошло то, что отделило меня от них навсегда. И это НАВСЕГДА ничем не исправишь.

- Молодец, Мари. Ты повзрослела.

- Вы думаете?

- Почти всегда у меня просили то, от чего потом спешили отказаться. Но было поздно. Ко мне не так просто прийти. Я уверена, что ты попросишь исполнить такое желание, от которого приятно и радостно будет не только тебе.

- Я хочу, чтобы мои мама и папа больше не грустили. Я понимаю, что им трудно без меня. Но я хочу, чтобы они были счастливы.

- Это твоё настоящее желание?

- Да.

- Оно исполнится.

- И ещё. Можно мне посмотреть, как это произойдёт?

- Да. Закрой глаза, Мари.

Девочка закрыла глаза и увидела…

ЭПИЛОГ

Этот день начался как-то особенно. Долго не было таких дней. Поэтому он стал в некотором роде удивительным. Он начался так, будто заиграла мелодия, исполняемая на пианино, которая сперва едва была слышимой, а потом начала нарастать по звучанию – громче и громче.

Унылый дом стал оживать. В него проник свежий ветер. В него вошли солнечные лучи. Стало как-то светло и приятно.

И женщина, которая долго не могла забыть своего горя, у которой возле её глаз были чёрные круги, возникшие от множества бессонных и тяжёлых ночей, изумилась. Она спросила себя:

- Странно… Почему мне так хорошо?

Эта женщина выпрямилась и почувствовала, что теперь сможет радоваться и улыбаться. Она почувствовала свежий ветер. Увидела солнечные лучи. Женщина задышала совсем по-другому.

То же самое почувствовал мужчина. Ему уже столько дней ничего не хотелось, и было очень трудно просто над чем-то думать. Он привык часами пялиться в телевизор, не слыша звука и не видя изображения. Он привык часами глядеть на одну и ту же страницу газеты, сидя на кресле или лёжа в постели. Вот уже столько дней он был одинок, разбит и молчалив. Теперь он ощутил, что Это прошло. Какая-та рука пролезла в его душу и забрала то, что убивало душу.

Мужчина и женщина взялись за руки и вышли из дома во двор. Им почему-то ЭТОГО очень сильно захотелось. Они не смогли точно понять, почему именно. Но это было не так важно. Они повертели головами, посмотрели по сторонам, им показалось, что они заново появились на свет. Радость какую-то они ощутили. Они улыбнулись друг другу.

На ветвь большого дерева, которому было очень много лет, села маленькая белая птица. Её бы правильно назвать – птичка. Она стала смотреть на них.

Женщина положила руку на плечо мужчины и сказала ему:

- Милый, как она красива, не правда ли?

Мужчина молча кивнул головой.

- Мне кажется, - продолжила женщина, - что после смерти наша Мари могла превратиться точно в такую.

Невидимая и бесшумная музыка стала заполнять всё пространство. Она одна осталась, а всё остальное ушло. К музыке можно было теперь протянуть руку и дотронуться до неё.

ТАИНСТВЕННЫЙ

ЛЕС

Глава первая. В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ О ОБИТАТЕЛЯХ ЗЕЛЁНОЙ ДОЛИНЫ И НЕМНОГО ЧУТЬ-ЧУТЬ О ТАИНСТВЕННОМ ЛЕСЕ.

Есть такое местечко – Зелёная Долина. Она находится в детстве. В фантазиях.

Это чудесная долина. Она покрыта в разные времена года совсем разным по-разному. Зимой Зелёная Долина усыпана белым снегом, который кое-где мягкий, а кое-где затвердевший. Зимой долина становится белой, как мел. Ослепительно белой. Необыкновенно белой. Зимой в долине воцаряется тишина и любой редкий звук звучит уже громче, чем раньше. Если вы зимой попадёте в эту долину, то не поверите своим глазам, увидев такую снежную красоту. Такая красота может присниться только в сказочном сне.

Весной долина заполнена весенними звуками и каким-то шумом. Наверное, это шумят проснувшиеся деревья и кусты, которые пребывали в зимний период в спячке. А звуки издают птички, насекомые, ручьи, сосульки, с которых капают радостные слёзы, сосульки, которые отламываются и падают на влажную землю, покрывающуюся зелёными маленькими росточками. Почки на ветвях набухают, набухают и превращаются в свежие листочки. Всё цветёт, начинает говорить, оживает, пробуждается, начинает пульсировать и радоваться.

Осень в Зелёной Долине – это дожди. Это пора какой-то грусти и лирики. Дожди превращают долину в скопление луж. Дожди льют и льют. Они редко отдыхают, но иногда это происходит. И тогда солнце появляется на небе и отражается в лужах. Дожди ближе к зиме начинают приходить вместе с холодными ветрами и туманами. Осенью долина вся какая-та голая. Нагая. Но опять же, красивая в этом природном бесстыдстве.

Ну, а лето… Лето – это и есть сама Зелёная Долина. Во всей своей красе. Лето – это везде трава и цветы, жужжащие пчёлы и трудолюбивые муравьи, это птичьи гнёзда на деревьях, это тёплое жёлтое солнце и его бесчисленные и чуть ли не разноцветные лучи, это какое-то спокойствие и отсутствие всякой тревоги.

Населяют Зелёную Долину разные зверята. Они забавные и милые существа. И каждый из них в некоторой степени выделялся среди всех и отличался по-своему. Зелёная Долина совсем небольшая. С севера на юг она тянулась на три километра, а с запада на восток она занимала пять километров. Дальше к востоку начинался Таинственный Лес. Если начинать знакомство с обитателями долины, то лучше это сделать вступив в неё с севера прямо от Ручейка и пройтись к югу до Поляны Ромашек. Именно такой маршрут вам стоит выбрать, чтобы получить самое верное представление о том, кто населяет Зелёную Долину.

Свою запруду в середине Ручейка соорудил Бобёр. Среди всех обитателей Зелёной Долины он считался самым предприимчивым и преуспевающим. Любимыми пословицами Бобра были пословицы о пользе бережливости и экономии. Например: “Денежка счёт любит”, или “Сорок один – ем один”, и так далее в том же духе. Бобёр не очень любил приглашать к себе гостей. Точнее говоря, он вообще не приглашал гостей. А если они приходили, то делал вид, что дома никого нет, и сидел себе тихо, пока гостям не надоедало стучать, и они уходили. Мотивировал это Бобёр тем, что живёт весьма скромно и общению предпочитает уединение. Но многие знали, что дело тут было не в скромности или уединении. Просто Бобёр был скуп. Кто-то порицал Бобра за эти недостатки, а кто-то говорил, что это правильно. У Бобра трудно было попросить в долг деньги. Но если он давал, то давал под проценты. И то – далеко не каждому Бобёр решался одалживать. А только тем, кто по его мнению мог вернуть эти деньги и проценты. К себе в дом Бобёр довольно часто тащил всё, что по его мнению в данный момент не нужно и бесполезно, но потом авось да и пригодится. Говорили, что у Бобра в доме имеется огромный объёмистый сундук со всякой всячиной. Говорили, что там можно найти всё, “от первой молекулы в нашем мире до последней”. К таким шуткам Бобёр относился спокойно. Более того, даже гордился своим амплуа.

Далее находилась берлога Медвежонка. В отличие от Бобра Медвежонок любил приглашать в гости всякого. Он никогда не таил от других что-нибудь вкусненькое и выставлял на стол всё, что у него было. В особенности – мёд. Медвежонок был радушным хозяином и общительным зверёнком. Но, чувствуя это радушие, гость невольно считал себя должником Медвежонком, и от этого чувства у гостя становилось на душе неприятно. А если сам Медвежонок понимал, что гостем начинает овладевать это чувство, то он очень обижался на этого гостя. Он считал такого гостя неблагодарным. При всё своём радушии и гостеприимстве Медвежонок не имел никакого понятия о бескорыстности. Он полагал, что все должны им восхищаться за то, что он такой “добрый” и “не жадный”, быть к нему всегда благодарными за это и ставить его всем в пример. Он искренне не понимал, почему все “забывают” об это обстоятельстве. Что касается общительности Медвежонка, то… не все могли назвать такое общение настоящим общением. Медвежонок много говорил, порой он не давал собеседнику даже рта раскрыть. Он считал, что всё, о чём он болтает, интересно всем. Собеседники ощущали, что Медвежонок постоянно хвастался чем-то, что у него было. И от этого разговаривать с ним становилось скучно. Даже неприятно. Медвежонок искренне не верил, чтобы кто-то избегал с ним встречаться, ходить к нему в гости и разговаривать с ним. Свои пробелы в интеллекте Медвежонок восполнял, следуя принципам, которые можно позаимствовать из известного изречения: “Сила есть – ума не надо”.

В большом дупле старого дуба жил Филин. Он был интеллигент. Он был сторонник просвещения и образования. Он один во всей долине имел такую большую библиотеку книг. Но никто точно не знал, ПРОЧЁЛ ЛИ он эти книги? И ПОНЯЛ ЛИ он эти книги? В обществе Филин любил появляться с какой-нибудь книжкой подмышкой. Всегда такая книжка носила название что-то вроде «НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ВОСПРИЯТИЯ МИРОВОЗЗРЕНИЯ В ОПРЕДЕЛЁННОЙ СТАДИИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ». Если кто-то спрашивал, о чём сей труд, он начинал объяснять так сложно и заумно, что никто ничего не понимал и даже начинал жалеть, что задал такой вопрос. Часто в беседах Филин цитировал что-то из прочитанного, хотя эти цитаты совсем были не в тему. Просто Филин всегда хотел производить на собеседника впечатление. Но так не случалось. Собеседник обязательно начинал думать, что Филин считает его тупицей и невеждой. Посему собеседник раздражался и начинал хамить. Филин считал, что ко всему надо подходить с научной точки зрения. Вернее, с логической. Над этим некоторые обитатели долины скептически посмеивались. Они верили, что не всегда так надо поступать. Например, когда собираешься вымыть перед обедом лапы или сходить в сортир. Слыша такие шутки в свой адрес, Филин смертельно обижался. Он начинал горячо доказывать, что имел ввиду не мелкие бытовые нюансы, а сложные духовные и возвышенные сферы. Но в основном жители долины ценили и гордились Филином. Они думали, что в обществе обязательно должен быть хоть один умник.

Недалеко от берлоги Медвежонка жил Кролик. И таким соседством Кролик был отнюдь не рад. Честно говоря, у Кролика была склонность ко всем переживаниям и тревогам. Он читал газеты, особенно такие статьи, где подробно описывались экологические катастрофы и бедствия, а потом говорил, что скоро грянет Конец Света. И он это так не шутил. Он этого опасался. Боялся. Его тоже, как и Бобра, было трудно застать дома. Поэтому гости к нему ходили довольно редко. Но если Бобёр был скуп, то Кролик именовал себя “чересчур тактичным”. По его словам, в гости мог прийти кто угодно. Например, хам и забияка. И Кролик просто постеснялся бы его поскорее выпроводить. На всё у Кролика, тем не менее, было своё индивидуальное мнение. Но Кролик вслух никому и никогда ни в чём не противоречил. Ибо его мнение отличалось всякими предосторожностями. Любимая пословица Кролика была такая: “Семь раз отмерь, один раз отрежь”. Но даже в этом случае Кролик предпочёл бы, чтобы за него кто-нибудь другой отмерил, а потом и отрезал.

На вершине высокой ели обитала Белочка. Практически во всём она была примерной домохозяюшкой и любительницей “мыльных опер”. Вместе с героями любимых сериалов сентиментального характера она переживала их кинопроблемы, но от реальной жизни, тем не менее, не отвлекалась. Белочка была помешана на генеральных уборках и стирках, хотя уже давным-давно в её домике умерла последняя пылинка, а вещи всегда были чистыми и от многократного стирания только портились. Белочка постоянно собирала неизвестные ей рецепты всяких кулинарных блюд, хотя она никогда таких не готовила, да и готовить не собиралась. На зиму она закрывала банки с вареньем, маринованными помидорами и огурцами, грибами и компотом в бесчисленном количестве. Десять Белочек понадобилось бы, чтобы съесть за одну зиму содержимое этих банок, хотя закрывала она все эти банки только для себя одной. Белочка существовала в полном согласии со своим одним испытанным принципом – верить только тому, что видишь своими глазами или слышишь ушами. Других методов в общении и познавании мира она не признавала. Если кто-то находил другие методы Белочка качала головой и говорила, что “мало ли кто как сходит с ума”.

В центре Зелёной Долины обитали Ослик, Воробей и Мышонок. Жили они почти рядом, друг с другом. Ослик, в принципе, был неплохим осликом, но он испытывал явные проблемы со своим интеллектом. Поэтому его все жалели. Но жалость не мешала всем обманывать Ослика или использовать его несообразительность и заторможенность в своих целях. Особенно это удавалось Бобру. Равнодушию Ослика можно было позавидовать. Например, когда шёл дождик и вода проникала сквозь дырявую крышу в его домик, Ослик не расстраивался и не бил тревогу. Он не нервничал и не ругался. Наоборот, Ослик был в такие минуты поразительно спокоен. Он просто глядел, как вода стекает по стенам и капает с потолка, а потом собирается в лужи на полу. Ослик глядел и думал, прикидывая, сколько времени понадобиться этим лужам, чтобы высохнуть и испариться. Странно, но почему-то в его мозгу не возникала мысль в один прекрасный день взобраться на крышу и залатать дыры. Может быть, он верил, что эти дыры когда-нибудь сами по себе залатаются. Или придёт добрый дяденька и починит крышу.

Воробей жил в уютном гнёздышке на верхушке сосны. Он был прирождённым инициатором и лидером. Он всегда выдумывал какие-нибудь общественные мероприятия и старался, чтобы участие в этих мероприятиях принимали все обитатели долины. И было далеко не важно, нужны ли эти мероприятия и есть ли от них толк. Просто Воробью нравилось всеобщее единодушие и нравилось отдавать всякие распоряжения. Он считал, что без него никто ничего не сможет сделать что-нибудь полезного. Посему он непрестанно давал советы Белочке, как лучше убираться, стирать, закрывать банки, готовить и комментировал “мыльные оперы”. Он надоедал Бобру и раздражал его своими замечаниями по поводу того, что запруду на Ручейке “стоит перенести туда, а ещё лучше – вон туда”. Он бесцеремонно вторгался к Филину и ворошился в его библиотеке, после чего говорил, какие книги полезные, а какие вредные. Он с большим удовольствием пил чай с мёдом у Медвежонка и соревновался с ним, кто лучше сам себя захвалит. Самой грандиозной идеей Воробья была попытка организовать президентские выборы и выставить свою кандидатуру, как самую достойную среди прочих всех кандидатур. Но эта его идея не понравилась всем без исключения. Даже Ослику. Да так не понравилась, что Воробей даже испугался такого “всплеска народного возмущения” и больше впредь не заикался о всяких выборах. Но виду, конечно, он не подал, а просто стал презрительно говорить, что менталитет населения Зелёной Долины ещё не дорос до таких важнейших политических преобразований.

Мышонок жил в своей маленькой незаметной норке. И сам он был незаметным. Да до такой степени, что незаметность являлась его основным качеством. Или недостатком. Смотря с какой точки зрения на это посмотреть. Нет, Мышонок не избегал общества. Более того, он активно фигурировал в обществе. Он всегда везде был и всё помнил, но его просто не замечали. Но это не огорчало Мышонка, а только радовало. Ведь все шишки сначала сыплются на самых заметных, дабы произвести на всех должный эффект. А до активных, но незаметных, дело не доходит. Шишки просто не замечают их и сыплются мимо них. Воробей называл Мышонка личным секретарём и использовал его в качестве курьера. Например, надо Воробью что-то передать или сказать Медвежонку, так он посылает к нему Мышонка. Или захотел Воробей организовать всеобщий субботник, так он даёт важное поручение Мышонку обежать всю долину и каждому предать устно эту затею со строгим наказом обязательно явиться на субботник. Мышонку нравилась такая “должность”. Он верил, что занимается чем-то очень важным.

В немного подальше от этой компании находилось логово Волчонка. Это был хам и наглец. Все обитатели долины считали его самым ненужным и вредным членом своего общества. Но ему вслух, кроме Медвежонка, никто такого не говорил. Оно и понятно. Кому понравится стать объектом членовредительства и побоев? Волчонок предпочитал далеко от своего логова не удаляться, но иногда он ходил в гости. И это никому не нравилось. Например, у Белочки он постоянно курил сигареты, разбрасывал окурки по полу, не вытирал лапы о половичок и пачкал полы, сплёвывал по сторонам. Другого бы Белочка выгнала вон и никогда бы больше не пускала, но перед таким гостем она испытывала невероятную робость. Волчонок приходил к Кролику и съедал всю еду в его доме. И “тактичность” Кролика не позволяла делать ему всякие замечания. Или в следующий раз притвориться, что дома никого нет. С Осликом Волчонок постоянно играл в крестики-нолики на щелбаны. И Ослик никогда не выигрывал, ибо Волчонок каждый раз заставлял его играть по новым своим правилам, в результате чего победителем всегда получался Волчонок. Он брал у Филина “почитать” книжки, после чего возвращал заляпанными и с недостающими страницами. Воробей подмазывался к Волчонку, льстил ему, даже однажды предложил сделать его шефом полиции, поэтому Волчонок ему не вредил. Разумеется, все эти проделки для Волчонка были мелким хулиганством. Но большего он себе позволить не мог. Когда он начинал перегибать палку, все жаловались Медвежонку и тот рукоприкладными методами наставлял Волчонка на “путь истинный”.

У самой южной границы долины на Поляне Ромашек жила Лисичка. Она была модница, кокетка и поклонница всевозможных слухов и сплетен, девяносто девять процентов которых придумала сама. Так же её любимым делом было целыми днями проводить время у зеркала и беспрестанно “полировать” свою красоту. Она обладала невероятной гигантской коллекцией помад, кремов, лосьонов, шампуней и духов. Когда они приходила к кому-нибудь в гости, то после её ухода в доме на довольно долгое время оставался сногшибающий запах косметического салона. Ещё Лисичка любила часами болтать по телефону и если она этого не делала, то начинала испытывать такое ощущение, словно ей отрезали передние лапы или хвост.

В трёхстах метрах от жилища Филина обитали Ёжик и Крот. Но кто это такие, вы узнаете в следующей главе, ибо в этой повести в основном речь пойдёт о них. Поэтому поговорим о них потом.

Дальше, где на востоке заканчивалась Зелёная Долина, начинался Таинственный Лес. Кто там живёт, что там, что это за Лес вообще – никто из обитателей долины не знал. Никто в этот Лес не ходил. Всем почему-то казалось, что это не нужно. Кроме того, в долине ходили слухи о ВСЯКИХ ОПАСНЫХ и НЕВЕРОЯТНЫХ ВЕЩАХ, которые происходят в Лесу. Все до сих пор помнили о том, что произошло с Енотом, который когда-то тоже обитал в долине. Но однажды он взял, да и пошёл в Лес. С тех пор больше его в долине никто не видел. Случилось это весьма давно, но ведь СЛУЧИЛОСЬ-ТО! Поэтому Таинственный Лес пользовался недоброжелательной репутацией. Упоминать о Лесе к ночи считалось плохой приметой.

Ну вот, собственно говоря, первая глава завершилась, по-моему, и надо переходить ко второй.

Глава вторая. КОТОРАЯ ПОВЕСТВУЕТ, КАКИМИ ДРУЗЬЯМИ БЫЛИ КРОТ И ЁЖИК.

Ёжик жил в старом трухлявом пне, а Крот обитал в норе. Они были соседями. Более того, они были неразлучными друзьями. Так же они были ЕДИНОМЫШЛЕННИКАМИ. Это было трудное слово. Его в долине никто не произносил. Только разве что Филин изредка мог сказать его. Но Ёжик и Крот понимали, что оно означает.

- У нас одни и те же мысли, - говорил Крот Ёжику. – Понимаешь? Мы почти одно целое. И мы должны существовать в этом качестве, чтобы выстоять в этом мире.

- Мы братья, - соглашался с ним Ёжик.

Всё своё время эти друзья посвящали искусству.

- Нет ничего лучше, чем искусство, - говорил Крот Ёжику. – Оно определяет нас и говорит нам, кто мы такие и кто рядом с нами.

Ёжик любил играть на губной гармошке. Он придумывал короткие песенки и мелодии. Он стеснялся исполнять их кому-либо, но Крот был исключением.

- Всё это хорошо, - говорил Крот. – Но мне кажется, что ты подражаешь. У тебя нет в музыке своего “я”. Понимаешь?

Ёжик грустил после таких слов. Иногда он оправдывался:

- Но ничего нового нет. Всё уже было переиграно миллионы раз. Можно только по-своему это сыграть.

- Искусство должно индивидуализироваться, - возражал на это Крот. – У каждого искусство должно быть личным.

- А, может, это и есть моя индивидуальность?

- Нет, просто у тебя всё ещё впереди. Ты только на самой начальной стадии развития и творчества, - снисходительно и авторитетно подытоживал Крот.

И Ёжика печалило от таких слов. Но противоречить Кроту он почему-то не хотел. Он не мог найти нужных слов.

- Мне кажется, что ты совсем не знаешь, кто я такой, - однажды сказал он Кроту.

Тот беззаботно махнул лапой:

- В данный момент это – проявление твоей меланхоличности, - ответил на это Крот.

Никак Ёжик не мог найти нужных слов, чтобы защитить свои мелодии, чтобы Крот понял, что это тоже музыка, и достойно оценил её и признал.

Крот занимался литературой. Строчил рассказ за рассказом. Написав что-нибудь, он обязательно читал это Ёжику. Он читал вразброд и не по порядку. Иногда Ёжик просто не понимал, о чём написал Крот. Но тоже почему-то не хотел говорить об этом другу. Наверное, он понимал, что друг тотчас станет протестовать или делать замечания по поводу его “несообразительности”. Ведь Крот очень гордился тем, что писал. Он вполне серьёзно подозревал, что его рассказы стоят на одном уровне с произведениями профессиональных писателей. Иногда Ёжик в шутку именовал Крота гением, а Крот довольно и радостно смеялся над такой шуткой. Он считал, что достоин её.

- Идейность – неплохая вещь, - рассуждал Крот. – Но все идеи, Ёжик, надо ломать. Это закон истинного искусства. Понимаешь?

- Понимаю, - кивал головой Ёжик.

Довольно часто Крот впадал в уныние.

- Мы никчёмны, Ёжик, - говорил он в такие минуты. – Посмотри вокруг. Наша жизнь порождает никчёмность. Вот зачем ты играешь никчёмность? Зачем я писательствую? Ради чего? В нашей жизни отсутствуют всякие цели. А если кто-то видит их, то видит на самом деле миражи и призрачные грёзы. Нету целей, не нужна музыка, не нужно искусство. Никакой пользы искусство не приносит. Посмотри вокруг, Ёжик. Все, как жили, так и живут до сих пор. А ведь, чтобы все жили более осмысленно и счастливо, множество гениев отдали свои жизни искусству, сделав самих себя несчастными. Мы выбрали творческий путь и поэтому мы никчёмны.

Ёжик соглашался со своим другом, играл грустные мелодии на своей гармошке и делился своими переживаниями:

- Знаешь что, Крот, мне думается, непонимание будет меня сопровождать всю мою жизнь. Может, это моё предназначение. А, может, это результат нашего дурацкого и банального бытия. Мне трудно жить, понимая это. Мне видится, что ты и я плывём в одной лодке по огромной реке, название которой ЖИЗНЬ. Мы плывём мимо всех и всего. Мимо будущих могил и дат в учебниках по истории. Наша лодка такая незаметная, что её просто никто не видит. Отсюда и эта наша никчёмность, бесперспективность в искусстве, и многое другое, что больно видеть нашим глазам. Лишь бы вода не проникла в нашу лодку и не потопила её.

Кроту нравились такие рассуждения.

- Правильно, - одобрял он. – Но наша лодка изначально дырявая и вода всегда проникает в неё.

- Так почему же она не потонула?

- Наверное, мы всегда своими руками выгребаем воду из своей лодки. Да и дырки пока слишком маловаты.

- Значит, надо постоянно выгребать воду из лодки.

- Да. Но когда-нибудь мы устанем это делать и пойдём ко дну.

Как видите, творчество Ёжика и Крота можно было отнести к абстрактно-депрессивному жанру. Но сами они считали, что такого стиля нет. Просто так устроена “их” реальность.

Часто Крот занимался сравнениями. Когда дело доходило до критики, он приходил в настоящее неистовство.

- Вот представь, Ёжик, аквариум, - говорил Крот. – Представь аквариум и рыбок внутри этого аквариума. А находится этот аквариум на дне океана. Бесконечного океана. Рыбки вполне могут покинуть свой ограниченный аквариум и выйти в океан, чтобы обрести свободу и познать бесконечность. Но рыбки этого не делают. Знаешь, почему? Они ОГРАНИЧЕНЫ. Во всём. Умственно, физически и психологически. Эти рыбки – это те, кто живёт рядом с нами. Все наши соседи по долине. Похоже, а? А теперь представь старый музей. Внутри музея пыльные неподвижные статуи и манекены. Немые, ничего не слышащие и застывшие. Это тоже наши соседи. Да что там соседи! Это весь мир. Разве я не прав?

- Прав, - соглашался с ним Ёжик.

- Ты просто погляди на них, - горячился Крот. – Они все непонятно для чего появились. Зачем они живут? Для чего? Кто-то скажет, что это им решать, зачем им жить и для чего. Так я скажу, что они сами не знают ответы на эти вопросы. Эти вопросы в их головах никогда не появляются. Ты просто посмотри на них. Это то, что именуется катастрофой. Ослик – амёба во всех проявлениях. Инфузория туфелька. Лисичка вертит задом и бездельничает, ждёт своего белого принца на белом коне. А Филин… А Филин знаешь кто? Есть такая категория интеллектуалов. Вернее, псевдоинтеллектуалов. Называется: УМНЫЙ ДУРАК. Медвежонок – самодовольный болван, балбес и тупица. О Волчонке и говорить нечего. Выродок. Ублюдок. Шлак. Заметил на кого смахивает Воробей? Да это же тиран в крови. Дай ему волю и он потопит нас в этой крови. Кролик и Мышонок – два трусливых ничтожества. Просто пыль на старом столе. А Белочка, а? Дура дурой, с мелодрамными деталями и элементами своего затхлого и омерзительного мещанского бытия вместо мозгов… Эх! Мы живём в дурдоме. Мы – единственные здоровые индивиды в этом сумасшедшем доме. Понимаешь?

- Понимаю, - соглашался с другом Ёжик. Приблизительно он тоже так считал.

Меж тем обитатели Зелёной Долины и не подозревали, что эти два приятеля так перемалывают их косточки и терпеть их не могут. Они даже мысленно не представляли, что погрязли в таких ужасных грехах с точки зрения Ёжика и Крота. Обитатели думали по-своему. Они видели, как Крот и Ёжик вместе ходят, о чём-то говорят, а о чём – держат в секрете. Словно тайну какую-то постигают и посему дали обет молчания. В долине случалось такое, чтобы кто-то с кем-то водил дружбу. Но у Ёжика и Крота дружба была “чересчурная”. Так считали обитатели долины. И втихаря подшучивали, именуя двоих приятелей одним словом – секта. А их отношения – сектантством. Обитатели понимали, что у Крота и Ёжика были свои темы для собственных разговоров, но им было непонятно, почему они на эти темы при всех не говорили. На всех пирушках, вечеринках и в гостях Крот и Ёжик сидели молча, словно в рот воды набравши. Очень часто их видели, когда они вдвоём гуляли на лугу или около какого-нибудь ручейка и о чём-то беседовали. Когда кто-то в такие часы подходил к ним и хотел с ними пообщаться, два приятеля мигом замолкали. Всем своим видом они начинали показывать, как они недовольны, что их уединение потревожено. Некоторые обитатели долины гадали, на какие темы эти ”сектанты” беседовали. И по привычке сходились, что беседовали они о жизни и тому подобном. Но конкретно никто не гадал. У всех были свои дела и заботы, мало ли сколько чудиков на свете?

В свою очередь Ёжик и Крот прекрасно осознавали, кем они выглядят в глазах общества. О всяких шуточках и перешептываниях они догадывались. Но это только вдохновляло их и ещё раз убеждало, что все вокруг них – рыбки в аквариуме и статуи-манекены. Но бывало так, что это их не воодушевляло, а уничтожало. Грусть и тоска были частыми постояльцами в дружбе Крота и Ёжика. В такие минуты Ёжик переставал играть на губной гармошке и начинал думать о НЕБЫТИЕ. А Крот хандрил и горестно говорил:

- Ведь как оно всё происходит… Мы не похожи на всех, Ёжик. Они погрязли в своём веселье, в своих удовольствиях и бездумье. А мы хотим творчества и пытаемся творить. Мы хотим, чтобы мир изменился, перестал быть продажным и грязным… мне нелегко быть не таким, как все… Это просто ужасно, что ОНИ этого не осознают.

Но затем такие времена проходили и на какое-то время весь мир в их глазах сиял всевозможными красками. Друзья начинали шутить и смеяться. Ёжик говорил, какую он хочет сочинять музыку, Крот рассказывал, какие книги он мечтает написать. Они переставали видеть всякие язвы на теле нашего мира и никого и ничто не считали вирусом или паразитом на этом теле. Им было просто прекрасно жить.

Глава третья. ЁЖИК И КРОТ ОТПРАВЛЯЮТСЯ В ТАИНСТВЕННЫЙ ЛЕС.

Как и все остальные обитатели Зелёной Долины, Крот и Ёжик замечали и понимали, что рядом с ними соседствует Таинственный Лес. Только замечали они и понимали в гораздо большей степени, чем кто-либо. Лес манил их и притягивал. Они хотели узнать, что же это такое и что он в себе таит.

- Вникни в само слово, - рассуждал Крот. – Таинственный Лес… Таинственный… В корне лежит слово ТАЙНА. Ты понимаешь?

- Ты хочешь сказать, что разгадка заключается в этом слове? – предполагал Ёжик.

- Конечно! Какое прекрасное это слово. ТАЙНА. Какое великое слово… Что оно означает и подразумевает?

- Ну…это…не знаю, честно говоря.

- Ёжик, ты меня удивляешь. Да, мы не знаем, что такое ТАЙНА. Но мы постигаем ТАЙНУ.

- Мы постигаем искусство.

- Вот именно. А разве искусство не ТАЙНА?

- Ты хочешь сказать, что Лес может открыть нам искусство?

- В какой-то мере. Если мы будем правильно ПОНИМАТЬ это открытие. Ведь мы никогда не постигнем искусство до конца. Искусство – это нечто абсолютное и бесконечное. То, что мы узнали, создали и держим в себе – пройденный этап. А дальше – ТАЙНА. Вот ты знаешь, что дальше?

- Нет.

- И я не знаю. Но мы зато понимаем это. Вот, что самое главное.

- Если Лес – ТАЙНА, то…

- Понимаешь, Ёжик, ТАЙНА – это не просто тайна. Это… Это… Короче, это надо почувствовать. Это надо ощутить.

Ёжик подумал над этими слова и потом сказал:

- Крот, нам надо отправиться в Лес.

Крот снисходительно улыбнулся:

- Догоняешь-таки. Постепенно, но, всё равно, догоняешь.

- Только…

- Только что, Ёжик?

- А как насчёт Енота?

- А что насчёт Енота?

- Он ведь не занимался искусством. Почему он отправился в Лес?

- Я же тебе говорил. Это не просто тайна, а ТАЙНА. Большими буквами. Понимаешь? И это, значит, не просто искусство. По сравнению с Лесом наши достижения в искусстве и наши понятия о искусстве – сущая мелочь. Горстка песка на бескрайнем морском берегу.

- Ну, а Енот?

- А что Енот?

- Ну, он же…

- Да откуда мы знаем, кем он был? Может, он подпольно рисовал картины. Или, как ты, сочинял музыку. А, может, даже писательствовал. Мы не знаем. Он мог об этом никому не говорить. Мы же, например, не говорим. И все даже не догадываются. Не хотят об этом догадываться. Не их это мир.

- А, может, он…

- А, может, он ничего не творил. Ведь просто МЫСЛИТЬ, или жить, как МЫСЛЬ – тоже настоящее искусство. Может, это был его случай.

- Ты думаешь, что Енот был одним из нас?

- Нет. таких, как мы, только ты да я. Больше нет. я же говорил тебе об индивидуальности, помнишь?

- Помню, - кивнул Ёжик. – Значит, Енот отправился в Лес…

- Енот отправился в Лес, словно его что-то звало туда. Это же ТАЙНА. Откуда мы знаем, что ещё эта ТАЙНА в себя вмещает? Неужели ты этого не осознаёшь?

- Я осознаю. А почему Енот не вернулся назад?

- Я думаю, что в Лесу ему много чего открылось. Много чего им почувствовалось и ощутилось. Можно только догадываться, что именно. Но никогда даже приблизительно не догадаешься. ТАЙНА. Вот ответ.

- Но почему НЕ ВЕРНУЛСЯ?

- А зачем?

- Ну…ну…

- Да ему скучно было возвращаться. Знаешь, чем кажется долина после Леса?

- Наверное, кусочком затвердевшего хлеба после великолепного и фантастического торта.

- О! Умное сравнение. Молодец.

- И Енот остался в Лесу?

- Не знаю. Может, остался. А, может, ушёл в другие края. Но в долину он вернуться НЕ МОГ. Физически НЕ МОГ. Душевно НЕ МОГ. Как можно вернуться туда, где обитают жалкие одноклеточные микробы?

- Думаешь, Лес произвёл на него сильное впечатление?

- Я не думаю. Я знаю это.

- Крот, нам надо отправиться в Лес.

- Это вне всяких сомнений.

Друзья задумали путешествие в Таинственный Лес весной, но, когда весна наступила, начали находиться у каждого из них всякие причины, откладывающие это путешествие на потом. На самом деле причина была одна. Это такой некий страх перед тем, что их может ожидать в Лесу. Видимо, каждый из них предполагал, что Лес может оказаться не тем, что они считают. И посему с ними в Лесу может всякие случиться. Но вслух этого друзья друг другу, разумеется, не говорили и придумывали различные оправдания. Когда наступило лето, они словно очнулись и опять заговорили о Лесе. Но летом они решили в Лес не ходить. Летом не те чувства и ощущения. Путешествие должно быть в некоторой степени лиричным. Поэтому они решили ждать осени. Осень придаёт душе какую-то грустную решительность. Так считали наши друзья. Но осень наступила, и у них нашлись свои творческие дела. Крот засел писать новые рассказы, а у Ёжика в голове возникли ещё не слышанные им звуки, и он взялся за свою губную гармошку. Зимой они точно и обоюдно не решили идти в Лес.

- Холодно, мороз, снег… - мотивировал Крот.

- Лучше весной, - поддержал его Ёжик.

Зима прошла-пролетела и опять настала весна. Два приятеля воодушевились, провели несколько вечеров в разговорах о Лесе и стали собираться в дорогу. Так они собирались всю весну каждый день, затем обратно настал черёд лета, осени и зимних холодов…

Наступил третий год и третья весна. Друзья решили не отступать перед неизбежностью. Каждый из них заготовил полный рюкзак еды. Кто знает, сколько придётся пробыть в Лесу. Поэтому лучше перестраховаться.

- Выйти надо незаметно. Чтобы никто не видел, - убеждал Крот Ёжика.

Пошли они к Лесу, чуть ли не таясь от всего белого света. Но это сказано фигурально, конечно. Они просто хотели постараться, чтобы никто из обитателей долины их не увидел. Однако, не получилось. Почти у самого Леса их встретил Мышонок.

- А вы это куда? – подозрительно поинтересовался он.

Крот постарался ответить как можно беспечно:

- Да так, прогуляемся. Устроим пикничок.

- В Лесу? – ещё более подозрительно спросил Мышонок.

- Да ты что?! – оскорбился Крот. – Не знаешь что ли, что всем нормальным зверям там делать нечего?

Мышонок ехидно подтвердил:

- Вот именно. НОРМАЛЬНЫМ зверям.

Его слова можно было примерно продолжить так: “Но все знают, что вы-то НЕНОРМАЛЬНЫЕ”.

- Слушай, Мышонок, тебе чего надо, а? – неожиданно рассердился Ёжик.

Мышонок мигом погасил свой сарказм. Он очень боялся того, что может кого-то раздражать, и посему в дальнейшем изображал на мордочке убедительную наивность.

- Да ничего мне не надо, - пролепетал он. – Просто спросил. Мы же соседи, всё-таки. В одной долине живём.

- Так ты спросил?

- Спросил.

- Мы тебе ответили?

- Ну, раз ты спросил, а мы тебе ответили, чего ещё надо?

- Ничего.

- Ну, раз ничего, то ВСЁ?

- ВСЁ.

Чувствуя насколько взвинчены эмоции Ёжика, Мышонок поспешно ретировался. Ёжик это так не со зла отшил назойливого Мышонка. Ёжик по натуре был добрым и робким. Просто в данный момент он волновался. Он никогда не был в Лесу и не очень-то хорошо понимал, зачем он туда идёт и что он там увидит. Он шёл в Лес, прислушиваясь к своим инстинктам.

А Кроту понравилось, как повёл себя Ёжик. Сам-то он боялся с кем-либо вступать в конфликт. Крот очень повеселел и принялся критически анализировать:

- Молодец! Здорово ты его! Так их! Так! Не надо жалеть тупиц. Ты только посмотри, каков этот трус. Сам бздит на полную катушку, но иронизирует. Ведь догадался он, подлец, куда мы собрались. Всем расскажет… Ну, ничего. Пусть они ахнут и схватятся за сердце. Пусть они засуетятся и начнут говорить, какие мы ненормальные, неприспособленные жить так, как они живут. Ведь они себе и представить не смогут, зачем мы пошли в Лес. Скажут, что мы совсем чокнулись. Они НЕ ПОНИМАЮТ. Представь, допустим, каждого из них в отдельности и рядом ТАЙНУ и искусство. Это невозможно представить. Ибо они НЕ ПОНИМАЮТ. Поэтому и говорят, что мы чокнутые. Но не мы чокнутые, а они сами. Они стали такими давным-давно. Когда начали жить ТАКОЙ жизнью. Тупицы. Жалкие тупицы…

Ёжик молчал. Он не мог осознать, какие мысли в его голове. Он не мог в данный момент рассуждать. Он просто шагал в Таинственный Лес. Его сердце стучало сильнее, чем раньше. Но настроен Ёжик был решителен. Для Крота всё было иначе. Идти в Лес и одновременно строить выводы о “творческом упадке” общества для него было вполне естественно.

Они вступили в Лес и их первые шаги были осторожными. Более того, даже боязливыми. Хотя Лес оказался обычным лесом. Деревья, кустарники, трава и всё такое прочее. Лес, как лес. Ничего необычного или удивительного. Ничего опасного или подозрительного.

- Странно… - пробормотал Ёжик.

- Что именно? – спросил Крот.

- Я думал, что в Лесу немного иначе.

- Как это иначе? Поясни.

- Ну… ИНАЧЕ.

- То есть, фантастически? Или в полном согласии с твоими идеалами?

- А при чём тут мои идеалы?

- А при том, что ты Лес идеализируешь. Ты думал, что он окажется таким, каким ты его представлял. Это значит, ты ИДЕАЛИЗИРОВАЛ Лес. Но этого, конечно, не произошло. Знаешь почему?

- Почему?

- Ты плохо помнишь мои уроки, - попенял ему Крот. – Помнишь, я тебе говорил о закономерности крушения всех идеалов?

- Помню.

- Вот ты сейчас именно в такой ситуации.

Ёжик хотел словом СТРАННО сказать совсем другое. Крот, как всегда, принялся всё подводить под “свою” логику. Почему-то Ёжик опять не стал спорить с Кротом. Вернее, со своим другом. Ёжик мысленно спросил себя: “Будет ли он когда-нибудь просто выслушивать то, что у меня на душе?”.

Спустя час ходьбы по Лесу друзья увидели маленький домик. Вернее, ветхую хибарку. В таких, как правило, обитают егеря или лесники. Казалось, что он вот-вот развалится.

- Зайдём? – предложил Ёжик.

- А вдруг там кто-то есть? – сказал Крот.

- Кто, например?

- Ну… Чёрт его знает, кто! Тот, кто от нас мокрого места не оставит.

- А, может, там никого нет?

- Может.

- Тогда зайдём?

- Ты что, проверить на себе это хочешь? Я же тебе сто раз говорил, что ты весьма лёгкомыслен.

- Хорошо, я лёгкомыслен, но ты, пожалуйста, не бойся.

- Хорошо, - сдался Крот.

И они вошли в хибарку. Ничего в ней не было, кроме кривого стола, двух стульев и большой печи. На стол друзья положили свои рюкзаки.

- Перекусим, - решил Крот.

Они так и сделали. Но поедали бутерброды, запивая их горячим чаем из термоса, в полном молчании. В помещении было так тихо и спокойно, что их мысли…как бы так сказать…вылезли из головы и медленно закружились. Что-то на сон их потянуло.

- Может, отдохнём? – предложил Ёжик.

Крот согласно кивнул головой.

Они улеглись прямо на деревянный пол.

Ёжик заснул почти сразу. От своих переживаний он немного устал, а сейчас и вовсе еле держался на лапах.

Крот же чуть подремал, даже не подремал, а просто полежал с закрытыми глазами. Как это с ним не раз бывало, он тут же начал разговаривать с самим собой. Причём, как всегда, этот разговор был запоздалым. Обычно такие самодиалоги надобно производить до того, как ты что-то уже решил. Нет, крот не относился к тем, кто сперва что-то делает, а потом думает. Просто он мог что-то делать, а затем внезапно подумать, а потом перестать это делать. Крот был способен на быстрые перемены. Неизменность не являлась его качеством. Вот и сейчас с ним происходила ПЕРЕМЕНА. Он то смотрел на спящего друга, то поворачивал свои глаза в сторону двери. Мысли его метались, но сказать можно было одно: он передумал дальше идти. Он вообще сейчас захотел встать и как можно быстрее отправиться домой.

- На кой ляд сдался мне этот Лес? – подумал Крот. – Что я могу в нём увидеть?

Так как логика Крота не допускала ”боковых” ответвлений, то дальше мысли пошли по привычному проложенному руслу:

- ТАЙНА… ТАЙНА… Её мне не узнать. Но я могу с ней соприкоснуться. Только зачем? Для чего? Если я поставлю перед собой цель, то буду это понимать. Но все цели – сплошной мираж. Я не дурак, чтобы забывать об этом… ТАЙНА… Это всё жалкая суета. Попытка чего? Ведь любая ОВЧИНКА не стоит любой ВЫДЕЛКИ.

Поразмышляв таким образом, Крот тот час решил встать и идти прочь из Леса. Он даже погордился сам за себя за то, что его логика опять дала блестящие результаты. Он погордился, что его логика способна охватить всё и всех. И надо же, какой он умный, раз может такой логикой манипулировать. Но на самом деле Крот просто испугался того, что может случиться дальше. А случиться может всё, что угодно. Можно таких неприятностей схлопотать, что потом вовек от всех бед не избавишься. Это же ведь Лес!!! Никто не знает, что внутри Леса. Крот подумал, что Ёжик просто лёгкомысленный ёжик. Он просто не знает, что такое ПРОБЛЕМЫ. Его петух не клевал в темя. И Крота не клевал. Но Крот зато может логикой представить, каково это – когда петух в темя клюёт. А Ёжик слабый логик. Он только ещё в начальной фазе своего развития. Вот так полагал Крот. Но, это он инстинктивно знал, он врал самому себе. И чем дальше и больше он врал, тем сильнее убеждался, что всё логично и всякому сомнению не подлежит.

Крот встал и собрал свой рюкзак. Будить друга он не стал, чтобы сказать ему о своём “новом решении”. Он просто написал записку:

“Дорогой друг,

Будить тебя не стал. Больно сладко ты храпел.

Я же решил свернуть эту экспедицию. Пойду домой.

Лес мне не расскажет то, что я знаю. Лес он и в Африке Лес.

Я невольно оказался в твоей ситуации. Оказывается, я тоже идеализировал Лес.

Но мы-то знаем, что происходит со всякими идеалами.

Я не знаю, как поступишь ты. У тебя есть личный выбор”.

Крот перечитал записку раз пять и похвалил самого себя, как он умеет так умно и логически всё излагать на бумаге. Да и словами тоже.

Крот продолжал врать самому себе. Не мог он разбудить Ёжика и признаться ему, что уходит домой. Ведь Ёжик подумает, что Крот испугался идти дальше. А этого Крот допустить не мог. Это будет значительный урон его авторитету. Лучше всего всё замутить “логикой” и свести к “личному выбору”. Ёжик проснётся и никогда не позволит себе подумать, что Крот испугался. Ибо вот она – записочка! Где чёрным по белому – очередная виктория Крота в стычке с банальностью всего мироздания.

И чем ещё раз Крот дальше и больше врал самому себе, тем сильнее он убеждался в своей правоте. Тем сильнее он убеждался, что всё делает правильно и логически. Кто посмеет поспорить с ним? Никто! Он просто раздавит любого своим интеллектом. Или презрительно промолчит, сокрушаясь, что его оппонент такой тупица и неуч.

Крот покинул ветхую хибарку и, не оглядываясь, поскорее потопал прочь из Леса, радуясь, что ему всё так “благополучно” удалось свести. Ох, и не знал Крот, ох, как не знал этот глупый зверёк, как же он, оказывается, заблуждался. И не просто заблуждался. А заблуждался сильно и страшно. Как же он был далёк в тот момент от истины!

Глава четвёртая. О ТОМ, ЧТО УВИДЕЛ ЁЖИК В ЛЕСУ

Когда Ёжик проснулся, он не сразу понял, где он. Он так и спросил себя:

- Где я?

Потом память стала возвращаться. Ёжик вспомнил, как он и Крот пошли в Лес, увидели эту ветхую хибарку и вошли в неё. Потом немного перекусили, и его сморило.

- Сколько я проспал? – был второй вопрос Ёжика.

Он встал с пола и приблизился к маленькому окошечку. Посмотрел в него и увидел, что снаружи всё так же было солнечно, и был день. И Ёжик понял, что этот его вопрос останется без ответа.

- А где Крот? – возник третий вопрос в его голове.

Ёжик посмотрел по сторонам. Друга нигде не было. Ёжик внезапно почувствовал, что он ОДИН. Но… может, Крот вышел из хибарки на свежий воздух? И тут Ёжик заметил на столе записку. Он взял её в лапы и прочёл.

Затем Ёжик положил записку обратно на стол и печально как-то вздохнул…

…Ёжик открыл старенькую дверцу и вышел в осенний лес. Ёжик удивился. Ведь сейчас весна и, когда они пошли в Лес, лес был весенний. Однако, теперь Ёжик попал в осень. И непонятно, почему так произошло. Чудо.

“Правду все говорят. Это Таинственный Лес…” – подумал Ёжик.

Он смотрел на жёлтые и сморщенные листья, на оголённые или почти оголённые ветви деревьев, видел, как невидимый ветерок не спеша поднимает опавшую листву с земли и передвигает её с места на место. Ёжик понял, что это – НАСТРОЕНИЕ. Просто оно превратилось волшебным образом в то, на что было более всего похоже. На осень. Ёжик посмотрел наверх. Небо было какое-то лиричное и грустное.

Ёжик увидел качели и приблизился к ним. Качели были ржавые и старые. Больше всего они были похожи на сломанные качели. Ёжик осторожно сел на них и принялся потихоньку раскачиваться. Туда-сюда, туда-сюда… Монотонный скрип ржавого железа, ветерок, звуки пожелтевшей листвы, шуршанье… Звуки…

Ёжик достал из рюкзака свою губную гармошку и выдал на ней несколько нот. Но они не сгармонировались. Так ему показалось. Он ещё раз попробовал. Потом ещё раз. Нет, ничего не выходило. Но в мозгу что-то БЫЛО. Наверное, ОНО ещё не созрело, чтобы стать мелодией.

Немного похолодало. Стало зябко.

“Может, костерок развести?” – подумал Ёжик.

Он быстро отказался от этой затеи, слез с качелей и двинулся обратно к ветхому лесному домишку…

…аквариум. Большой стеклянный, прозрачный аквариум. Доверху залитый водой. И внутри этого аквариума – разные разноцветные рыбки. Они плавали кругами, беззвучно шевелили губами и плавниками. Ёжик прижал свои лапки к стеклу.

- Печально… - произнёс Ёжик.

- А разве не закономерно? – спросил ВРАЧ.

- Какая же это закономерность?

- Как какая? Рыбки и аквариум. Аквариум и рыбки. В аквариуме рыбки. Где же ещё они должны быть?

- Может, на воле? – предположил Ёжик

ВРАЧ усмехнулся:

- Они были бы на воле. Просто кто-то решил, что им место в аквариуме.

И Ёжик вспомнил, что…

…застывшие манекены. Как статуи. Все обитатели Зелёной Долины были неподвижными восковыми фигурами. Они не двигались, не разговаривали и не думали. Они просто БЫЛИ. И всё.

Ёжику стало страшно.

- Что с ними случилось? – спросил Ёжик, уже заранее зная, каков будет ответ.

И Ёжик угадал.

- Ничего особенного, - будто небрежно ответил ВРАЧ. – Просто они пребывают в своих настоящих обличиях.

- Мне кажется, что эти обличия не настоящие.

- Верно. Но кто-то делает их такими.

Ёжику не понадобилось вспоминать, что…

…что…

…он лёг спиной на землю на зелёную траву. В лапах была такая слабость, что они не держали тело. В голове была такая лёгкость, что она не хотела размышлять. Ёжику хотелось, чтобы ничего не происходило, и этот момент времени превратился во всю его жизнь.

“Я бы так лежал до самой смерти” – подумал он.

Некое умиротворение чувствовал Ёжик. Ёще он чувствовал ветерок и прохладу. Это было замечательно. Да до такой степени, что Ёжик услышал невидимые звуки, которые были ему очень непонятными, но прекрасными, чудесными и загадочными. Он приложил губную гармошку к губам и заиграл эти звуки.

…Ветерок, трава, прохлада… звуки превращались в тысячу мелодий…

Ветерок превращается в гулкий и тяжёлый ветер. Ветер пульсирует…

…Время…

…Космос…

Время начинает свой бег. Ёжик смотрит на ноги, которое имеет Время. И как эти ноги уносят Время в Космос…

Ветер режет пространство чем-то острым и металлическим.

Время бежит…летит…мчится в КосССССС…МООООооооо…Тайна Космоса…Загадка Космоса…Время кружит в Космосе…

Космос пульсирует и видна вся его глубина до самого бездонного дна…

Лихорадочный бег…лихорадочный бег…лихорадочный…Безумно лихорадочный…

И Ветер возвращается на Землю…

Ёжик встаёт с земли и видит разноцветные краски и цвета вокруг себя. Некоторые лиричны и печальны, некоторые цвета таинственны и странны. Они входят в голову Ёжика и выходят из неё же. Ёжику в мыслях открываются множество картин и пейзажей… Какие прекрасные краски и цвета…

Гул незнакомых голосов врывается в сознание Ёжика. Эти голоса поднимают Ёжика над землёй.

…гул усиливается и усиливается…превращается в пение…

Ёжик летит уже над Таинственным Лесом, раскинув все свои лапы в стороны.

Полёт…полёт…медленный полёт…голоса…

Ёжик идёт по улице незнакомого и неведомого города, по обеим сторонам которой возвышаются здания и дома в старинном стиле. По улице прогуливаются собаки на задних лапах, одетые во фраки, курящие сигареты. Они приветствуют Ёжика, снимая свои котелки.

Не только выглядят здесь так собаки. Ёще и коты. Коты более солидны и деловиты. Ёжику кажется, что он попал в старое время, когда мужчины назывались джентльменами, а женщины – дамами.

Ёжик видит, что эти животные-люди похожи немного на прозрачные голограммы. Сквозь них видны дома и здания. А сквозь дома видны деревья Таинственного Леса.

Это такие галлюцинации?

Это такие звуки…это такие краски и цвета…

В правой лапе Ёжика чемодан, обклеенный марками. Он идёт мимо большого дома из белых кирпичей и смотрит в окно. Там пустая, тёмная, как ночь, комната. Она кажется бесконечной вселенной и в ней зияет другое окно с видом на зелёный фермерский луг и сельское домишко с большой светлой крышей…

…Всё происходит медленно и плавно. Словно переливается жёлто-тёмное подсолнечное масло из одной посуды в другую. Громадный замок, реющий в закатах солнца, обращается в руины. Вместе со своими обитателями – людьми в праздничных одеждах, пирующих за роскошным столом. Они пьют и веселятся. Над ними и среди них одновременно выступают музыканты. Они играют неистовую, но лиричную музыку. Они играют и исчезают. Как туман, который рассеивается, подобно сигаретному дыму.

Замок рассыпается, как карточный домик. В руины.

Лучи солнца становятся настолько густыми, что подобны тёмно-оранжевым сгусткам…

…Ёжик идёт мимо стены и смотрит в окно, из которого видно другое окно с видом на фермерский луг и небольшое домишко с белой, как снег, крышей…

…Почему-то в голове Ёжика так чётко и до боли явственно вспоминается один фрагмент из прошлого…

…Вечер. Два зверька в одной комнате. Один на кровати. Другой на раскладушке. Светит старая настольная лампа.

Зверёк на раскладушке играет на губной гармошке. Затем читает свои стихи и говорит о музыке…

…Ёжик идёт мимо стены и смотрит в окно из которого видно другое окно…

…Ночь.

Мерцают звёзды.

Огромное поле усеяно ХАОСОМ и НЕБЫТИЕМ. Здесь ничего нет. Темнота…

Слышится СТРАХ.

Ничего нет… КЛАДБИЩЕ…

…Ёжик идёт мимо стены и останавливается около окна. Из него видна тёмная комната, в которой прорублено другое окно. Из него виден Ёжик с чемоданом. Он идёт вдоль стены из белых кирпичей, глядя в окно, из которого видно другое окно, вырезанное в центре ночной темноты. Из этого окна просматривается Таинственный Лес…

Деревья превратились в людей. В большое количество людей. А Лес превратился в некий такой мегаполис, где и двигались эти люди. Их было так много, что глазки Ёжика просто не могли их всех УВИДЕТЬ. Люди говорили, люди слышали, люди думали. Люди были ЖИВЫМИ.

И Ёжик застыл с губной гармошкой в правой лапке, осознавая, что…

Глава пятая. О ТОМ, ЧТО ЕЩЁ ПРОИСХОДИТ В ТАИНСТВЕННОМ ЛЕСУ.

Человек идёт ночью по колено в воде. Под его ногами шуршит морская галька. Слышится шум воды, она в движении, она не стоит. Словно начинается прилив.

Человек идёт и выходит в раннее утро. Но уже солнечно и тепло. Он видит вдалеке ангар и маленький аэроплан-кукурузник около него. Он идёт туда. Земля под ним ровная. Она состоит из комьев высохшей глины и крохотных диких растений.

Человек идёт к ангару, а солнце над ним становится всё выше и ярче, а небо белеет и меняет свой цвет на тонко-синий из тёмного.

Это утро. Печальное и детское. Утро с оттенком ностальгии и чувством, что прошло много времени и многое навсегда осталось в прошлом. Или превратилось в сказку.

Человек подходит к ангару, но ангара уже нет. там стоит старый деревянный дом, а на крыльце какой-то старик. Лицо этого старика кажется человеку знакомым. Он ступает на крыльцо. На второй ступеньке он остановился, приложил ладонь ребром ко лбу и поднял голову вверх. Он поглядел на небо.

Небо было чистое и синее. Спокойное. Очень спокойное.

Человек опустил голову и подошёл к старику. И после долгого взгляда узнал его. Это его дед. Ещё живой, словно и не умер он десять лет назад. А сам человек понял, что стал мальчиком.

Дед улыбнулся и положил на его волосы свою морщинистую ладонь. Погладил его.

Мальчик в ответ широко открыл рот до ушей. Он едва доставал деду до груди. Почему-то мальчик не удивлялся.

А дед присел на корточки и одной рукой повернул мальчика. И направил его голову вверх. Другой рукой он указал на маленький аэроплан-кукурузник, который низко летел над землёй.

И они – дед и внук – стали смотреть на это. Долго. Очень долго.

Это было раннее утро. Настоящее раннее утро.

Сигаретный дымок очень медленно поднимается к потолку, меняя форму и тая, расплываясь в стороны. Женские пальчики с накрашенными ноготками держат большой бокал красного вина. Смех и приглушённые разговоры вокруг, ленивые и безмятежные голоса. Место для удовольствий, место для расслабления после тяжёлого дня.

Сигаретный дымок всё так же поднимается к потолку. Обстановка как в баре.

У неё длинные волосы, красивые глаза и прекрасное тело. Она любит…

- Ты свободна вечером?

- Да. Ты…

- Я хочу предложить…

- Нет, милый. Ты должен мне сказать что-то важное. Ты обещал.

- Да, но…

- Я не понимаю тебя. Я тебе безразлична?

- Нет. Возможно, я даже тебя люблю…

…А чуть подальше расположен бассейн с чистой прозрачной водой. Мужчина в одних плавках хочет спрыгнуть с помоста в воду. На стенах зала отражаются блики от воды. Стены белые и широкие.

Сигаретный дымок тает и тает…

Маленький аэроплан низко летит над землёй. Он сделал крутой вираж.

Взгляд сверху на землю, которая превращена в грядки и засеяна овощами. Старый фермер в широкополой шляпе, согнувшись, сидит на корточках и пропалывает.

Он слышит шум и тут же встаёт.

Он видит человека на велосипеде. Тот проезжает по краю поля.

Время уже обеденное, но не слишком жаркое.

Старик глядит на велосипедиста и видит, как он поднимается в небо. Вместе с велосипедом. Человек словно не замечает этого и продолжает крутить педали, поднимаясь всё выше и выше.

Потом фермер повернулся и на другом краю поля увидел бегущих спортсменов. Они бежали цепочкой, их ноги у всех двигались в одинаковом ритме и темпе…

Дед и внук глядят на небо, на летящий аэроплан.

Рыбак удил, сидя на большом выступе скалы. Он курил трубку и думал о своих делах, о том, как придёт домой и отдохнёт на холодной кровати в вечерней мгле.

Солнце было высоко в небе.

Море же – внизу. Спокойное. В его глубинах плавал человек-амфибия.

Рыбак сидел и видел, как рыбы стали подниматься из воды в небо. Он глядел на них задумчиво и не удивлялся. Рыбы стали плавать по воздуху, как в воде. Одна пара дельфинов начала подниматься ввысь и ласкать друг друга, превращаясь временами в мужчину и женщину, признаваясь друг другу в любви. Они танцевали, и танец их был долог, как человеческая вечность.

Аэроплан совершил крутой поворот.

Будто лёг в могилу и пробыл там некоторое время, чтобы потом опять встать из неё и почувствовать, как жизнь живая и настоящая. Встал, и жизнь опять пропитала тело своим соком и вошла в вены вместо крови.

У человека есть право жить. Но нет обязанностей перед смертью. Смерть – это исключение, а не часть продолжения существования человеческой жизни. Это последствие, цена греха.

Встал из могилы и видишь, как встают из могил многие другие. Они далеко, они красные и белые, таковы цвета их тел. И они идут к горизонту, соприкасаясь друг с другом.

………………………

На большой картине нарисован корабль, плывущий по волнам. Все линии и тона сделаны в светло-бело-зелёном цвете. И корабль, скорее всего, похож на детский кораблик. И он движется по волнам, хотя нарисован.

Чьи-то руки вынимают картину из рамы и мастерят из ней бумажного жаворонка. Запускают в небо, и он летит над оживлёнными улицами большого города. Летит и приземляется на тротуар, под ноги прохожим.

Аэроплан пролетел с урчанием чуть в стороне. Дед и внук глядят на него.

Время – раннее утро. Время пробуждения всей Земли, время надежды и предвкушения радостного дня. Жизнь будет жить. Ещё один день.

Флаги гордо реют над страной.

Вокруг много красивых молодых людей. Их лица светятся от счастья.

Добро всегда добро. Белое всегда белое, и белее бело-молочного цвета.

Флаги и люди.

Раннее утро…

………………………….

Взгляд сверху. Как кинокамера.

Внизу проплывают поля, горы, люди, деревни, фермы, города, автотрассы, железные дороги, дети и дома.

И ощущается, что это полёт. Полёт птицы, незнающей усталости.

Внизу проносятся памятники, мостовые, голуби, коляски, старые люди, парки, деревья, цветы, животные – кошки и собаки, и снова – люди. Люди… люди… Много людей.

День наполнен банальностью и обыденностью. И от этого осознавания начинается чувство великой и огромной РАДОСТИ. Возникает желание быть человеком. Просто быть.

Аэроплан в небе опять сделал вираж.

Кусок морской волны и шторм. Взят, как отдельный фрагмент, и зафиксирован.

( В небе парят рыбы… дельфины )

( люди на земле… счастливые и молодые )

Волна, застывшая, как камень. Она пронизана прозрачно-красными кривыми линиями. Она пронизана электричеством и от неё исходит пар, как густой сигаретный дым в маленьком пространстве.

Электричество трясёт и изгибает волну. Линии пронзают её… ( Эта мысль глубокая, как космос. Таких мыслей и чувств пока нет в человеческих инстинктах ).

Волна устаёт и ложится на берег.

…………………………………..

Человек быстрыми и резкими шагами покидает дом. Хлопает стеклянной дверью.

Дом пуст. И никого нет.

Телевизор работает в зале. Звук снижен до минимального.

Кошка поднимается по лестнице на второй этаж.

Книги покоятся на полках, на столах пыль и разные маленькие домашние предметы.

( Звуки большого города. Звуки удивления и разговоров )

Дом пуст. На кухне всё чисто и прибрано. В ванне кран закрыт. В раковине тоже.

На стенах дома семейные картины и портреты в рамочках.

Человек, который вышел из дома, идёт опять по полю…

Человек идёт по полю, направляясь к ангару.

Поле пустынно. Ничего не видно и на горизонте. Но человек продолжает идти к ангару.

Глава шестая. В КОТОРОЙ ОПИСАНО ВОЗВРАЩЕНИЕ ЁЖИКА В ЗЕЛЁНУЮ ДОЛИНУ

Какие мысли могут прийти в голову, когда друг неведомо где и с ним происходит неведомо что? Вот именно. Любые. Мысли о том, что Ёжик в данный момент подвергается какой-то опасности. Или испытывает ужасные муки. Или погиб, в конце концов. Периодически Крот думал об этом часами, но потом его собственные “творческие дела” отвлекали его от подобных размышлений. Он успокаивал себя тем, что написал тогда записку и Ёжик, прочитав её, мог тоже вернуться домой. Хотя, возникали в противовес этому утешению бесчисленные предположения. А если записка исчезла? Ведь Лес-то Таинственный. Всякие фокусы выкинуть может. А если записка исчезла, а Ёжик, проснувшись и не найдя рядом Крота, отправился искать его по Лесу? Может же Ёжик так подумать? Может. И не только так…

Короче говоря, Крот гнал от себя всякие мысли, которые могли терзать его сердце и вводить его в состояние стыда. И оправдывался перед самим собой. Находил массу причин, по которым он должен был свернуть с пути и возвратиться домой. Даже злился на Ёжика.

- Прочтя мою записку, он тоже должен был вернуться, - ворчал Крот самому себе. – Но решил проявить самостоятельность. То, что с ним случиться в Лесу, будет ему уроком!

А затем Крот успокаивался, и его мысли переходили в более спокойное русло:

- А что я злюсь-то? Ну, не свернул он. Ну и что? Это его дело. У него своя голова на плечах. Я ему не нянька. Зачем злиться? У каждого из нас есть выбор. Вот он и выбрал. Я-то причём?

Меж тем остальные обитатели Зелёной Долины начали замечать отсутствие Ёжика. Но не сразу. Целую неделю они помалкивали и занимались своими делами. Отсутствие Ёжика им казалось каким-то маленьким временным явлением, которое вот-вот пройдёт. Но началась вторая неделя и пошли слухи да разговоры. С подачи Мышонка, разумеется. Если вы помните. То он был самым последним, кроме Крота, естественно, кто видел Ёжика.

Сначала у Крота так невзначай осведомлялись, куда подевался его друг. Потом стали спрашивать более конкретно. Затем начали просто наседать на него, требуя объяснений. Крот на все вопросы реагировал такими ответами: “А я откуда знаю?”, “Почему вы у меня спрашиваете?”, “Да отстаньте вы от меня!”. Такие ответы не могли удовлетворить любопытство обитателей долины. И поэтому в один прекрасный день они взяли да и нагрянули всей гурьбой в нору Крота.

Увидев, что пришло почти всё население долины, Крот немного изумился, но потом понял, что им всем надо. Он воодушевился и приготовился говорить умно и логически.

Как обычно, инициативу начать беседу первым взял Воробей:

- Послушай, Крот, ты, наверное, догадываешься, что мы хотим от тебя узнать.

- Ничуть, - небрежно ответил Крот и состроил важное лицо.

- Мы хотим узнать, где Ёжик? И что с ним случилось? – продолжил Воробей.

- Ну, а я тут причём?

- Ну, вы же друзья. Неужели ты не знаешь, куда запропастился Ёжик?

- А вам-то какое дело? Вы столько времени жили сами по себе, и вас ничего и ничто не интересовало, а теперь вы…

Его перебил Медвежонок:

- Ты нам тут воду не мути. Болтать ты мастак, мы это знаем. Лучше не умничай и прилично отвечай на вопросы.

Крот немного оробел. Параметры и масштабы Медвежонка сбивали его с логического подхода к этому делу.

- Ну? – выжидающе спросил Воробей. – Будем и дальше играть в молчанку? Или в секреты?

- Какие тут секреты? – подал голос Филин. – Все мы прекрасно знаем, что он отвёл Ёжика в Лес. А потом вернулся без него.

- Вот именно, - подтвердил Мышонок.

- Да что с ним разговаривать?! – вмешался Бобёр. – Намять ему бока и все дела. Потом сам всё расскажет. Как миленький.

Крот вздрогнул.

- Тем более, что, может быть, для этого наказания есть повод, - предположил Кролик.

- Какой? – уныло осведомился Ослик.

- Убийство! – громко заявил Кролик.

И тут Крот возмутился:

- ЧТО?!!! О чём вы это мелете?! Да как вам это в голову пришло?!

- А вот так и пришло, - ответил Воробей. – Мы ничего не знаем, ты толком не отвечаешь на наши расспросы.

- Да, мы пошли в Лес, - горячо признался Крот. – Пошли. Ну и что из этого? Мышонок знает, зачем мы туда пошли.

- Якобы на пикник, - иронично высказал Мышонок.

- Не якобы, а на пикник, - Крот бросил на Мышонка убийственный взгляд. – Да, мы пошли в Лес на пикник. Никто до нас этого не делал, а мы решили сделать.

- Вы что, с ума сошли? Совсем рехнулись? – угрожающе надвинулся Медвежонок на Крота.

- Подожди, Медвежонок, - остановил его Воробей и обратился к Кроту. - А дальше?

- Дальше ничего такого не произошло, о чём вы думаете. Пикник завершился, и я пошёл домой. Ёжик остался в Лесу.

- Зачем?

- Я откуда знаю? Странный вы народ. Вы…

- Это ты странный. Неужели Ёжик тебе ничего не сказал?

- Ну… Он сказал, что хочет прогуляться по Лесу. Пройтись по нему.

- А ты?

- Я? Я же сказал уже. Я пошёл домой.

- И оставил друга в Лесу?

Крот взъелся:

- Да что вы хотите от меня?! Что вы знаете о дружбе?!

- А ты знаешь? – спросил его Филин.

- Я знаю! – закричал Крот. – Я-то знаю!

- А, по-моему, ты не знаешь. Друг остался в Лесу. Его нет уже две недели. А ты сидишь тут в своей норе, никому ничего не говоришь, и сам ничего не делаешь. Словно тебе всё равно. Словно ты и не переживаешь даже. Разве ты можешь быть кому-нибудь другом?

Крот застыл и в упор уставился на Филина. Он был удивлён и ошеломлён. Никогда бы Крот не подумал, что придёт день и этот “умный дурак” сумеет его устыдить. Да ещё и публично.

- Вот что, - твёрдо заявил Крот. – Мне не интересно, что вы там обо мне думаете. Выслушивать ваши проповеди я не собираюсь. Я сам могу их произнести целую кучу. Что же касается Ёжика… то… У меня своя голова на плечах у него – своя. Я что, силой должен был его вывести из Леса? Или уговаривать его идти домой? Он прекрасно осведомлён, что в Таинственном Лесу могут поджидать всякие опасности. Это знает каждый из нас. Но он, тем не менее, остался. Я что, должен был остаться тоже? По-вашему, дружба – это когда один прыгает в унитаз вниз головой, а другой следует за ним тем же манером? Так?

Ему никто не ответил. На несколько минут воцарилась тишина. Крот ни на кого не смотрел. По нему прыгали невидимые искры. Словно он был под током. Он чувствовал себя интеллектуально ущемлённым. И посему его душа страстно возмущалась наличием этого обстоятельства. Но тишину прервал Ослик:

- Значит, ты его бросил, - вслух сделал он такой вывод.

- Ослик, ты…ты…ты просто феноменален в своём репертуаре! – язвительно отпарировал Крот.

Но итог подвёл Медвежонок.

- Короче, - сказал он. – Всё понятно. Они оба – два ненормальных типа. Они сами себя уничтожают. Что тут можно ещё сказать? Лично я сейчас иду домой к себе. Больше здесь присутствовать смысла нет. кстати, всех приглашаю к себе. У меня оказался один лишний бочонок мёда.

Медвежонок вылез из норы первым, а за ним и все остальные. Крот остался. Ох, и обидно ему стало! Вы даже и представить себе не сможете. Он запыхтел, как паровоз. Он заходил по своей норе туда-сюда, превращаясь в накаленный докрасна чайник. Крот мысленно представил, как ОНИ все усядутся в берлоге Медвежонка за один стол, начнут пить дружно чай, жрать мёд полными ложками и рассуждать, как это так получилось, что среди них, нормальных, возникли два ненормальных? Видя мысленным взором такую картину, Крот был готов от злости разорваться.

Потом Крот кинулся к своему письменному столу и начал писать рассказ, который он тут же озаглавил так: «САМЫЕ ДЕЬМОВЫЕ ИЗ ВСЕХ ДЕРЬМОВЫХ». Но писал он его недолго. Злости хватило на пять-шесть предложений.

- Ладно, - смягчился Крот. – Потом допишу.

Он прочитал своё незавершённое “произведение” и с удовольствием подсчитал, что из пятидесяти написанных им слов только десять можно назвать приличными. И то – с сильным одолжением.

- Я буду самым нелегальным и неформальным писателем! – гордо воскликнул Крот.

Тут же он принялся, как всегда, фантазировать. Он мысленно представил самого себя на пресс-конференции в окружении корреспондентов и журналистов, которые начинают задавать ему ОЧЕНЬ и ОЧЕНЬ умные вопросы о смысле жизни, о философии, о политике, о искусстве и т. д. и т. п. Крот мысленно представил, как он интеллектуально громит одного корреспондента за другим. Да так, что все убеждаются, какой он умный и образованный, а все жалкие и тупые. Потом Крот представил себя сидящим на кресле в студии. Про него снимают программу, чтобы потом её показать по телевизору, дабы все увидели, как Крот умеет занимательно рассказывать и логически рассуждать. “Как вы смогли добиться такого УМСТВЕННОГО СОВЕРШЕНСТВА?” –спросит ведущий. И Крот начнёт горько и укоряющее повествовать, что начал он свою литературную деятельность в ту пору, когда он обитал в Зелёной Долине и в качестве соседей имел очень ограниченных и невежественных тупиц…

Целый час Крот сладко фантазировал. Потом его мысли как-то плавно и непонятно перешли к Ёжику. В том, что обитатели Зелёной Долины ему устроили, так сказать, своеобразную экзекуцию, он начал винить персонально Ёжика. У Крота обязательно то-то должен быть виноватый. Но только не он сам. А Ёжик мог быть. Ведь именно из-за него началась эта “дискуссия”. Если бы Ёжик вернулся в долину, этого бы не случилось.

- Ведь я оставил записку! – горячился Крот. – Я написал то, что не вызывает сомнений. Ведь он же не дурак, чтобы чего-то не понимать! Да, он малость слабоват в логике, но… Я же всё объяснил в записке! Ну, я ему покажу, если он явится!

И Крот взялся опять за мысленные фантазии. Он представил, как Ёжик, вернувшись из Леса, стоит перед ним, а он размеренно шагает туда-сюда, заложив лапки за спину, и выговаривает Ёжику лекцию за лекцией, одновременно укоряя, обвиняя и иронизируя, сочетая всю эту свою обильную речь с неким таким логическим подтекстом. Ёжик ничем возразить не может и начинает чувствовать себя ужасно виноватым. И чувствует так себя Ёжик долго-предолго. Такие мысленные пейзажи казались Кроту очень справедливыми и правильными. Крот даже торжествовал от такого самоосознования.

А потом лёг на свою кроватку, заложив лапки за голову, и подумал:

- А вернётся ли он ВООБЩЕ?…

Это была простая мысль. Но она в этот момент показалась Кроту самой главной мыслью за сегодняшний день. И ему стало печально. Грусть проникла в его душу.

А Ёжик-то вернулся в долину. И случилось это на третий день после общего собрания в норе Крота. Утром в тот день Крот сидел перед окошком за своим письменным столом и строчил ещё один свой “гениальный шедевр”. Ещё не дописав этот шедевр толком, он уже наградил его несколькими высшими литературными премиями.

Так вот, Крот сидел и строчил, как в дверь кто-то постучал. Досада охватила Крота. И кто это в сей момент помешал этому великому творческому процессу? Крот встал и пошёл открывать дверь, мысленно ругая на чём свет стоит этого нежелательного и неизвестного гостя. Сейчас он в три счёта выпроводит его к чёртовой бабушке.

Крот открыл дверь. На пороге стоял Ёжик.

Первым делом у Крота расширились глаза. Его душа попала в плен целой гамме разнообразных чувств и ощущений. Во-первых, это было неожиданно. Во-вторых, Крот обрадовался. И в-третьих, Крот заволновался.

- Привет, Ёжик! – воскликнул он. – Как же я рад опять тебя видеть!

Ёжик молча в ответ кивнул головой. Он не смотрел на Крота. И вообще по нему нельзя было сказать, что он испытывает схожие эмоции.

- Да ты заходи, - пригласил Крот. – Чего стоять-то на пороге?

Ёжик прошёл в нору. Крот закрыл дверь. Он начал волноваться сильнее, чем прежде. Он прекрасно почувствовал, что Ёжик сейчас какой-то ДРУГОЙ. Точно он понять и объяснить самому себе не мог. Он ещё не видел Ёжика ТАКИМ.

Ёжик подошёл к окошечку, мимоходом обозрел письменный стол и принялся смотреть в окошечко. А Крот улыбался, глядел на повернувшегося к нему спиной друга и понимал, что его улыбка глупая. Но удалить её со своих губ он не мог. Мешало волнение.

- Как здорово, что ты живой и вернулся, - сказал Крот. Он прибегал к подобной сентиментальности, дабы разрядить обстановку. Но сейчас она ничего не разрядила. Ёжик даже не повернулся к Кроту.

- Ну, рассказывай, - продолжал Крот. – Как дела-то?

- Дела? Не знаю, - ответил Ёжик.

- Аааа… - понятливо протянул Крот. Но он ничего не понял. Его просто насторожил отчуждённый и чуть ли не враждебный тон Ёжика.

- …красивое небо… - едва слышно произнёс Ёжик и отошёл от окошечка. Он улёгся на кроватку.

Крот сел на стул и положил левую лапку на письменный стол.

- Ну, как там, в Лесу? – спросил он.

- Если бы ты тогда остался, сам бы и узнал, как там, в Лесу, - ответил Ёжик.

Крот наконец-таки смог совладать со своей улыбкой и стёр её со своих губ. Он вздохнул и произнёс строгим тоном:

- Что-то мне не нравится, как ты разговариваешь со мной.

- А что тебе ВООБЩЕ МОЖЕТ НРАВИТСЯ? – злобно сказал Ёжик. – По-моему, тебе никто и ничего не нравится.

- Хэ! – попытался Крот сыронизировать. – Кажется, ты хочешь начать со мной интеллектуальное сражение? Ну, давай. Я-то готов.

Ёжик презрительно усмехнулся:

- Интеллектуальное сражение… Тоже мне – интеллектуальный воин…

Это задело Крота за живое. Но он нападал всё так же иронично:

- Я понимаю. Ты обижен. Но на кого и за что? На меня? За то, что я не разбудил тебя и ушёл? Не знаю, нашёл ли ты мою записку, где я…

Ёжик его перебил:

- Ты дурак. И больше никто. Ты просто дурак.

Возникла пауза. Крот раскрыл широко рот. Он удивился чрезвычайно.

- Подожди… - проговорил он. – Ты сказал…

- Я могу повторить, Ёжик встал с кроватки и направился к двери. – Ты – ДУРАК.

И Ёжик открыл дверь, чтобы затем выйти из норы.

Крот остался сидеть на стуле. Он прижал лапку к своей груди. Его сердце уж очень сильно билось почему-то сейчас.

Глава седьмая. КОТОРАЯ ПОВЕСТВУЕТ, КЕМ ТЕПЕРЬ СТАЛИ ЁЖИК И КРОТ.

После ухода Ёжика Крот погрузился в раздумья и переживания. Никогда прежде друг ТАК себя не вёл. Ёжик стал не просто независимей и смелей по характеру, но и немного даже агрессивней. Что с ним случилось в Лесу? Неужели он так обижен? Да, раньше они могли поссориться, но теперь…теперь… Крот затруднялся назвать то, что произошло, просто ссорой. Нет, тут что-то другое.

Ещё Крот испытывал глубокую досаду. Ёжик никогда не называл Крота ДУРАКОМ. Они никогда друг друга не оскорбляли. Крот чувствовал, что его интеллектуальному авторитету нанесён непоправимый ущерб.

- Я бы тоже мог назвать его идиотом, - рассудил Крот. – Почему я промолчал?

Крот решил, что он слишком мягко относится к Ёжику. Даже снисходительно. Ёжик – дилетант в области логики и искусства.

- Он ничего не понял из моих уроков, - проворчал Крот. – Он не в состоянии дискутировать. Поэтому и ограничивается оскорблениями.

Крот засел писать рассказ, в котором он более подробно, чем делал это раньше, описал, что такое идеалы и чем они опасны для любого здравомыслящего индивида. Рассказ сей он адресовал таким, как Ёжик, которые только-только начали постигать смысл жизни и попали в капкан своих заблуждений. Такая темя очень вдохновила Крота и он застрочил так плодотворно, что начал самому себе удивляться. Посему ему тут же пришли в голову мысли о некой своей исключительности в области искусства.

- Я ему покажу, где раки зимуют, - злорадствовал Крот.

“Ему” – это значит Ёжику. С ним Крот решил пока не встречаться. Как только рассказ будет написан, он прочитает его Ёжику и с наслаждением посмотрит на его рожу.

- Ха-ха, - коротко и торжествующе рассмеялся Крот.

Меж тем обитатели Зелёной Долины тоже увидели, что Ёжик цел и невредим. Они в некоторой степени обрадовались и даже решили устроить пирушку по поводу его счастливого возвращения. Ёжик возражать не стал, но и соглашаться тоже. Поэтому вечеринку провели в берлоге Медвежонка. Во время веселья все спрашивали у Ёжика, что он увидел в Лесу и почему так долго отсутствовал. Особенно любопытствовали Воробей и Филин. Но Ёжик ничего интересного не рассказал. Его ответы были очень краткими. Мол, так и так, гулял по Лесу, потом заблудился, еле нашёл тропинку обратно в долину. И вообще Ёжик всё время молчал. Но это не расстраивало обитателей долины. Каждый из них рассуждал примерно так: не хочет говорить – ну и не надо. Главное – вечеринка удалась на славу. А что касается всяких секретов, то… каждый имеет право не раскрывать своих секретов.

После вечеринки всё пошло своим чередом. Как подметили обитатели долины, Ёжик остался таким, каким был прежде. Не очень-то общительным и витающим где-то в облаках. Но прибавилась ещё одна странность. Ёжик начал на целый день уходить куда-то и возвращаться вечером. Мышонок проследил за ним как-то раз и потом всем сообщил, что Ёжик часами сидит около какого-нибудь ручейка или на одинокой полянке и играет на губной гармошке.

Крот писал свой рассказ пять дней и на пятый день вечером явился к Ёжику.

- Привет, - сказал он. – Можно к тебе?

- Заходи, - разрешил Ёжик.

Крот заметил, что настроение Ёжика не изменилось. Никаких радостных эмоций и ответных улыбок. А ведь раньше, если Крот приходил к нему в гости, Ёжик млел и таял.

“Сейчас я его расшевелю”, - подумал Крот. – “Мигом на место поставлю”.

- Вот написал кое-что, - сказал Крот довольным тоном. – Решил почитать тебе. Ты не против?

- Ну, раз хочешь – то читай, - безразлично ответил Ёжик.

И Крот принялся читать. Читал два часа и выпил четыре стакана холодной воды, дабы промочить горло. Все эти два часа Ёжик не произнёс ни слова. То он смотрел в окно, то ложился на свою кроватку, то выдавал несколько нот из своей губной гармошки. Крот не обижался, что Ёжик слушает его как-то невнимательно. Он подумал, что это новая манера Ёжика слушать, как кто-то ему что-то читает. Тем более, Крота просто распирало от гордости за своё гениальное литературное произведение.

Крот дочитал, вставил несколько своих комментариев вдогонку и осведомился:

- Ну как?

Ёжик посмотрел на сияющее, как медный грош, лицо друга и ответил:

- Как всегда. Бред сивой кобылы.

Надо было в тот момент видеть Крота. Он на глазах сразу потускнел, нелепо пробормотал:

- Как это?…Бред?…

- А так. Очень просто, - заверил Ёжик. – От первого и до последнего слова.

- Но послушай…

- Я тебя уже послушал. Целых два часа. Мне это надоело.

- Раньше тебе было это интересно…

- Да. Было. Но эти времена канули в Лету. В реку Забвения. Я не хочу даже вспоминать такие времена.

- Странно… Почему?

- А чем они были хороши, эти времена-то? Тем, что мы сидели себе тихонько и обсирали всех подряд? Говорили, что жизнь – сплошное дерьмо, и нам не повезло, ибо мы ЭТО осознали и стали поэтому несчастными, но умными? В гробу я видел такие времена, Крот. И тебе посоветую их там видеть.

- Постой! Если ты хочешь сказать, что…

- Да зачем слова нужны? Ты просто посмотри вокруг, хоть на минуту вылезь из своей норы. Глаза протри. Ты же ОШИБАЕШЬСЯ. Мир – это не то, что у тебя в голове. Он в ней не умещается. Мир невозможно ограничить и осудить. Ты же ещё ничего не знаешь. НИЧЕГО. А считаешь себя ужасно умным и совершенным.

- Стоп! – решительно крикнул Крот. – Если ты хочешь пересмотреть все наши старые теории, то – давай, я не против. Ты говоришь, что я дурак. Что ж, скажи мне тогда что-нибудь умное. Поговорим с тобой логически.

- К чёрту логику! – воскликнул Ёжик. – Тем более, что ты не логик. Понимаешь, Крот? Ты не логик! Ты кем себя возомнил? Ты кем себя считаешь?… Просто удивительно, какой же ты баран…

- Ты меня оскорбляешь и оскорбляешь. Знаешь что, это уже не беседа, а…

- Ничего, потерпишь. Ты же оскорбляешь всех. Называешь тупицами и трусами. Пишешь даже об этом. Хочешь, чтобы это напечатали… Честно говоря, все твои рассказы достойны того, чтобы их поспешно кремировали.

- Ха! А ты что, наверное, свою музыку считаешь достойной для увековечивания?

- Да что ты понимаешь в музыку? У тебя же даже слуха нет!

- А ты что понимаешь в литературе? Попробуй написать хоть один рассказ! Хоть самый короткий! Что, слабо?

- Крот, ты обратно ничего не понимаешь. Да откажись ты от того, что тебя губит. Выбрось весь мусор и сор из своей башки. Ты ничего хорошего не пишешь. Что-то самому себе доказываешь, а потом опровергаешь… А ты сможешь создать что-нибудь КРАСИВОЕ? Ты сможешь что-нибудь ПОЛЮБИТЬ?

После этих слов Ёжика воцарилась на несколько минут тишина. Крот сидел на стуле, опустив голову вниз. Честно говоря, он был ошарашен. Не ожидал Крот услышать от Ёжика нечто подобное. ТАК они никогда не говорили. Крот был просто сражён. Он не знал, чем ещё можно возразить. Он-то пришёл, чтобы великолепно преподать пару уроков, а получилось всё наоборот. Ёжик сам выступил в роли педагога. Нет, для Крота это было уже слишком. Чересчур.

- Ладно, пойду-ка я к себе, - вздохнул Крот и встал со стула. – Извини, что потревожил твой покой своим бредом сивой кобылы.

И Крот направился к выходу.

- Писанину свою забери, - напомнил Ёжик. – Но, если хочешь, то можешь её оставить. У меня как раз закончилась туалетная бумага.

Крот вернулся, взял свой “гениальный шедевр” подмышку и уже окончательно покинул жилище Ёжика.

Крот пришёл в свою нору совсем подавленным и расстроенным. Для него произошёл тяжёлый разговор. У него болело сердце, голова не соображала, душа блуждала по всему телу и нигде не останавливалась. Его диким желанием было исчезнуть. Кануть в небытиё.

Дома он разжёг маленькую печку, на которой он готовил себе еду, и сел около неё. Он глядел на весёлое пламя почти полчаса прежде, чем решиться. И вот его трясущаяся лапка взяла первый лист “гениального шедевра” и кинула в огонь. Пламя с радостью сожрало этот листок. Спустя минуту Крот кинул в печку второй лист, а потом все остальные. Шатаясь, он поднялся и приблизился к своему письменному столу. Выдвинул из стола самый нижний ящик и достал оттуда все свои рукописи. Целую стопку. Затем вернулся к печке и принялся рвать рукописи и отдавать их на съедению огню.

Но, когда он это делал, слёзы текли из его глаз. Он плакал по-настоящему. Ему было больно. Он отрывал от самого себя больщущий кусок.

Как-то раз, спустя недели две после своего возвращения в долину, Ёжик утром вышел на свежий воздух и почувствовал...почувствовал...нет, словами это не описать. Во-первых, его объял ветерок и Ёжик этот ветерок вдохнул в себя всеми порами своего тела. Ему стало так замечательно и радостно. В голове появились сотни удивительных настроений и видений. Его осенило какое-то вдохновение.ему захотелось этим поделиться со всеми. И он примчался к норе Крота.

Дверь была открыта и поэтому Ёжик прямо-таки влетел в нору.

- Чего ты здесь сидишь?! – весело крикнул Ёжик другу. – Совсем усохнешь в своей вонючей дыре скоро. Выйди-ка лучше на улицу! Там сейчас такое...!

Брови Крота были нахмурены, а лицо излучало мрачность.

- Ну и что? – буркнул он. – Мне-то что до этого?

Радость Ёжика как рукой сняло.

- Да ничего особенного, - сказал Ёжик. – Так... Всё равно тебе не понять... Сиди тут дальше и попёрдывай в своё удовольствие.

- Ты что, явился ко мне, чтобы опять оскорблять меня? – взъелся Крот.

Ёжик иронично усмехнулся:

- Крот, не оскорбить тебя – просто грех.

- Что ж, я тогда избавлю тебя от этой необходимости, - заявил Крот. – Пора поставить точку в наших отношениях. Чёрт его знает, на что они теперь похожи. Мне не нравится, что ты меня оскорбляешь. И раз ты не желаешь этого прекращать, то нам лучше РАССТАТЬСЯ.

Ёжик вздрогнул и слегка побледнел.

Крот жестоко продолжал:

- Тем более, мы разные существа и хотим думать по-разному. Мы уже не одно целое. Вряд ли мы уже товарищи и братья. Нам надо РАССТАТЬСЯ. Верно?

Ёжик пожал плечами и пролепетал:

- Не знаю… Если ты того хочешь, то…

- Ты тоже этого хочешь. А если не хочешь, то делаешь всё, чтобы это случилось, - поправил его Крот.

- Тебе виднее… - сказал Ёжик, потупив голову. Потом осведомился:

- Мне уходить?

- Пожалуй, что да.

Ёжик медленно побрёл к двери. По пути он обернулся и спросил:

- Что ты будешь делать?

Крот слабо улыбнулся:

- Начну писать рассказ про дружбу, какой ещё не было на свете.

У самой двери Ёжик произнёс ломким голосом:

- Ты когда-нибудь поймёшь, что это…пожалеешь потом об этом…

И вышел.

Секунды складывались в минуты, минуты в часы, часы в дни, дни в месяца. Весна прошла, настало лето. Потом и оно подошло к концу…

Ёжик и Крот больше не приходили к другу-другу в гости, не беседовали, не совершали прогулок по долине, как то было раньше. Иногда Крот выходил из норы по своим делам и если замечал Ёжика вдалеке, то просто молча кивал ему головой. Ёжик поступал так же. Разумеется, они порой чувствовали, что происходит всё не так, как должно быть. Но они ничего менять не хотели и оставались верны своим принципам.

Остальные обитатели тоже скоро заметили, что некогда два вечных друга теперь стали просто знакомыми. По этому поводу было высказано нимало злословий и предположений.

- Лично я Ёжика вполне понимаю, - говорил, например, Медвежонок. – На кой ляд ему этот кидала Крот? Я бы вообще на месте Ёжика набил эту слепую рожу!

Конечно, соседям не приходило в голову, почему Ёжик и Крот перестали дружить. Но особенно это их не беспокоило. Мало ли на свете всяких проблем? Так рассуждали соседи. И перестали судачить об этом.

…Секунды складывались в минуты, минуты в часы, часы в дни, дни в месяца. Наступил сентябрь. И медленно стал подкрадываться октябрь.

За всё это время Крот ничего не написал. Он честно пытался начать всё сначала. Но у него почему-то не выходило.

- Творческий кризис, - объяснил этот факт Крот самому себе.

Но потом он понял, что это не творческий кризис. Ему пришла в голову мысль, что во всём виновата безыдейность, которая сейчас царит в его голове. Он начал искать идеи. Искать тщательно и рьяно. А идеи не хотели находиться.

- Где они прячутся? – подумал Крот.

И сказал самому себе, что идеи не прячутся. Их просто нет в его голове.

- Тогда о чём писать? Как писать? – мучился Крот.

Он много времени провёл в размышлениях над этими вопросами. Все ответы его не устраивали.

Крот не мог врать самому себе. Из его мозга не уходили слова Ёжика: «А ты сможешь создать что-нибудь КРАСИВОЕ? Ты сможешь что-нибудь ПОЛЮБИТЬ?».

И Крот искал в своём мозгу то, из чего можно было создать Красоту. Крот начал высматривать то, что сможет полюбить. И ничего не получалось.

Все эти нелепые творческие усилия приносили Кроту только вред. У него часто начала болеть голова. Потом он начал беспричинно почему-то плакать по ночам. Чтобы это прекратилось, Крот решил себя крепко встряхнуть.

Тут надо сказать ему приходила мысль о том, чтобы… Но Крот приходил в ужас и гнал эту мысль. Ему становилось страшно. Он жутко трусил. Но сквозь эти страхи в него проникало любопытство.

- Что же такое Ёжик увидел в Лесу? Что же это такое – Таинственный Лес? – часами он размышлял над такими вопросами.

И отвечал самому себе:

- Нет. я этого не узнаю, если сам туда не отправлюсь.

Но страх перед неизвеведанным и опасным было так трудно перебороть! Он брал за горло и заставлял бездействовать. Крот просто с ума сходил, когда начинал сражаться с ним, чтобы в один прекрасный день...

Этот день оказался вторым днём октября. Крот встал очень рано и быстро собрал свой рюкзак. Затем в таком же темпе выскочил из своей норы и поспешил в сторону Леса, не оглядываясь и не смотря по сторонам.

Глава восьмая. О ТОМ, ЧТО УВИДЕЛ КРОТ В ТАИНСТВЕННОМ ЛЕСУ.

Крот шёл и шёл, всё дальше углубляясь в Лес. Крот шёл уже целый час, он и бояться уже всего перестал, и ничего такого сверхъестественного не происходило.

- Лес, как лес… - думал поэтому Крот. - …ничего необычного.

И тут зарядил дождик. Неожиданно. И быстро.

Крот посмотрел на небо и увидел там солнце.

- Слепой дождик, - догадался Крот.

Он улыбнулся, ему почему-то стало радостно и он, скинув свой рюкзак, побежал стремглав по Лесу, огибая по пути деревья и кустарники. Потом он остановился и тяжело задышал. Огляделся по сторонам.

…Красотища..! Мокрый лес, мокрая трава, кругом большие капли воды и в каждой капле отражается солнечное сияние… А дождик-то и лить совсем перестал. Крот побольше вдохнул в себя лесного воздуха и… Крот хотел сделать шаг, но не смог. Он опять дёрнул свою ножку, но её что-то держало. Он посмотрел вниз.

Ножка была захвачена капканом. И как же он угодил в него? Даже боли не почувствовал.

Крот озадачился… Странно. Удивительный капкан.

- Может, такой капкан доставляет боль душе, а не телу? – робко предположил Крот.

И тут он увидел, как к нему приближается гигантский паук. Он был в три раза больше, чем Крот, и двигался стремительно. Подбежав к Кроту, паук захватил его двумя своими мохнатыми лапами, а третьей потянулся к его глазам. В этой лапе был острый нож.

- Нет! – закричал испуганно Крот. – Только не ЭТО! Только не мои глаза!

- Дорожишь ими? – усмехнулся паук. – А зря. Всё равно ими ты ничего не видишь!

Кроту стало так невыносимо больно, что он потерял сознание…

…Пробудившись, Крот увидел, что вокруг него темнота. Да такая, что можно было с ума сойти. Он прикоснулся лапками к своим глазам. Их не было. И Крот заплакал. Кровь и слёзы текли из пустых глазниц. А ножку всё так же держал капкан.

Крот плакал и вспоминал свою жизнь. О чём-то он сожалел. Вот только о чём?…

…Неожиданно кто-то прикоснулся к нему.

- Кто это? – встрепенулся Крот.

- Почему ты плачешь, Крот? – спросил голос.

- Я… Я попал в капкан и мне вырезали глаза.

- Кто тебе вырезал глаза?

- Какой-то большой и страшный паук.

- А, может, это ты сам себе вырезал глаза? Может, ты вырезал их не сразу, а постепенно, молекулой за молекулой? И потом перестал видеть истинную реальность нашего мира.

- Не…не знаю…

- А в капкан когда ты попал?

- Начался дождь, я побежал, потом остановился и заметил, что…

- Тебе не кажется, что в капкане ты давно? Ещё до того, как пошёл в Таинственный Лес? Все твои мысли – капкан? Вся твоя жизнь – жертва неведомо чему?

- Наверное… - неуверенно произнёс Крот.

Невидимая рука прикоснулась к пустым глазницам и Крот начал видеть. Он радостно вскрикнул и жадно посмотрел вокруг, словно опять мог потерять зрение и опять погрузиться во тьму.

Рядом стоял Лесник. Это он говорил с Кротом. И это его рука вернула Кроту глаза.

- Спасибо вам, - поблагодарил Крот.

Лесник улыбнулся и открыл капкан. Крот осторожно вытащил свою ножку. Она была вся в запёкшейся крови. Лесник достал свою аптечку, взял оттуда бутылёк с целебной мазью и ею смазал раненную ножку Крота. И произошло чудо. Рана тотчас зажила и затянулась. А потом исчезла. Даже шрама не осталось.

Крот подскочил на месте. Ему стало так хорошо, что захотелось перекувыркнуться через себя…

…Всё пространство засияло разноцветными красками. Появилась громадная радуга, которая заполонила это пространство. Крот прыгает и смеётся. Он во власти какого-то только ему одному понятного веселья… Скачи и радуйся, маленький зверёк… Наслаждайся… больше таких сахарных дней не будет. Детство исчезнет. А пока…пока жадно лови каждое его мгновение…

Крот словно купается в радуге. Его заносит и бросает в разные стороны…

…Проснись!…

Посмотри… Да, это ночь. Но это необыкновенная ночь. Космическая ночь.

Приподнимись!…

Ты на стартовой площадке… Круги перед глазами. В мозгу – тысячи многоликих и фантастических миров.

Видишь эту машину? Космический корабль! Сейчас ты взлетишь.

Куда тебя несёт?

В ночь?… Или в те миры, что у тебя в голове?

Сейчас раздаться взрыв. Это разлетятся твои миры.

Ты уже летишь? Приготовься увидеть то, что ты ещё не видел.

И Крот приготовился. Он слышит, как кто-то бежит и тяжело дышит. И Крот понимает, кто это.

Это он сам

Взрыв!!!…

Призрачный домик в тени серого утра…

Сотни приведений кружат возле домика, сливаясь в одно целое с ним…

Крот среди приведений. Они ему улыбаются и приглашают зайти в этот домик.

Крот видит, что он прозрачен. Сквозь него всё видно. Сквозь него всё слышно.

Какие-то звуки… Это так говорят приведения?… Какие-то звуки…

Крот чувствует, что что-то его растягивает и сжимает. И ему не больно. Он подобен маслу. Сначала сливочному, а потом подсолнечному.

…Время проваливается в какую-то бездну. И Крот вместе с ним тоже…

Волшебные джунгли… Лианы…

Куда-то поворачивает и болтает туда-сюда… Крот будто плавает по воздуху среди этого пространства… Он улыбается и ему не хочется думать…

…Лианы… Разноцветные пластмассовые лианы и пальмы из пенопласта…

…Большие игрушечные обезьяны… Одни в котелках, другие с бабочкой на шее, третьи в галстуках… Глаза этих обезьян вращаются и светятся… Словно это пьяные глаза…

Крот смеётся и показывает на обезьян пальцем. Он тоже словно пьян.

…Обезьяны вращаются, они все застывшие и неподвижные, с вечными улыбками… Они соединяются и разъединяются…

…Пластмассовые разноцветные лианы…

Огромное поле и великолепные колосья пшеницы над этим полем. Фермеры косят пшеницу. Они похожи на великанов.

Пшеничный сок брызжет в разные стороны. Колосья складываются в гигантские снопы.

Крот приветствует фермеров. Они в ответ ему улыбаются и машут своими руками.

…Сок… Запах… И всё это на фоне ярких и тёплых лучей доброго солнца…

…Колоссальные часы… Громко тикает Время…

Крот смотрит на стрелки, которые в сто раз больше, чем он сам. Он смотрит на часовой механизм.

Крот в изумлении застывает на месте. Он чувствует, что сейчас…

Его кто-то уносит в прошлое…

Его кто-то уносит в будущее…

…Берег тёмно-зелёного океана. Вода в нём густая и подобна янтарю. Не вода, а самая настоящая смола.

Крот стоит на берегу. Он смотрит на волны океана. Они поднимаются и опускаются, как в замедленных кадрах. Волны напоминают кисельное желе.

Здесь всё зелёного цвета. Даже лучи солнца. Даже атомы воздуха.

Крот бросается в воду. Ему становится трудно дышать и трудно двигаться. В такой воде невозможно плавать. Кроту кажется, что он сейчас пойдёт на дно. Его засосёт. Поэтому он закрывает глаза. Да и всё тело тоже становится безвольным…

Глава девятая. ЕЩЁ РАЗ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ В ТАИНСТВЕННОМ ЛЕСУ.

Люди переодеваются. Их мало. Двое мужчин, куря сигареты, разговаривают.

Чувство такое, что ожидается нечто неожидаемое, но интересное. Что ожидается вроде путешествия.

На улицах вечер, горят фонари.

В ракету заходят – Питер Пэн, Мэри Поппинс, Винни-Пух, Алиса и Чеширский Кот. А вслед за ними спешат Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Они держат путь на Луну.

Космодром. Ночь. Немного холодно.

В большом зале множество людей – военных, космонавтов, учёных и политиков. Курят сигареты, разговаривают, занимаются своими делами. Большой экран – на всю громадную стену – показывает ракету.

Все ждут старта.

Все ходят. Стоят на месте. Некоторые пьют кофе.

Звуки стучащих подошв разносятся по всему залу. Как и многие слова.

Там же находится постель. На ней лежит молодой парень. Он умирает. Он выпил очень много снотворных таблеток. Он дышит ртом и слышит, как гулко стучит в груди сердце.

Шум.

Люди заволновались. Оживились.

Парень, прилагая последние усилия, приподнялся с постели и поглядел на экран. Ракета начала подниматься в небо.

Ракета летит. В космосе. Среди мерцающих звёзд.

В иллюминаторе видна Земля. Планета превращена в графическую компьютерную структуру., которая постоянно трансформируется, как заставка вечерних новостей на ТВ.

( На Земле в это время проходит много лет, но там всё идёт своим чередом. )

Ракету заботливо укладывают в колыбельку и ласково укачивают посреди космического пространства. Обитатели ракеты спят и наслаждаются приятными снами.

На качелях сидит Мэри Поппинс. Читает книжку. Над её головой зонтик. Сама она в шляпке, очках и строгом платье викторианской эпохи.

В её ногах Чеширский Кот. Он лениво щурит глаза.

Справа над Луной парят девушки и парни на велосипедах. Слева расположена аллея дубов, где гуляет дама с коляской. Маленькая породистая собачка семенит за ней.

Всё это видно сверху, глядя на поверхность большой неподвижной лужи.

Мэри Поппинс поднимается в небо и начинает летать, держась за зонтик. Чеширский Кот догоняет её большими скачками, прыгая в воздух.

Они играют среди облаков.

Потом спускаются на Луну.

Казино. Лунное ночное казино. В его коридорах прохладно.

Шумят игровые автоматы, сыпется дождь из денег.

Чеширский Кот, улыбаясь, медленно идёт по залу. Его левый глаз превращается в монету. Золотую.

Дождь из денег всё так же льёт. И льёт.

Люди одеты в смокинги и цилиндры. Мужчины безупречно вежливы и корректны. Дамы все в нарядных длинных красивых платьях. У них волосы уложены в древнегреческом стиле.

Чеширский Кот начинает играть и ставит лапой на Луну.

Удивление и изумление. Как вздохи.

И льёт сверху денежный дождь.

Музыканты в старинных одеждах сидят на густых облаках с инструментами.

Везде светло и тепло. Солнце сияет над Луной. Облака медленно плывут, как облака в море, как медленные и тяжёлые корабли.

Музыканты на облаках…

В большом количестве разноцветной воды мешаются все цвета радуги. Пузырьки кислорода поднимаются вверх. Потом вода ручейками течёт по скользкой поверхности блестящего блюдца и падает вниз каплями.

Капли собираются в радугу, которая восходит фрагментами над Луной. Восходит, как реющий на ветру государственный флаг.

Алиса и Чеширский Кот гуляют по Луне. Алиса спереди, Кот сзади. Их ноги перемещаются по невидимой плоскости, которая возвышается над Луной на два фута в высоту.

Вокруг лунный ландшафт усеян цветами. Белый Кролик бежит среди них и озабоченно глядит в большие часы, подвешенные на цепочке к его нагрудному карманчику.

Ракета кувыркается в ярких вспышках в водовороте всевозможных цветов и красок.

Кувыркается как маленький ребёнок.

( Голоса. Шумит улица. ) Тишина.

Двое мужчин курят сигареты, стоя посреди космодрома. В небе вертолёт.

И они видят, как ракеты приземляется. Она вернулась из своего путешествия.

Глава восьмая ( продолжение ). О ТОМ, ЧТО УВИДЕЛ КРОТ В ТАИНСТВЕННОМ ЛЕСУ.

…Гигантская, высокая лестница в небо.

Крот поднимается по этой лестнице уже целый час. Он всё время думает, когда лестница закончится и что он увидит на небесах. Райский парк? Или просто белые облака? Или закрытые врата ангелов-стражников с огненными мечами?

Крот карабкается по лестнице и ему хочется передохнуть. Но его мысли и желания подгоняют его всё выше и выше. Он не даёт себе отдыха. Его лапки болят и обессилены. Его ножки с трудом подчиняются ему. И вот Крот срывается с лестницы и падает вниз. Он громко кричит и немеет от ужаса и страха…

- Пора возвращаться, - подумал Крот. – Наверное. пора идти домой…

…Бескрайнее поле, усеянное могильными камнями, простирается во все стороны. Сверху белое небо, которое кажется плоскостью. На нём нет солнца. Но на поле светло, как днём.

Крот стоит в центре этого поля. Он не очень-то хорошо понимает, как он попал сюда. Ему не нравится это место. Тут пахнет, как на кладбище.

Появляются абсолютно голые белые дети с длинными белокурыми волосами. У них горящие глаза. Они двигаются, как животные. Руками и ногами передвигаются по заплесневелым могильным холмам.

Крот пятится от них.

- Иди к нам, - зовут его дети. – Иди к нам…

- Прочь! – кричит им Крот. – Не приближайтесь ко мне!

- Иди к нам. Ты наш…

Крот разворачивается и бежит. Ему страшно оглянуться на бегу. Ему кажется, что дети превратились в то, от чего у него мигом поседеет шерсть, и он свалится в обморок…

- Я заблудился, - понял Крот. – Как пить заблудился… Как же выйти из Леса?…

…Крот осторожно идёт среди деревьев и постоянно смотрит по сторонам. Пока вокруг тишина, никаких голосов и посторонних звуков.

Деревья выглядят очень мрачно. Листья на ветвях даже не шевелятся.

Вдруг…

У Крота ёкнуло сердце.

Где-то завыли собаки и заржали кони. Крот побежал. Он догадался, что это новая опасность.

И это было так. Охотники почувствовали, что в Лесу кто-то есть. Они обрадовались. Ибо давно уже не охотились. Их Собаки тоже повеселели. Им нравилось кого-то преследовать. Но Охотники чувствовали, что этот КТО-ТО пока ещё далеко от них. Надо напасть на его след. И в этом помогут им Собаки.

Крот бежал и этого не знал. Он понимал только одно. Его преследуют. Ему казалось, что его преследователи почти близко.

Потом он остановился и перевёл дух. Он устал. Почти не слышно собачьего воя и лая.

- Они меня настигнут, - подумал Крот. – Как же меня так угораздило заплутать в Лесу?

И он страстно захотел, чтобы ему кто-нибудь помог. Он едва не заплакал.

Две-три секунды спустя Крот услышал, как где-то вдалеке кто-то играет на губной гармошке. Крот облегчённо вздохнул, впустил в своё сердце эту едва слышимую мелодию и пошёл навстречу ей…

Глава десятая. РАССКАЗЫВАЮЩАЯ КАК ВСЁ, ВРОДЕ БЫ, БЛАГОПОЛУЧНО ЗАКОНЧИЛОСЬ.

Хотя Ёжик этого и не показывал, стойко держался, но он сильно страдал. Он переживал и грустил. Ему нелегко было переносить разлуку с другом. Он всё надеялся, что Крот одумается и они опять станут друзьями. Но время шло, никаких перемен не происходило. Казалось, что Кроту это было до лампочки. А то как иначе? Крот постоянно сидел в своей норе, его неделями не было видно, а если он и появлялся на улице, то, видя Ёжика, сворачивал без всяких слов в сторону. Так казалось Ёжику. И постепенно он стал убеждаться, что старые времена не вернутся.

Как-то раз, ближе к зиме, Ёжик заявился в гости к Филину. Ему захотелось взять что-нибудь почитать. У Филина ведь было очень много книг, и он не жадничал.

Когда Ёжик смотрел на книжные полки, читая названия книг и авторов на корешках толстенных томов, Филин как бы невзначай произнёс:

- Что-то давно Крота не видать.

Ёжик молчал несколько секунд, потом ответил:

- Это совсем не удивительно. Он закоренелый домосед.

- Домосед-то домосед, мы это знаем, - согласился Филин, но добавил:

- Однако, раньше он ненадолго гулять хоть выходил. А теперь совсем его не видно.

Ёжик сделал вид, что это его совсем не беспокоит, и равнодушно пожал плечами.

- Ты его когда в последний раз видел? – спросил Филин.

Ёжик напряг память и ответил:

- Месяца…месяца полтора назад. Или чуть меньше. Или чуть больше.

- А я вот его уже два месяца не вижу, - сказал Филин. Какая-та тревожность была в его словах. Она Ёжика насторожила.

Ёжик поскорее выбрал книгу и вернулся в свой пень. Но читать он не стал. Он начал думать. Беспокойство стало шевелиться в его душе, а потом нарастать.

“В самом деле…” – размышлял Ёжик. – “Что-то засиделся Крот в своей норе…”

Он весь день провёл в переживаниях и раздумьях. Он места себе найти не мог. Даже не поиграл на своей губной гармошке. Потом пришла ночь и он лёг спать. Засыпая, Ёжик твёрдо решил, что завтра…

…На следующий день Ёжик направился к норе Крота. Честно говоря, он шёл медленно. Его одолевали сложные чувства. Если Крот окажется дома, то как его встретит? Мысленно Ёжик видел такую картину:

Крот открывает дверь и говорит:

- Ёжик? Привет. Ты что пришёл? Да, я уже два месяца сижу дома, никуда не выхожу. Я пишу роман. Понимаешь? Не хочу отвлекаться. И не хочу, чтобы меня беспокоили. Ты беспокоился? Зря. Тебе-то какое дело до меня?…

От такой картины Ёжику становилось не по себе и его ножки инстинктивно хотели пойти не к норе Крота, а совсем в другое место. Ёжик заставлял себя идти.

И вот Ёжик пришёл. Дверь в нору была не заперта. Он потянул её за ручку на себя, открыл и вошёл.

В норе никого не было. Окошко было закрыто занавесками, на письменном столе никаких бумаг и рукописей. Только пыль.

Ёжик почувствовал, что в норе не просто никого нет, а ВООБЩЕ НИКОГО ДОЛГО НЕ БЫЛО. Он поглядел по сторонам и увидел на дверце платяного шкафа приколотую бумажку. Ёжик приблизился к шкафу и увидел, что это не просто бумажка, а записка, и приколота она скрепкой.

Записка гласила:

“ТОМУ, КТО ПРОЧТЁТ.

Может, я вернусь. А, может, и не вернусь.

Но никого в этом прошу не винить.

Крот.

2 октября”

Невольно Ёжик слабо улыбнулся. “Он опять не мог обойтись без того, чтобы не оставить записку…”

Сначала Ёжик показал записку Филину, потом Филин полетел к Воробью, ну а к вечеру о записке знали все обитатели долины. Энергичный Воробей решил обсудить это ПРОИШЕСТВИЕ на всеобщем собрании. Медвежонок же, как всегда, вызвался предоставить для сего мероприятия свою берлогу. И все незамедлительно, пока окончательно не стемнело, заявились к Медвежонку. Всем нравилось, когда Медвежонок разрешал проводить всеобщие собрания в своей берлоге. Ибо это был лишний повод попить задарма чай с мёдом. Вот и сейчас так случилось. Всем, кроме Ёжика, конечно, не столько было интересно выяснить, куда задевался Крот, сколько побольше выпить чаю и съесть мёд. И если бы не Воробей, которому нравилось командовать и организовывать помимо того, как наедаться, пока подают халявное угощение, никто бы и не заговорил о Кроте.

- Так-так! – прокашлялся Воробей. – Позволю себе завладеть всеобщим вниманием. Кто из вас выскажется по поводу того, куда пропал Крот?

- А, может, он не пропал? – осторожно предположил Кролик.

- А куда делся?

- Может, он ушёл?

Воробей возмутился:

- Кролик, какая разница?! Ушёл или пропал? Главное то, что его нет в долине.

- А мне кажется, что Кролик прав, - заметил Ослик. – Если Крот пропал, то нам стоит побеспокоиться и узнать, что с ним случилось. Вдруг потом кто-то тоже пропадёт? А если Крот просто ушёл, то и волноваться нечему. Это его дело – уходить или приходить.

- Да-а-а… - озадачился Воробей. Он был удивлён тем обстоятельством, что Ослик дал очень умный ответ. – Но как нам это узнать?

- А, может, нам подойти к этой проблеме с другого бока? – предложил Филин.

- С какого? Только не говори умными словами, ради Бога.

- Постараюсь. Так вот, у нас есть его записка, в которой сказано как…? – Филин выжидающе посмотрел на всех.

Мышонок, который имел крепкую память, вставил:

- Может, я вернусь. А, может, не вернусь. Но никого прошу в этом не винить.

- Вот. Видите? – продолжил Филин. – Записка точно и ясно гласит, что он ушёл, а не пропал. Но это не главное. Записка точно и ясно гласит, что Крот может вернуться или не вернуться. Вот, что главное.

- Интересно, - сказала Белочка. – Куда это Крот ушёл, если может оттуда не вернуться?

- Это не интересно, - заявил Медвежонок. – Если Крот поглупел до такой степени, что пошёл туда, откуда может не вернуться, то, что с ним произойдёт, будет ему справедливой участью.

- Постой, Медвежонок, - сказал Филин. – Я понимаю, что он не вызывает у тебя никаких симпатий. Но он тоже обитатель нашей долины, он тоже член нашего общества. Мы должны хоть что-то сделать.

- Звучит неубедительно, - недовольно проворчал Медвежонок.

Тут свой голос подал Бобёр:

- А, может, Ёжик знает, куда это ушёл Крот? Ведь они друзья. Или, по крайне мере, были друзьями.

Ёжик помотал головой:

- Я не знаю. Я сам его долго не видел.

- Слушайте! – осенило Ослика. – А, может, Крот ушёл из долины?

Воробей фыркнул:

- Конечно, ушёл! Не тормози, Ослик. Собрались бы мы тут иначе, как по-твоему?

- Таинственный Лес, - неожиданно выдал Мышонок.

Все посмотрели на него.

Белочка изумилась:

- Ты хочешь сказать, что Крот пошёл в Таинственный Лес?

- Но это же абсурд! – заявила Лисичка. – Кто пойдёт туда? Мышонок, не говори глупостей. У Крота ещё пока держится крыша на месте. Не сошёл же он с ума, в конце концов!

- В том-то и дело, что это не абсурд, - промолвил Филин. – Ведь был уже прецедент.

Тут все вспомнили и покосились на Ёжика. Потом потупились. Сразу стало как-то неловко. Но Ёжик не обиделся. Его словно током стукнуло. “Неужели Крот, всё-таки, решился двинуть в Лес?…” – жутко и удивлённо подумал Ёжик. Он мигом вспомнил обстановку в норе Крота сегодня утром и ему стало казаться, что ВСЁ ПОХОЖЕ на то, что Мышонок, вне всяких сомнений, прав.

- Мне думается, что Крот в Лесу, - высказал своё мнение вслух Ёжик.

Воробей внимательно посмотрел на Ёжика:

- Ты уверен? Или…?

Ёжик пожал плечами:

- Не знаю. Но он мог пойти в Лес.

Опять воцарилась пауза. Никто из присутствующих говорить больше не хотел. Ибо дальше, как все понимали, стоит говорить о том, что Крота НАДО вызволять из Леса. Вы, читатели, сами прекрасно понимаете, почему никто из обитателей долины не решался выдвинуть это предложение. Стоит только вспомнить реплику Лисички. Однако, паузу нарушил Ослик:

- Ну и что теперь? – уныло осведомился он.

- В смысле? – предпочёл Воробей спросить так.

Ослик повторил:

- Ну и что теперь? Мы пойдём спасать Крота?

Обитатели долины молчали. Словно и не слышали вопрос Ослика. Однако, поставить точки взял на себя смелость Филин:

- Подожди, Ослик. Во-первых, мы ТОЧНО НЕ ЗНАЕМ пошёл ли Крот в Лес или куда-нибудь в другое место. Может же так получиться или не может?

Воробей кивнул в знак согласия.

Филин продолжил:

- А во-вторых…

Его перебил Медвежонок:

- Хватит словесным поносом заниматься! Я так скажу, мои дорогие соседи, мне наплевать, что случилось с Кротом, и куда он пошёл. Я ему никаких советов, куда идти, не давал, поэтому я не в ответе за то, что там случилось с ним. Я что, из-за всяких глупцов и придурков страдать должен? Не собираюсь. И советую поддержать мою точку зрения. Вот так!

Никто ничего ему не возразил. Ибо он выразил точку зрения каждого здесь присутствующего. Конечно, Медвежонку, не зааплодировали и воздали шумных похвал, но в душе одобрили и успокоились. Больше никто эту тему не поднимал и никто к ней не возвращался. Постепенно и плавно все разговоры перетекли в обычное русло – о погоде, о том, что показывают по телевизору и так далее.

На следующий день Ёжик встал очень рано утром, когда солнце едва взошло. Он погрузился в раздумья. Никак Крот не выходил из его головы.

- Не может быть такого, чтобы он пошёл в Лес… - говорил Ёжик самому себе.

Но потом он говорил, что такое вполне может быть. Почему бы и нет?

Ёжик беспокоился. Вчера обитатели Зелёной Долины достаточно говорили, но ничего не решили. А что, если Кроту требуется помощь? Ёжик пробыл в Лесу две недели. Да, время в Лесу очень отличается от привычного хода привычного времени. Моментами время там движется быстро, моментами быстро и даже лихорадочно. Всё зависит от чувств и ощущений. Но это не важно. Просто Ёжик чувствовал, что турне Крота по Лесу затянулось. Он не понимал, почему он чувствовал это. Он не мог себе это объяснить. Но он доверял своим чувствам. После прогулки по Лесу они больше никогда не подводили Ёжика. Вот и сейчас ему верилось, что они не врут.

- А что я мучаюсь-то? – спросил Ёжик самого себя. – Может, поступить так, как вчера всем советовал Медвежонок? Хватит голову забивать ерундой!

Но “ерунда” всё лезла и лезла в голову. Ёжик вспоминал приятные мгновения, когда они дружили и общались. Эти мгновения заставляли глаза Ёжика увлажняться. Эти мгновения творили ностальгические слёзы.

- Как же быть? Как же быть?…

В общем, Ёжик и не заметил, как он вышел из своего пня и направился в сторону Таинственного Леса. В левой лапке он держал свою губную гармошку.

Ёжик вступил в Лес и зашагал дальше. Он не знал, разумеется, где может быть здесь Крот, поэтому он шёл просто так. Без всякой цели и ни о чём не думая. Он был в Лесу во второй рази ничего такого необычного не ощущал. Но Ёжик знал, что чудеса в Лесу могут начаться в любую минуту.

Прошло чуть больше получаса. Ёжик увидел повалившееся деревце и уселся на его ствол. Он почувствовал, что деревце тёплое. Потом Ёжик заиграл на губной гармошке.

Это была хорошая мелодия. Новая. Она родилась в голове Ёжика прямо сейчас. Он не мог понять, какие мысли царят в его мозгу, но звуки выходили сами по себе. Мелодия становилась громче и громче. Её ноты, кружась и вращаясь, полетели по всему Лесу. Казалось, ноты превратились в маленьких птичек или бабочек. Происходило невидимое волшебство. Но его зато можно было слышать.

Большие кусты слева от Ёжика раздвинулись, и из них вылез Крот. Увидев друга, он растянул свой рот в улыбке.

- Привёт, Ёжик! – обрадовался Крот.

- Привет, Крот, - Ёжик перестал играть на гармошке и протянул ему свою лапку

- Как здорово, что ты вовремя меня нашёл, - сказал Крот. – Честное слово, я чуть не заблудился! Ты знаешь, как выйти из Леса?

- Наверное.

- Тогда нам следует поторопиться. Идём скорее! Так хочется домой. К своему письменному столу. У меня столько мыслей в голове!…

Они взялись за лапки и пошли.

…А Лес смотрел на них и улыбался. Он им что-то шептал. Это можно было заметить по тому, как подрагивают листья на деревьях, как едва заметно шевелится трава, как в воздухе рождаются удивительные, едва слышимые звуки…

ВРАГИ

Руины. Пустота…

Никого нет. Ни единой живой души. Лишь ветер скалит свои невидимые зубы и неслышно завывает. Поёт песню на одном только ему понятном языке.

Дымятся останки домов и трупов. Пепел и прах царят вокруг. Это место, где воюют. Это место похоже на открытую рану, которая и не думает заживать. И не хочет.

Вдали плачет колокол. Запахи смрада и гари заменяют свежий воздух.

Синее небо изрезано серостью и тучами застоявшегося дыма. Кажется, что небо онемело, что небо в шоке.

Руины и пустота.

Серая кошка, опасливо озираясь, осторожно ступает по асфальту, и кроме неё на этой разрушенной улице нет никого. Она похожа на маленькую тень. Она жутко боится. Всего. И этих руин, и эту пустоту. Она ждёт нападения со всех сторон.

Серая кошка пробирается по обломкам кирпичей, осколкам стёкол, по кускам железа и пластика. Страх царит в её маленькой и серенькой душе…

…Жара. Зной. Хочется пить и отдыхать. Гнетущая жара. И ненавистное солнце пялится сверху всё сильнее и сильней.

Солдаты идут. Они не разговаривают. Они идут по голой земле и поднимают своими ботинками клочья пыли, которая пеленой застревает в воздухе, лезет в рот и глаза.

Солдаты в военной пятнистой форме. У всех каски на голове, очки, оружие, сумки. Они шагают толпой и смотрят по сторонам. Тоже опасаются и боятся. Так же, как и та серая кошка…

…которая теперь затаилась и глядела на них. Она спряталась в укромном месте, и её совсем не было видно.

Когда они прошли, кошка вылезла и опять побрела по руинам.

Она понимала, кто это были. Она знала, что такое война. Поэтому научилась быть осторожной и ловкой, чтобы не попасть в лапы жестоких врагов…

…Представьте себе человека, который живёт и радуется жизни. У него, может быть, есть жена и дети. Им всем очень хорошо. Они счастливы. Они любят. И тут – раз! – и этого человека нету. Его убили. Одним выстрелом. И всё из-за того, что КТО-ТО с КЕМ-ТО воевал. А этот человек не воевал, он даже бы оружие в руки не взял. Но его убили. Косвенный фактор войны. И это серая…

…кошка отлично знала. Поэтому и пряталась, напоминая самой себе, что её тоже могут убить. Даже если она и невиновна. Даже если она не хочет воевать с КЕМ-ЛИБО.

Серая кошка поселилась в тёмном подвале превращающегося в пыль дряхлого дома. Поселилась не одна. Поселилась вместе с серым котом. И вот стали они жить-поживать. Потом у них появились дети. Хорошенькие серенькие котята, похожие на трогательные комочки пуха. Вот так серая кошка стала Мамой, а серый кот Папой.

Едва у детишек прорезались, глазёнки Папа первым делом рассказал, кого им, котятам, надо опасаться, когда они вырастут. Папа сказал:

- Наши враги ужасны. Они гораздо крупнее нас, громко говорят и рычат. Они постоянно ходят с открытыми ртами и видно, какие у них большие и острые зубы. Эти враги созданы нам на погибель. Они всё время мечтают нас уничтожить. Понятно, дети мои, кто такие враги?

Котята хором ответили:

- Да!

Но один из котят, самый младший и маленький, ему даже имя не успели придумать и поэтому звали просто Котёнком, поинтересовался:

- А почему они хотят нас уничтожить?

Папа терпеливо ответил:

- Я же уже говорил. Потому что они наши враги.

- А почему они наши враги?

Папе это стало надоедать. Он раздражённо буркнул:

- Вот вырастешь – узнаешь. А пока не задавай таких дурацких вопросов!

Котёнок не понял, что именно рассердило отца, но больше ничего спрашивать не стал, боясь, что Папа его накажет и побьёт.

Потом Папа сказал, что Враги воюют с ними, котами, то есть.

- Война длится, наверное, с момента создания мира. Точно за это поручиться не могу, но я знаю, что мой дед воевал с Врагами. Мой отец тоже воевал. И я тоже. А потом, когда вы станете большими, то сами начнёте воевать с Врагами. И дети ваши тоже будут участвовать в этой войне. И дети ваших детей. Вот так-то. Понятно, что я вам сказал, дети мои?

Котята хором ответили:

- Да!

А Котёнок обратно чего-то не понял. Он спросил отца:

- А зачем нам воевать с Врагами, когда мы вырастем?

Папа внимательно посмотрел на своё дитя, но ответил:

- Потому что Враги – это враги.

- Но мы же ещё не выросли. Как же Враги могут быть нашими врагами в таком случае?

Папа потихоньку стал терять своё отцовское терпение:

- Вот когда вырастешь, вот тогда Враги и станут твоими врагами. Ясно тебе?

- Ясно, - кивнул головой Котёнок. И спросил опять:

- Значит, пока мы ещё не выросли, Враги ещё не являются нам врагами?

Папа взбесился:

- Опять ты задаёшь дурацкие вопросы! – заорал он. – Стань в угол!

- Но…

- Я кому сказал?! В угол!

На этой свалке было интересно. На свалку выкидывали ненужные вещи, но они казались Котёнку любопытными. Было здорово копаться в них и изучать их. Многим вещам Котёнок придумывал другие наименования и предназначения. На свалке Котёнок придумывал другой мир, в который ему играть было интересней, чем жить реальной жизнью. На свалке Котёнок познакомился с другом. Но сначала этот друг не был другом. Он появился на свалке впервые и Котёнок не мог понять, кто это. Поэтому и насторожился. Захотел притаиться, но было поздно. Тот увидел Котёнка, замер и пошевелил ноздрями. Потом подошёл поближе.

- Ты чего? – испугался Котёнок и сделал шаг назад.

- Ничего.

- Ты кто такой?

- А ты кто?

- Я – Котёнок.

- А я – Щенок.

- Ты что здесь делаешь?

- Я играюсь.

- Я тоже.

На несколько минут воцарилась тишина. Затем Щенок уселся на задние лапы и миролюбиво посоветовал:

- Не бойся.

- С чего ты взял, что я боюсь? – возразил Котёнок.

- Ну и хорошо, что ты не боишься. А я вот боюсь, - Щенок сказал это и заметно погрустнел.

Котёнок поинтересовался:

- Чего ты боишься?

- Вообще-то, не чего, а кого.

- И кого?

- Врагов. Они маленькие, у них хитрые и наглые морды, длинные тонкие усища и хвост постоянно стоит трубой.

Котёнок здорово удивился.

- Разве Враги такие?

Щенок в свою очередь тоже удивился и спросил:

- А какие?

- Враги большие, у них разинутые пасти, здоровенные зубы.

- Странно…

- Ничего странного тут нету. Мне Папа сказал.

- И мне папа сказал.

Опять настала тишина. Потом Котёнок признался:

- Если честно, то я тебе соврал. Ну, тогда, когда сказал, что не боюсь. На самом деле я испугался, увидев тебя, я подумал, что ты Враг.

- И я тоже так подумал. Не скрою.

- Знаешь что? Может, наши родители ошиблись и сами точно не знают, кто такие Враги?

- Ты прав. У меня тоже такое впечатление создаётся… Знаешь, тут так интересно! Столько много всего. Можно придумать замечательные игры. Ты как считаешь?

- Ты прав. Я уже придумал несколько.

- Сам?

- Сам. Хочешь, поиграем?

- Давай.

Домой Котёнок пришёл радостный. Он прямо с порога объявил:

- А у меня появился друг!!!

Мама на его слова не обратила особого внимания. Братья фыркнули. Они считали, что иметь друзей – ремесло для друзей и простаков. Себя они считали взрослыми и серьёзными. А Папа решил выяснить:

- Ты где был?

- На свалке.

- Что ты там делал?

- Игрался.

- И там встретил своего друга?

- Да.

Папа усмехнулся:

- Здорово! Нашёл приятеля на мусорке…

Братья засмеялись. Они не совсем точно поняли, что имел ввиду Папа, но засмеялись для солидарности. А Папа затем поучительно выговорил Котёнку:

- Друзей нет на свете. Это фикция. Усеки это на всю оставшуюся жизнь.

- Почему нет? – усомнился Котёнок.

Папа вздохнул. Какой-то неудачный и неправильный ребёнок у него получился. В кого пошёл..?

- Сейчас время такое, - сказал Папа Котёнку. – Не до друзей.

Мама закончила готовить ужин и погладила Котёнка по голове. Она жалела его. Ведь он был самый слабый и неразвитый из её детей. Мама спросила:

- А что это за друг такой, а?

Котёнок оживился и подробно описал внешность Щенка, искренне радуясь, что кто-то, всё-таки, не надсмехается над ним. И зря. Мама испуганно отдёрнула лапу, а у Папы шерсть дыбом встала:

- Что?!!! – вскипел он. – Да ты знаешь, дурак, кто это был?!

- Кто?

- Враг! Твоя жизнь была в смертельной опасности, недоумок! Ты это понимаешь?!

- Но он же ничего плохого мне не сделал. Мы просто играли…

Но Папа и слушать об этом не хотел. Крепкой отцовской лапой он надавал Котёнку по затылку и строго наказал:

- Не смей больше бегать на свою мусорку!

Первое время Котёнок не мог ослушаться отца. Прогулки на свалку прекратились, и этот факт очень опечалил Котёнка. А то как же? Только вот встретил друга, а он оказался Врагом. Неужели Щенок обманул его? В это не верилось. Даже если Щенок соврал, то зачем? Ведь он не обижал Котёнка, и вообще не чувствовалось, что играть с ним опасно.

Тоска не развевалась, время шло. Котёнок часами гулял по руинам и подвалам, гулял в одиночестве. Иногда он приближался к свалке, смотрел на неё, вздыхал и уходил. Котёнок понимал, что, если отец узнает о “мусорке”, то рассердится по настоящему. Котёнок от страха даже глаза закрывал, мысленно представляя это “по настоящему”.

Наконец он не выдержал и появился на свалке. От волнения сердце гулко застучало и пересохло в горле. Котёнок стал ждать, спрятавшись в тени мусорного ящика, стал ждать, сам не зная чего…

Щенок приблизился бесшумно, но Котёнок услышал и моментально проснулся.

- Привет, - сказал Щенок.

- Привет, - ответил Котёнок.

Щенок почесал лапой нос и проговорил:

- Ты…это…извини меня, что я так долго не появлялся. Едва я рассказал своим о тебе, как отец тут же запретил мне ходить на свалку и дружить с тобой.

- Не извиняйся. Со мной произошла такая же история, - сказал Котёнок.

- Надо же. Интересно, почему так получилось?

- Папа сказал мне, что ты – Враг.

- И мой отец сказал, что ты – Враг.

Котёнок посмотрел на небо и поразился про себя, почему оно такое внезапное и белое. Затем он опустил голову и увидел глаза Щенка, пристально нацеленные на него.

- Но мы же не враги, мы же друзья.

- Да. Наши отцы что-то напутали.

- У меня есть идея.

- Выкладывай.

- Давай сюда приходить каждый день?

- Хорошо. Но говорить об этом никому не следует.

- Ты прав, друг.

Вот так и повелось. Щенок и Котёнок играли на мусорной свалке тайком ото всех. И в первую очередь – от своих родителей.

Я написал несколько рассказов, где поведал о дружбе. Я по себе знаю, что это такое. Не верьте тем, кто говорит, что дружба – это анахронизм или утопия. Более того, берегитесь таких людей. Не верьте самому себе, если сами тоже так полагаете. У вас просто не было ДРУЗЕЙ. Вы должны понять, что это такое, чтобы потом понять остальное. Дружба – это великое чувство. О ней можно писать километрами, говорить годами. Берегите и цените это чувство.

Вот и у наших героев зарождалась настоящая дружба. И было страшно от того, что её приходилось скрывать. Дома у Котёнка и не догадывались, что на самом деле происходит. Папа считал, что одной взбучки достаточно, чтобы раз и навсегда заставить своё дитя поступать так, как велят родители. Мама во всём соглашалась с Папой. А братьям не было до Котёнка никакого дела, они были слишком заняты своими персонами.

А потом идиллия нарушилась. Вернее, закончилась. А произошло это по вине одного из старших братьев Котёнка. Как-то раз он прогуливался возле мусорки и к своему величайшему изумлению услышал голос Котёнка. Он понял, что тот нарушил запрет отца. Более того, Котёнок с кем-то разговаривал. Только брат не мог понять, с кем именно. Поэтому он тихо подкрался поближе и всё увидел. Его обуял ужас. Котёнок игрался с Врагом! Котёнок смеётся вместе с ним! Кошмар!

Брат так же тихо и крадучись покинул свалку и сказал самому себе, что сегодня Котёнку здорово достанется от отца. Это его развеселило. Он хихикнул.

Когда Котёнок переступил порог родного жилища, то мгновенно почувствовал страх, увидев своих родных. Мама стояла неподвижно и на него не глядела. Братья все были в сборе и сидели рядышком, словно приготовились созерцать какое-то зрелище. Папа уткнул лапы в бока, его хвост плавно помахивал из стороны в сторону.

- Так-так, - произнёс Папа. – Где ты гулял, сынок? Только не смей мне врать!

Котёнок потупил взор. Начинается…

- Отлично, - продолжил Папа. – Отныне ты будешь выходить из дома только в сопровождении одного из своих братьев. Понял?

Котёнок молча кивнул.

- А теперь, - Папа поманил его к себе пальцем, - поди сюда. В первый раз тебе, видно, показалось мало. Или не так уж больно. Сейчас мы это исправим.

- Может…- хотела сказать Мама, но Папа перебил её:

- Ты не вмешивайся. Я не потерплю никаких поблажек. Если я его сейчас не научу слушаться отца, то потом уже будет поздно!

Долго длилась эта грусть, долго длилось это одиночество. Дни складывались в недели, а недели в месяца. Казалось, к этому уже можно привыкнуть…

Но вот в один день Папа ужасно обрадовался. Он что-то прочёл в газете, потом восторженно и неистово затряс ею.

- Наконец-то! – вскричал Папа. – Мы им покажем!... Да-да! Покажем! Небо с овчинку сделается!...

Котёнок не очень понял по какому поводу торжествует Папа, но потом Мама сказала, что в газете напечатали о объявлении войны.

- Но зачем же столько восторга? – удивился Котёнок. – Ведь война – это плохо.

- Тише! – горячо зашептала Мама. – Не приведи Господь, вдруг Папа услышит твои слова.

Вместе с отцом ликовали и братья Котёнка. Мама сготовила праздничный ужин. На следующий день Папа отправился на вербовочный пункт. Оттуда домой он пришёл в военной форме. Настроение у него было отличное, так же он был немного выпивши, поэтому без конца рассуждал о политике и будущих победах над врагом.

Папа пробыл на войне почти целую неделю, потом пришла похоронка. В ней говорилось, что Папа “героически пал на героическом поле героического сражения”. Маме сразу стало плохо, она перестала говорить. Братьев обуял гнев и ярость. Сначала они костерили на все лады Врагов и обещали с ними расквитаться, потом один за другим тоже отправились на вербовочный пункт. Мама совсем слегла. Котёнок не знал, что делать, как быть в такой ситуации. Ведь он был мал. Поэтому приехали мамины родственники, их Котёнок никогда не видел, они решили забрать Маму к себе, чтобы она относительно нормально закончила жить, а Котёнку сказали:

- Извини, малыш, но у нас тоже есть свои дети и лишний рот нам не прокормить.

Котёнка отправили в интернат. Взрослые посчитали, что ему там среди своих ровесников будет лучше, чем на улице. Взрослые, конечно, правы. Но не совсем, как оказалось.

Война продолжалась. Котёнок в интернате чувствовал это всё сильней и сильней. В интернате время и пространство подразделялось на сильных и слабых. У сильных было право обижать слабых. У слабых были обязанности быть униженными перед сильными. Прошлая жизнь Котёнку казалась уже сладким сном, а те игры на свалке – чарующими мгновениями. Из-за дня в день свалка вспоминалась чаще, и это приносило боль, которая с каждым воспоминанием становилась больнее. Потом до оттенка дошло, что никто и ничто не сможет ему помешать опять туда пойти.

На валке ничего не изменилось. Но её Котёнок воспринимал уже по другому. Это была уже не площадка для игр, а место для выброса зловонных отходов.

Котёнок увидел, то на свалке он не один. Чуть поодаль виднелся Щенок. Котёнок направился в его сторону и увидел, что Щенок тоже двинулся к нему. Они встали на месте. Их разделяло три-четыре шага.

- Удивительно, что я тебя здесь увидел, - сказал Котёнок.

Щенок слабо улыбнулся:

- А я знал, что ты здесь можешь появиться.

Котёнок подумал. О чём с ним говорить? И зачем? Они так долго не виделись. Но потом он отогнал эту мысль и произнёс:

- Моя жизнь изменилась. Я теперь живу в интернате.

Словно заранее зная ответ, Щенок всё же спросил:

- Почему? Ты убежал из дома?

- У меня нет дома. У меня нет никого.

Щенок сел на задние лапы. Он сказал:

- Похоже, мы товарищи по несчастью. Я тоже потерял семью. Теперь живу у дяди. Он – полковник. Он хочет отдать меня в военное училище… Знаешь, что мне сейчас больше всего хочется?

- Чего?

- Не возвращаться в наш мир.

- И я не хочу.

Прогремел какой-то гром. Он напоминал звук взрыва. Щенок и Котёнок поглядели на небо. Нет, там чисто. Сегодня там ясно.

- А давай-ка свалим отсюда, пока не поздно? – предложил Щенок.

- Куда?

- В другой мир. Где посветлее, чем у нас. И подобрее. Где нет никаких врагов.

Котёнок долго не раздумывал. Он сказал:

- Идём.

ДРАКОН

- Вставай! Дракон летит!

Пол, слыша это через сон, стал просыпаться, прилагая неимоверные усилия. Он даже застонал.

- Дракон летит! Слышишь?

Пол открыл глаза.

- Да. Слышу, - еле произнёс он эти слова.

Он ещё не пришёл в себя, но узнал голос брата и понял, что это он говорил.

Пол вскочил с постели и подбежал к окну.

- Где? – заволновался он.

Брат молчал, уперев руки в бока.

Пол вглядывался в ясное чистое небо. Никого и ничего там не было. Ни птиц, ни облаков, только солнце.

- Где он? – повернулся Пол к брату.

Артур изобразил на лице полное недоумение.

- Кто?

- Ну, Дракон…

- А что, не видно?

- Нет, конечно.

Артур усмехнулся.

- А ты посмотри получше.

Пол опять глянул на небо.

- Да нет там Дракона, - сказал он.

- Ну, - брат издал смешок, - значит, мне показалось.

Пол вмиг помрачнел. Он понял, что брат опять издевается над ним.

- Чего так смотришь? – спросил брат. – Как на врага…

- Твои шутки все до одной не стоят и цента.

- Да я и не продаю их, - Артур заржал, как лошадь, и не спеша вышел из комнаты.

Вот так было всегда. Ещё в школе одноклассники дразнили его и высмеивали, учителя подшучивали над ним, а друзья ругали.

В институте он всегда был роли идиота-фантаста и лишь ненамного пошатнул и так свою неважную репутацию. Затем он пошёл работать и смеяться настал черёд его сослуживцам и напарникам. Это ладно-то, но в семье его тоже поднимали на смех. Особенно старался старший брат, не скрывающий того, что стыдится этого “дурака и недотёпу”.

Внешне к Полу эти термины не подходили – парень, как парень, таких миллион. Но он верил в Дракона. Понимаете?

Он верил в Дракона, который прилетит. И он один в своём родном городе исповедовал такую веру, хотя полвека назад все тоже с нетерпением ожидали Дракона.

Но Дракон не летел. Его никто не видел. И люди стали постепенно забывать его. Ведь время летело и не стояло без дела. Всё усовершенствовалось и менялось, принимая более менее оригинальные формы, всё – самолёты, жвачки, компьютеры, гигиенические прокладки, телевизоры, презервативы, шмотки, духи и лосьоны после бритья. Всё приходило в движение и двигалось. Только не вера в Дракона. Она исчезла напрочь.

И Полу было горько от этого, обидно за людей, которые продали свою надежду в обмен на прелести современного бытия. И он один, единственный из всех, верил в Дракона, который прилетит однажды, одолеет Зло и Тьму, решит все проблемы. Он верил в Дракона, который имел крылья из Правды и Любви, который вместо законов и правил, как жизнь, подарит прекрасные стихи – свою поэтическую Конституцию.

Согласно легенде Дракон спал в пещере и сон его был крепок, ибо когда-то он побывал в одной стране, навёл там порядок, сильно устал от этого и теперь так долго спал. Как только его сон закончится, он проснётся и прилетит, неся на крыльях счастье и добро в наш мир.

Пол мечтал о том времени, как ребёнок о заветной игрушке, и тяжело вздыхал, видя равнодушие общества к ожиданию Дракона. Более того, общество смеялось и издевалось над Полом, над его чувствами и верой. И переживать это было ещё тяжелей.

На уикенд к лесу Пол отправился вместе с Френком и Зигмундом. Это были его друзья, два физика, они работали в школе педагогами. Выбирая себе место, где разбить палатку, они долго шли по полю. Пол не мог не заметить, что его два приятеля прячут улыбки и иногда подмигивают друг другу. И ещё у них было отличнейшее настроение.

- Что с вами? – поинтересовался Пол.

- Это природа, - сказал Зигмунд.

- Да-да, - поддержал Френк. – Симптомы её обаяния.

- А вот у меня какое-то предчувствие, - заявил Зигмунд.

- Какое? – спросил Пол.

- Физиология, - фыркнул Френк. – Небось сходить по большому хочется.

- Да нет, - издал смешок Зигмунд. – Чувствую, что сейчас что-то случится. Что-то такое важное и великое.

- Глупости, - заметил Пол.

Френк поправил очки.

- Зиг, - сказал он откровенным тоном, - если так приспичило, то сходи за тот лужок. Мы отвернёмся.

- Да идите вы…

И тут…время было обеденное и всё было хорошо видно. Френк удивлённо охнул и показал пальцем на небо.

- Что там?

- Смотрите!

Пол почувствовал, что земля под ним начинает плясать. А в своём теле ощутил пламя, оно только-только начало разгораться. Он смотрел на небо и видел… он не верил глазам своим… Он даже испугался. Там летело какое-то существо, оно имело тело ящера, хвост и большие кряжистые крылья, которые плавно порхали. Из пасти ящера вылетали временами струйки огня.

- Дракон… - потрясённо вымолвил Френк.

- Прилетел… - добавил Зигмунд.

У обоих в голосе промелькнуло что-то ироничное, которое Пол не уловил, ибо пламя объяло его всего, с головы до ног.

Не разбирая дороги, он помчался в город и влетел в него – потный, счастливый, задыхаясь от радости, в грязи, так как он несколько раз падал на бегу, и орал во всю силу лёгких.

- Дракон!

Он кричал и бесился. Он бежал по улицам и скакал, как дитя.

- Дракон! Прилетел!

Он останавливал людей, хватал их за руки, за ноги, за плечи и орал им в лицо. С торжеством и дикостью.

- Дракон! Прилетел! Дракон!

Он залезал в автобусы и трамваи, носился по всему городу и ни как не мог успокоиться.

- Дракон! Ура-а! Дракон!

Потом он устал и стал задыхаться. Перешёл на шаг и начал ходить по улицам с весёлой улыбкой на лице. Грудь его вздымалась от пережитых ощущений, тело словно излучало ток. Он говорил каждому встречному:

- Прилетел Дракон…

- Неужели? – ирония ироничных глаз в ответ ему.

- Не верите? Он приземлился в поле.

- Да вы что?

Он говорил всем, детям и взрослым, мужчинам и женщинам, старикам и молодым.

- А вы знаете, прилетел Дракон!

- Не слышал, не слышал, - усмешка на усмехающихся губах.

- Вот подождите, сейчас он появится в городе.

- Ждём-с, ожидаем. С нетерпением…

Он был счастлив и уже не горел. Некое умиротворение и успокоение овладело им. Пол шёл с полным пониманием того, что сейчас произойдут в истории человечества крупные перемены, что вот-вот немного и начнётся что-то глобальное и никем ещё невиданное. Иногда он поглядывал на ясное небо, а потом на часы. Он мчался по городу целых полдня, а…небо почему-то чистое и там не видно даже птиц.

- Ничего, - подумал Пол. – Ничего…Ещё немного и он грянет…А ведь никто мне не верил.

Около своего дома он остановился. И зашёл внутрь. Он только сейчас заметил, что надо переодеться в чистое.

Мама стояла в прихожей. Вид у неё был недовольный.

- Привет, мама, - бросил ей Пол. – “Она ничего ещё не знает. И тоже не верила мне. Вот-то удивится…”

- Сынок, - её голос скрипел от досады, - соседка, тётя Марта, видела тебя на рынке. Она утверждает, что ты бегал там, как сумасшедший, и орал во всё горло что-то про Дракона. Сынок, с тобой всё нормально?

- Мам, но я видел Дракона, - сказал Пол.

- И где?

- За городом. На поле. В небе. Честное слово!

Она вздохнула:

- Почему ты грязный?

- Упал, -ответил Пол. – Я сейчас переоденусь.

Она ничего не сказала и пошла на кухню.

“Не верит…” – понял Пол. – “Вот удивится-то…”

Напевая, он поднялся к себе. Взял чистую одежду и пошёл в душ. Помылся, оделся и пришёл в свою комнату. Он взял стул, поставил его около окна, сел на него и стал смотреть в небо. И на часы.

Время шло. Дракон не летел.

Пол встал и начал ходить по комнате. Надо как-то убить время, решил он, а то я сойду с ума от нетерпения. Он взял книгу, стал читать, листать, но не смог себя увести в этот процесс. Понимание того, что сейчас прибудет Дракон, мешало всяким спокойным занятиям.

Пол отложил книгу и опять сел около окна. Нет Дракона, не видно…

Ладно, подождём… Час прошёл, второй… Уже приближался вечер, а Пол всё так же смотрел в окна и сердце его отчаянно стучало.

- Ну?! Где ты?!

Нет Дракона. И с улиц не слышно ничего, кроме банальных голосов банальных соседей на банальные темы. Не слышно смеха, не видно счастья и всеобщей радости.

- Я сойду с ума, - понял Пол.

Он начал ходить по комнате и, проходя мимо окна, бросать взгляды на небо. “Что же это такое, а? я же видел его…Я же видел!”

В комнату вошёл Артур. Увидев его, Пол тут же лёг на кровать.

Артур увидел стул около окна и молча усмехнулся.

- Кого ждём? – осведомился он.

Пол молчал.

Артур неторопливо подошёл к окну.

- Дракона? – спросил он.

Пол не ответил.

- Так вот же он, - сказал брат, глядя на небо и тыча туда пальцем.

Пол еле сдержался, чтобы не вскочить и не броситься к окну. Он просто вспомнил, как умеет шутить брат.

- Чего не смотришь? – будто удивился Артур. – Уже надоело ждать? Исчезла вера в него? Как это некстати, особенно, когда он уже над нами.

Пол молча лежал на кровати и не реагировал. Артур не спеша вышел из комнаты с самым серьёзным выражением лица. Пол тут же соскочил с постели и подобрался к окну. В небе никого нет.

Он услышал хихиканье. Повернулся к двери. Она была полуоткрыта, и в комнату заглядывало лицо брата.

- Какой же ты, всё-таки, дурак! – с весёлой злостью заявил он.

И лицо исчезло. Хлопнула дверь.

Пол нахмурился.

- В чём дело? – мучился он. – Я же видел его… Он летел к нам…Где же он?

Пол опять заходил туда-сюда.

- Может, он уже приземлился, а я ничего не знаю?

Он подумал минуты три и взялся за трубку телефона. Набрал номер городского диспетчера.

- Алло? – сказал милый женский голос.

- Здравствуйте, - сказал Пол.

- Здравствуйте.

- Дракон прилетел?

Пауза. Короткая. Потом смех.

- О! – сказал женский голос. – Значит, вы тоже насчёт этих слухов?

- Каких слухов?

- Таких слухов, что якобы прилетает Дракон.

- А разве он не прилетел?

- Нет, - опять смех. – Просто по городу бегал какой-то псих и взбудоражил всех. Он-то и распространял весь этот бред о Драконе. Нам уже раз десять звонили. Такие же доверчивые, как вы.

- Но я же видел его! – упрямо воскликнул Пол.

- Кого?

- Дракона.

- Где?

- За городом. На поле.

Пауза. На том конце молчали. Пол ждал ответа. Потом женский голос вкрадчиво осведомился:

- Послушайте, а не вы ли были тем самым психом?

Пол бросил трубку.

Какое-то смутное подозрение стало одолевать его. Но точно понять, что это такое за подозрение, он пока не мог.

Пол надел куртку и вышел во двор. Взял из гаража велосипед.

- Куда? – спросила мать.

- Прогуляюсь

Голос Артура добавил дегтя в мёд:

- Мама, он уже у нас большой. Может, он на любовное свидание отправился. К Дракону.

Артур захихикал.

- Да уймись ты! – резко оборвала его мать.

Пол сел на сиденье велосипеда и зарулил.

Он шёл по полю. Уже было темней, чем раньше. Ещё час и воцарится окончательная тьма.

А вот и палатка. Пол направился к ней. Приближаясь, он всё четче и четче видел около неё что-то такое…что-то большое и… Пол уже понял, что это Дракон, тот самый, которого он видел с Френком и Зигмундом.

А вот стояли и они. И рядом с ними – Гарри, который в институте славился тем, что мог разыграть кого угодно. Он носил очки в толстой оправе и имел густые усы.

Они увидели Пола.

- Смотри, кто идёт…

- Пол… Это наш Пол…

- Что-то с ним не то…

- На нём и лица-то нет…

Пол подошёл к ним.

- Пол, а ты куда умчался?

- В самом деле, Пол? Весь выходной испортил.

Пол глядел на них и на Дракона. Вернее, на летательный аппарат в виде дракона. И он перевёл взгляд на Гарри.

- Твои делишки? – мрачно осведомился он.

Гарри широко открыл рот, аж блеснули передние золотые зубы в лучах заходящего солнца.

- Это была лишь шутка. И только, - заявил он, не скрывая своего удовольствия.

Пол уставился на Френка и Зигмунда.

- Вы знали об этом?

- Они даже мне помогли, - ответил за них Гарри.

У Пола лицо потемнело. Он сжал кулаки.

- Зачем вы так сделали? – спросил он. – Для чего?

- Да не напрягайся так, Пол. Это же шутка! Мы пошутили.

Пол пошёл прочь от них.

- Ладно тебе, Пол, будет… Не обижайся! Извини, если это так задело тебя… Да вернись ты!

Этот старик знал всё и про всех. Он считался самым великим мудрецом. Он жил в домике, который был похож на сарай, и работал сторожем в детском саду.

Когда Пол пришёл к нему, он заваривал крепкий чай.

- Здравствуйте, - сказал Пол.

- Здравствуй, юноша, - кивнул ему Старик.

Молчание. Пол не знал, как начать разговор.

- Ну? – спросил Старик. – Чего тебе?

- Мне нужны ответы на мои вопросы.

Старик пристально глянул на него.

- Я не справочник, - сказал он.

- Мои вопросы не существуют в справочниках и энциклопедиях.

- Какие у тебя вопросы?

- О Драконе.

- Ну и..?

- Вас это не удивляет?

- Это тема? Отнюдь. Дальше?

- Когда он прилетит?

Старик налил в железную кружку чай.

- Это зависит от людей.

- Но люди не верят в Дракона.

- Поэтому его нет до сих пор.

- Значит, чтобы он прилетел, надо всем людям уверовать в него?

- Да. Дракон прилетит, если почувствует, что он НУЖЕН. Чтобы он явился, должна возникнуть надобность в нём.

- Но как это сделать?

- Это само должно возникнуть. Как настроение. И перейти в состояние.

Пол встал на ноги.

- Спасибо, я понял.

Старик глянул на него.

- Куда ты? – спросил он.

- Действовать, - сказал Пол. – До свидание.

Он двинулся на улицу.

Политик поднял голову от бумаг и сказал Полу, указывая рукой на стул напротив себя:

- Присаживайтесь.

Пол так и сделал.

- Да? Я вас слушаю? – осведомился Политик.

- Я пришёл к вам с предложениями организации некоторых реформ и преобразований государственной важности с целью улучшения условий жизни всего общества, - изрёк Пол.

Политик даже улыбнулся.

- Вам сколько лет, молодой человек?

- Какое это имеет значение?

- Интересно.

- Двадцать один.

Улыбка стала шире.

- И какие у вас предложения?

- Не смейтесь. Я серьёзно.

- Я не смеюсь, не беспокойтесь. Как можно? Нет-нет, отнюдь даже нет.

- Мои предложения касаются непосредственно отношения людей к прибытию Дракона.

- Что? Дракона?

- Если вы забыли, то я напомню. Дракон – это…

- Не стоит, я вспомнил.

- Так вот…

- Да? Говорите, молодой человек, я весь во внимании.

- Чтобы Дракон прилетел к нам, надобно в людях сформировать желание ожидать его.

- Интересно, интересно… Дальше?

- Поэтому я считаю, что этому желанию надо поспособствовать.

- Искусственно имитировав его?

- Да. Вы поняли меня верно.

- И каким образом?

- Вы не догадываетесь?

- Признаться, нет. А вы?

- Надо культивировать идею Дракона. На телевидении ставить передачи, в которых будут разбирать сущность Дракона и его необходимость. Снять фильм. Художественный. И документальный можно. Поднимать эту проблему до государственного уровня, обсуждать её и анализировать, чтобы о Драконе постоянно говорили и начинали верить в него.

- То есть, проводить политику драконологии?

- Можно так сказать. И ещё. Я предлагаю внести в государственный герб изображение Дракона.

- Ого! Смело.

- И чтобы солдаты давали присягу не только Родине, но и Дракону.

- И полицейские пусть арестовывают преступников со словами “Именем Дракона!”. Да? Так?

Пол напрягся. Он начал понимать, что Политик не воспринимает его всерьёз. А его внимание на самом деле являлось маской, личиной.

- Я ценю вашу фантазию, молодой человек, - перестал улыбаться Политик.

Он даже нахмурился.

- Это не фантазия, - с печальной усталостью ответил Пол.

- Вот что, молодой человек, было приятно вас слушать, но у меня много дел. И все они требуют времени, которое вы у меня отнимаете.

Пол почувствовал полный упадок сил.

Если государство не желает помогать, то придётся самому реализовать свой план. Прежде всего Пол решил провести конференцию и пригласил на неё Писателя, Педагога, Музыканта, Философа, Художника, Социолога, Священника и Статиста. Конечно, каждого он извести о цели конференции и каждый из них дал неопределённый ответ. Вместо них пришёл Поэт, которого не пригласили.

- А почему никого нет? – удивился он.

Пол был мрачнее тучи.

- Не знаю.

- Жаль-жаль… Очень жаль.

- А что вы хотели?

- Не знал, как развлечься сегодня. Вот и решил поглядеть на ваше сборище. А оно, оказывается, не состоится.

Пол заскрипел зубами от злости.

- Идите вон отсюда.

Поэт не обиделся. Он обнажил белые зубы в улыбке.

- Разумеется, любезный друг. Раз никого нет, то я, пожалуй, пойду. Где дверь? Там? Точно? А по моему, я зашёл с той стороны… Нет, вы правы. Дверь, всё-таки, там…

Десять человек стояли в ряд перед Полом, очень внимательно на него глядя. Он же ходил перед ними, заложив руки за спину.

- Вам повторить? – спросил он их.

- Не стоит, сэр, - подал голос один из них.

Пол расстрелял его своим взглядом.

- И, всё-таки, я сделаю это. Для профилактики. Я вам заплатил деньги. Так? Так. И вы должны в течении всего завтрашнего дня распространять вести будто скоро прилетит Дракон. Никаких шуток и усмешек, всё на полном серьёзе. Понятно?

- Да, сэр.

- Вы должны понять, насколько серьёзна эта идея.

- Конечно, сэр.

- Ну, тогда…с Богом!

Через два дня Пола разбудили двое полицейских.

- Вставайте.

Он удивился:

- Кто вы?

Ему ткнули удостоверения.

- Следователи Педжет и Нивен.

- Чем обязан вашему визиту?

- Пройдёмте с нами.

Пол нахмурился.

- За что меня арестовывают?

- Это не арест. Пока.

- Где ордер?

- Пошевеливайтесь! Просят по-доброму – извольте сделать.

- Я вас не понимаю… Что происходит?

- Узнаете. На месте.

Пол оделся наскоро и пошёл за ними

- Куда? – заволновалась мать.

- В полицию, - ответил сын.

- Что ты натворил?

- Я ничего не сделал. Не беспокойся.

- Если не считать вчерашнего ограбления банка с целью передачи денег в фонд Дракона, - вставил Артур, явно злорадствуя.

Пола сразу провели в кабинет шефа. И усадили на стул.

Шеф был толстый, лысый, с бакенбардами и мощными подтяжками, за которые он заворачивал большие пальцы обеих рук. Он внимательно смотрел на Пола.

Потом сказал Нивену:

- Ввести.

Тот впустил в кабинет ещё одного человека. В нём Пол узнал одного из тех, которым заплатил он позавчера деньги. И испугался.

- Он? – кивнул шеф на Пола.

Человек посмотрел на парня.

- Он, - не отрицал он.

- Точно?

- Точно.

Шеф откинулся на спинку стула.

- Уйдите все. Оставьте нас.

Нивен и человек покинули кабинет.

- Итак, вы, вроде, знакомы? – спросил шеф.

Пол попробовал озадачиться. Для вида.

- Не понимаю, зачем меня сюда привели.

- Если ты забыл, то я напомню, - продолжил шеф. - Он и ещё девять человек получили от тебя деньги и стали сеять в городе панику и пускать бредовые слухи.

Пол решил перехватить инициативу в свои руки.

- А почему мне не предоставили адвоката? – грубо осведомился он. – Я имею право не отвечать на ваши вопросы без него.

Шеф аж улыбнулся. До ушей.

- Будет тебе адвокат, сынок. Будет. И суд, и присяжные, и несколько месяцев за решёткой за нарушение общественного порядка и гражданского благополучия. Хочешь?

Пол не ответил. Он проиграл.

- Ну и что? – говорил шеф. – Скажешь, зачем они делали это?

- Они не панику сеяли. Они…

Шеф перебил его:

- Они ещё как сеяли панику, сынок. Они взбудоражили людей, нагоняли страху и всякого ужаса. Всем казалось, что через неделю, а то и меньше, грянет Армагеддон. Несколько слабонервных граждан обратились за помощью к врачам. А один наглотался снотворного. Хорошо, что успели откачать, тебе, сынок, повезло…

И шеф замолк. Пол был ошарашен услышанным. “Как же так? Я же хотел…” – метались его мысли в пустой голове. – “…Я же хотел только добра…”

Шеф устало потёр глаза.

- Ты развлекался или тебе требуются услуги психиатра? – осведомился он.

- Ни то, ни другое.

- А что именно?

- Я хотел, чтобы все ждали Дракона, - покраснел Пол.

Шеф поставил локоть на стол и положил своё лицо подбородком в полураскрытую ладонь. Он сощурился.

- Постой-ка…а ты случайно не тот самый Пол, который хотел провести конференцию «ДРАКОНИКА» на официальном уровне? Мне об этом рассказал Политик.

- Я.

Шеф вернулся в прежнею позу – большие пальцы за подтяжками, спинка стула стонет под тяжестью тела, навалившегося на неё.

- Послушай-ка, парень… - сказал он. – Вот смотрю на тебя… У меня, знаешь ли, сын есть. Ему столько же лет, как и тебе. И у меня тоже с ним проблемы были. Как у всех. Как же без них? Обычное это дело. Он тоже маялся и места себе не находил, он тоже мечтал. Но он не умел стоять на ногах и как следует дать сдачи. Это я в переносном смысле имею в виду. То есть, был, как ты. Я не расстраивался особо, думал, что со временем обойдётся, ветер выветрится из его башки. И знаешь что? Я оказался прав, всё произошло, как я и думал. И тебе, сынок, поэтому я дам один совет… Ты молод. Понимаешь? Ты молод и ЖИЗНИ хватает этого факта. Не трепли её за шкирку. Всё равно произойдёт то, что предназначено, хочешь ты этого или нет. Ты не в силах что-либо ей сказать. У тебя есть несколько возможностей, одна из которых – благополучно жить. Цени такую возможность, пока ты молод и не попал в настоящее дерьмо.

Настала пауза. Шеф закурил сигарету.

- Ты понял? – осведомился он.

- Да, - печально ответил Пол.

- Иди. Я тебя не видел и не знаю, ты меня тоже. И запомни – это только на первый раз. Который является так же последним.

- Ничего не получается, - говорил Пол. – Всё бесполезно.

Кресло под Стариком заскрипело.

- В самом деле? – запыхтела его трубка, выпуская клубы дыма.

- Да. Люди не станут ждать Дракона. Это я точно понял.

- Почему?

- Потому что, слыша о его прибытии, они либо кончают жизнь самоубийством, либо осмеивают его.

- Хм… - сказал Старик.

- Но Дракон должен прилететь, - упорствовал Пол. – Должен! Понимаете?

Старик пожал плечами.

- Что вы хотите этим сказать? – не понял его Пол.

- А он существует?

- Дракон?

- Да.

- А разве нет?

- … - Старик не ответил.

- Вот что, - хлопнул Пол по своим коленям. – Я должен найти его сам. И разбудить

Старик молча курил трубку.

- Вы знаете, где он живёт? - спросил Пол.

- Где-то на юге. Точно не знаю.

- На юге?

- Угу.

- Далеко?

- Да как сказать… всё зависит от твоего желания и терпения.

Пол встал со стула.

- Этого во мне достаточно.

- Тебе виднее.

- Я пошёл. До свидание.

Пол шёл и шёл. Долго. К югу. Сначала он отправился на машине. Спустя недели две кончился бензин и он её бросил. И начал передвигаться пешком. Он шёл долгое время.

Шёл и шёл…

Шёл и шёл…

Шёл и… пришёл к Первой Заставе. Сторожа – высокие и грозные загородили ему путь.

- Кто ты? – спросили они.

- Путник.

- Имя?

- Пол.

- Что надобно?

- Пройти.

- Куда?

- К Дракону.

- Мы пропустим тебя, если ты отдашь нам свои руки.

Пол удивился:

- Как же я буду без рук?

- Мы дадим взамен другие руки.

- Но зачем всё это?

- Таков закон Дракона.

Пол подумал и:

- Ладно, я согласен, - сказал он.

Его провели в операционную и хирург совершил операцию. Отрезал руки и пришил другие.

Он шёл и шёл…

Шёл и шёл…

Шёл и…пришёл ко Второй Заставе. Сторожа – сильные и мощные – не дали ему пройти.

- Кто ты?

- Путешественник.

- Имя?

- Пол.

- Что надо?

- Пропустите меня.

- Зачем?

- Я иду будить Дракона.

- Мы пропустим тебя. Но ты отдашь нам свои ноги.

- Как же я пойду без ног?

- Взамен дадим другие ноги.

Пол подумал и:

- Хорошо. Я согласен, - был его ответ.

Его отвели к врачу, который отрезал от него ноги и пришил другие.

Он шёл и шёл…

Шёл и шёл…

Шёл и…пришёл к Третьей Заставе. Сторожа – здоровые и накаченные – закрыли ход.

- Куда?

- К Дракону.

- Кто ты?

- Странник.

- Имя?

- Пол.

- Отдай голову и только тогда проходи.

- Но я же умру без неё!

- Не умрёшь. Мы дадим взамен другую голову.

Пол уже не думал:

- Я согласен.

Хирург отрезал его голову и пришил другую.

Он шёл и шёл…

Всё шёл и шёл…

Шёл и…пришёл к Четвёртой Заставе. Сторожа – огромные и страшные – закрыли вход.

- Кто ты?

- Бродяга.

- Имя есть?

- Да. Пол.

- Чего хочешь?

- Пройти к Дракону.

- Отдай нам туловище и иди.

- Я получу взамен другое?

- Да.

- Хорошо. Я не против.

Хирург совершил и эту последнею операцию.

Он шёл и шёл…

Шёл, шёл и шёл…

Шёл, пока не подошёл к горе и не увидал табличку с надписью «ЛОГОВО ДРАКОНА». Он взобрался на гору и одолел её. На самой вершине он увидел в скале отверстие, загороженное воротами, и понял, что прибыл к цели. У него гулко застучало сердце от волнения.

“Сейчас…сейчас…” – думал он.

Он подошёл к воротам и постучался. Громко. Чтобы услышали.

Ничего не случилось. Ворота не открылись.

Он опять постучал. Громче.

И опять молчание в ответ.

Пол даже испугался и заколотил, что было мочи.

- Иду, иду… - пробурчал в ответ недовольный и очень старческий голос. Не то, что старческий, а даже дряхлый.

Пол услышал шарканье и пыхтенье. Старческий голос вопросил:

- Ну..?

Пол удивился:

- Что “ну”?

- Ну чего надо? – с великой досадой уточнил дряхлый голос.

- Дракон здесь? – сердце Пола замерло.

Пауза. Долгая. Затем:

- А вы из полиции? – осторожно осведомился голос.

- Нет, - смешался Пол.

- Если из налоговой, то знайте – за прошлое полугодие всё заплачено.

- Я и не оттуда.

- А откуда?

- Я от людей. От людей всего мира.

- Кто ты?

- Моё имя – Пол.

- Покажи документы, - потребовал голос, хотя ворота были закрыты и показать что-либо и кому-нибудь было, разумеется, невозможно.

- Да нет у меня никаких документов, - рассердился Пол. Сюжет беседы озадачивал его. Происходило не то, что он ожидал.

- А чего надо?

- Я же говорил. Дракон здесь?

- Извини…Склероз. Есть такая болезнь…мм-м…так тебе чего?

- Дракон здесь?!

Пол чуть ли не кричал.

Опять возникла пауза. Долгая.

- Нет, не здесь, - ответил голос.

Сердце Пола на миг остановилось.

- А где он? – растерянно спросил он.

Молчание. Недолгое.

- Он в отбытии, - осведомил разлагающийся голос.

- А…а… - лепетал Пол. – Куда он…отбыл?

- Далеко.

- Когда?

- Мм-м…мм…два года назад…Да, два года назад.

Пол не мог прийти в себя.

- И когда он вернётся? – спросил он.

- Не знаю… Приходите лет через сто. Может, и застанете его.

- Это…конец всему, - потрясённо вымолвил Пол.

- А зачем он тебе?

- Он должен спасти мир от зла.

Дряхлый голос засмеялся. Словно задребезжала старая ржавая кастрюля.

- Дракон уже не занимается такими делами, - отсмеявшись, сказал старческий голос. – Он давно уже на пенсии.

Пол удивился. Он был в ошарашенном состоянии, но смог удивиться.

- Разве драконы выходят на пенсию?

Дряхлый голос авторитетно заявил:

- Всякое бывает. И это – не исключение.

Пол отвернулся от ворот, пошёл вниз по склону, как раненный, хромая и спотыкаясь. Потом он взмахнул своими крыльями, оторвался от земли и полетел.

Пол летел и думал:

“Всю жизнь поломал, олух. Не зря добрые люди давали умные советы, а я, как баран бился в ворота, идиот, дурак, и правильно смеялся надо мной Артур, и я в самом деле тогда сходил с ума и бегал по улицам, крича во всё горло. Как жить дальше? Без веры и идеалов? Придумать новые? Нет. Это не повторится, получил урок на всю жизнь, хватает достаточно. Но почему? Почему ЭТО не случилось? Ну и дерьмо же, всё-таки..! Дать бы себе по башке!

Как начать жить? Очень просто! Женюсь. Не так что ли? Так! Очень даже так. Детей заимею. Сына и дочь. Нет. Двоих сыновей. И дочь. Короче, троих… Как же это просто случилось, даже удивительно. Любая фантазия разлетается на осколки, соприкоснувшись с реальностью. Разве я это не знал? Знал. Просто не хватало фактов и житейского опыта. Вот, всё… Всё, конец сказке. И очень хорошо. И слава Богу.”

Пол летел над родным городом, спускаясь ниже и ниже, и смотрел вниз. Он глядел на улицы, на машины, дома, людей… Особенно, на людей. Они вели себя странно, они собирались в толпы и пялились на небо. Они тыкали на него, на Пола, своими пальцами и почему-то восклицали:

- ДРАКОН! ДРАКОН ПРИЛЕТЕЛ! ДРАКОН!

КРАТКАЯ ХРОНОЛОГИЯ ЗВЕРОМАНИИ

1. ПОЯВЛЕНИЕ ХОЗЯИНА

Во вторник случилось крупное несчастье. Премьер-министр встревожился как никогда в своей жизни. Дело в том, что кто-то съел группу туристов, которые пошли осматривать Кристальный Грот – национальную достопримечательность, приносящую государству большой доход. Вы же знаете, что такое Кристальный Грот? Тот, кто не знает, пусть знает – это пещера, в которую удалился в древние волшебные времена маг Мерлин. Мерлина, конечно, там не нашли, но всё равно в Грот стекалось множество туристов. И пусть стекаются. Лишь бы денежки платили.

И вот, их съели. Недалеко от Грота нашли их кости, сложенные горкой.

- Не сеять панику в народе, - строго приказал премьер.

Но паника сама себя посеяла. Такое происшествие не укрылось от народа. И народ забурлил и заволновался.

- Мы примем меры, - пообещал премьер по телевизору.

И правительство наняло двух сыщиков. Оба чтили Шерлока Холмса и Ната Пинкертона, оба имели неплохую репутацию, оба носили одинаковые плащи, шляпы и очки. Их знал весь мир. Сыщики занялись расследованием этого загадочного инцидента, для чего отправились непосредственно к месту происшествия. Утром нашли два обглоданных скелета. Кто-то даже съел их плащи, шляпы и чёрные очки, оставив лишь их детективные удостоверения, по которым два обглоданных скелета и идентифицировали.

Народ испугался сильнее. Чтобы его отвлечь, правительство объявило двух сыщиков героями посмертно и воздвигло им памятник. Массы пособолезновали павшим храбрецам и немного подзабыли о загадочном людоеде. Под этот шумок одна крупная туристическая организация в надежде подзаработать на всём этом деньги организовала экскурсию в Кристальный Грот. Путёвки разошлись в утроенном тираже. Уж очень интересно всем было посмотреть своими глазами на останки тех туристов и двоих детективов. Через час от членов экскурсии тоже остались лишь останки.

Общественность завопила от страха. Смятение овладело всеми, независимо от социальной принадлежности и принципиальных устоев.

- Спокойствие, только спокойствие, - лепетал премьер, бледный от испуга.

Вечером, когда большинство законопослушных до банальности граждан сидело перед экранами своих телевизоров, ожидая показ очередной серии любимого бразильского сериала “ГРЕШНАЯ ЛЮБОВЬ” …или “БЕГУЩАЯ ПО ВОЛНАМ” ? ...или ... хер его знает,что название у этого сериала, ведь их столько навалом, как собак нерезанных! Так вот, вместо сериала на экране появился Зверь. Лютый. Страшный. Грозный.

Граждвне все до одного ахнули. Охнули. Одновременно.

- Добрый вечер, - смертные вежливо сказал Зверь. – Позвольте представиться. Я – Зверь. Это я поселился в Кристальном Гроте и это я пообедал несколькими вашими собратьями.

Граждане опять заохали и заахали. Некоторые кинулись к своим валидолам и успокоительным таблеткам.

Зверь продолжал:

- Если мне не верите, можете опять явиться ко мне в гости. На ужин. Я буду не против. Имейте это ввиду.

Общество застонало от страха.

Зверь посмотрел на часы, подняв лапу.

- Так, время истекает. Я вот, что хочу сказать. Я... так сказать, обьявляю своё ИГО. Понятно? Вы, смертные, отныне будете платить мне контрибуцию в размере одного миллиона долларов США. Ежемесячно. Золотом. Этим пусть займётся ваше правительство. Дань присылать попрошу – пока по-доброму – на мой счёт в один из швейцарских банков. Я потом скажу в какой именно. Если через месяц я не получу золото, то приду к вам в гости и многие из вас смогут со мной познакомиться. Лично. И это будет последним событием в их жизни. У меня всё. До свидание.

Зверь изчез. Начался бразильский сериал. Но народу было не до сериала, конечно. Народ забился в спазмах отчаяния и страха. Народ стал требовать как следует отрегулировать сложившуюся ситуацию.

- Иначе на следующих выборах за тебя голосовать не станем, - угрожало общество премьеру.

И правительство взялось за эту проблему. И решило её. Как это случилось? Ну, по этому говорят многое. От тех времён остались две самые достоверные версии развития ситуации. Одна из них называется:

2. СУПЕРМЕН ИЗ ШКАТУЛКИ

Правительство устроило совещание.

- Как ликвидировать Зверя ? – поставил перед министрами вопрос премьер.

Встал со стула министр обороны Сиятельный Генерал. Он покрутил усы.

- Проще простого, - ответил он. – Армией.

Никто возражать не стал. Убедительный довод привёл Сиятельный Генерал. Поэтому совещание быстро закончилось.

В армии было две тысячи солдат-спецназовцев, много артиллерии и двадцать вертолётов. Всё это добро окружило Кристальный Грот и принялось с воодушевлением его бомбить. Зверь в это время спал. Он любил спать после сытного обеда. Особенно если пообедаешь целым стадом баранов. Вместе с пастухом. И с собакой. Его разбудил этот грохот. Он сначала рассердился.

- Кто это там ? – в негодовании озадачился он.

Потом он выглянул из Грота и обрадовался. Он вышел и через три часа закончил обсасывать мозговую косточку последнего спецназовца. До вертолёта он добраться не смог. Те струсили и вмиг дёрнули прочь.

- Эх, жаль, - повздыхал Зверь.

Он сгрёб артиллерию в одну кучу и выкинул в своё мусорное ведро. И пошёл спать дальше.

Вечером Зверь выступил по ТВ опять.

- Эх, вы, - с сожалением вздохнул он. – Глупые вы, смертные… Да разве меня так победишь? Уничтожить меня можно… Сказать или не сказать?… так и быть, скажу… Уничтожить меня можно по всем правилам Старого Времени. Чтоб рыцарь скакал на коне и шёл на меня с мечом в руках, а не с вашими пушками и автоматами. Вот так меня можно одолеть. Ясно вам? Как хорошо, однако, что эти… чёрт бы их побрал!… рыцари уже вымерли… Глупые вы, глупые, смертные…

Народ совсем отчаялся. И стал думать, что – ВСЁ, пришёл Конец Света, а Зверь – никто не иной, как Антихрист Номер Три.

Правительство устроило совещание. Снова.

- Что будем делать?

- Как что?!

- Ап-пчхи-и!!

- Будьте здоровы!

- Бладарю… хрю-юм…

- Как он сказал? Рыцарь?

- Да.

- Будет ему рыцарь.

- Вы в своём уме? Где ж его взять?

- Надо найти.

- Легче сказать…

- Ничего, господа, если… и-апч-чхи!!

- Будьте здоровы.

- Бла-адарю… ещё раз… Так вот… Если хорошо поискать, то найдёшь не то, что рыцаря, а целого двоюродного дядюшку при смерти и с огромным состоянием.

- И что дальше?

- Не понял вопроса.

- Что дальше? Ну, найдём мы рыцаря, а дальше…?

- А дальше вооружим его, оденем, как надо, и… да поможет ему Господь!

- Вы сами в это верите?

- Не знаю. Но стоит попробовать.

Энтони работал на почте клерком. Уже пять лет, и не повышался. Ему было двадцать три года и мать настойчиво пыталась его женить. Её воздушные замки сын разрушал одним махом. Стоило лишь девушке побеседовать с ним, как она с удивлением узнавала, что он довольно не против проработать на месте клерка до самой смерти. Каждая девушка крутила пальцем у виска и со вздохом уходила. Он был статным, красивым, смелым, но –увы! И ещё раз –увы! –ужасно бедным.

Сегодня шеф отвёл его в сторонку и шепнул:

- Какие-то типы хотят с тобой поговорить.

- Какие?

Шеф кивнул на двоих мрачных субъектах в стильных пиджаках.

- А что им надо?

- Не знаю. Они требуют тебя. У всех удостоверения сотрудников Генштаба.

Энтони опять удивился. Никто ещё из таких “небес” не интересовался им. А шеф быстренько познакомил его с субъектами, извинился и исчез.

- Едем, - кратко заявили субъекты.

- Но я на работе.

- Вам уже дали отгул.

- Но…

- Да.

- Куда? Я имею право знать.

- Узнаете, - лаконично пообещали сотрудники с каменными физиономиями.

Через пятнадцать минут Энтони был в кабинете премьера и пил с ним кофе. Несколько высших чиновников почтительно стояли рядышком. Сам премьер орудовал кофейником и чашками. Ну а Энтони сидел на кушетке и не мог понять всего происходящего.

- Ваше имя?

- Энтони Хаммонд.

- Фамилия матери?

- Нет. Дед сменил.

- А какая была?

- Де Хаммондермант-Рорштольд.

- Ого! Вы, оказывается, из очень древнего аристократического клана.

- Да. Только дед говорил, что это пенни не стоит.

- Смею вас заверить, он сильно заблуждался по этому поводу. Ваш род переплетается с легендарным принцем Драгой?

- Да.

- Ещё и с кланом Барби?

- Да.

- А так же в вас есть что-то от Граальдаров?

- Да.

- Поздравляю вас!

- С чем? – удивился Энтони.

Глава государства налил ему чашку кофе.

- В вас существует очень редкое смешение голубых кровей. Вряд ли есть на свете в наши времена подобные вам люди.

- Я ещё не понимаю, зачем я вам нужен?

- Вы слышали речь Зверя? Последнею?

- По телевизору? Слышал.

- Ну, вот вам и объяснение.

Энтони думал минуты две.

-А! – догадался он. – Вы хотите сделать меня…

- Да, да! Рыцарем! Как ваши достославные предки! Спасителем Отечества! Любимым Героем! Неужели вы откажетесь?

Энтони и в самом деле сделали сказочным воином, героем из легенды. Прежде всего его одели в роскошные старинные одежды. В те самые, в которых щеголяли его предки.

Затем его стали называть полным титулом. Добавили для солидности ещё штук десять. Дали ему даже “герцога”.

Сразу же премьер показал его по телевизору. Специально для народа.

- Граждане! Сохраняйте спокойствие, - говорил премьер, держа Энтони за руку. – Вот наш герой! Вот наш спаситель! Вот он… тот, кто поразит нашего врага!

И народ заликовал. В один миг Энтони стал любимцем толпы.

- Какой красавчик… - вздыхали домашние хозяйки, вместо волос имеющие бигуди. – Не правда ли?

- Глуповат на вид… - говорили мужчины. – Но умереть за Родину ему сойдёт. Да-да.

- Герцог Энтони! – восклицали парни. – Мы хотим быть похожими на тебя! Ты наш кумир!

Поклонницы плакали навзрыд:

- Миленький, мы хотим от тебя ребёнка! Мы тебя любим!

- Энтони, скажи им…- требовали пенсионеры и словом “им” намекали на кого надо, -… чтобы повысили пенсию!

Любимому герою поставили монумент.

Его поселили в гостинице, в номере для королей и президентов.

Энтони стал героем детских комиксов.

Его лицо появилось на футболках и плакатах.

Его именем назвали даже улицу.

Журнал «ПЛЕЙБОЙ» умудрился снять всеобщего спасителя голым и тираж разошёлся за два часа. Энтони, кипя от возмущения подал в суд. «ПЛЕЙБОЙ» с радостью выплатил компенсацию и, чтобы компенсировать эту компенсацию, ещё раз опубликовал номер, который на этот раз расхватали за двадцать минут, благодаря шуму, устроенному вокруг этого скандала

Два крупных металлургических концерна устроили настоящую конкурентную борьбу за право выковать меч для героя.

Энтони дал тысячу интервью, миллион автографов, постоянно с кем-то фотографировался и рекламировал свои зубы в роликах фирмы «БЛИНДАМЕНТ», которые благодаря компьютерной графике были белее снега.

О!… О!… Шума было – громче грохота океана в лютый шторм. И народ уже не боялся, Ведь есть любимый и обожаемый сэр Энтони Храбрая Душа, который играючи расправится со Зверем. По крайне мере так писали в правительственных обращениях к социуму.

Премьер с министрами на очередном собрании опять стали думать: чего это они упустили, а чего нет.

- Да, господа, чего?

- Ну… Не знаю… Вроде у него всё есть.

- Может, в депутаты его?

- Не надо.

- Почему?

- Больно умный… Вчера осмелился спросить у меня, почему мы урезали льготы одиноким матерям. Если так дальше пойдёт, то…

- Да-а… Не надо его в депутаты.

- Господа!

- Да? Вам пришла хорошая мысль?

- И ещё какая!

- Говорите скорее, сгораем от любопытства.

- У рыцарей были дамы сердца. Понимаете?

- О! Да, конечно!

- А где найти ему даму?

- Не смешите, это совсем не трудно, Я знаю одно местечко на углу Второй Улицы…

- И я знаю это местечко.

- И я. Хорошее заведение.

- Мне дадут сказать, а?

- Тысячу извинений..! Говорите.

- Так вот, я там знаю одну восхитительную особу, которая…

Лили работала в публичном доме с двенадцати лет. Сейчас ей уже стукнуло двадцать и она заимела довольно приличную состоятельную клиентуру, которая состояла из владельцев очень дорогих иномарок. Лили уже подумывала уйти на пенсию – срок работоспособности в этой профессии, все знают, очень недолгий – купить домик на окраине и начать читать душещипательные романы перед сном. И никаких мужей и мужчин – они так ей надоели!

Когда к ней обратился тайный человек из тайного правительственного ведомства, она сразу насторожилась.

- Не волнуйся, бэби, - успокоил он её и сразу предложил сорок тысяч.

- За одну ночь? – удивилась она.

- Нет, - смутился он и сказал, что эти деньги она получит если станет дамой сердца Любимого Героя Энтони. На неделю. Не больше.

Лили живо согласилась.

- Так и сразу бы сказал милый, - засияла она в ответ.

Лили надели в красивые наряды, быстренько научили правилам хорошего тона и поселили в дорогом гостиничном номере. Премьер лично свёл Лили и Энтони.

- Как они выглядят… Они создана друг для друга, - всплакнул премьер. И в вечерних новостях объявил об этом народу.

На следующий день в газетах напечатали многочисленные фотографии, где Рыцарь и его Дама стояли в обнимку или целовались.

Народ ещё больше воодушевился. Стали поговаривать, что скоро свадьба. После смерти Зверя.

- Ну всё, ребята, - мурлыкал, как кот, в своей компании премьер. – Следующие выборы мои.

И наконец заветный час настал. Правительство решило отправить Энтони в Кристальный Грот через два дня.

- Вы готовы? –осведомился у Героя Главнокомандующий Генштабом.

- Готов? Да, готов, - не мигнул глазом всенародный любимец.

- Тогда… с Богом, сынок!

Устроили торжественные проводы. На главной площади.

Премьер произнёс речь и разрыдался.

Люди махали флажками и кричали:

- Ура!!!

Энтони улыбался. Поднимал руку. И иногда говорил по микрофону то, что читал на бумажке, которую подсовывал ему секретарь.

Героя вышла провожать его Дама.

- Ты будешь меня ждать? – спросил её с улыбкой Энтони.

- Да, милый, - она была очень ласкова. – Возвращайся с победой.

- Ура!!! – крики, как гром.

- Ура-а!!! – гром, как крики.

К месту схватки с врагом Энтони ехал на военном джипе. Рядом сидели высшие чины Армии и нервничали. Конечно, как их не понять, не каждому приятно попасть в чей-то желудок. Когда до Грота осталось мили две, Энтони вывели из джипа.

В это время премьер вёл бушующую речь с экранов телевизоров. Народ смотрел на него и цепенел в ожидании результатов боя.

- Не щадя сил и здоровья…! …во благо Отечества… -ревел премьер. -…в борьбе с… налоги будут пересмотрены… в то время, как… с доблестью и честью… во имя Родины… дети – наше будущее… а мерзостный враг в надежде… сломить раз и навсегда… скорбя о павших и убитых… улучшить жилищные условия… но для отчаяния нет времени… да! да!…и что же будет это, спросите вы… цены на хлеб упадут…

К Энтони подвели белого коня. Один капитан бросился было помогать, но герой отстранил его.

- Не надо. Я сам.

И он легко вскочил в седло.

Ему дали меч.

Энтони поцеловал оружие и… тронулся.

Военные смотрели, как удаляется их храбрый спаситель, и желали, чтобы “это произошло быстро и без мучений”.

- Как вы думаете, - спросил капитан лейтенанта, - сколько стоит билет до Парагвая? Самолётом?

Его услышал полковник и рассвирепел.

- Вы что это задумали, а? – побагровел он. – Решили покинуть Родину в такую трудную для неё минуту?!

Капитан заметно покраснел:

- Никак нет, сэр… Я… э-э…Хотел взять лишь отпуск… да, сэр, отпуск.

Энтони вернулся через полтора часа. На усталом коне, в потрёпанном виде, в разорванной одежде. Меч его был слегка погнут и сиял солнечными бликами на зазубринах.

- Ну, как?! Ну, что?! – заволновались военные.

- Зверь… убит, - еле вымолвил Герой, шатаясь в седле.

Раздался единый вздох облегчения. Полковник тот час принялся звонить в Генштаб. Энтони переодели в пиджак и брюки, дали разбавленного виски и уложили спать в палатку.

Энтони открыл глаза. Он спал на траве.

- Странно, - подумал он. – А где палатка?

Её не было. Не было и военных.

- Сколько я спал? – задал себе вопрос Герой.

Он вспомнил, как бился с врагом, и эти воспоминания заставили его содрогнуться. Смерть Зверя была ужасной.

Энтони очень удивился.

- Почему меня бросили? – озадачился он.

Ответа не было.

Когда он шёл по улицам, то видел ликование людей и слышал их крики и смех. Никто не обращал на него никакого внимания. Он даже обиделся. Немного.

- А! – догадался он. – Я же переодет. Я же переодет. А все привыкли видеть меня в рыцарских одеяниях.

Энтони ждала крупная неприятность. Он пришёл в свою гостиницу, но портье вежливым холодным тоном осведомил его:

- Ваш номер перестал оплачиваться правительством.

- Как так? – поразился он.

- Увы! Со вчерашнего дня.

В глазах у Героя потемнело. Он смутился и покраснел. Почему-то ему стало неуютно и он быстренько вышел из гостиницы на улицу.

- Ничего, - внушал себе Энтони. – Мне ЭТО и не надо. Меня любит моя прекрасная дама…А я люблю её.

И он пошёл к ней.

Она была на своём очередном месте и ждала очередного клиента. Увидев его, она скорчила личико и выдала насмешливую улыбку. Она сказала ему, чтобы он не мешал ей работать.

- Ты нашла работу? Какую? – поразился он.

Она рассказала какую. Он схватился за сердце и с горестным видом побрёл, ничего не видя, куда глаза глядят.

- Оревуар! – проводила таким словечком его Дама Сердца.

Он купил газету. На последнею монету. И прочитал на первом листе:

“Усилиями Правительства, а именно – специальными мерами, предпринятыми Премьер-министром и руководством Генштаба, угроза…” и так далее, пока всё это не закончилось тем, что “...Зверь был убит”. И нет ни слова о нём, о Энтони.

Ему стало горько и обидно.

- Никогда больше не буду героем, - решил он.

В СТАРИНУ ГОВОРИЛИ:

Что посеял, то не всегда вырастет

А вот вам и вторая версия хода этого события:

3. ХАМЕЛЕОН

После того, как Зверь уничтожил отряд, он не выступал по ТВ. Он проспал. А премьер устроил опять очень важное чрезвычайное совещание.

- Так, господа, решайте, что предпринять?

- Ну… э-э…

- Хм-гм-гм…

- Апч-чхи!

- Н-нда…

- Мммм…

- У-у-у…

- А-а-а…

Все усердно думали. Долго.

Тут подал голос секретарь, ему в голову пришла идея, он решил ею блеснуть. Он мечтал о внушительной карьере и полагал, что государству нужны люди с оригинальным мышлением. Так сказать, способные кадры.

- Извините, - пискнул он.

Премьер перестал храпеть.

- Да, Джекки?

- Сэр, у меня есть предложение.

- У тебя, сынок? Не смеши нас.

- Сэр… -покраснел секретарь.

- Ладно, говори.

Министры снисходительно заулыбались.

- А если с ним договориться? – предложил Джекки.

- С кем? – не понял Главнокомандующий.

- Со Зверем, я имею ввиду.

Премьер издал смешок:

- Глупый Джекки, а зачем? А?

- Может, он хочет власти? Возьмём его к себе и, тем самым, сделаем его своим. У самого себя-то он деньги брать не будет.

Премьер стал серьёзным.

- Сынок, принеси чай мне. С лимоном. Холодный. O’кей?

Джекки вышел из кабинете. И премьер прошептал министрам во весь тон:

- А у парня-то башка варит! Ей-Богу, варит…!

Зазвонил телефон. Громко.

Зверь удивился. Кто это мог бы быть? Вот странно…

- Да? – поднял он трубку и рявкнул в неё.

- Алло, с кем я говорю?

- Зверь.

- О! Вы мне нужны.

- А ты кто?

- А я премьер-министр.

- Чем обязан?

- Вы не заняты?

- Пока нет.

- Мы можем встретиться?

Вопрос привёл Зверя в некоторое замешательство.

- Политиком? – пробормотал он.

Лицо премьера так и сияло всеми спазмами доброжелательства, которые воспроизводились в его любезных манерах и корректных движениях.

- Да, - кивнул он. – Хотели бы вы стать политиком?

- Ну… - Зверь даже ощутил неловкость. Он стеснительно поёрзал на своём месте. А сидел он на роскошном диване в кабинете самого премьера. – Я даже… как-то не думал об этом.

- Не поздно подумать, знаете ли… Не всегда поздно подумать.

- А что это мне даст?

- Многое, - улыбнулся премьер.

- Например?

- Вот вы требуете один миллион в месяц…

- Я что, заработаю на своём новом поприще больше двенадцати миллионов в год?

Премьер снисходительно засмеялся.

- Дело не в этом. Дело в том, что со временем вы сможете стать тем, кто правит государством. Понимаете? Это больше… гораздо больше, чем какие-то там миллионы.

Зверь оживился.

- Надо подумать, - согласился он. – Вы правы, надо подумать…

В среду по ТВ показали довольно необычную программу. По обеим сторонам стола сидели премьер и… Зверь.

Народ ахнул. И приготовился глотать валидолы и успокоительные таблетки.

- Граждане! – сиял премьер. – Сегодня я выступлю не один, а с нашим гостем, господином…э-э…Зверем. Вы уже знаете, кто это. При всём своём огромном знании политики и экономики господин Зверь предложил нам следующую программу по стабилизации нынешней политической ситуации. Я зачитываю следующие пункты. Итак, пункт А…

И пошло-поехало. Народ уже не боялся, а смотрел на Зверя с восхищением.

- Вот кто нам нужен! – говорило общество. – Этот парень, оказывается, что надо!

Валидол и таблетки были забыты, люди стали готовиться к парадам и разучивать новые формы аплодисментов.

Вышла по ТВ ещё одна передача. Зверь уже разговаривал, он произнёс речь, которая опять состояла из пунктов и слов соответствующей диалектики.

В газетах стали появляться фотографии, где Зверь и премьер стояли рядышком, как старые добрые друзья. Народ ликовал, видя, как конфликт преобразовался в компромисс.

У Зверя появился свой кабинет, стол, бумаги, компьютер и секретарша. Его уже называли на “вы” и ставили впереди этого “вы” слово “сэр”. Он обзавёлся пиджаком, галстуком и брюками. Потом премьер деликатно подсказал ему, что ещё нужны рубашка, трусы, носки и туфли.

- Хочу в депутаты, - заявил Зверь.

Премьер поставил чашечку на блюдце.

- Нужно ждать, - сказал он.

- Не хочу ждать.

- Ничего не поделаешь. Придётся.

Зверь усмехнулся.

- Не придётся. А то я уйду обратно в Грот.

Премьер смертельно побледнел.

- Ну, зачем так? – поспешно сказал он. – Будет вам пугать…

- Тогда выполняйте свои обещания.

- Я выполню. На выборах. Честно премьерское.

Потом была сформирована Партия Зверя – ПЗ. Это вызвало всеобщий народный подъём и крупномасштабные мероприятия для поддержки этого факта. Да так, что образовалась Зверская Партия – ЗП. И вслед за ней Движение За Озверение – ДЗО. И, конечно, лидером во всех этих объединениях признали того, кто лучше всех знает, что нужно на данный момент народу и стране – разумеется, Зверя. То есть, господина Зверя.

На выборах в парламент уже было ясно, кто получит большинство голосов. Слишком много усилий и денег было в это вложено. Поэтому большинство голосов досталось Зверю.

- Ну, как? – спросил премьер. – Вы довольны?

- Это получше, чем раньше, - признал Зверь. – Но я хочу шагнуть дальше.

- Успеется. Не торопитесь.

- А это уже не ваше дело, - грубо сказал новоиспечённый депутат.

Премьер покраснел от обиды. Но смолчал. Нелегко угождать всяким хамам, но…что не сделаешь ради Родины?

- А если будете возражать, - мрачно пошутил Зверь, - я вас съем.

Больше премьер не возражал.

Первым делом Фракция Зверя вынесла на обсуждение вопрос о пересмотре Конституции. А конкретно – статьи и параграфы о статусе верховной власти.

- Нам нужен президент, - зычно и лаконично заявил Зверь.

Овации захлестнули зал. Хлопали даже те, кто спал, храпя, задрав кверху свой нос.

Кто-то попробовал возражать. Наутро от этих храбрецов остались только скелеты вместе с их депутатскими значками.

Кто-то попробовал воздержаться. Но потом, увидев кости и осиротевшие значки, с энтузиазмом стали поддерживать предложение Зверя.

В общем, все высказались единогласно. С некоторыми потерями.

Зверь активно стал участвовать и в этих выборах. Трибуны стонали под ним, микрофоны ржавели, усилители трещали, телевизоры дымили.

- Я приведу вас к победе!! – рычал кандидат в президенты.

- Я обеспечу рай на земле!!

- Все будут сыты!!!

- Не станет голодных и больных!!!

- Слепые прозреют!!!

- Хлеба и зрелищ!!!

- Приду, увижу и съем!!!

Ещё никто не давал народу таких обещаний. Народ даже удивился. И не осмелился не голосовать.

Выборы состоялись. И кто стал Президентом? Да-да, вы правы… Тот, кто лучше всех знает, что нужно народу и стране.

Все хлопали в ладоши и кричали:

- Ура!!!

Победитель улыбался и был доволен. Он давал краткие интервью и был немногословен. Как всегда.

- Я вас заставлю работать во благо Отечества, - внушительно пообещал он министрам, чьи лица были белее снега. Они все, как один, выдали по инерции новому главе государства бешеные аплодисменты.

- А вы, - обратился с серьёзной улыбкой Зверь к премьеру, - неплохо мне помогали. И я вижу, что вы устали.

- Нет, - горячо возразил тот. – Я не…

Зверь перебил его:

- Нет, вы устали! Мне лучше знать! Ясно? Поэтому вам нужно уйти в отставку. И немедленно. Для вашего же блага.

В СТАРИНУ ГОВОРИЛИ:

Клин клином не вышибешь.

У этой истории есть продолжение. Оно называется:

4. СИЛЬНЫЕ УБЛЮДОЧНОГО МИРА СЕГО

Нашлись, как водится, недовольные. В политике всегда так. Лезут наверх, падают вниз, всегда всем мало и порой охота послать многих и многое к чёрту. Эти недовольные недовольны были тем, что их обделили должностями и чинами. Они обиделись, затаились и сформировали оппозицию. Самым главным среди них стал бывший секретарь бывшего премьер-министра Джек Лейндж. Уж он-то считал себя ущемлённым во всём.

- Это я придумал сделать Зверя политиком, - говорил он пылко. – И это я первым додумался создать оппозицию. И что же? Я до сих пор НИКТО. Несправедливо! Я буду бороться за свои права.

Он открыл секретное собрание, где присутствовали самые недовольные из всех.

- Ситуацию надо менять, - заявил Лейндж. – Самым кардинальным методом.

- Именно, - согласился экс-министр культуры. – А то мне это жутко не нравится.

- Конечно, - добавил экс-швейцар парадных ворот здания Правительства. – Служишь, им понимаешь, весь свой, понимаешь, короткий век, понимаешь, а они потом, понимаешь, гонят тебя в шею, понимаешь, даже пособие не платят, понимаешь.

- И что же мы сделаем? – спросил всех присутствующих экс-секретарь. – Идеи есть?

Заговорщики загримасничали, замычали, задумались и… никто ничего не сказал.

- Поактивней, господа, - сказал для поддержки их умственных усилий Лейндж. – Поактивней.

Но все были всё так же пассивны. Тут уборщик, который всё время хотел выбиться и добиться более уважаемого места, прокашлялся и сказал:

- Сэр, у меня есть предложение.

- У тебя, Джонни? Предложение?

- Да, сэр.

- Не смеши нас, Джонни, - мелко рассмеялся Лейндж.

Оппозиционеры тоже заулыбались.

Уборщик покраснел:

- Сэр…

- Ладно, - согласился Лейндж. – Выкладывай, что у тебя там.

- Я предлагаю позвать нового Зверя.

- Зачем, Джонни? Глупый… глупый Джонни.

- Чтобы он уничтожил Президента.

Оппозиционеры вмиг замолчали.

- Зверь грызёт зверя, - продолжал Джонни. – Не исключено, что ЭТОТ загрызёт ТОГО.

Лейндж посерьёзнел.

- Принеси мне чай, Джонни. Сделай милость. С лимоном. Холодный.

Когда уборщик вышел из кабинета, экс-секретарь прошептал во весь голос:

- А у парня-то башка варит! Ей-Богу, варит!

Конечно, второго Зверя найти трудно. Это редкий экземпляр. Но раз нет того, чего не существует, то значит…

- Что? – загадочно спросил Лейндж своих соратников.

Те в недоумении пожали своими плечами и покачали своими головами.

- Значит надо создать его, - ответил на свой вопрос Лейндж.

Стали искать подходящего кандидата. И каждого экс-секретарь отвергал:

- Нет, этот глуповат.

- А у него нет политической хватки.

- А у этого нет мощи и ярости.

- Этот больно слаб.

- Он хорош, умён и всё такое. Но честный.

- Нет-нет, он вегетарианец.

Но на одном человеке Лейндж остановил своё внимание. Недостатков у того почти не было.

- Имя?

- Крис Слезар.

- Профессия?

- Финансовый магнат.

- Возраст?

- Сорок пять лет.

- Женат?

- Да. Двое детей.

Лейндж остался доволен. Кандидат не только был зверем, но и образцовым семьянином. Это гарантировало, что все пенсионеры и домашние хозяйки отдадут свои голоса за него.

- Вам понятна ваша цель?

Слезару всё было ясно и доступно.

- Конечно.

- Что за цель?

- Править. Править. И ещё раз править.

- Да… но сначала вы должны завалить Президента.

Слезар не струсил.

- Это легче всего, - заявил он.

Некоторые оппозиционеры были против.

- Он не похож на зверя, - говорили они.

- Почему? Очень даже похож.

- Но не физически, Лейндж, помнишь, как выглядел Президент, когда был Зверем?

Лейндж не смутился.

- О! Это легко поправить.

В наш век наука достигла вершин. Она могла бы даже изготовить волшебную палочку, если бы это мероприятие кто-нибудь спонсировал. Слезар прошёл через несколько пластических и анатомических операций и предстал перед оппозиционерами в соответствующем облике.

- Ну? – сказал Лейндж. – Хорош? Не правда ли?

Тот, кто был против, уже не были против.

Лейндж втолковывал Слезару:

- Вам следует поселиться в Кристальном Гроте, как сделал это когда-то Президент.

- Там неудобно.

- Сделайте удобным.

- Там нет моего офиса, нет коллег, нет любимой секретарши. Нет, туда я не пойду.

- Придётся. Иначе так настоящим зверем не станете.

Слезар тоскливо вздохнул и поплёлся в Грот.

Потекли дни. И в один из них случилось ужасное происшествие. Кто-то опять слопал группу туристов у Кристального Грота. И оставил от них кости.

Народ заволновался, забурлил, запаниковал, стал пить валидолы и таблетки, как и в прошлый раз, если вы помните.

Лейндж удивился:

- Наш кандидат… похоже, делает успехи. Но не круто ли он взял?…

Президент не смутился.

- Съели туристов? – осведомился он. – Правильно! Дома сидеть надо, а не шляться, где попало.

И углубился опять в политику.

Но народ был взбудоражен. Комментарии главы государства никого не успокоили. Народ понимал, что его лидер недооценивает опасность, ибо слишком занят властью, подобно всем лидерам.

- А сейчас его неплохо бы показать по телеку, - решил Лейндж.

Для этого он отправил делегацию своих доверенных лиц в Грот. От этой делегации остались лишь скелеты, как ожидалось и как Лейндж сам не ожидал.

- Извините, - развёл потом лапами Слезар. – Я ошибся. А они сами виноваты – надо было сразу представиться.

Лейндж в некоторой степени был так шокирован, что не решился прочитать Слезару лекцию о правильном и рациональном питании.

Слезар выступил по телевидению. И навёл своим видом ужас на всё человечество.

- Я буду вас жрать и жрать!!! – рычал он. – Вы у меня узнаете, кто настоящий ХОЗЯИН!!!!!!

Народ отчаялся и приготовился к Армагеддону. И с тревогой и испорченным настроением стал смотреть продолжение бразильского телесериала.

Президент с мрачным видом выслушал выступление Слезара. И нахмурился.

- Так-так, - плохим голосом сказал он. – Ещё один зверь… Интересно, откуда взялся?…

Ближайший советник робко было бы сунулся к нему со своим советом:

- Господин Президент, может, отправить войско к…

- Не надо! –свирепо перебил его глава государства. – Я сам с ним, с этим козлом, разберусь..!

Он снял с себя пиджак, брюки, галстук, рубашку, трусы, туфли и носки.

- РРР!!! – сказал он и тяжело потопал к Гроту.

Три часа вся страна ёжилась от страха и опасений. Все ходили на цыпочках и дышали тише мух. Никто и пискнуть не смел. Три часа. А потом дверь распахнулась и перед министрами и секретаршами предстал Зверь. Лютый. Страшный. Злобный.

- Чего уставились?! – зарычал он на них. – Одежду мне! Быстро!

И хлопнул дверью, удалившись в свой кабинет. Всё правительство заметалось в поисках президентского одеяния.

Лейндж же смущён увиденным. Джонни, уже ставший его помощником, осторожно поинтересовался:

- Кто это? Сэр, НАШ ЛИ этот зверь или НЕ НАШ? ТОТ или ЭТОТ?

Лейндж нервно пожал плечами.

- А чёрт его знает, малыш…! Да и зачем это выяснять? Они, ЗВЕРИ, так похожи друг на друга, что и отличить невозможно.

В СТАРИНУ ГОВОРИЛИ:

Яблоко падает недалеко и от вишнёвого дерева.

НАСТОЯЩИЙ ГЕРОЙ

- Алло? Алло?!

- Да. Я слушаю.

- Алло? Дон Герой?

- Он самый.

- С вами говорит мэр Города-на-Холмах.

- Как ваше имя?

- Э-э… мистер Рейли… сэр.

- Послушайте, мистер Рейли, вы сможете мне позвонить мне завтра? Или послезавтра? Или лучше послепослезавтра.

- Дон Герой, это дело не терпит отлагательств. Спасите нас, умоляю! Мы терпим бедствие!

- Успокойтесь, сэр.

- Мы на краю смерти!

- Спокойно, сэр. Не волнуйтесь. И объясните, что за беда приключилась у вас.

- Вампиры, Дон Герой.

- Вампиры?

- Вампиры.

- Знаете ли, я… вообще-то, это не по моей части… Вам лучше обратиться к…

- Мы умоляем вас! Нас скоро уничтожат, если нас не спасут! Нам…

- Ладно. Хорошо. Я пожалуй…

- Мы вам будем очень благодарны! Ждём вас с нетерпением!

- Но… я слишком занят и чтобы… Тут, знаете ли, одной благодарности недостаточно. Тут надо…э-э…понимаете меня?

- Признаться, что не очень. Вы имеете ввиду, чтобы потом вас увековечить? Отлично, мы поставим вам памятник на главной городской площади.

- Сдался мне ваш памятник. Мои услуги…э-э…требуют крупных затрат. Понятно это вам, мистер мэр Города-на-Холмах?

- Понятно.

- Раз понятно, то скажите, кто оплатит мои услуги?

- Э-э…мм…хм…э-э…

- Не могу же я сам оплачивать свои же затраты! Всё-таки, я всего лишь бедный герой и зарабатываю на хлеб тяжким трудом, совершая бескорыстные подвиги.

- Хм…и сколько же вам понадобится…э-э…денег? Признаться, язык отказывается совмещать эти два слова – подвиги и деньги.

- Ну, вы прямо как дитя едва родившееся! Ничего, говорите смело, язык останется цел.

- Дон Герой, давайте о деле, пожалуйста.

- Пожалуйста. Миллион долларов США.

- Миллион?!!!

- Смею вас предупредить, это только для начала. Так сказать, аванс, мистер Рейли.

- О, Господи!

- Эту сумму вы должны перечислить на мой счёт в Эльфляндский банк. Чем быстрее, тем лучше. Потом, после выполнения мной вашего заказа, вы обязуетесь перечислить на тот же счёт в два раза больше.

- Боже, у меня создаётся впечатление, будто я веду диалог по продаже недвижимости с агентом страховой компании, а не с честным и отважным героем, о котором по миру ходит столько безупречный легенд!

- Это оскорбление, сэр? Или комплимент?

- Я всего лишь хотел сказать…

- Если вам не по нутру мои условия работы – я не настаиваю. Ищите другого героя. Или дурака. Бесплатно сейчас никто никого не спасает.

- Я…прошу прощения, сэр. Я поспешил со своими выводами…сэр.

- Вот так-то лучше. Аванс желательно перечислить сегодня.

- А вы сами когда прибудете к нам?

- Наверное, через неделю.

- Что?! Через неделю от нас ничего не останется!

- А когда вы предлагаете?

- Можно прямо сейчас.

- Хорошо. Уговорили. Завтра.

- А почему не сегодня?

- Странный вы человек! Сегодня воскресенье. Выходной. Я тоже имею право отдыхать.

- Безусловно…Но только не забудьте завтра…

- Не забуду, мистер Рейли. Всего хорошего.

- До…

Сэм не дослушал и бросил трубку. Поднял глаза к потолку. Господи, помоги мне объегорить этих идиотов!

Стул тяжко заскрипел, когда Сэм уселся на него. И Сэм подумал, что он за этот месяц поправился. Раньше стул не скрипел.

Маленький жирненький редактор водрузил на свой массивный нос очки и уставился на Сэма.

- Здравствуйте, дон Герой, - сказал он с улыбкой.

- Здрасти, - ответствовал тот.

- Давненько не виделись. Однако.

- Верно, - согласился Сэм. – Вот пришёл узнать, как мои дела.

- Ну, что я могу сказать… Дела отличные. Ваши книги о ваших же приключениях пользуются всё таким же спросом. На магазинных лавках долго не лежат.

Сэм мысленно увидел кучу бумажек с денежными знаками и на душе стало ещё теплей. Он с воодушевлением положил на стол пачку альбомных листов с напечатанными на них буквами.

- Это мой новый шедевр, - гордо заявил Сэм.

Редактор с интересом стал листать рукопись.

- Что на этот раз?

- Это о том, как я победил Тёмного Короля и спас Фею Жёлтого Замка.

- Надеюсь, там много всяких драк, битв и спасений?

- Конечно. Как и в любой моей книжке.

Редактор убрал рукопись в ящик стола.

- Надо почитать, - решил он. – Хотя, заранее я уже согласен.

Сэм опять увидел кучу бумажек с денежными знаками и от восторга аж облизнулся, как кот, во все глаза пялящийся на аппетитную сметану.

Потом Сэм навестил своего менеджера. Тот сиял, как золотой грош.

- Сэмми, сынок, я от души поздравляю тебя, - хрипел менеджер, затягиваясь крупной сигарой и извергая из объёмных ноздрей клубы дыма. –У меня тут куча предложений для тебя, - он протянул Сэму кипу листовок.

Дон Герой с жадностью схватил их и стал быстро просматривать, бормоча вслух:

- Так… реклама огнестрельного оружия… реклама бронежилетов…автомобили… спортивные снаряжения… как обычно, мужская косметика и продукция для бритья …что? – тут он остановился и поднял на менеджера изумлённый взор.

Тот невозмутимо вопросил:

- В чём дело, Сэмми?

- Презервативы, нижнее бельё и памперсы. Ты вздумал подшутить?

- Отнюдь. Отличные предложения. Крупно заплатят, - значительно заметил менеджер.

Сэм смягчился.

- Ладно… Презервативы и трусы – это я еще понимаю. Но памперсы? Это же… это же…

- Ничуть. Я так не считаю.

- Помилуй Бог! Ты что, можешь представить героя в памперсах?

- Могу. Какая разница, в чём он? Сэмми, не глупи. Нам предлагают большие бабки.

Сэм вздохнул. Почесал в затылке.

- Ладно. О’кей… Памперсы так памперсы. Может, это даже добавит мне популярности.

Режиссёр лежал в ванне, барахтаясь в роскошной куче мыльной пены и дымил сигаретой. Он был похож на тюленя. Хорошо откормленного, с большими кусками жира по бокам.

- Как фильм? – полюбопытствовал Сэм.

- Все в восторге. Ты был великолепен. Как всегда, впрочем.

Сэм вдохнул в себя воздух, зажмурясь и вкушая приятный запах славы. Как здорово быть знаменитым!

- Хотя, - заметил босс, - я был здорово удивлён успехом ленты. Такое дерьмо мы не снимали Бог знает сколько лет. Хуже “Терминатора”, меня тошнило на съёмках.

Это вернуло Сэма с небес. Он посерьёзнел.

- Да, - согласился он. – Но чем только не пожертвуешь ради искусства. Да и бабки сделали.

- Вот именно. Нам обещают «ОСКАР». Надеюсь, ты будешь на вручении.

Сэм расцвёл, как роза.

- Обязательно, - ответил он.

Толстяк заворочался в куче хлопьев пены. С великим наслаждением.

- И ещё, - вспомнил он. – Завтра зайди в контору. Там контракт на новый фильм. Поставишь галочку. Понял? Намечается новая муть. Знаешь, как называется? Блевать тянет! «ДОН ГЕРОЙ ПРОТИВ КОНАНА-ВАРВАРА». Каково, а? Надо не забыть купить тонны слабительного… Билл Стенмаэртон клянётся на Библии, что этот фильм возьмёт два «ОСКАРА».

Ведущий указал Сэму на стул напротив себя.

- Туда… Вам туда… садитесь там…

Сэм сел на это место.

- Отвечать знаете что?

Сэм выпятил губу. Нижнею. Он не знал.

- Я не успел выучить ответы, - покраснев, признался он.

Ведущий махнул рукой, словно речь шла о пустяках.

- Ничего… Дилли! – позвал он своего помощника. – Возьми листок с ответами и встань позади камеры. Да, так… Отлично! Вам видно, Сэм?

Сэм прищурился.

- Ну-у… - протянул он.

- У вас плохое зрение?

- Честно говоря, я не знаю.

- Кто-нибудь, дайте ему очки… Дилли, найди очки… Живо, Дилли!

Дилли пустился в бега.

- А зачем очки? – смутился Сэм. – Просто если текст напечатают большими буквами, то…

- Вы с ума сошли! До начала передачи десять минут! – возмутился ведущий.

Тут появился Дилли. С очками.

- А, Дилли! Надень на него очки… Ну, так видно?

- Хм, - сказал Сэм. – Лучше, чем раньше.

- Вот и хорошо. Прочтите мне то, что там написано.

- Честно говоря, признаться, пожалуй, очки мне великоваты… - робко заметил Сэм.

Ведущий с негодованием отмёл все возражения.

- Ничего подобного! Вы в них выглядите менее глупее. Они вам идут… Так! Дилли, где текст? За камеру, быстро!

Сэм в это время пытался поудобнее установить очки на своём носу. Ведущий обрушился на него:

- А вы положите руки на стол! Сколько можно с вами нянчиться? Сделайте умное лицо. Нет, не весёлое, а умное! Бог мой, вы видели умное лицо или нет?!

- Видел, - совсем оробел Сэм.

- Так изобразите его, пожалуйста!

Сэм из-за всех сил изобразил.

Ведущий смягчил тон:

- Уже получше… Правда, не очень, конечно… Итак! Дилли, время?

- Две минуты, - тотчас ответил тот.

- Ну вот, Сэм осталось две минуты. Учтите, на вас будет смотреть вся страна. А, может быть, и весь мир. Осознаёте это? По вашему виду, это не скажешь… Ладно! Хоть текст вы видите?

Сэм молча и быстро кивнул.

- Не вздумайте запинаться или допускать грамматические ошибки. Удушу собственноручно. Дилли! Время?

- Пять секунд.

- Сэм, начинаем… Да перестаньте вы трогать очки, чёрт бы вас побрал!

Дальфин прислушался к звукам, доносившимся из-за закрытой двери. Его благородный эльфийский нос сморщился.

- По-моему, он тут, -сказал он и, взявшись за медную ручку, потянул дверь на себя.

Его взору открылась довольно откровенная картина. Он увидел полураздетых весело галдящих пьяных девиц с размалёванными помадой рожами. В самом центре восседал Сэм. Он, конечно, тоже был пьян и отчаянно весел. На его лице застыло вечное пьяное блудливое выражение. И он тоже был полураздет.

- Хэлло, Дальфик! – заорал Сэм. – Девочки, это мой друг. Его имя – Дальфин, Правитель Эльфляндии.

Шлюхи безумно восхитились.

- О! Какой солидный дядя! Ах-ах! Эльфы – галимые милашки!

Дальфин повысил тон.

- Сэм, извини за беспокойство, но с тобой хотят поговорить очень важные персоны.

На лице Сэма отразилась досада.

- Чёрт бы их побрал, этих персон! Кто это?

- Их трое. Первый Гном, Главный Гоблин и Верховный Тролль. Правители Страны Сказок.

Сэм скривил лицо в гримасе.

- Дальфик, неужели тебя надо учить? Стоило меня беспокоить из-за такой чепухи! Скажи им, что меня нет, и пошли их в задницу!

Дальфин прокашлялся. Основательно.

- Боюсь, что не получится, Сэм.

- Почему? – удивился тот. - Ты же всегда так делал!

- Они со мной, - спокойно сказал Дальфин и встал боком, пропуская важных персон.

Они не спеша зашли в комнату. Как и положено важным особам, эти особы были разодеты в соответствующие регалии и знаки отличия и на своих лицах имели очень умные и серьёзные выражения.

Сэм покраснел. В один миг. Как варённый рак. Девочки ойкнули и слегка прикрылись.

- Э-э… - смутился Сэм. – Моё почтение, господа…э-э…рад вас видеть.

- И мы вас тоже, - хрипло заявил тролль.

- Чем обязан вашему визиту? – осведомился Сэм, приводя себя в порядок и застёгивая ширинку на брюках.

Первый Гном неодобрительно осмотрел помещение и важно предложил:

- Может быть, для нашей беседы мы выберем более подходящую обстановку?

И он вопросительно поглядел на Дальфина. Тот тоже бросил взгляд на шлюх и кивнул:

- Не против, - ответил правитель Эльфляндии.

Чувства и мысли Сэма были в смятении.

- Итак, Диаволо? – переспросил он.

Первый Гном кивнул:

- Вы правильно поняли.

- Я должен…э-э… убить его?

Главный Гоблин мягко выразился:

- Ну, скажем, одолеть его.

- Понятно, - хмыкнул Сэм. – А зачем?

Верховный Тролль терпеливо пояснил:

- Чтобы спасти Страну Сказок от его несправедливого ига.

- Какого ига?

- Несправедливого. Он обложил нас огромной данью и обратил нас в рабство. Мы тяжко страдаем.

- А парень не дурак, - усмехнулся Сэм.

- То есть? – не понял Первый Гном.

- Нет, это я просто так… И почему именно я?

Главный Гоблин удивился:

- Ну, а кто у нас самый лучший герой всех времён и народов, а?

- Да! Кто? – тоже удивился Сэм.

- Вы, - указал пальцем на него Верховный Тролль.

Сэм покраснел, словно помидор на грядке.

- Вообще-то, я и не претендую на эти титулы… Первый раз слышу о себе столько лишнего, что…

Главный Гоблин любезно перебил его и улыбнулся:

- Не скромничайте, дон Герой. Молва о ваших невероятных подвигах облетела весь мир. И поэтому мы решили обратиться за помощью непосредственно к вам.

- Ко мне?! – ужаснулся Сэм.

- К вам, - подтвердил Первый Гном.

- Хорошенькое дельце… - помрачнел хуже тучи Сэм. – Ну и попал же я…

- Разве вам трудно? – попенял его Верховный Тролль. – Мы не просим невероятного. Всего лишь один подвиг. И всё. Для вас это сущие пустяки.

- Хм… - возразил Сэм.

- Мы и не сомневаемся даже в вашем согласии, - продолжил Первый Гном. – Прекрасно зная, что вы никому не отказываете.

- А… - пытался сказать Сэм.

Но Главный Гоблин не дал ему слова.

- И поэтому заранее купили вам билет на самолёт в Страну Сказок.

- Но…

- И ждём вас с нетерпением. Завтра, - докончил Верховный Тролль.

Затем они тут же встали и вышли. Сэм остался сидеть с разинутым ртом. Дальфин с иронией посмотрел на своего приятеля. Насмешливо.

Как только дверь закрылась, Сэм обратил на эльфа яростный взгляд.

- Дальфик, - свирепо изрёк Сэм. – Скоро ты начнёшь приводить ко мне налоговых инспекторов. Чую всею душой.

Тот невинно махнул ресницами.

- А в чём дело?

- Не строй из себя тупицу, окей? – предложил Сэм. – Будто не знаешь, что я имею ввиду.

- Понятия не имею, - так же валял дурака правитель Эльфляндии.

Сэм уставился на билет.

- Дальфик, а мне в кассе смогут вернуть деньгами? – осведомился он.

- Навряд ли. Ты же знаешь, насколько бюрократична эта процедура. Но могут поменять на другой билет.

- Тем лучше, - спрятал Сэм билет в карман. – Сделаю это прямо сейчас!

Эльф здорово округлил глаза.

- Но ты же должен лететь в Страну Сказок!

Сэм злобно улыбнулся:

- С чего ты решил, что я полный идиот? Уверяю тебя, это далеко не так.

Солнышко, клёвый пляж, море под боком, песочек под ногами и Сэм, который лежал и кайфовал на этом пляжу. Он был в одних плавках и щедро подставлял солнцу своё тело для загара. Он отдыхал.

Сэм глазел по сторонам и таял от наслаждения. Он глянул направо. Увидел роскошных девочек – существ из попок, сисек и трусиков-лифчиков. Боже мой! Какие женщины! Сэм жмурил глаза от наслаждения. Как же, однако, приятно быть мужчиной! Конечно, я не тот парень, который им был бы под стать, но… Сэм посмотрел на свой заплывший жиром животик… но зато в моих кармашках полно бумажек с денежными знаками, которые сделают их всех моими. Да!

Эх… пляж… море… красотища-то!

Ноги от ушей растут, это уж точно. Вот эти две, спорю, топ-модели. Ибо на явных шлюх смахивают. Вообще-то, здесь все на шлюх похожи. Но тем лучше для меня.

Таковы были мысли дона Героя. Отважного супермена мирового масштаба.

Он хорошо вздохнул и перевёл взгляд налево. Мгновенно его лицо скисло. В трёх метрах от него стояли собственными персонами Первый Гном, Главный Гоблин и Верховный Тролль. В желудке Сэма неприятно забурчало.

- Прелестная погодка, не правда ли? – ядовито усмехаясь, вопросил Главный Гоблин.

Сэм поглядел на небо.

- Кажется, дождик собирается, - помрачнел он.

Зал. Людно. Шумно. Потно. Духота. Зашибись.

А почему?

Да очень просто. Это был концерт «METALLICA».

Теперь понятно?

Музыка была оглушающей. Даже воздух дрожал и был пропитан нотами тяжёлого ритма. На сцене музыканты купались в собственном поту, яростно насилуя инструменты. Динами готовы были вот-вот разорваться. Вокалист орал в микрофон и вены на его шее и лице вздулись и напоминали клубок сплетающихся змей. Они грозились лопнуть.

Сэм тусовался вместе с поклонниками хэви-металла. Он тоже кричал и прыгал от восторга. Он обожал «METALLICA» с детства. Поэтому долго думал – рокером стать или героем. Но отсутствие таланта его погубило. Поэтому он выбрал второе.

- …..РРРРРР…е-э!!! – зычно протянул Джеймс Хетвельд и песня закончилась.

Однако, новая не началась. Вместо этого на сцену вышел стильно одетый человек в пиджаке и брюках. Он поправил очки на носу и сказал в микрофон:

- Концерт прерывается. Сейчас выступит господин Первый Гном с докладом на тему “Отечество в опасности”.

Народ бешеными воплями выразил своё неудовольствие.

Сэм сплюнул с досады и закатил глаза наверх.

Монте-Карло, вечер, огни-фонари на улицах, прохлада…

Сэм играл в казино. Против двоих жирненьких типов. Они потели и утирали лбы большущими платками. В такие платки могли сморкаться слоны. Им не везло, этим типам. Ибо против них играл Сэм. А Сэму везло. Ибо он был Сэмом – бывшим шулером со стажем.

Позади его кресла возвышалась красотка с обильными телесами и визжала-подпрыгивала, когда он одерживал очередную победу. Сэм же в свою очередь не забывал временами таскать её за попку.

Сэм был красным, как флаг СССР. Не хватало только серпа и молота на его лбу. Он выпил много вина. И крошке своей тоже подливал.

Игра шла вовсю. Толстяки теряли свои капиталы прямо на своих глазах. Крупье ослепительно улыбался и подмигивал Сэму. От него несло дорогим одеколоном.

- Ну что, милашка, пора закругляться? – спросил Сэм свою даму и дёрнул её за бедро.

Она сияла, как золотая монета. В её тупых глазках отражались денежные знаки.

- Господа, по-моему, на сегодня хватит, - заявил Сэм своим типам.

Два жирных куска мяса не посмели возражать. Они были в полном онемении. Один из них за эти три часа спустил всё, что заработал в течении двадцати лет.

Тут произошла резкая перемена обстоятельств. Только Сэм захотел подняться и взять свою глупышку за ручку, как его потеснили двое в строгих костюмах. Смахивали они на агентов ФБР. Возглавлял их дядя высокого роста и тощего телосложения с обильными бакенбардами на висках. На голове его восседал цилиндр. В руках он держал трость.

- Одну минуточку, - сказал этот незнакомец.

Крошку оттащили в сторонку. Они пискнула, как мышка.

- В чём дело?! – возмутился Сэм.

- Ваши документы, - нагло потребовал дядя.

- Да кто вы такой, чтобы я вам показывал документы?!

- Инспектор Эркюль Холмс, - представился дядя и вытащил своё удостоверение.

Прочитать , что там написано, Сэм не успел. На его запястьях щёлкнули наручники.

- Ничего не понимаю… - испугался Сэм.

- Вы обвиняетесь в мошенничестве, - сурово сказал Холмс.

Сэм побледнел, как небо осенью.

- Это ошибка… - пролепетал отважный герой.

- Пройдёмте, - сказал Холмс и агенты потащили Сэма прочь от карточного стола.

- Куда вы меня ведёте?! – засопротивлялся Сэм. – Я никуда не пойду! Я имею право на адвоката и на…

Доорать Сэм не смог. Он почувствовал, что в его зад вонзилось, что-то острое. И вялость приступом накатилась на него.

- Это бессовестное беззаконие… - были его последние слова.

И Сэм отключился.

Сэм очнулся в мчащемся автомобиле. Он был зажат на заднем сиденье двумя агентами с непроницаемыми лицами. Ещё был водитель и рядом с ним сидел Эркюль Холмс.

Автомобиль ехал по пустынной трассе. Был серый вечер, и на небе рядом с солнышком соседствовала луна. Ландшафт ужасающий. Ещё эти мрачные руины и развалины, мимо которых гнала машина.

- Где я? – стало дурно Сэму.

Холмс с готовностью ответил:

- В Стране Сказок, сэр.

Сэм тотчас всё вспомнил. Он решил бушевать.

- Учтите, вы за это ответите. По закону!

Инспектор и бровью не пошевелил.

- Мы сами Закон, - усмехнулся Холмс.

- Это бесправие! Вы будете иметь дело с моими адвокатами!

- А вы – с личным трибуналом Главного Гоблина.

Сэм приутих.

- Так вы работаете на него? – понял он.

- Да, сэр. Вы угадали.

- Учтите, я с ним в довольно хороших отношениях. Я пожалуюсь ему на вас!

Холмс на это ответил очень строго:

- Вряд ли у вас с ним хорошие отношения. Особенно после того, как вы сначала удрали от него на Гавайях, а потом с рок-концерта.

Сэм смутился. А инспектор продолжил:

- Разве вам не стыдно? Первые лица государства должны ходить за вами, как курица за цыплятами, призывая вас выполнить свой долг.

- Какой долг? – не понял Сэм.

- Вы меня удивляете! Или валяете дурака? Вы забыли, что должны сразиться с Диаволо? – гневно обличил инспектор.

Сэм обиделся.

- Я НИЧЕГО не забываю, - твёрдо сказал он. И добавил:

- Просто у меня не было времени.

- Раз так, то вы не откажетесь от своего долга? Не так ли?

- Не надо меня принуждать, - досадливо заметил Сэм. – Создаётся впечатление, будто вы уверены, что я боюсь.

Холмс признался сердечно:

- Мы сами трусим. Если бы вызнали, дон Герой, как мы трусим! Но!… Родина в опасности и надо её спасти!

Сэм нервно согласился:

- Ну да, конечно… Но я не могу!

- Почему? – изумился инспектор.

- Хотя бы потому, что убить Диаволо можно только мечом Леро. А у меня его нету, - отмазался Сэм и обрадовался этому неожиданному выходу из столь затруднительной ситуации.

Но Холмс его быстро огорчил:

- Вот он, – достал он меч в серебряных ножнах.

Надежда испарялась на глазах. Сэм отчаянно вцепился в её крохи.

- Но к нему требуются алмазные перчатки! – воскликнул он.

Холмс вытащил перчатки.

Сэму стало плохо. Он почувствовал, как вспотел его собственный откормленный лоб.

- И благословение Папы Римского, - сказал он севшим голосом.

Как он и ожидал, Холмс помахал перед его носом буллой.

- Вы всё предусмотрели, - поразился Сэм.

Холмс кивнул с довольным видом:

- Не отрицаю, сэр. Теперь вам ничто не помешает сразиться с Диаволо.

Сэм вытер лоб платком.

- Но я не могу, - упрямо твердил он.

- Смею спросить вас, что же ещё вам нужно, а?

- Ничего.

- Тогда в чём дело?

- Просто не могу.

- Сможете.

- Вы что, заставить силой меня хотите? – раздражённо сказал Сэм.

Лицо Холмса превратилось в маску строго выражения.

- Если потребуется, то – да! – твёрдо заявил инспектор.

- Это незаконно! – завизжал Сэм, как заяц.

- Что ж, поговорим тогда о законе, - голос Холмса приобрёл угрожающие нотки. – Дорогой сэр, дон Герой, надеюсь, вы не забыли, что правительство покрыло за вас ваши долги, которые вы накопили за своё пребывание в течении трёх лет в Стране Сказок? Правительство, если вы забыли, готово вам напомнить об этом в любой момент.

- Ой! – пискнул Сэм. Он вспомнил.

- Это раз. Так же, правительство закрыло судебное дело против вас насчёт совращения несовершеннолетних. Дело опять можно возбудить. Это два.

- Ай! – пискнул опять Сэм.

- А ваши махинации на фондовых биржах? Думаете, о них никто не помнит? Это три. Если вы так желаете, то вам предоставят возможность ответить за всё это по закону. Никто чинить препятствий вам не станет.

- … и-эх! – взвыл Сэм.

Холмс посмотрел на него, как тот красноармеец с плаката «А ТЫ ЗАПИСАЛСЯ В ДОБРОВОЛЬЦЫ?».

- Поэтому не выпендривайтесь и спасите нас самоотверженно и бескорыстно, как и полагается всем настоящим героям.

Автомобиль остановился.

- Всё. Приехали, - возгласил Холмс.

Сэм огляделся. В окнах виднелся большой замок угрюмого вида. Со рвом и подъёмным мостом. Выглядел он довольно безжизненно и наполовину был окутан серым туманом.

- Куда мы приехали? – не понял Сэм.

- Прямо к замку Диаволо.

- О! Господи! – простонал Сэм. – Дайте мне ручку и бумагу…

- Зачем?

- Может, я ещё успею написать завещание.

Холмс укоризненно пристыдил Сэма:

- Не полагается так говорить одному из лучших героев мира.

И тут же он высунул свою голову из автомобиля через окошко наружу.

- Эй, кто-нибудь, ворота откройте! – нагло потребовал инспектор.

Ему ответил грубый и громкий голос:

- КТО ЭТО?

- Это дон Герой.

- ЩО НАДО?

- Сразиться с сэром Диаволо!

Грубый голос расхохотался и мост опустился через ров, а ворота открылись.

Сэма же колотила дрожь.

- Вы можете выражаться менее резко и вызывающе? – умоляюще попросил он.

- Иначе я не могу. Слишком много накопилось за годы его несправедливой тирании. Вы это должны понять, сэр, - покаялся инспектор.

Сэм снова взвыл.

- О, Боже! Какие же дураки! – сорвалось с его языка. – Они меня угробят…

Тем временем агенты открыли дверцу и попросили Сэма выйти. Холмс вылез тоже.

- Мы с вами, - сказал он Сэму. – Дабы вы опять не дёрнули. А теперь – вперёд! На защиту оскорблённых и угнетённых!

Сэм уныло спросил его, когда они двинулись по мосту:

- Скажите, инспектор, вы интересовались, каков уровень вашего интеллекта?

Холмс улыбнулся. Он не понял сути вопроса.

- Нет. Но зато я знаю, сколько весит мой мозг.

- Удивительно… Сколько?

- Три килограмма.

Сэм прошептал тихо:

- Держу пари, взвешивали не то место.

Они вошли в замок. Их встретил привратник отвратительного вида.

- К Диаволо? – спросил он хрипло.

- Да, сэр, - достойно ответил Холмс. – Проводите нас к нему, пожалуйста.

Привратник ехидно ухмыльнулся:

- “Сэр”… “пожалуйста”… Надо же, какие цивильные словечки! Давно я их не слышал. С той самой поры, как закончил Оксфорд… Ладно, топайте за мной.

И они потопали.

Во время этого пути, по этажам, лестницам и коридорам, где никого не было, кроме паутин и дохлых мошек, Сэм предпринял последнею попытку спасти себя. Он зашептал в ухо Холмса:

- Слушайте, инспектор, мы же, всё-таки, люди… Мы можем договориться.

Холмс понял намёк. Но отпрянул:

- Я не продаюсь, сэр

- Но я же ещё не предложил!

- Сколько?

- Миллион.

- Хм… - подумал инспектор и гордо отказался. – Я родину за миллион не продаю!

- Ну, тогда два миллиона.

- Прямо сейчас?

- У меня нет наличных. Но зато я могу выписать чек.

- Хэ! – сказал презрительно инспектор. – Я не такой дурак! Дался мне ваш чек. Либо он фальшивый, либо украденный.

Сэм не нашёл, что сказать на это.

Тем временем этажи, коридоры и лестницы закончились и все они вошли в большой зал, где на чёрном троне располагался тощий и костлявый субъект, внешне напоминавший Кащея Бессмертного из советских киносказок. Он дремал, вспучив свои лохматые брови. Привратник приблизился к нему и очень сильно пошатал трон. Субъект подскочил на месте и заёрзал.

- Да? – недовольно осведомился он.

- Ваши милость, к вам посетители, - сказал привратник.

- Так… -произнёс Диаволо, разглядывая гостей. – С кем имею честь говорить?

Сэм стоял, как немой. Поэтому ответил Холмс:

- Сэр, делегация дона Героя!

Диаволо заулыбался:

- Отлично! Рад, очень рад. Давно хотел увидеть, знаете ли. Обожаю фильмы смотреть про него. И книжки о нём тоже. Дилди, -обратился Диаволо к привратнику, -дай ему «Зачарованные Горы». Пусть поставит автограф.

Дилди кивнул и вытащил из под трона дряхлую книжку. Потом подошёл к Сэму. Дон Герой расписался дрожащей рукой. Он был немного шокирован.

- Хорошо, - удовлетворился Диаволо. - А теперь валите отсюда!

Холмс грозно воскликнул:

- Сэр, мы пришли сюда не для раздачи автографов!

Диаволо даже удивился:

- А для чего?

Тут привратник Дилди хлопнул себя по лбу.

- Совсем забыл, ваша милость. Дон Герой желает убить вас, ваша милость.

- Вот как?! – устремил свирепый взор тиран на Сэма.

Сэм поспешно поглядел вниз, дабы убедиться в отсутствии лужи под ним. И прошептал:

- Держите меня…

Агенты цепко подхватили его.

- Я спрашиваю: ВОТ КАК?! – повысил тон Диаволо.

И тут Сэм грохнулся в обморок.

Потом он очнулся. Сидя на троне. Дилди держал около его носа большой комок ваты, пропитанного нашатырным спиртом.

- Спасибо, - пролепетал Сэм.

Диаволо проворчал:

- Легковозбудимый тип…хм!

Холмс, агенты и сам Диаволо стояли около трона. На Сэма глядели сочувственно. Ему стало стыдно.

- Тем не менее, - Холмс гордо поднял нос, - это, всё-таки, великий герой, какого мир ещё не знал!

- И что ему надо, этому великому герою? – подозрительно покосился Диаволо на Сэма.

- Вы же уже слышали – убить вас, - неустрашимо ответил Холмс.

Сэм подумал, что инспектору срочно необходим хороший психиатр.

- Хорошенькое дельце… - недовольно прокомментировал Диаволо. – А у него есть меч Леро?

- Вот он, сэр!

- А алмазные перчатки?

- Вот они!

- А…

- И благословение Папы Римского тоже!

Диаволо в раздумьях основательно поковырял пальцем в ноздре носа. Мне кранты, подумал Сэм и закрыл глаза. Боже мой, как я любил жить…

- Ну что ж, - тихо и мирно сказал Диаволо. – Тогда мне остаётся сдаться на милость победителя.

И он поднял руки вверх.

Сэм не верил своим ушам.

- Ах! – вздохнул он.

Дилди поспешно приставил комок ваты к его носу.

Кабинет правителя Эльфляндии.

Дальфин сидел в кресле, а Сэм ходил туда-сюда, был возбуждён и жаловался:

- Дальфик, ты не представляешь! Ещё бы чуть-чуть и я бы обделался! Честное слово!

- Не относись к себе так самокритично.

- Но это так! Мне просто повезло. Либо этот Диаволо дурак, каких мало, либо он трус похуже меня.

- А ты трус?

- Конечно! Ты не знал? Брось, Дальфик, не издевайся.

И Сэм почесал в затылке.

- Всё! – изрёк он. – С меня хватит. Меняю имидж. Сдались мне эти герои!

Дальфин покачал головой.

- Подумай над этим хорошо.

- Я уже подумал. И, знаешь ли, не хочется опять в дерьмо вляпаться.

- Значит, перестанешь быть доном Героем?

- Да!

Эльф хитро прищурился.

- А реклама? Кино? Книгобизнес? Ты можешь себе представить огромную кучу бабок, если на всём этом раскрутить эту историю?

Вопрос привёл Сэма в замешательство. Он задумчиво протянул:

- А… Ты… Пожалуй, немного прав. Всё это хорошо. Но обойдёмся без настоящих подвигов. Или иначе до конца своей жизни мне придётся рекламировать одни памперсы!

Неожиданно дверь открылась и вошёл низенький господин. По нему было видно, что он кипел от бешенства и был готов метать молнии, подобно Зевсу.

- Извините, что без стука, - сказал гость голосом полным зла. – Но мне нужен дон Герой!

Сэм немного растерялся.

- Извините, а вы кто? – спросил он настороженно.

- Я?! Имею честь представиться: мистер Рейли, бывший мэр бывшего Города-на-Холмах, уплативший вам один миллион долларов за ваш несостоявшийся подвиг…!!!

Дальше Сэм не слышал. Он был готов.

Занавес.

Появляется Дилди. С комком ваты.

- Ну вот, - вздыхает он. – Опять.

ПАМЯТИ ФЭНТАЗИ…

“… Я встал во весь рост.

Что-то бродило в моей голове, что-то пробуждало что-то сделать. Я не мог понять, что именно. Покопался в памяти, стиснул рукоятку Эскалибура.

Вспомнил.

Меч легко вышел из ножен и я полюбовался им. Острое лезвие блестело, но не ярко, а тускло и слабо.

Я опять присел на колени и, держа меч за эфес, окунул его в Озеро. Потом вытащил из воды. Эскалибур стал блестеть и сиять, как солнце. Я даже глаза прищурил, так меч был ослепительный.

Я почувствовал, что Эскалибур дрожит. Вернее, пульсирует. Словно там мчится по жилкам и венам горячая кровь. Словно он стал живым существом.

Я обратно встал и всунул меч в ножны. Повернулся.

Он стоял в пяти метрах от меня. Помахивал своим хвостом. Не спеша. Слева-направо, справа-налево. Серебряный Кот.

- Думаю, я не опоздал, - сказал он.

- В чём-то – да.

- В чём?

- Владыка Хаоса умер. Ты с ним хотел поговорить?

- Мне не о чем с ним говорить. Он прожил свою жизнь и встретил свой конец.

- На что ты хотел успеть?

- Я успел здесь появиться в тот самый момент, когда ты обмыл Эскалибур в Озере.

- Не понимаю, почему это должно тебя волновать, - заметил я.

- Я могу объяснить.

- Объясни. В нашем первом разговоре ты тоже упомянул, что Эскалибур надобно обмыть в Озере. Я помню это, хотя тогда ничего не понял.

- Иван, ты должен знать, что существует одно место. Его называют Адом. Нет, не приводи в уме какие-либо аналогии. Ты всё равно там не был.

- Что за Ад такой?

- Это трудно объяснить. Тебе. Ад – родина моих предков.

- Мне не нравятся твои слова.

- И всё потому, что я из Ада? – усмехнулся Серебряный Кот. – Ты неверно всё понял. Когда-то я и мои сторонники восстали против Ада и покорили его.

- Это уже лучше.

- Да. Мы отказались от сил Ада, но подчинили его себе. А сила Ада – разрушение и хаос.

- Вы приняли сторону Добра?

- Нет, наивный лорд, нет. Мы встали за Закон, за Порядок Жизни.

- Я слышал о таких вещах.

- От кого?

- От одного своего приятеля. Бывшего друга. Он рассказывал мне о Законе и Порядке Жизни.

- Тогда ты должен понимать, что разница между Законом и Добром велика. Очень велика.

- Тогда должен существовать по идее и Рай.

- Он и существует. Там творческие и созидательные силы.

- Вы за Рай?

- Опять ты ничего не понял.

- А ты сделай так, чтобы я понял.

- Мы за Порядок, а не за конкретную какую-либо силу. Ад и Рай, находясь в равновесии, создают именно такой Порядок. Что же насчёт Добра и Зла, то, как таковых, их материально нет. Это всего лишь понятия, не более, не менее.

- А ты многое знаешь.

- Это моя обязанность.

- Причём же тут мой меч?

- Нас было четверо. Мы победили Ад. Но один из нас захотел быть сильнее нас. Быть выше. Эта его амбициозность весьма губительна.

- Кто он?

- Он носит имя – Зверь. Сейчас он в Аду и набирает силы, чтобы восстановить Ад. Это не должно произойти.

- Ты хочешь, чтобы я его убил?

Серебряный Кот молча кивнул.

- А если я этого не сделаю?

- Зверь сокрушит Рай и мир рухнет. Исчезнет.

- Почему ты сам его не убьёшь?

- Он обладает способностью чувствовать моё приближение.

- А как же я убью его?

- Где твоя память? Эскалибур обмыт в Озере и теперь всесилен разрушить ВСЁ НА СВЁТЕ. Даже если это и неуязвимо. Меч будет светиться, указывая направление к месту, где находится Башня Зверя.

Я колебался. Опять многое узнал о том, о чём даже и не подозревал. Понятен мой страх? Я хотел войти в неизведанные мне сферы, а они оказались незнакомыми. Я думал. Дел у меня никаких нет, Владыка Хаоса умер, возвращаться в Авалон не было надобности. Для всех я там умер. А эта проблема заинтриговала меня. Подсознательно я понимал, что очень рискую, но ведь это так необходимо. От этого зависит судьба всего, что существует на свете.

Я кивнул головой в знак согласия.

- Я был уверен, что ты не откажешься, - некое подобие улыбки застыло на губах Серебряного Кота.

- Когда мне отправляться?

- Прямо сейчас. И будь в Аду всегда настороже.

- Мог мне это и не говорить. Ад есть Ад.

- Дело не только в этом. Тебе могут помешать. Ночная Кошка – моя супруга – всецело за Зверя. А мой бывший друг Грифон В Чешуе занял позицию двуличия. Я не знаю за кого он. Опасайся их.

- Это и есть ваша четвёрка? Ты, Ночная Кошка, Грифон В Чешуе и Зверь?

- Да.

- Мне тоже придётся бороться с ними?

- Возможно. Но в такие моменты я приду к тебе на помощь.

- Это хорошо.

- Да.

- Как мне попасть в Ад?

- Для этого имеется много способов. Но я отправлю тебя сам. Это легче всего.

- А как мне выйти из Ада?

- Позовёшь меня вслух. Я приду и вытащу тебя обратно. Ну, ты готов?

- Валяй.

Одна секунда и весь ландшафт изменился в мгновение ока. Полностью и неожиданно. Я попал в необычайное место. Впереди меня были горы, позади лес, справа море, слева каменистая равнина. Но это было не главное. Всё дело в том, что всё меняло своё цвет. Горы были красными, лес зелёный, море жёлтое, небо синее, земля под ногами цвета инея. Спустя две-три секунды всё преобразовалось. Море стало красным, горы синими, небо цвета апельсина, а земля серой, как пепел. Тона и оттенки будоражили моё воображение. Ещё две-три секунды и опять всё другое.

Я заметил, что солнца нет, хотя было светло, как днём. Ад был странен и на удивление непонятен.

- Никогда не был в таких местах, - пробормотал я.

- Подожди. Это ещё не всё, - усмехнулся Серебряный Кот.

Я стал ждать этого “не всё”.

Пять минут спустя горы превратились в бескрайние леса, море в зелёные луга и поля, лес позади меня стал холмистой местностью. И так же бесконечные смены цвета и тонов.

Вот это уже чудо, так чудо. Просто слов нет. Те, кто сотворили Ад, видать, обладали обильной фантазией.

- Куда ты меня занёс? – поморщился я.

- Иди вперёд и через некоторое время тебе попадётся на пути Башня Зверя.

- А если она исчезнет?

- Постарайся двигаться быстро.

- Дельный совет.

- Иван, когда придёт тому время Башня сама появится перед тобой. Тебе останется лишь проникнуть в неё.

- Каким образом?

Серебряный Кот только хвостом в ответ махнул.

- Удачи-то мне хоть пожелаешь? – проворчал я.

- К чёрту.

И он растаял в воздухе.

Эскалибур ярко засветился, когда я его лезвие направил в сторону гор. Секунды спустя горы превратились в реку, но меч по-прежнему указал туда. Я вложил его в ножны и зашагал…

…Спустя миль шесть, когда я порядочно устал, на пути появилось препятствие. Ящер в человеческий рост. Это не дало мне расслабиться.

Он глянул на меня ленивым взглядом.

- Привет, путник.

Я остановился. Я так и подумал, что ящер говорящий. Видно, привык к чудесам, возникающим вокруг моей персоны в последнее время, как грибы после дождя.

- Отдыхаешь? – осведомился я.

- Греюсь на солнышке.

- Это способствует загару.

Он хихикнул:

- Шутник! Ты ещё скажи, что мне полезны солнечные ванны.

- Тогда, выходит, философствуешь?

- Да. Жду путника, чтобы…

Я вытащил меч.

- …побеседовать с ним, - договорил ящер.

- На какие темы?

- Например, на кулинарные.

- Да, эта тема требует тщательного интеллектуального исследования.

- О! Если призадуматься, то каждая тема найдёт своё место в философии.

- И в первую очередь кулинария.

- Разумеется. Если проследить процесс пищеварения, то можно сделать такие важные жизненные выводы, что…

- Хватит. Ты хочешь пообедать?

- Отгадай с трёх раз.

- Действуй тогда, - посоветовал я. – К чему твоя философия?

Он начал действовать. Да так быстро, что я едва успел отбить его морду. Получился удар плашмя. Сами знаете, толку-то от этого удара. Это только полечило ящера, а не убило. И разозлило. Второй попытки я ему не дал. Просто воткнул Эскалибур в глаз и повернул рукоятку.

Ящер застыл. И пал.

Я пошёл дальше, чувствуя позади спины его отвратный запах…

…Прошагал ещё две мили. И надо мной закружила большая лохматая птица. Она неодобрительно каркнула. Мне захотелось убить её. Я даже удивился такому своему желанию. Наверное, вхожу во вкус. Но птица соблюдала осторожность и близко не подлетала.

Тогда я решил обмануть её. Лёг на землю и притворился мёртвым. Спустя минут десять ворона опустилась клевать мои глаза. Вот тут-то я и рубанул мечом по её башке. Разделил надвое.

Кто-то засмеялся старческим кашлем. Я повернул голову. Смеялся жалкий облезлый пёс.

- Здорово ты её, - одобрил он.

- Да. Много орёт, - я поднялся и отряхнул с себя пыль.

- Теперь эта дура больше не будет надоедать своим поведением.

- Ты знал её?

- Эту дуру? Конечно! Житья от неё не было.

- Тогда считай, что я уладил твои проблемы.

- Спасибо. Славно, что на свете ещё остались такие чуткие и бескорыстные люди вроде тебя.

Я потопал дальше. И услышал, как плетётся за мной эта псина. Я оглянулся:

- Ты хочешь составить мне компанию?

- Ты против?

- Тогда иди рядом, а не подкрадывайся сзади.

Пёс опять засмеялся, но поравнялся со мной.

- Давно ты в этих местах? – спросил я.

- Очень.

- И как тебя занесло сюда?

- А это забывается. Со временем.

- Ты помнишь лучшие времена?

Он усмехнулся:

- Я всего лишь старый и никому ненужный пёс. У меня собачья жизнь и радости в ней мало.

- Хочешь стать человеком?

- Только ради эксперимента.

- Знаешь, у меня есть друг. Раньше он был человеком, а теперь в обличии собаки.

- Да?

- В самом деле.

- Я не завидую ему.

- Он не жалуется.

- Понимаю. Он каждый день имеет горячую похлёбку и всё такое подобное. Так будь это и у меня, я не выл бы на луну.

- На луну воют волки.

- А я кто, по-твоему?

Я пригляделся:

- Ты не смахиваешь на обладателя серой шкуры.

Пёс хрипло ухмыльнулся:

- Разве? А ты присмотрись внимательней.

Он начал трансформироваться. Буквально на моих глазах. Но не успел в кого-либо превратиться. Я прошил мечом его насквозь. Когда Эскалибур пронзал оборотня, искры из его глаз, ноздрей, рта и ушей на несколько секунд ослепили…”

Какой-то шум отвлёк Ивана от рукописи. Тихий шум открываемой двери. Иван повернул голову.

На пороге стоял шут по имени Снорри.

- Да? – спросил Иван.

Шут растянул рот до ушей на всё лицо, изображая улыбку, и стал очень смешным.

- Пишешь мемуары? – усмехнулся шут.

Иван не ответил.

- Вероятно, это будет занятное чтиво, - предположил Снорри. И добавил:

- Особенно для тех, кому оно будет занятно.

- Ты попал в точку.

- Думаешь? Ты мне польстил. Немногим по силам сей подвиг – попасть в точку. Большинство не то что в точку, а просто в женский половой орган не в состоянии попасть.

- Ну и дурак же ты.

- Знаю.

Шут прошёл в комнату и огляделся. Поморщился, словно чем-то остался недоволен.

- И это место обитания одного из лучших героев всех времён и народов?

- Тебя не устраивают мои апартаменты?

- Немного.

- А мне кажется, что ты врёшь. На самом деле тебе наплевать, где я и как живу.

- Согласен без всяких возражений. Чем ты занимаешься?

- Работаю сторожем на продуктовом складе.

Шут оглушительно засмеялся. Он смеялся минуты две, потом вытащил платок, высморкался и сказал:

- У тебя замечательная манера шутить.

- Я не шучу. Я в самом деле работаю сторожем.

Шут опять так же оглушительно засмеялся. И опять посмеялся ровно две минуты. И опять обильно высморкался.

- Ей-Богу! Ты меня уморишь! Честное слово! – пробулькал шут.

- Я не вижу причин для смеха. Да, я теперь работаю сторожем на складе. И что теперь?

Шут открыл рот пошире и опять выдал порции смеха. Но на этот раз его хохот продолжался полминуты. Ибо Иван внезапно трахнул кулаком по столу. Шут тотчас осёкся.

- Хватит, - сказал Иван. – Говори, что надо, или уматывай к чёртовой матери.

- О! – одобрил Снорри. – Узнаю прежнего Ивана Богатыря Сильного Мужика.

- Что тебе надо?

- Поговорить с тобой.

- Говори. Только не идиотничай.

- Драконий Терем полон забот.

- Вот оно как. Это серьёзно?

- Очень.

- Насколько?

- Настолько, что меня отправили к тебе.

- Подожди… Старче жив?

- Здоров и не рехнулся.

- А Сторожа?

- Бдительны.

- Синецвета что ли украли?

- Да кому он нужен? Он сейчас не в цене. В моде прокладки, телевизионные шоу, концерты и мобильные телефоны. Эта птичка отжила своё.

- Что-то с Говорящим Котом или Пернатым?

- С ними всё в порядке.

- Тогда что случилось? По-моему, я перечислил всех придворных Терема.

- Ты забыл меня.

- Ну и как твои дела?

- У меня нет никаких дел. Я шут при дворе, а у дурака нет серьёзных дел. И если даже они будут, то на них не обратят никакого внимания.

- Ну, если всё так хорошо и стабильно, то уматывай отсюда. Некогда мне с тобой лясы точить.

- Нет, не всё хорошо. Тебе приходилось слышать о мечах Дракона?

- Где-то… читал об этом.

- Когда-то Ангелы Неба восстали и пошли войной против своих родителей – Древних Богов. Кузнец Богов Дракон сконструировал для своих хозяев эти самые мечи. Но, когда работа над ними подошла к концу, было уже поздно, Древние Боги пали. Дракон бежал с Неба на Землю и заложил Драконий Терем.

- Замечательная легенда. В другой раз я бы послушал её с живейшим наслаждением.

- Это не легенда. Мечи в самом деле существуют. Вернее, существовали.

- Где?

- У нас, в Тереме.

- Что дальше?

- Их похитили.

- Кто?

- Сначала мы думали, что Арсенал.

- Кто??

- Это так называется братство Небесных оружейников. Это братство возглавлял Дракон. И над мечами трудился не только он, но и всё братство.

- Это они похитили?

- Нет. Это сделал твой дружок, маг по имени Мерлин.

- Его кости уже давно сгнили в могиле.

- Знаю. Но незадолго до своей смерти он стащил наши мечи и спрятал их в одном месте.

- Что за место?

- Осколки миров. Это такое пространство, где собраны различные части разрушенных некогда по разным причинам миров.

- Зачем он это сделал?

- Он хотел, чтобы все забыли об этих штуковинах.

- Понятно. И что теперь?

- Нас вполне устраивало, что мечи были спрятаны там. Но вчера Лорд Гилвен сбежал из заточения и объявил Терему войну. Мечи ускорят приближение нашей победы. Кроме того, мы боимся того, Лорд Гилвен сам отыщет мечи. Вот тогда нам грянет полный конец.

Иван улыбнулся:

- Да. Это будет весьма печальная трагедия.

- Мы просим тебя найти мечи и возвратить в Драконий Терем.

- Почему именно меня?

- А кого ещё? Старче стар, Сторожа плохие сыщики и слабые воины, я – дурак, ну, а остальные просто физически не способны на такие мероприятия.

- Хорошо, но почему ИМЕННО я?

- Есть ли на свете ещё такой же герой, как ты? – ехидная ирония прозвучала в голосе Снорри.

- Есть, - улыбнулся Иван.

- Даже если и есть, то это всё равно не снимает с тебя никаких обязанностей.

- Засунь все эти так называемые мои обязанности знаешь куда? Понял?

- Полегче-полегче. У тебя притупилось чувство юмора.

- Зато я точно выразил своё мнение на этот счёт.

- Если ты не желаешь спасать мир, то кому это делать?

- Не знаю. Может, Лорд Корвин Эмберский будет не против. Или Конан-Варвар.

- Но они существуют только в приключенческих книжках.

- Ну и что? Я сам себя ощущаю персонажем вымышленного мира. Может, я тоже существую только в книжке какого-нибудь там писателя.

- Смею тебя заверить, что ты прав, Иван Богатырь Сильный Мужик.

- Вот видишь? Значит, ещё раз засунь все так называемые мои обязанности в вышеупомянутое место.

- Ладно, я ухожу, Но ты подумай, - пригрозил шут пальцем.

- Адье, король всех дураков.

- Адье, персонаж вымышленного мира в книжке какого-нибудь там писателя.

Затем шут поклонился и покинул квартиру.

В глазах зафиксировался шприц. Он сейчас казался Ивану продолговатым кристаллом, осколком зеркала, шляпой фокусника на арене, стеклом в оконной раме, откуда видна печаль всего мира.

Стало тихо. Потекли, как лава вулкана, секунды и время вышло из-за кулис.

Иван улыбнулся и провёл рукой по щеке. Надо бриться. Идеальный вывод и плохой результат. Он усмехнулся и перевёл взор на иглу. Как шпиль серебряного замка, там живут короли, рыцари, прекрасные дамы… Игла была похожа на некий нерв, металлический и холодный. Оружие кузнеца или плод его тонких работ.

Стук.

Иван повернул голову к двери.

Ещё раз стук.

Кто это мог быть? Идиотина Снорри? Опять?

Стук. Уже нетерпеливый.

Иван открыл дверь. На пороге стоял Говорящий Кот, гость из Терема.

Иван пригляделся. Кот не был Говорящим Котом. Насколько он мог помнить, то тот Кот являлся большим и пушистым. Ростом с собаку. Этот же весь был из блестящего металла. Неотличимая копия, но стальной. Живой, но железный.

- Чего надо? – спросил Иван.

- Я из Терема, - голос был мягким, такой же, как у оригинала.

- Догадываюсь. Что на этот раз?

- Старче решил, что я буду сопровождать тебя в поисках Волшебных Мечей Дракона.

Иван поморщился и глянул на шприц. Пора делать укол.

- Входи, - посторонился он.

Металлический Кот прошёл в комнату и остановился около старого потёртого дивана.

- Минутку, - попросил Иван и ушёл на кухню.

Спустя некоторое время он вернулся. Приблизился к Коту, пряча левую руку за спиной. Правая рука всё так же держала шприц.

- Что будет, если внутрь тебя попадёт вода? – спросил Иван.

Кот улыбнулся:

- Сгорят контакты. Я выйду из строя.

- Я тоже так думаю.

И Иван плеснул в его пасть воду из стакана, который он прятал за спиной.

Агония Металлического Кота происходила несколько минут. Он дёрнулся, в нём что-то зашипело-загудело, искры брызнули во все стороны. И затем Кот умер.

Иван глянул на труп, железный и неподвижный, и отошёл к окну. Из окна открывался вид на небольшой скверик, где цвели розы, где ветерок колыхал зелёную травку.

Иван вонзил в вену иглу и…

…когда он вытащил иглу, в глазах были розы и круги. Кровь бегала, как воздух в насосе, голова стала ватой. Он теснее прижался к стеклу окна. Он открыл рот, чтобы сказать то, что сам не знал. А мысли были…О, эти мысли описать не в силах ни одно писательское перо

Иван лёг на пол.

Это были чьи-то слова, шёпот вялых чувств из темниц подсознания, капитуляция разума, демагогия безумия, результат реальности. Иван постарался не обращать внимание на это. Ему было очень хорошо. В ушах…

Тик, тик…

Тик…

Шум воды…

Кран лопнул…

Или нет…

Тогда…

Раз…

Два…

Три… луны…

Ему было хорошо. Он медленно перевернулся на бок и поджал ноги к животу. Его глаза вперились в труп Металлического Кота.

Труп стал горой…

Металлической…

Шок…

Вода попала в огонь…

Нет…

Капля упала на раскалённую спираль…

Горячо телу…

Ключ на столе…

Пыль на потолке…

Очки…

Нет…

Их нет… а на столе…

Далеко…

Далеко…

Далеко…

Далеко…

Ещё раз далеко…

Далеко…

Далеко…

Ещё…

…раз…

…да…

…леко…

Далеко, как Китайская Стена…

Птицы над ней…

Летают…

Облака движутся…

Трутся…

Трахаются…

А Металлический Кот…

Металлическое дерево…

Только срубленное…

И неживое…

Железное…

И нежи…

Металлическое…

И нежи…

Шёпот…

Шёпот…

Шёпот…

Шёпот ветра…

Тик…

Тик…

Так…

Это часы…

Когда Иван вернулся и начал отходить, то понял, что заснул. А теперь проснулся, вытряхнул из головы остатки калейдоскопического сна и понял, что находится не в своей квартире, а лежит на зелёной траве. Иван принял сидячее положение. Местность ему была совершенно незнакома.

- Наверное, ты очень удивлён, - съехидничал знакомый Ивану голос.

Иван повернул лицо вбок. Говорил Металлический Кот. Он сидел на задних лапах и шевелил стальными иглами-усами.

- Опять? – поразился Иван. – Мог бы заранее предупредить, что ты не один такой на свете. Я бы хоть успел принять меры предосторожности.

- А я один такой на свете. Просто, когда ты пребывал в своей нирване, я самоотремонтировался. Во мне есть такая программка, знаешь ли.

- Вот оно что… Я так понимаю, то, что я здесь, твоих рук дело?

- Не скрою.

- Куда ты меня занёс?

- Я телепортировал нас в место, которое называется Земля Обетованная.

- И зачем, скажи на милость? По-моему, я ничего подобного не просил.

- Ты не сказал Снорри, что наркозависим.

Иван ухмыльнулся:

- Так он и не спрашивал.

- Я отправил в Терем телепатическое послание, что ты сидишь на игле. Там решили отправить тебя сюда. Что я и сделал.

- Это удивительно. Все решают всё за меня. Прямо персональные няньки.

- Ты не понимаешь. Наркоман не в состоянии разыскивать мечи Дракона.

Иван поднялся на ноги. Отряхнулся.

- Кажется, Снорри не до конца меня понял, - сказал он.

- Не до конца понял что?

- То, что мне не по нутру эта затея с мечами.

- Иван, Земля Обетованная – хорошее место. Тебе надо дойти до Озера Жизни и обмыть себя его водами. Ты излечишься. А потом мы и поговорим о мечах Дракона.

- Кажется, ты тоже не до конца меня понимаешь.

- А ты объясни до конца.

- Чхал я на ваши мечи! Понятно? В гробу я их видел! Ясно? Отправляй меня обратно туда, где я был.

- Нет, - покачал мордой Металлический Кот. – Ты должен дойти до Озера Жизни.

- Сам топай туда.

- Хорошо. Не хочешь – не иди. Но никуда я тебя не отправлю. Загибайся здесь от ломок. Отдавай концы.

- Не отдам.

- Ещё как отдашь. Ты здесь не то что дури, а даже простых сигарет не сыщешь. И выйти из Земли Обетованной не сможешь. Её территория бесконечна.

Иван помолчал минуту. Бесполезно драться с этим куском металла. Намылить шею стоит этим умникам из Терема. А этот олух из железа выполняет всего лишь своё задание. Иван унял злость. Но проговорил:

- Тебе повезло, что я тебя не встретил лет десять назад. Я бы оставил от тебя металлические стружки.

Кот парировал:

- А тебе повело, что я выполняю приказ, и в этот приказ не входит намерение покалечить тебя. Иначе я за такой твой фокус со стаканом воды я разделил бы тебя на атомы… Ну, что молчишь? Что скажешь на это?

- Пошёл ты на х… Вот, что я скажу тебе на это.

Металлический Кот удивился. Его глаза расширились.

- Чего?

- Я сказал: ПОШЁЛ НА Х…

Иван повернулся к нему спиной и зашагал. Спустя метров десять он услышал голос Кота:

- Озеро Жизни в другой стороне.

Не поворачиваясь, Иван ответил:

- Обойдусь без сопливых.

В полной тишине Иван шёл три часа, пока не появился какой-то карлик. Ростом он был Ивану по пояс и одет был как бродяга. Особенностью карлика были жуликоватые глаза и ироничный рот.

- Салют, великий воин! – поднял карлик вверх правую руку приветствуя Ивана. – Да благословит небо твой путь!

Иван в ответ ничего не сказал. Он даже не остановился. Однако карлик нагнал Ивана и зашагал, подпрыгивая, рядом с ним. Его коротенькие ножки не успевали за Иваном, вот поэтому приходилось подпрыгивать.

- Любезный сэр, - обратился карлик к Ивану. – Не угодно ли тебе приобрести какой-нибудь экземпляр из моего ассортимента товаров волшебного потребления ?

- Ты кто? Торговец?

- Ну, скажем, коммерсант. Ходячий коммерсант, так сказать.

- Ходячий, - усмехнулся Иван.

- Я имею ввиду, что я не сижу за прилавком и не жду клиента, а сам ищу их. Так гораздо экономичней и выгодней.

- Ну-ну.

- Так не угодно ли тебе…

- Нет, не угодно, - отрезал Иван. Потом остановился, что-то вспомнил и повернулся к карлику. – Хотя… если у тебя завалялось пару кило героина, то – угодно.

- Я торговец. А не барыга.

- Жалко, что наши представления о жизни не совпадают.

- Жалко. За торговлю такими вещами знаешь что полагается по закону? О-о! Говорить страшно.

- Ты же коммерсант.

- Разумеется. Героина в наличии нет, зато могу предложить шапку-неведимку или меч-кладенец. По реальной цене, заметь.

Неизвестно как и откуда в руках карлика появилась кепка с логотипом ADIDAS. Кепка была потрёпанная и немного грязноватая, но карлик гордо заявил:

- Вот! Чудо-шапка! Шапка-невидимка! В нужный момент спасёт от врагов и укроет от их пристальных глаз. Разрешаю примерить.

Он протянул Ивану кепку. Иван взял её и повертел в своих руках.

- Такую шапку-невидимку опасно на башку надевать, - брезгливо заметил Иван. – Держу пари, на ней рассадник вшей. Или даже два рассадника.

- Надевай-надевай, не бойся. Вши тоже невидимые. Так что, если они появятся на твоей башке, их тоже никто не увидит.

Иван напялил на голову кепку. Карлик тотчас захлопал глазами и повертел головой в разные стороны

- О! – проговорил он голосом восхищённым и саркастическим одновременно. – Чудо свершилось! Ты где? Я тебя не вижу! Может, я ослеп? Нет! Конечно, нет! Это всё шапка-невидимка! Отменный результат, высшее качество. Товар сертифицирован и лицензирован. Гарантия – пять вечностей. Шапка-невидимка! Это то, что вам нужно! Приобретайте только легальную продукцию!

Словоизвержение закончилось и карлик умолк. Иван снял кепку и вернул её хозяину.

- Нет. Не нужна мне твоя шапка-невидимка. Мне не от кого прятаться.

- Ты хочешь сказать, что так смел, что никого не боишься и тебе море по колено? Не советую переоценивать себя. Поверь мне на слово. Да, я понимаю, что ты герой каких мало, каких уже и не сыскать на нашем белом свете, но о безопасности подумай. Мало ли, что может случиться! Я смотрю, у тебя нет никакого оружия. Как же ты собираешься одолеть врага, великий воин?

- В плен сдамся.

- А если не возьмут в плен?

- А куда возьмут?

Карлик хитро прищурился и лукаво предположил:

- Ну, допустим, в жопу.

Иван не захотел шутить:

- Я сейчас тебя сам в жопу возьму.

- Ладно, не обижайся. Это я тренирую своё чувство юмора. Так, продолжим. Допустим, не возьмут тебя в плен. Сразу захотят тебя укокошить. Что тогда?

- Надеюсь, тогда на небе найдётся более-менее спокойное местечко для меня.

- А если небо откажется принять к себе такого постояльца, как ты?

- Откуда я знаю? Разве я небо?

- А если, а если… Ты что, задумал мне все мозги выкрутить?

- Не кипятись. Просто я хочу предложить меч-кладенец. Достойная гарантия безопасности великого воина. Как ты считаешь?

Иван равнодушно пожал плечами.

- Не знаю, как расценивать твой жест, - продолжил карлик, - но я продемонстрирую.

И он воскликнул:

- Оп-ля!

Таким же непонятным манером после его возгласа в его руках появился меч в ножнах.

- Соизволишь поглядеть? – предложил карлик.

Иван вытащил меч из ножен. Посмотрел на лезвие, провёл по нему пальцем. Потом взял обеими руками за рукоятку и помахал им в воздухе.

- Сразу видно, что нравится, - растянул в улыбке от одного уха к другому рот карлик. – Разве я не прав?

Иван тоже улыбнулся. Но только загадочно. Таинственно. Посмотрел на карлика и опять помахал мечом.

- Отличная балансировка, верно? – спросил карлик с чувством гордости за свой товар.

- Отличней не придумаешь.

- Таким мечом столько славных дел можно сделать!

- Не отрицаю.

- Змей Горыныча, например, натянуть, этакого негодника, по самые гланды.

- А меч, в самом деле, боевой?

- Да ты что?! Я халтурой не занимаюсь!

- Наверное, таким ножиком кому угодно башку снесёшь?

- Это точно. Раз! – и нет хари, только шея в разные стороны болтается.

- А великану можно таким мечом снести харю?

Карлик авторитетно заявил:

- Запросто. Вжик! – и иди закупай венки.

- Значит, великану можно. А маленькому надоедливому бестолковому карлику можно?

- Но-но! – отпрыгнул карлик от Ивана. Он понял намёк. – Не советую. К тому же, ты же, всё-таки, великий воин, а не подлый и вероломный убийца. Не к лицу тебе марать свою репутацию таким тяжким грехом. Только подумать – убить маленького беззащитного человечка! Ай-яй-яй!

- А, может, ты не прав?

- Как?! Значит, ты подлый и вероломный убийца?!

- Да. Убийца.

Карлик театрально закатил глаза к небу и трагическим голосом запричитал:

- О, горе мне! Горе мне, несчастному! Стал я жертвой собственной беззащитности! За что?! Небо, ответь мне! За что?! Горе мне! Кто же после моей смерти позаботится о моих несчастных, доверчивых, милых и прелестных детях, которые, повзрослев, бросили бы такого отца, как я, на произвол судьбы?! Кто же позаботится о моей бедной и несчастной жёнушке, и так натерпевшейся немало бед в этой жизни, которая не раз ставила мне рога, хотя я тоже в долгу не оставался?! О, горе мне! Горе!

Ивану надоело слушать эту комедию. Он вложил меч в ножны и бросил к ногам карлика. Карлик мгновенно прекратил душераздирающе визжать и озабочено спросил:

- Что? Не нравится мой товар?

- Совсем не нравится.

- Так ты же и не проверил его на деле.

- И проверять не надо. Да я и забыл, как обращаться с такими штуковинами.

Иван опять зашагал. Карлик постоял немного на месте, потом опять припустился за Иваном.

Они молча шагали минут десять, потом карлик осведомился:

- Иду я, вот, и думаю, каким ветром занесло в наши края такого великого героя, коим ты являешься?

- Спасибо за комплимент. Но, по-моему, ты меня с кем-то путаешь.

- Как?! Разве ты не великий герой?

- Увы. Это не моё амплуа.

- Да-а… От скромности ты не помрёшь.

- Да. Скорее всего, от СПИДа. Или от социально-экономических мастурбаций.

- Что же случилось? Почему ты перестал быть великим героем?

- Я подал в отставку. Я вышел на пенсию.

- По-моему, ты ещё не достиг пенсионного возраста, чтобы бросить наш бедный мир на произвол судьбы.

- Верно. Во рту моём на месте все зубы, сердце не шалит, давление не скачет, кости не ноют. Но это ещё ничего не значит. Чтобы герою выйти на пенсию, достаточно отдаться во власть потребительского спроса почитателей приключенческих жанров.

- А-а… Тебя забыли. Какая возмутительная несправедливость! Спасаешь мир от зла, забавляешь воображение почитателей приключенческих жанров своими подвигами, а они, негодники, потом пресыщаются и берутся за потребление других жанров. Например, детективных. Да-да, ты прав. Поразительная несправедливость. Я понимаю тебя. При таком раскладе неудивительно, что руки опускаются от собственного бессилия. Надо же, какие негодники!

Иван хмыкнул, но никак не проаргументировал пафос карлика. А карлик продолжил:

- Ты мне не ответил. Что ты здесь делаешь?

- Ничего особенного. Пытаюсь выбраться отсюда. И побыстрей.

- Зачем? Ты же сам сказал, что на пенсии. А Земля Обетованная – прекрасное место для отдыха великих героев от тяжких трудов своих. Здесь можно спокойно успокоиться и предаться полному забвению.

- Ты выражаешься так, словно речь идёт о похоронах.

- Зачем же так мрачно? Хотя… ты здорово отмочил шутку. Хвала тебе, великий воин!

- Мерси, Я польщён.

- А мне думается, что ты идёшь на битву со Злом во имя Добра. Разве не так?

- Конечно, так. Пара ударов мечом, две-три башки с плеч долой, заключительный поцелуй в объятиях знойной экзотической красавицы – делов-то, хрен с ноготок.

Карлик одобрительно засмеялся.

- Ты не считаешь, что своими речами разлагаешь умы начинающих великих героев, которые только ещё готовятся вступить на путь подвигов и сражений? – вопросил карлик.

- Ничего. Переквалифицируются в сыщиков или суперменов типа Джеймса Бонда.

- Почему же ты не переквалифицировался?

- В принципе, это возможно. Но такая метаморфоза – полная параша с точки зрения создателей приключенческих жанров.

Иван остановился и пощупал левой рукой живот.

- Ну вот, ещё одна проблема.

- Надеюсь, не галактического уровня? – поинтересовался карлик.

- Нет. Физиологического.

- Тут, знаешь ли, сортиры на каждом квадратном метре. Благо места здесь не публичные. Что же насчёт меня, то я могу отвернуться. Но я бы попросил тебя отойти подальше. У меня отрицательные реакции на такие запахи. Ещё в детстве…

Иван перебил его:

- О чём ты мелешь? Я всего лишь жрать хочу.

- А-а… А я думал, что ты…

- Индюк тоже думал. Среди твоего ассортимента есть что-нибудь для желудка?

- В первоначальной ипостаси?

- Ты меня доконаешь своими шутками. Я скоро тебе шею сверну.

- Ладно-ладно, не заводись. Почему тебе чувство юмора иногда отказывает тебе.

- Так есть у тебя или нет?

Карлик извиняющее развёл руки в стороны:

- Увы! Товарами пищеварительного потребления не торгуем.

- Так я и знал. Мог бы и не говорить. Вонючая засранная шапка-невидимка имеется. Тухлый тупой меч-кладенец тоже в наличии. А вот простого куска хлеба – извините, хер вам. Уж не думаешь ли ты, ходячий коммерсант, что великие герои не в состоянии питаться, испражняться и спать после обеда?

- Иван Богатырь Сильный Мужик, я прочитал немало книжек про таких героев, которые сутками совершают невероятные подвиги, совершенно не отягощая себя делами, достойных разве что простым смертным.

- Сразу видно, откуда такие пробелы в твоём образовании.

- Но таких книжек много. Да и я не единственный, кто их прочитал.

- А я уже заранее знал, что ты не один такой.

- Какой такой?

- С харей, просящей кирпича.

Карлик посмотрел на небо.

- Может, сверху что-нибудь упадёт? – предположил он.

- Например?

- Ну, это, всё-таки, Земля Обетованная.

- Ну-ну. Типа манны небесной, да?

- Ну, может, и не манны, может, и не небесной, а… - туманно выразился карлик, но не договорил.

Над ними пролетела небольшая птица. Она каркнула и обдала голову Ивана своим помётом. Иван очень громко выругался и нагнулся к земле, чтобы подобрать какой-нибудь камень, дабы запустить его вслед птице. Но птица улетела быстрее, чем у Ивана в руке появился камень и он выпрямился.

- Накаркал, дурак, - бросил обвиняющее Иван карлику и начал рукой вытирать волосы.

Тот в ответ очень обидно засмеялся.

- Твой дурацкий смех очень неуместен в данной ситуации, - грозно предупредил Иван.

- Извини, - так же смеясь, ответил карлик, - но я просто подумал, как нелепо выглядят великие герои, сражённые наповал птичьим помётом.

Иван внимательно посмотрел на весело ржущего карлика, который и не подумал отвести в сторону свой наглый и ироничный взгляд. Затем Иван как следует размахнулся.

Прошёл час пути и Иван увидел большое дерево. На ветвях дерева росли редкие зелёные листочки и красивые красные яблоки.

- Не проходи мимо, путник, - заговорило Дерево и пошевелило своими ветвями. – Отдохни в тени моих рук. Я вижу, что ты устал и не отказался бы от короткого привала.

“Иду тут уже столько времени, на много миль ни одного кустика, вот тебе на – первое дерево. Ещё единственное. Ещё говорящее…” – подумал Иван. Но вслух сказал:

- Благодарю. Премного. Но извини, если я откажусь.

Дерево искренне удивилось:

- Я чувствую, что ты великий воин. И мне непонятен поэтому твой страх.

- Это не страх. Это осторожность.

- Чего же ты остерегаешься?

- На моей практике бывали случаи, когда некие деревья, типа тебя, тоже говорящие, как ты, зазывали доверчивых великих воинов отдохнуть в тени ветвей, а потом этими ветвями обхватывали великих воинов и душили их.

Дерево сурово возмутилось:

- Мне оскорбительно слышать такие вот подозрения на мой счёт.

- Ничего, - добродушно утешил Иван. – Может, тебе повезёт однажды. Найдется дурак, который купится на твоё предложение.

- Нельзя всех грести под одну гребёнку, - попеняло Дерево.

- Бережённого Бог бережёт, - ответил на это Иван и зашагал дальше.

Дерево крикнуло ему вслед:

- Мы могли бы стать друзьями, великий воин!

- Разумеется, - был не против Иван. – Как-нибудь в другой раз.

Уже под вечер Иван остановился пред дверями то ли гостиницы, то ли постоялого двора и прочёл вслух то, что было написано на вывеске над дверью:

" ПРИЮТ ВЕЛИКИМ ГЕРОЯМ ВСЕГО МИРА "

- О! – поднял вверх палец Иван. – Может, здесь дадут пожрать.

Так же на двери была повешена на гвоздик небольшая табличка:

" ТУРИСТАМ ПРИЁМА НЕТ "

- А это что за херомантия? – озадачился Иван, ознакомившись с табличкой. Но долго думать не стал, а постучал в дверь.

Никто не открыл. Никто не откликнулся.

Иван постучал посильнее. Бум-бум-бум!!!

Тот же самый результат. Никого и ничего.

- Впустите, мерзавцы! – крикнул Иван. – Великий герой подыхает от голода и жажды!

И кулаком по двери. Секунд двадцать.

Небольшое окошечко в двери яростно открылось, оттуда выглянул возмущённый заспанный покрасневший глаз и какой-то голос проговорил:

- Ну, чего ты ломишься, дурак? Читать не умеешь? Думаешь, зачем табличку повесили, а?

Иван не успел ответить, как окошечко тут же закрылось и глаз пропал. Иван из-за всех сил начал пинать дверь ногами. Окошечко опять открылось и налитый кровью глаз снова нацелился на Ивана:

- Чего тебе опять?!

- Я умею читать, - сказал Иван.

- Очень хорошо. Проваливай, пока я не рассердился.

- Я умею читать. И я не турист. Я тот самый, для кого вывешена вывеска.

Глаз в окошке моргнул. Подумал. Потом голос сыронизировал:

- Больно что-то ты не похож на великого героя.

- Вот как? - усмехнулся Иван. - А на кого похож?

- На типичного и явного бомжа.

- Выбирай выражения, дубина, - посоветовал Иван. – Не то засвечу тебе в глаз.

Глаз убрался и дверь медленно открылась. Иван увидел обладателя этого глаза. Громадный детина ростом два с половиной метров. Иван стёр улыбку с губ. Детина усмехнулся:

- Куда ты засветишь?

Иван вздохнул и ответил:

- Наверное, я сказал что-то неприличное.

Верзила довольно хохотнул и проговорил:

- Входи.

Иван прошёл в небольшое тёмное помещение и сел на табуретку.

- Это у вас такой стул для посетителей? – спросил он.

- Нет, это просто табуретка, - пояснил верзила. Сам он устроился за компьютером и его пальцы забегали по клавиатуре. Иван удивился, как могут такие громадные клешни попадать на такие малюсенькие кнопки.

- Имя? – вдруг потребовал верзила.

- Чего? – не сразу понял Иван.

- Хер через плечо. Имя твоё как?

- Иван Богатырь. И ещё… ты хоть и ОЧЕНЬ взрослый мальчик, но я, если ты не прекратишь выражаться, пожалуй, всё-таки, засвечу тебе.

- Опять в глаз? – ухмыльнулся детина.

- Ну, в глаз, конечно, я не достану, но в яйца, по-моему, попаду.

Верзила во второй раз довольно хохотнул. Он не ответил. Он что-то прочитал про себя то, что высветилось на мониторе, и покачал головой. Затем верзила выписал пропуск и протянул его Ивану:

- На. Твой номер двадцать восьмой. Это на втором этаже.

- Спасибо, - взял Иван пропуск и осведомился:

- Тут когда ужинают?

Верзила посмотрел на свои наручные часы.

- Рано ещё, - сказал он.

- А точнее?

- Захочешь жрать – сам узнаешь.

Иван улыбнулся:

- Какой же ты на редкость… очень вежливый молодой человек.

- Я знаю, - верзила в третий раз хохотнул.

На втором этаже Ивану удалось увидеть в одной комнате забавное зрелище. Благо дверь в эту комнату была открыта. Около кровати, на которой кто-то лежал, зарывшись с головой одеялом, стояли старцы почтенного возраста. По ним было видно, что горе, печаль и неудача одновременно снедают их души. И досада.

- …неужели так серьёзно? – выразил сомнение один из старцев, обращаясь непосредственно к этому “кто-то” в одеяле.

“Кто-то” незамедлил продолжительно прокашляться, а потом раздражительно утвердить:

- Мне врач прописал постельный режим.

- Ну и сколько же вы будете болеть?

- Я даже не знаю, когда мне выздоравливать, - заявил категорически “кто-то” и оглушительно чихнул.

- Но...

- Врач ещё предупредил меня, то мне нельзя переутомлять свой организм разговорами.

Старцы повздыхали, покачали головами и вышли из комнаты. Один из них внимательно посмотрел на Ивана, словно тот в прошлом году спёр его кредитную карточку. После их ухода одеяло немедленно отлетело в сторону и с кровати соскочил небольшой рыжеволосый начинающий полнеть мужик в пижаме и заголосил:

- Я боюсь жить

Наверное, я трус

Денег нет

Зато есть

ПРИГОРОДНЫЙ БЛЮЗ!!

Пальцами мужик сымитировал неистовое пиликанье соло на гитаре, потом издал дикий крик:

- УАУ!!!

Иван улыбнулся и пошёл по коридору дальше.

К его сожелению на дверях не удосужились выставить номера комнат, поэтому Иван несколько озадачился. На своё счастье он увидел, как дверь одной комнаты открылась и оттуда вышел высокий статный малый в монашеском одеянии.

- Грехи, во грехе, грехом греха... – нёс этот малый какую-то околесицу.

Иван обратился к нему:

- Извините, вы мне не подскажете, где тут двадцать восьмой?

Монах рукой указал где, а потом спросил его сам:

- Вы новичок?

- В смысле? Что имеете ввиду?

- Вы когда сюда попали?

- Сегодня. И я, вообще-то, не попал. Я сам пришёл.

- По вашему тону видно, что мои слова вас чем-то обидили.

- Да нет. Просто вы так выразились... Попадают в психушку. А это, всё-таки, Приют великим героям. По крайне мере, так было написано на вывеске.

Монах снисходительно улыбнулся:

- Сразу видно, что вы новичок. Как ваше имя, месье?

- Иван Богатырь.

- Очень приятно. Я – бывший рыцарь Роланд.

Иван удивился:

- Надо же... Неожидал вас встретить... здесь.

- Все мы чего-то не ожидаем, а оно случается неожиданно, - философски изрёк Роланд.

Иван понял, что монаху не наскучит болтать всю вечность, поэтому он поспешно откланялся и поспешил в свою комнату. Там Иван, не раздеваясь, завалился на постель и его глаза начали медленно и неспеша закрываться.

Лорд Гилвен презрительно посмотрел на Ивана. Презрительно и оценивающе.

- Наркоман, сторож на продуктовом складе… - процедил он. – Не могли найти для меня противника получше?

Снорри сложил руки рупором и крикнул:

- Не бойся, Ванюша, он тебе зубы заговаривает!

- Зубы? – повторил лорд Гилвен. – Нет, не зубы. Я просто башку ему снесу.

В руках лорда появился острый и длинный клинок. Он им взмахнул. Со свистом рассёк воздух. В руках Ивана тоже появился меч. Меч-кладенец.

- Фишма шашантишует надёжную бешпешебойность, - авторитетно пообещал карлик.

Герои скрестили оружие. Искры! Блеск! Треск! Меч-кладенец сломался у самой рукоятки. Лорд Гилвен хрюкнул и рассмеялся. Иван негодующе посмотрел на карлика?

- А говорил, что халтурой не торгуешь… Эх, ты!

Карлик лукаво ответил:

- Бишнеш ешть бишнеш, Иван. То ешть, один дурак покупает, шугой дурак пшадаёт, - и ходячий коммерсант застенчиво улыбнулся, обнажая остатки редких зубов.

“Надо было выбить ему все” – подумал Иван и меч лорда Гилвена обрушился на голову Ивана.

Снорри закрыл глаза рукой и возопил:

- Ну, всё!!! Это конец!!! Боже, ну зачем же так?!!!

Глаза Ивана застлал кровавый туман и начало темнеть…

…Небольшое каменное надгробие. Надпись:

“ИВАН БОГАТЫРЬ. ЛУЧШИЙ ИЗ ЛУЧШИХ”

Снорри, одетый в траурный шутовский наряд, сжимая в ручонках букет похоронных цветов, убивался и размазывал слёзы на своей роже:

- На кого ж ты нас оставил, родимый?! Кто же теперь будет нас спасать и охранять?! Что же это такое, а?!

Металлический Кот проговорил сквозь металлические зубы:

- Говорил же я вам, что надежды на него никакой. Не послушались вы меня, вот и поделом вам!

Неожиданно земля вспучилась и разверзлась. Из могилы медленно вылез Иван.

- Что-то рано вы меня хороните, - укоризненно проговорил Иван и…

…И Иван проснулся.

Оказывается, в дверь уже некоторое время сильно стучались, а знакомый голос взывал:

- Месье Иван! Месье Иван!

Иван потряс головой, отгоняя остатки отвратительного сна, и спросил:

- Да?

- Месье Иван, вы проспите ужин, не сочтите это за бестактность.

Иван торопливо вскочил с кровати.

Поужинали в столовой в полном молчании. Затем Роланд повёл Ивана в бар-комнату. Едва они приблизились к стойке и только хотели заказать по коктейлю, как между ними протиснулся посторонний человек. Он нечаянно наступил Ивану на большой палец правой ноги, но извиниться не подумал и вместо этого шумно поприветствовал Роланда:

- Хэлло, святой отец! На каком этапе ваша борьба с вашими же прегрешениями?

Этот вопрос понравился Ивану и поэтому он мысленно простил этому мужику свой отдавленный палец ноги. Потом Иван присмотрелся и узнал в нём того самого рыжеволосого любителя ПРИГОРОДНОГО БЛЮЗА.

- Познакомься, Иван, - сказал Роланд. – Это – сэр Ланселот.

- Один из тех? – улыбнулся Иван. – Которые за Круглым Столом?

- Нет, - пошутил Ланселот. – За Овальным. А, может быть, и за Анальным.

- Прошу простить его, Иван, - вмешался Роланд. – У него своеобразная манера шутить. А так он… э-э.. неплохой сэр, в общем.

- А я в этом уже убедился, - сказал Иван.

- Когда вы успели? – удивился Ланселот.

- Когда вы вешали лапшу на уши группе пожилых стариков. Они, видно, о чём-то вас просили, а вы прикинулись больным трупом, хотя после их ухода заметно выздоровели.

Ланселот засмеялся, а потом согласно кивнул головой:

- Да, это так. Я был вынужден вешать лапшу им на их старые уши.

- Почему?

- Да заколебали! Третий месяц ходят за мной по пятам и пытаются подвигнуть меня на одно приключение. Хотят, чтобы я спас некую даму из заточения.

- Какого заточения?

- Её пленил один рыцарь. И теперь держит в своём замке и никуда не пускает. А эти стариканы ищут героя, который смог бы сразиться с этим рыцарем и освободить даму.

- И поэтому ходят за вами по пятам?

- Конечно.

- Третий месяц?

- Третий. Мне неудобно им объяснять, что я, хоть и обожаю баб, но умирать ради них не готов. Я им сто раз говорил, что я на пенсии, но они не в состоянии осмыслить это.

- Скоро вам придётся придумать нечто новое в своё оправдание. Гриппом так долго ещё никто не болел.

- Да, - сокрушенно признал Ланселот. – Придётся придумать.

- А скажите им, сэр Ланселот, что у вас сифилис. Или СПИД, - подсказал Роланд. – Сразу отстанут.

Лицо Ланселота озарилось. Он насмешливо посмотрел на Роланда.

- Вот! – воскликнул Ланселот. – Только истинно верующий подскажет нечто подобное!

- В самом деле, - одобрил Иван. – Авось сработает.

- Ни в коем случае! Это здорово навредит моей репутации.

- Какой репутации?

Ланселот не ответил, а только состроил загадочное лицо. Мол, такаю тайну, мол, обыкновенным смертным я не доверю.

- Репутацию бабаёба всех времён и народов, - ответил за него Роланд.

- Да, - гордо подтвердил Ланселот. – Я – бабаёб! И что теперь? Я не великий герой, я великий бабаёб.

- Великий грешник, - поправил его укоризненно Роланд.

- Да? – язвительно переспросил Ланселот. – А кто мне позавчера сказал, что нашему приюту самым великим героям всего мира срочно требуется десятка два отборных девиц лёгкого поведения для удовлетворения некоторых главных мужских потребностей самых великих героев всего мира?

Роланд обильно покраснел и смутился.

- Это вы виноваты, - обвинил он Ланселота. – Я бы не сказал этого, не заставь вы меня хитростью выпить изрядное количество виски.

- Это всё ваши оправдания, святой Роландик. Не более. Вот скажите, зачем вы удалились от мира? Зачем вы удрали в монахи?

- Я не удрал, - гордо поднял нос Роланд.

- А, всё-таки, зачем?

- Мои мысли прозрели, а разум освободился от суеты нашего беспокойного и грешного мира. Я решил посвятить остаток жизни Богу. И я не вижу в этом ничего предосудительного, сэр Ланселот.

- Не верьте ему, Иван, - повернул своё лицо Ланселот к Ивану. – Он такой же, как мы. Он тоже понял, что давно уже не соответствует своему прежнему жанру искателя приключений и доблестного рыцаря. Но он поступил хитрее. Он стал монахом, чтобы его не дёргали и не взывали, как ко мне, пытаясь вернуть в прежнее русло сюжета. Это ведь так выгодно! Не стоит тратить время на придумывание всяких увёрток, чтобы не опозориться в собственном бессилии. У монаха всегда один ответ. Мол, молюсь за упокой убиенных некогда мной душ.

- Иван, он вам вешает на уши лапшу, как тем старикам, - сказал Роланд, перекрестившись.

- Зачем мне вешать на его уши лапшу? – возразил Ланселот. – Это просто ты так отмазываешься.

- Почему ж ты сам не пошёл в монахи? – тоже перешёл на “ты” Роланд, багровея от гнева. - Не пришлось бы позориться и придумывать кучу оправданий.

- Э-э, нет! – был против Ланселот. – В монахи я не хочу. Вы слишком много себе запрещаете. Постов всяких понапридумывали, не курите, не пьёте... Баб запрещаете себе трахать. Это не по мне.

- Ничего,- буркнул Роланд.– Могли бы и поподпольничать. Втихаря бы курили, пили и баб своих..это..развлекали бы.

-А! –восторжествовал Ланселот. – Вот мы вас и выкупили, святой отец! Смотрите, Иван, на этого лицемера. Он делает вид, что служит Богу и молиться за наши грешные души, а сам ведёт вполне обычный мирской образ жизни. Даже баб трахает! Ай-яй-яй! Святой отец, святой отец... гореть вам в геенне огненной! Это я вам говорю точно, как специалист по таким вопросам.

- Сэр Ланселот, вы несносны, - печально покачал головой Роланд.

- Ерунда! – отмахнулся Ланселот. – Вот лучше пусть Иван нам скажет, что он думает по этому поводу. А, Иван?

- Охотно, - согласился Иван и заявил:

- Мне думается, что нам всем КОНЕЦ.

- У каждого из нас свой конец, - слукавил Ланселот.

- Я имею ввиду другой конец. Настоящий. Посмотрите на себя, сэр Ланселот. Кем вы стали? Самодуром и циником. А вы, сэр, Роланд? В кого вы превратились? В замаскированного в рясу труса. Повторяю, нам всем КОНЕЦ.

Воцарилась на некоторое время тишина. Иван почувствовал, что его слова резанули бывших героев бритвой. По Роланду было видно, что он смертельно оскорбился. И по Ланселоту тоже было видно. Но Ланселот быстро вернул свой репертуар. Он поцокал языком:

- Ай-яй-яй! Как же это так? Самодур-циник, трус в рясе и… И кто ещё с нами за компанию? Сами скажите, Иван? Или мне?

- Я знаю, кто я такой. Я – НИКТО. И это я сегодня никто. Завтра я уже ничего не буду знать. Чтобы что-то знать, мне необходимо вкалывать в свои вены героин. А здесь без него я долго не протяну.

- Ясно. Наркоман. Самодур-циник, трус в рясе и наркоша. Хороша компашка! Как же мы это докатились до этого? Ай-яй-яй!

- Это нас докатили. Нас исписали по сто раз. Нас расписали, выписали, отписали. Нас извратили, вывернули наизнанку, покромсали. И всё для того, чтобы мы соответствовали жанру. Чтобы нас было легко и интересно потреблять.

- Значит, КОНЕЦ?

- Именно, сэр Ланселот, а ныне – самодур и циник.

- Отлично! – воскликнул Ланселот. И крикнул:

- Эй, бармен, три кружки пива!

Роланд торопливо высказал:

- Сэр Ланселот, вы же знаете… что в моём положении…

Ланселот оборвал его:

- Чепуха, святой отец! Я предлагаю выпить не просто так, а за наш КОНЕЦ. Это событие, согласитесь, святой отец, надобно достойно отметить. Как вы считаете, Иван, я прав?

- Я с вами выпью, - ответил Иван. – Но не за КОНЕЦ.

- Почему?

- Мне думается, что, всё-таки, ещё рано ставить окончательную точку.

Ночь прошла без снов. Встал Иван рано утром и первым делом поглядел на свои руки. Они ему не понравились. Ему показалось, что пальцы на руках слегка трясутся. Плохо дело. При таком раскладе его будет лихорадить и выворачивать уже к вечеру этого сегодняшнего дня.

Так что говорил Металлический Кот о Озере Жизни?…

Верзила-привратник спал на огромной деревянной скамье. Спал и попёрдывал себе на здоровье. Иван пошатал его за плечо.

- Ну?! – сонно заворчал верзила.

- Я решил уйти. Мне здесь не место, - объявил Иван.

- Ну и сваливай. На кой хер меня-то будить?!

- Я думал, что тебе надо отдать мой пропуск.

- Какой ещё такой пропуск?

- Тот, что ты выписал мне вчера вечером.

- А-а… Оставь себе. Будет есть чем вытереть задницу, если приспичит в долгом пути.

И верзила оказался прав. Спустя час Ивану приспичило. Но один нюанс всё же был. Пропуск в качестве туалетной бумаги оказался довольно жестковат.

Дерево стояло всё на том же месте. Оно ничуть не изменилось. Иван приблизился к Дереву и чуть ли не со стоном свалился около его ствола под тень его ветвей. Дерево пошевелило своими листьями.

- Великий воин, - обратилось оно к Ивану, - я вижу, что ты идёшь назад. Уж не заблудился ли ты?

- Нет. Это я вчера шёл НАЗАД. А сегодня топаю вперёд.

- Мне кажется, что ты говоришь непонятно для меня.

- Зато я понимаю себя. Это – самое главное.

Дерево подумало немного, а потом согласилось:

- Видимо, ты прав. Мир так изменчив. У каждого своё собственное на уме. Неудивительно, что люди незнакомы друг другу.

- Угу, - проговорил Иван. Рассуждать о природе человеческого характера и высших материях ему хотелось меньше всего. Он с трудом контролировал свои разбредающиеся кто куда мысли. Его тело стало ему уже врагом. И Дерево почувствовало это.

- Великий воин, у меня создаётся впечатление, что тебе очень плохо. Неведомые муки и боли раздирают тебя.

- Ну… до настоящих мук ещё пока далеко. Но в чём-то ты прав.

- Но что с тобой?

- Мне просто хреново. Понимаешь, старая деревяшка? ХРЕНОВО.

- Возьми моё яблоко. Съешь его. Тебе заметно полегчает.

Нижняя ветвь опустилась и приблизилась к Ивану. К его лицу. Чудесное красное яблоко висело на этой ветви.

- Но-но, - строго взял тон Иван, - не балуй. Наши отношения ведь так прекрасно начинались.

Дерево обиделось:

- Не веришь, что я желаю тебе добра?

- Не знаю.

- Очень печально, что ты подозреваешь меня в коварстве.

Иван посмотрел на яблоко долгим взглядом и вздохнул.

- Ладно, - сдался он. – Отобедаю я твоим яблоком. Но если ты меня обманул… то тебе, надеюсь, будет очень совестно, что ты отравил великого воина. Стыд будет преследовать тебя до конца твоих дней. Пока тебя не срубит слепой глухонемой дровосек.

Иван сорвал яблоко и надкусил. Почти мгновенно стало хорошо.

- В самом деле… - поразился Иван. - …волшебное… Я, признаться, отвык от таких вещей…

Он съел всё яблоко, Только косточки выплюнул.

- А можно мне ещё? Хотя бы штуки три-четыре? На запас?

- Увы, - вздохнуло Дерево. – Мои яблоки теряют свои свойства спустя полчаса после отрыва их от ветви.

- Жалко… - тоже вздохнул Иван.

- Ничего. К вечеру дойдёшь до Озера. А после него тебе уже никакие яблоки не понадобятся.

- Я смотрю, тебе много чего известно.

- Не скрою, это так.

- Я ничего подобного не рекламировал.

- Я – необыкновенное Дерево. У меня помимо привычных человеческих органов восприятия есть другие, непонятные для тебя.

Иван зевнул:

- Волшебное необыкновенное Дерево… что-то на сон тянет… не твоё ли яблочко подействовало?

- Мне кажется, что послеобеденный сон тебе не помешает, - сказало Дерево.

Иван повернулся набок и положил руку под щёку.

- Воспользуюсь твоим советом… - пробормотал он.

- …вот дрыхнет великий герой, - сквозь сон услышал Иван, но окончательно проснулся лишь тогда, когда его небрежно пнули по ноге.

Иван принял сидячее положение, потирая рукой глаза. Перед ним стоял какой-то незнакомец. В плаще, с обнажённым мечом, со злыми весёлыми глазами и ироничным ртом.

- Чур меня, изыди, - зевнул Иван.

- Боюсь, твоё заклинание на меня не подействует, - усмехнулся незнакомец. – Посему молись и готовься принять смерть.

- Стоп! – поднял руки Иван. – Я сдаюсь.

- Мне заплатили не за тебя живого, а за тебя мёртвого. Так что, извини.

- Могу ли я узнать перед смертью имя заказчика?

- Да. Лорд Гилвен. Он узнал, что собираешься вставить ему палки в колёса.

- Ничего подобного. Его неверно информировали.

- Думаешь, меня это интересует? Скажи ему это сам. После твоей смерти, разумеется.

- Как же ты меня нашёл?

- Земля Обетованная – превосходная свалка великих героев. Так сказать, пенсионное ложе. Если точнее – одр.

- Верно. Но ты что… убьёшь меня безоружного?

- Конечно. Мы не спортсмены м не играем в игры. Благородство спутало на нет нимало планов.

- Ты заставляешь меня вспомнить фразу доблестного принца Корвина Эмберского: “Это не совсем Олимпийские Игры.”

- Вот именно, - согласился незнакомец и поднял меч над своей головой.

“Сейчас он опустит его мне на башку” – подумал Иван. – “Так сказать, фенита ля комедия…” Иван хотел закрыть глаза, но не стал этого делать. Ветви Дерева неожиданно молниеносно схватили руки незнакомца и крепко оплели их. У незнакомца удивлённо округлились глаза.

- Похоже, не только благородство может спутать на нет нимало планов, - сказал вслух Иван.

Меж тем ветви сошлись на шее убийцы и чуть поднялись, тем самым приподняв его, оторвав от земли. Незнакомец захрипел, закатил глаза, вытащил язык изо рта наружу и задёргался в конвульсиях. Секунд двадцать он так висел, пока безжизненно не обмяк. Затем ветви освободили его и он брякнулся наземь.

- Отличная работа, - похвалил Иван. – Мои догадки насчёт твоих ветвей, оказывается, были очень и очень верны.

- Но не во всех случаях, - поправило Дерево.

- За это, конечно, пардон.

- Принимается.

- Интересно, сколько таких субъектов может бродить здесь? Сомневаюсь, что его послали только в одном экземпляре.

- Тогда тебе следует поторопиться.

- Не возражаю. Вот только подкреплюсь твоим яблочком. Нервы что-то расшатались.

Яблочко яблочком, но до Озера Иван в буквальном смысле этого слова едва добрёл. Он вполз в воду и там, на мелководье, бухнулся лицом вниз. Спустя минуту он подумал, что не так уж всё плохо. Ещё спустя минуту он поднялся на ноги и вышел на берег. Там он разделся, а потом вернулся в воду.

Он купался, плескался, брызгался, смеялся, радовался, кричал. Неведомый восторг захватил его всего. Какое-то безумие детское напополам с отчаянием. Да и вспомнился ему один фрагмент из детства. Как отец учил его плавать. Отец очень беспокоился, что сын никак не может научиться держаться на воде. Иван шёл ко дну подобно топору. Ивану было уже четырнадцать лет, а плавать всё никак не мог. Сверстники посмеивались над ним. Но как-то раз отца обуяла решительность и он затащил Ивана на глубокое место. “Всё”, - сердито сказал отец. – “Утонешь – сам виноват будешь”. И отец отплыл от Ивана. Страх взял вверх. Иван поплыл. Научился.

“Почему я вспомнил детство?” – подумал Иван. – “Почему день сегодня такой особенный?”

Он вышел на берег и уселся на большой плоский ровный камень. Стал смотреть на водную гладь и на солнце, опускавшееся к этой водной глади…

ТАКОЕ ПРОИСХОДИТ ТОЛЬКО В НОВЫЙ ГОД

Дед Мороз был очень озабочен. До Нового Года осталось всего несколько часов, а дел ещё – невпроворот. Подарки разобрать, в мешки уложить, письма с пожеланиями прочитать. Дед Мороз не успевал. Ещё Снегурочка куда-то запропастилась. Наверняка, сидит вместе со Снеговиком в « Макдональдсе ». Едят себе картошку фри, да запивают колой. Поэтому Дед Мороз и был так озабочен.

Неожиданно раздался звонок.

- Наконец-то! – обрадовался Дед Мороз. Он подумал, что это Снегурочка и Снеговик вернулись.

Дед Мороз открыл дверь.

Нет. Не Снегурочка и не Снеговик. Звонил какой-то незнакомый Дед Морозу мальчик лет восьми. Рыжеволосый, с веснушками на лице. Одет Мальчик был странно. На улице шёл снег, было холодно, а мальчик был одет в шортики и рубашку с короткими рукавами. Как будто на улице было лето, а не зима.

- Здравствуйте, - сказал мальчик и улыбнулся.

- Здравствуй, - ответил Дед Мороз.

- Можно к вам? Я ненадолго.

- Ну, заходи, - пропустил его Дед Мороз в квартиру и закрыл дверь. Потом посмотрел на мальчика и спросил :

- Мальчик, а ты чего это оделся так легко? Тебе разве не холодно? Простудишься ведь.

Мальчик покачал головой.

- Нет, - сказал он. – Мне не холодно. И простудиться я не смогу. Но дело не в этом.

- А в чём?

- Вы ведь Дед Мороз?

- Да.

- Самый настоящий Дед Мороз?

- Ну, наверное… Мальчик, я очень тороплюсь и…

- Простите меня, пожалуйста, что я вас задерживаю. Но это очень важно.

Дед Мороз привык разговаривать с детьми и знал, что у каждого ребёнка всегда всё очень важно. Он грустно вздохнул.

- Тебя как звать, мальчик? – спросил он.

- Гриша.

- Понимаешь, Гриша, мне…

- Я понимаю. Выслушайте меня.

Дед Мороз ещё раз вздохнул. Настойчивый попался мальчик. Придётся выслушать.

- Ладно, - сдался он. – Говори.

- Есть одна женщина, - начал мальчик. – Ей очень одиноко. Она живёт одна. И есть один мужчина. Ему тоже одиноко. Он тоже живёт один. Сделайте, пожалуйста, так, чтобы они этот Новый Год провели вместе. Я вас очень прошу.

Дед Мороз почесал затылок. Ну и желание. Разве такое исполнишь?

- Может, велосипед тебе подарить? – предложил Дед Мороз.

- Нет. Вы меня не поняли.

- Я тебя понял, мальчик. Давай я тебе ноутбук подарю.

- Нет. Вы меня совсем не хотите слушать. Эта женщина и этот мужчина – мои папа и мама. Они уже почти год живут раздельно. Они очень страдают от этого. Но жить вместе уже не могут. Я вас очень прошу… - голос Гриши задрожал, он был готов расплакаться. – Я вас очень прошу… Сходите к моей маме и попросите её прийти к папе. Это очень важно. Вы сможете. Вы ведь Дед Мороз.

Дед Мороз молчал. Вот тебе и задачка, подумал он. Натворят взрослые дел, а их дети страдают потом.

- Понимаешь, Гриша, я ведь подарки раздаю. А твоя просьба…

- Сделайте мне такой подарок. На Новый Год.

- Может, тебе обратиться к кому-нибудь другому? Я ведь...

- Нет, не получится. Меня отпустили только на Новый Год. Больше такой возможности у меня не будет.

Странный мальчик, подумал Дед Мороз. Странно так говорит.

- Кто отпустил? Ты это о чём, Гриша?

- Это не важно. Идите к маме, прошу вас.

- Ладно, я попытаюсь… - опять – в который раз – вздохнул Дед Мороз. – Но не гарантирую, что у меня получиться…

Она открыла дверь. И удивилась. На пороге стоял Дед Мороз.

- Вы ко мне? – спросила женщина.

- К вам.

- Наверное, вы ошиблись. Здесь детей нет.

- Я знаю. Я к вам.

- Ну, говорите. Я слушаю.

Дед Морозу было неловко. Он замялся.

- Даже не знаю с чего начать… - проговорил он. – Дело в том, что этот Новый Год вы должны провести вместе с мужем.

- Что? – нахмурилась женщина.

- Я понимаю, это не моё дело. Но через пару часов начнётся Новый Год и может случиться самое невероятное. На Новый Год возможны любые чудеса.

Женщина попыталась закрыть дверь. Дед Мороз не дал ей это сделать. Он рассердился.

- Да поймите вы! – закричал он. - От вашего упрямства страдает ваш ребёнок. А вы даже замечать этого не желаете!

- Какой ребёнок? – удивилась женщина.

- Как какой?! Ваш. Ваш сын. Гриша.

- Какой Гриша? – пролепетала женщина.

- У вас их что, несколько? Гриша. Рыженький такой. Лет восьми. С веснушками. Ваш этот ребёнок или не ваш?

Женщина не ответила. Она смотрела на Дед Мороза широко открытыми глазами. Лицо её было бледное.

Дед Мороз успокоился. Он начал говорить помягче:

- Я вам объясняю. Ко мне пришёл ваш Гриша. Он чуть не плакал. Он меня попросил прийти к вам и уговорить вас провести Новый Год вместе. Семьёй. Вы, он и ваш муж. Теперь вам понятно. Я – Дед Мороз, я дарю подарки. Подарки на Новый Год. И Гриша попросил у меня именно такой подарок. Отказать я ему не могу.

Мрачно было. Через десять минут начнётся Новый Год, а он ничего не чувствовал. Ничего. Ни праздника, ни веселья. Одно уныние.

Телевизор включён, на экране пляшут и поют артисты. Стол скромно накрыт на одного человека – на него. Елочка в углу очень грустная и нерадостная.

И тут – стук в дверь. Звонок давно не работал. Поэтому гостям приходилось стучать.

Он пошёл открывать.

Открыл дверь и замер.

- Марина? – сказал он. Он не верил своим глазам.

Она ему ответила:

- Привет, Олег.

Какое-то время они молчали. Потом она поздравила его:

- С Новым Годом, Олег.

- Спасибо, тебя тоже.

- Можно пройти?

Он очнулся.

- Да, конечно, извини, - сказал он.

Они прошли в зал.

- Присаживайся, - предложил Олег. – Я сейчас…принесу…

Он пошёл на кухню. Оттуда пришёл он с тарелочкой, ложкой и вилкой. Положил всё это на стол перед Мариной.

В это время стали бить куранты. Олег открыл шампанское, разлил по бокалам. Они выпили.

Она посмотрела на фото. Фото висело на стене. Это было фото мальчика восьми лет. Рыжеволосого, с веснушками на лице. Это был их сын. Он умер год назад, его сбила машина.

Она поставила бокал на стол, закрыла лицо ладонями и заплакала. Олег встал, подошёл к ней и обнял. Она проговорила сквозь слёзы:

- Мне кажется… Гриша захотел бы, чтобы мы были вместе… Он смог бы даже, наверное, попросить об этом Дед Мороза…

УЛИЦА СВЯТОГО ПЕТРА

В одном городе есть такая улица. Называется она улицей Святого Петра. Это самая банальная и простая улица, каких полным-полно на свете. Живут на ней обычные люди. Среди них нимало бедных, которые всю свою жизнь только и делают что работают, а всё равно остаются бедными. Живут на ней и те, кто работать совсем не хочет, и те, кто не может, и те, кому повезло с пособием по безработице. Люди на улице Святого Петра знают друг друга. И если не по имени, то в лицо. Или по внешности. Или по одежде. Люди на улице Святого Петра привыкли знать друг друга. Они не обращают внимание на…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра падре Диего. Он заведовал небольшой церквушкой, которая тоже носила имя Святого Петра. Именно из-за неё так назвали всю улицу. Падре Диего читал проповеди, распространял религиозные брошюрки и учил детей, родители которых не имели средств отправить их в школу. Падре Диего был добрым человеком. Он с детства хотел стать священником. Сейчас ему было пятьдесят три года и он чувствовал приближение смерти. Уж очень порой частенько сердце беспокоило. Падре Диего знала вся улица. Большинство людей считали его человеком праведным, достойным и нужным. Но были и такие, кто говорил, что он гомик и бездельник. “Чесать языком проще простого. Не то, чтобы зарабатывать на хлеб ежедневным вкалыванием!”. Падре Диего подозревал о таких мыслях на его счёт, но в конфликты не вступал. Он думал, что это будет неприемлемо для Бога.

Всю жизнь падре Диего исповедовал грешников. Они приходили к нему почти каждый день. Некоторые грехом считали даже простую вспышку ярости. И такие люди были частыми гостями у падре Диего. Например, старуха Мендос ходила каяться в церковь два раза в день. Наступила на муравья – грех, посплетничала пару часиков с соседками – грех, мысленно пожелала кому-то подавиться за завтраком – грех. Она каялась два раза в день, после обеда и после ужина. “Смотрите, Мендос шурует. Никак очищаться собралась обратно”, - всякий раз смеялись над ней те, кто видел её спешащей в церковь. Частенько захаживал в исповедальню всем известный бездельник и алкоголик Хосе. У него были своеобразные грехи. Он постоянно жаловался падре Диего на то, что регулярно мысленно трахает какую-либо женщину. Если священник не поленился бы и не побрезговал подсчитать, то выяснил бы, что все обитательницы улицы Святого Петра начиная с двенадцатилетнего возраста и старше натянуты этим бездельником Хосе. Причём, по пять-шесть раз. Падре Диего просто стеснялся спросить его: “А не мастурбируешь ли ты при этом?”. Падре Диего был уверен, что Хосе без всякого смущения признался бы и в этом.

Но некоторые грехи, в которых каялись священнику, были похожи на настоящие грехи. Падре Диего каялись во многом. В том, что кому-то не отдали долги, или бросили когда-то ребёнка, или совершили в ранней юности аборт, или по глупости молодой ограбили овощную лавку, а то и магазин, или хранили оружие, или принимали наркотики. Эти грехи были, конечно, своеобразны натурам обитателей улицы Святого Петра. Есть ещё, разумеется, супружеская неверность, но, сколько падре Диего себя помнил, никто ещё ему в этом грехе не признался. На улице Святого Петра супружеская неверность грехом не считается. Грехом как раз таки считается верность.

Вот и сейчас падре Диего кого-то исповедовал. Он не знал кого. Не мог узнать голос. Лица не видел. Грешник сидел за тоненькой перегородкой из мелкой, как марля, решётки.

- Падре, - сказал грешник. – Я понял, что моя жизнь состоит из зла.

- Жизнь каждого человека наполнена злом. Его надобно сдерживать. И избавляться от него верой в Христа, Спасителя Нашего, - ответил священник.

- Дело в том, что я свою жизнь собираюсь завершить злом.

- Как именно, сын мой?

- Возможно…нет, не возможно. Я точно знаю, что сегодня после обеда убью человека. Может, не одного.

Падре Диего оцепенел. Никто так ещё не каялся ему.

- Ты это серьёзно, сын мой? – с сомнением спросил священник.

Грешник коротко рассмеялся.

- Я и сам хотел бы, чтобы это оказалось шуткой.

- Ты можешь не делать этого.

- Да. Могу. Но я должен. Иначе родителям придётся худо.

- Как это?

- Проще простого. Либо дом сожгут, либо убьют их.

- Кто?

- Те, кто со мной в деле. Мы должны разобраться с кое-какими козлами, которые собираются, по видимому, надуть нас. Встреча назначена около забегаловки Педро.

- Что ты хочешь от меня, сын мой?

- Я хочу, чтобы вы помолились за меня, если я буду убит. А если я кого-то убью, помолитесь за него. Я прошу прощения у Бога.

Падре Диего не знал, что ему отвечать

- Вы слышите меня, падре? – подал голос грешник.

- Да. Я помолюсь.

- Хорошо. Я ухожу. Спасибо вам.

Падре Диего услышал, как грешник открыл дверцу исповедальни и направился прочь. Правильней было бы…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Пабло. Он работал мусорщиком. Раньше числился слесарем на текстильной фабрике. И его отец тоже работал там. И дед. Пять лет назад Пабло выгнали оттуда за очередной пьяный дебош. Он стал пить после развода. Жена сбежала с каким-то там адвокатом. Теперь Пабло люто ненавидел представителей этой профессии. Теперь Пабло был мусорщиком. Он стал им, переборов всю свою брезгливость. Потом привык к этой работе. И к запахам на помойке тоже. Ему даже кажется, что запах протухшего дерьма стоит в его носу с рождения.

На мусорках Пабло видел остатки человеческого быта. Со всеми интимными подробностями. Когда он видел использованный презерватив, усмехался и говорил, что мир лишился ещё одного своего обитателя. “Тебе повезло”, -говорил он сперме внутри презерватива, -“Нельзя появляться на свет в нашем мире. Он подобен этой помойке, честное слово. Тебя бы ожидала карьера мусорщика. Почётное занятие, я скажу тебе”. В ответ, разумеется, сперма молчала и Пабло трепетал пальцами свой нос, когда запах становился особенно нестерпим.

Мечты Пабло были жалкими. Пабло прекрасно осознавал это. Он мечтал обедать и ужинать в дорогих ресторанах, кататься на своей личной яхте и трахать красивых женщин. Пабло иронично подумал, какие у него чересчур жалкие мечтания. А какие ещё должны быть мечты у обитателей улицы Святого Петра? Хорошая жратва – это самое первое. То, что потреблял Пабло, едой можно было бы назвать только с большим одолжением.

Вот и сейчас Пабло налил в тарелку бобовый суп из объёмной кастрюли и стал его хлебать. Потом он услышал, как входную дверь открыли и звук шагов. Пабло встал из-за стола и направился в зал. Силвия сидела уже на диване и снимала обувь.

- Привет, - сказала она. – Чего не на работе?

Силвия была второй женой Пабло.

- Забыла какой сегодня день? – спросил муж.

- А какой?

- Суббота.

- А-а… Ну, да. Забыла.

- Этот долбанный ящик опять сломался, - кивнул Пабло на телевизор.

- Надо пару раз стукнуть по нему.

- Пару раз… Я руку отбил. Всего измолотил.

- Плохо бил. Я сама попробую.

Силвия сняла с ушей огромные серьги. Пабло считал, что в этих серьгах она выглядит полной идиоткой.

- Как работа? – осведомился муж.

Жена вздохнула.

- Клиентов было мало, - сказала она и тут же неожиданно злобно процедила. – Рикардо, сволочь, совсем обнаглел. С каждым разом отбирает всё больше и больше.

Силвия работала проституткой, а Риккардо был её сутенёром.

- Я его отметелю, - пообещал Пабло.

- Отметелю… - передразнила его Силвия. – Его дружки тебя так отметелят, что ты из больницы не выйдешь до конца жизни.

Она зевнула.

- Всё, - объявила она. – Хочу спать.

И она собралась было растянуться на диване. Но Пабло остановил её:

- Подожди.

- Чего тебе? – удивилась Силвия и нахмурила брови. Потом она увидела, что он снял брюки и трусы. Она поняла всё и встала на четвереньки, повернувшись к мужу задом. Пабло приблизился к дивану, задрал повыше юбку, оттянул вниз трусики и взялся за её бедра…

…Через три минуты любовь закончилась и Пабло обратно начал надевать трусы и брюки. Он мрачно пошутил:

- Ты когда меня заразишь сифилисом?

- Не знаю, - весело и честно ответила жена и распласталась на диване.

Пабло глянул на Силвию. Она почти полуспала. Затем он направился в…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра мальчик. Целыми днями он гулял по улице и никто не знал, откуда этот мальчик взялся. Он был одет в белую рубашку с длинными рукавами и белые просторные штанишки. Мальчик бегал по улице, смеялся и над ним порхали голуби, взмывая вверх в небо и кружась там. В личике мальчика воплощалось детство и сама чистота. Мальчик состоял из маленькой беззащитной и доброй души. Слыша его смех, хотелось улыбаться и вспоминать приятные и хорошие моменты своей жизни. Он ведь…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Маркус Лопес. Ему было почти сорок лет. Он работал в школе учителем математики. Вся его квартира была заставлена книгами. Многие из этих книг являлись раритетами и их уже никогда не издадут. Маркус Лопес был холост. У него никогда не было детей и жён. И некоторые догадывались, почему не было.

Сейчас в его квартире назревал скандал. Маркус Лопес беседовал с Аскальдо. Этот юноша шестнадцати лет был учеником Лопеса.

- Нету у меня сейчас денег. Нету! Понимаешь? – доказывал ему Маркус Лопес.

- Совсем нету? – уточнил юноша.

- Да. Совсем.

- Тогда зачем ты меня позвал? – спросил Аскальдо.

Учитель математики не ответил и подошёл к окну. Стал смотреть на улицу.

- Зачем? А? – повторил юноша и приблизился к Лопесу. Его ладонь легла на ягодицы Лопеса.

– Для этого? – в тоне Аскальдо проскальзывала явная издевка.

- Убери руку, - приказал ему Лопес.

- Но тебе же это нравится.

Лопес резко повернулся к нему:

- Послушай…

Аскальдо убрал руку и яростно произнёс:

- Ничего я слушать не буду. Я не буду бесплатно делать ЭТО.

- Деньги будут, - устало произнёс Лопес.

- Когда?

- Не знаю. Но я найду.

Аскальдо отошёл от него и встал около зеркала. Поправил волосы на голове.

- Вот когда будут деньги, тогда и позовёшь меня, - заявил он.

- Послушай, ты мне нужен, - тихо проговорил Лопес, подошёл к Аскальдо и положил ладонь на плечо юноши. Погладил плечо.

Аскальдо отбросил его руку:

- Всем что-то нужно. Тебе – я, а мне – деньги. Ты забыл, что нами так давно порешено?

- Не уходи. Ты мне нужен.

- Вот что. Гони деньги или трахай себя сам! Ты понял?

Маркус смиренно с этим согласился:

- Я понял. Я отдам деньги. Отдам.

- Я же тебе уже сказал: деньги вперёд.

Лопес вздохнул.

- Я займу у кого-нибудь. Останься, - начал чуть ли не умолять он.

- Занимай сейчас.

- Но для этого нужно время. Я что, побегу прямо сейчас и начну спрашивать у первого встречного, не сможет ли он занять мне? Так что ли?

Парень оставался непреклонен.

- Это твои проблемы, - усмехнулся он. – Твои, а не мои. И учти. Если я сегодня не получу деньги, то я от тебя уйду. Навсегда.

- Аскальдо…

- Убери свои руки! Ты понял? Навсегда! Всё. Да отвали ты! Педик засранный!

Юноша оттолкнул от себя Лопеса, который попытался его обнять. Тот отлетел к стене и осел на пол, глядя на Аскальдо и тяжело дыша.

Аскальдо ещё раз поправил причёску и повернулся к Лопесу.

- Сегодня обедать буду в забегаловке Педро. Жду тебя там. С деньгами, разумеется. Без них можешь не являться. Это моё окончательное слово.

Юноша открыл дверь и вышел из…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Хуан Гарсия. Сколько ему лет – никто точно не знал. На вид он выглядел под сорок пять лет. Он всегда брил голову и носил тёмные очки. Он всегда был с сигарой. Он словно курил весь день напролёт. Он почти всё время сидел в своём просторном широком кресле и многие были уверены, что он чемпион по геморрою.

Хуан Гарсия продавал героин. Иногда кокаин. Он был связан с большими боссами, которые поставляли ему наркотики и поручали их продавать. Об этом знала вся улица. Но это не мешало Хуану Гарсия заниматься своим “бизнесом”. Его боялись, его предпочитали обходить стороной. Своего первого человека Хуан Гарсия убил в двенадцать лет. Он воспитывался в приюте, никто не знал, кто его родители. Как-то раз несколько ребят постарше попытались его изнасиловать. Хуан вырвался и, схватив вилку со стола, раз десять воткнул её в горло одному из нападавших. Сейчас Хуан Гарсия иногда вспоминал глаза тех ребят. Они запомнились ему широко открытыми и очень изумлёнными. Ребята явно не ожидали такого поворота.

Хуан Гарсия любил рассуждать о мафии. Он выпускал обильный дым из-за рта и говорил, что нынешняя мафия не чета старой. “Они были настоящими сеньорами. А от вас, идиоты, прёт потом и дешёвым пивом”.

Сейчас Хуан Гарсия тоже говорил. Но не о старых временах. Он говорил о ближайшем будущем. В его комнате присутствовало несколько молодых парней, которые продавали его героин – Рональдо, Лукас и Луиш. Хуан Гарсия говорил с ними о ближайшем будущем. Три дня назад парни из Одиннадцатого квартала, которых Гарсия знал не очень хорошо, захотели купить у него два килограмма героина. Хуан Гарсия уже понял, что не стоило ему соглашаться. Всё получилось не по-человечески. Клиентам отдали не два килограмма, а один. Клиенты деньги не заплатили, а сказали, что отдадут всю сумму сразу после передачи им ещё одного килограмма. Вот поэтому настроение у Хуана Гарсия было паршивое.

- Сколько их будет? – спросил он, конкретно к кому-либо не обращаясь.

Трое парней не могли понять, на кого он смотрит сквозь свои чёрные очки. Поэтому ответил Луиш:

- Не знаю. Наверное, столько же, сколько в прошлый раз. Ну, когда нас накололи.

- Накололи… - поморщился Хуан Гарсия. – Почему же вы, придурки, отдали им товар?

- У них были пушки, - ответил Рональдо. – Они вели себя нагло.

- Не неси всякую чушь,- велел ему Гарсия. – Вы просто от страха в штаны наклали.

Ему никто не посмел возразить. Лишь Луиш нервно усмехнулся.

Хуан Гарсия снова затянулся и выпустил дым.

- Так, - произнёс он. – Возьмите стволы. Хер его знает, как всё обернётся. Поедете на тачке Риккардо. Его тоже прихватите. Так вас будет больше.

Проговорив это, Хуан Гарсия замолчал.

- После обеда у Педро бывает людно, - заметил как бы невзначай Лукас.

- Не очень людно, - ответил ему Луиш. – А если и людно, то всякая там шелупень.

- Всё равно, - остался на своём Лукас и повернул своё лицо к Гарсия.

Тот ехидно спросил:

- А кто им там назначил встречу? Я? Или ты?

Лукас смутился:

- Вообще-то…Рональдо, - Лукас посмотрел в его сторону. Тот не ответил.

- Вот и спрашивай у него, - веско произнёс Хуан Гарсия. – А на меня нечего лыбиться.

Рональдо пробурчал:

- Я сказал это не подумавши.

Хуан Гарсия затянулся сигарой, выдохнул и обратился к Рональдо:

- Мальчик, ты когда-нибудь так умрёшь не подумавши. Подковы отбросишь…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Хосе. Он нигде не работал и существовал на пособие. Обитал он в квартире, которая своим видом смахивала на собачью конуру. Всё, что можно было продать, Хосе уже давным-давно продал. Из мебели остался обшарпанный стол, остался кривой стул и так же трухлявая койка. Кроме того, что было напялено на него, одежды больше не имелось. В квартире Хосе отсутствовало электричество, вода не текла и не было газа. Он прекрасно обходился без всего этого уже десять лет.

Утро для Хосе начиналось по одному и тому же расписанию. Он вставал чуть свет и бежал в забегаловку Педро. Вообще-то, это была пиццерия, но Педро имел разрешение продавать спиртные напитки. Алкоголизм отнимал у Хосе все его финансы. Чем питался Хосе – никто не знал. Многие подозревали, что он вообще ничего не ест. Он пил у Педро самое дешёвое алкогольное дерьмо. Он пил его весь месяц в долг, а когда получал пособие, то нёс это пособие целиком к Педро. Затем он мог целый день сидеть на улице, прислонившись спиной к забегаловки и ждать, кто бесплатно нальёт ему несколько капель. Так же он мог весь день шататься по кварталу и болтать о том, о сём с такими же оборванцами, как он сам.

Его знала вся улица. Порой его колотили или материли. Но в основном не трогали и не обращали на него никакого внимания. Всем обитателям улицы Святого Петра были известны его сказки о том, какую злую шутку сыграла с ним судьба. Разумеется, никто не верил ему. В сущности Хосе был безобидный опустившийся человек. Отход общества, ненужный для удобрения кал, лишнее дерьмо в куче мусора. Так считали почти все, кто его знал.

Сейчас Хосе сидел на корточках во дворе восемнадцатого дома и смотрел, как Рамона Фагу развешивает сушиться бельё. Хосе наслаждался. Он смотрел на Рамону, широко открыв рот. У него текли слюни.

Рамона была одета в простенький лёгенький халатик. Когда женщина нагибалась и брала бельё из тазика, Хосе открывался вид её обтянутых халатиком ягодиц. Попка у Рамону была ладно скроена, на совесть. Хосе позавидовал Джералдино, мужу Рамоны. Воображение Хосе явило его мысленному взору, как Джералдино, держась за бёдра жены, неистово садомирует её, а она сама стонет и вскрикивает. Иногда халатик немного распахивался и Хосе удавалось в такие моменты увидеть груди. “Хорошие титьки. Аккуратненькие. Наверное, он дерёт её между титек. Если не дерёт, то дурак. Я бы каждый день драл…”

Хосе представил голую Рамону на коленях. Хосе представил, как она делает ему минет. Хосе представил, как он кончает и семя растекается по её лицу. Хосе представил, как затем Рамона поворачивается к нему спиной и нагибается, подставляя ему свою попку. Хосе представил, как…

В этот момент Рамона закончила вешать бельё и взяла в руки таз. Она увидела Хосе и тут же на её личике отразилось сильнейшее негодование. Рамона возмутилась, что Хосе ТАК пялится на неё. Хосе и не подумал смутиться или отвернуться. Он ухмыльнулся.

- Добрый день, Рамона! Как поживаешь?

Она не ответила и пошла домой.

“Надо же, какая гордячка… Если бы я был единственным мужиком на свете, ты бы встала в очередь, чтобы хоть один раз отсосать у меня”.

У Хосе была такая мечта. Стать единственным мужчиной на свете. Чтобы все мужики разом вымерли, а он остался. Хосе думал, что тогда на него среди женщин повысится спрос. Ведь бабы – живые люди, им тоже хочется трахаться. Хосе был уверен, что бабы любят секс больше, чем мужики. И вот, если бы так вышло, Хосе имел бы самых разных баб – белых, чёрных, коричневых, жёлтых и красных. Азиаток, европеек, славянок, косоглазых и негритянок. Имел бы самыми различными способами, всевозможными и невозможными.

У Хосе была ещё и другая мечта. Он отдал бы Господу все оставшиеся ему, Хосе, года в обмен только на один месяц жизни. Но с одним условием. Чтобы Хосе отдавалась любая женщина, которую он увидит и она ему понравится. Хосе был уверен, что за этот месяц он отымет всё женское население своего города. “Один только месяц, Боже, всего месяц… Я много ведь не прошу. Один месяц… И потом забирай мою душу на тот свет”.

Хосе посмотрел на солнце и прищурился. Уже наступил обед и пора было топать к Педро. Поэтому он поднялся на ноги и…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Патрико Фигу. Он работал в полиции и поэтому был известен, как комиссар Фигу. В его ведомстве был полицейский участок на улице Святого Петра. Участок был небольшой, полицейских было мало, в городе он считался третьестепенным. Многие считали, что весь участок куплен мафией. И знали, как работают полицейские. Если случается какое-либо преступление на улице Святого Петра, будь то грабёж, воровство или убийство, полицейские раскрывают его отнюдь не методами Шерлока Холмса. Они просто заключают под стражу какого-либо бывшего зека, который недавно вышел на свободу и который проживал поблизости от того места, где случилось преступление. Несколько дней держат бедолагу в камере и бьют нещадно, заставляя его написать признание о якобы совершённом им преступлении. Бывает, что некоторые могут вытерпеть любые пытки и ничего не напишут и не подпишут. Но для полицейских это не велика беда. Они просто ловят ещё одного бывшего зэка. И пытают его уже его. Или ловят наркомана какого-нибудь безродного. Или алкоголика. Как всем известный Хосе, например.

В кабинете комиссара Фигу частыми гостями бывают мухи и духота. Но сейчас в кабинете находился падре Диего. Комиссар слушал священника, состроив внимательное лицо. Они беседовали уже час.

- Вы точно не узнали голос того, кто вам исповедовался? – осведомился комиссар Фигу.

Падре покачал головой:

- Нет. Совершенно незнакомый мне голос.

- Так… -потёр ладонью комиссар свой лоб. – Плохо, падре, плохо.

- Но они должны там быть. У забегаловки Педро.

- У Педро?

- Да. После обеда.

- Хорошо… - опять потёр свой лоб комиссар. – А может, это шутка?

Падре Диего удивился:

- Как шутка? Я не смею шутить такими вещами.

- Да я не вас имею ввиду. Может, вам сказали на исповеди неправду?

Падре Диего подумал. Потом сказал:

- Я не знаю… Но если вы не примете мер, может свершится страшное. Убийства, комиссар Фигу, убийства.

- Я понимаю вас, падре, - закрыл глаза комиссар и кивнул головой. – Понимаю… Благодарю за предупреждение.

- Вы должны их остановить, - убеждал падре Диего. – Да, я нарушил тайну исповеди, но для Бога неприемлем грех. Грех пролития крови, грех братоубийства.

По комиссару было видно, что эти слова вгоняют его в усталую тоску. Можно было подумать, что он желает избавиться от общества священника. И в самом деле было так. Комиссар Фигу стал уверять падре Диего что примет меры и всё такое, после чего падре Диего покинул кабинет.

Комиссар подождал минуты две, а потом набрал номер телефона Хуана Гарсия.

- Да, - ответил ему знакомый голос.

- Это я.

- Комиссар? Я рад вас слышать.

- Я вот только что узнал, что около пиццерии Педро сегодня после обеда произойдут разборки. Ты к ним причастен?

- Кто тебе это сказал?

- Не важно. Ты не ответил на мой вопрос.

- Да. Информация верная. Я должен отстоять кое-какие свои интересы.

- Значит, ничего серьёзного?

- Ничего серьёзного. Простой разговор.

- Ладно. Ты же знаешь, что у меня нет желания вмешиваться в твои дела. Я просто хотел узнать.

- Всё в порядке, комиссар. Тебе не о чем беспокоиться.

- Тогда я…

ЖИЛИ-БЫЛА на улице Святого Петра одна старуха по имени Клара Мендос. Она являлась коренной обитательницей здешних мест. Здесь родилась, выросла, вышла замуж, работала и благополучно отправилась на пенсию. Типичный образец простой женщины. Её преклонный возраст не требовал особых затрат. Много ли нужно, чтобы побздеть в своё удовольствие? Размер пенсии Мендос устраивал. Кроме того, дети раз в полгода высылали ей деньги. Поэтому старуха Мендос могла себе позволить кормить всех кошек в своём дворе.

Любимым занятием Клары Мендос было подсматривать, за кем удастся, и потом обсуждать в кругу соседок, таких же, как она, старух, то, что ей удалось подсмотреть. Короче говоря, перемалывать косточки. Копаться в чужом белье. Старуха Мендос страсть как любила такие занятия. Она тратила на них весь день, а то и всю ночь. Ей не было равных в слежке. Ей стоило всерьёз подумать о своих способностях и пойти работать в разведку.

Сейчас она только что пообедала и подумывала сходить к падре Диего. Она считала, что всё это утро грешила. Почему? Никто не знал почему. Да никто и не понял бы. Только она сама ведала, почему она грешила, и что это был за грех.

На самом деле старуха Мендос посещала часто церковь по другой причине. На самом деле она была влюблена в падре Диего. Она одно время сильно сокрушалась по поводу того, что она старше священника на пятнадцать лет. Она сильно стеснялась раскрыть ему свои чувства. Ведь он же человек Бога! Порой она досадовала на то, что он священник. Старухе почему-то казалось, что, если бы не это обстоятельство, падре Диего ответил бы ей взаимностью. Она не понимала, что никогда бы не влюбилась в падре, не будь он священником…

ЖИЛ-БЫЛ на улице Святого Петра один человек по имени Педро Карвало. Он держал пиццерию, известную на всю улицу качеством своей продукции. Пицца была у Педро так себе. Годилась она в употребление только в самый крайняк. Ходили люди к Педро не из-за пиццы. У Педро можно было сидеть, сколько душа пожелает, и хлестать алкогольное пойло, сколько влезет. Пойло в этой забегаловке славилось своей дешевизной. Сам Педро стоял за стойкой бара и…

…Пабло приблизился к стойке.

- Пива. Холодного, - сказал он.

Педро кивнул и открыл бутылку.

- Не работаешь?

Пабло отрицательно мотнул головой.

Педро протянул ему бутылку, Пабло взял её и сразу хлебнул из горлышка. Потом он вышел из пиццерии и увидел Хосе. Бездельник сидел в своей излюбленной позе: облокотившись спиной на стену. Пабло присел рядом.

- Греемся? – осведомился Пабло.

Хосе молча кивнул.

На той стороне дороги около обочины притормозил автомобиль. Из него не спеша вылезли Рональдо, Лукас, Луиш и Риккардо. Они явно кого-то начали поджидать. Луиш и Рональдо закурили.

Пабло всунул Хосе бутылку пива:

- Держи.

Пабло встал и направился прямо к этим парням. Они заметили это и перестали болтать. Враз замолчали.

- Мне надо с тобой поговорить, - обратился Пабло к Риккардо.

- Ты бы поздоровался бы сначала, - усмехнулся тот.

- Здорово.

- А теперь говори, чего тебе надо?

- Может, отойдём? – предложил Пабло.

Риккардо улыбнулся и взглянул на Луиша. Тот кивнул ему.

- Ну, пойдём. Отойдём.

Они отошли на несколько метров от машины.

- Чего тебе? – спросил Риккардо.

Пабло отвернул от него свои глаза и тихо проговорил:

- Я бы… В общем… Обращайся с моей женой помягче.

Риккардо мгновенно набычился:

- Её что-то не устраивает? Пусть сама и скажет.

Пабло повернул к нему глаза.

- Может, она и говорила тебе. И не раз, - ответил он.

- Слушай, тебе-то какое дело? Ты работаешь у меня или она? Вот мы и сами разберёмся. Без посторонних.

Пабло собрал в себе все остатки смелости, чтобы жёстко заявить:

- Я не посторонний. И я предупреждаю тебя, что…

- Чего?! – поразился Риккардо. – Да кто ты такой, чтобы предупреждать меня?! Тебя на место поставить?! Мусорщик! Выгребало!

Пабло понял, что перегнул палку, но остановиться не захотел. Он как будто наяву увидел Риккардо в куче мусора. В помойной яме.

- Да, я – мусорщик, - сказал Пабло. – Жалко, что я не убираю такое гавно, коим являешься ты.

- Надо же, - словно поразился Риккардо и неожиданно врезал ему в челюсть.

Пабло откинулся назад, но устоял. Риккардо не дал ему времени опомниться и врезал ещё раз. На этот раз ногой в пах. Пабло загнулся и пал на колени. Ещё пара ударов и он окончательно улёгся на асфальте. Риккардо постоял около поверженного противника, полюбовался результатом своего труда и вернулся к машине.

- За что ты его вырубил? – поинтересовался Рональдо.

- За дело, - разинул рот Риккардо и зевнул.

- За какое?

- За моё.

Хосе всё прекрасно видел. Он покачал головой. ”Не понадобится сейчас ему пиво,” - решил он и принялся пригублять из бутылки.

Хосе видел, как туда же подъехал ещё один автомобиль. Из него вылезли тоже четверо парней. Он их видел в первый раз. Тех-то ребят он знал. Ребята Хуана Гарсия. У них можно купить дурь и найти девочек.

Хосе увидел, как обе группировки начали вести беседу. Хосе не слышал, о чём. Иногда до него долетали лишь отдельные слова или обрывки фраз, сказанные слишком громко. Потом у Хосе широко открылись глаза. Неожиданно парни начали вытаскивать пушки. У троих из них появились даже автоматы…

…Аскальдо вышел из пиццерии и встал около столба. Учитель математики что-то запоздал и Аскальдо решил подождать его здесь. Тут же началась стрельба. Автоматные очереди. Аскальдо, ничего не понимая, стал поворачиваться, чтобы увидеть, что происходит, и по нему прошла очередь. Парень свалился. Он пытался схватить руками столб, но не дотянулся…

…Хосе ужаснулся. Разборщики палили куда попало. Пули свистели вокруг и везде. Хосе встал и, нагнувшись, сломя голову помчался ко входу в пиццерию. И шлёпнулся прямо у ступенек. Что-то впилось ему прямо в бок. Как будто ужалил гигантский шершень. В глазах поплыла темнота, превращаясь в ночь. Хосе умирал с каким-то сожалением. Странно было то, что он понимал, почему сожалеет. Он видел ладненькие титьки Рамоны. До них можно было дотянуться языком…

…Старуха Мендос встретила падре Диего за два дома от пиццерии Педро, когда спешила в церковь. А сам падре шёл от полицейского участка. Старуха сходу принялась тараторить про свои грехи. Священник почти её не слушал. Он размышлял о тайне исповеди. Он отчасти молился Господу Богу. Они завернули за угол и вышли к дороге. Напротив – забегаловка Педро. Падре Диего остановился и у него ёкнуло сердце. Он увидел две машины, молодых парней около них. Падре Диего и старуха Мендос вышли к дороге как раз в тот момент, когда эти парни начали доставать оружие и стрелять.

- Стойте!! – закричал падре Диего и поднял руки вверх.

Старуха Мендос позади него словно столбняк поймала. Замерла, как вкопанная. Она ещё ни разу не видела, как по настоящему стреляют.

Падре увидел, как начали падать на асфальт люди, превращаясь в трупы.

- Прекратите!!! – закричал он опять. – Что вы делаете?!!

Он взывал к грешникам зря. На него не обращали внимания. Стрельба продолжалась. И кто-то из этих парней попал в падре. Вероятно, у кого был автомат. Священник упал лицом вниз. Он приложил ладони рук к тому месту, куда проникла пуля. Он удивился. Он не ожидал умереть так скоро.

Позади него вскрикнула Мендос. В старуху тоже угодили. Она вскрикнула и замолкла.

Падре лежал так секунд двадцать-тридцать. Потом выстрелы прекратились, затем хлопнули дверцы автомобиля, заурчал двигатель и машина рванула прочь.

Стало тихо.

Падре замутило. “Умирать, оказывается, долго…” – подумал он.

Тишина.

Падре Диего пошевелил ногами и перевернулся на спину. Повернул голову вбок.

Люди мертвы. Или умирают. Четверо парней лежат в разнообразных позах около оставшегося автомобиля. В их руках оружие. Ещё двое парней так же лежат в пяти метрах от них. И у них оружие в руках.

“Это они стреляли…”

ЖИЛИ-БЫЛИ на улице Святого Петра такие люди – Пабло, Хосе, старуха Мендос, падре Диего и юный Аскальдо. Пожили и померли. Их убили. Их души понеслись к вратам ТОГО СВЕТА. Понеслись, кружась и смотря сверху вниз на вои тела.

Душа Пабло смотрела на тело Пабло. Он ещё не пришёл в себя после взбучки, которую ему строил Риккардо, когда автоматная очередь прошлась по нему.

Душа Хосе вздохнула, увидев бутылку пива. Оно было недопито.

Душа старухи Мендос возносилась вверх, неистово махая крыльями. Она думала, что скоро получит полное отпущение грехов.

Душа юного Аскальдо остановилась в полёте и поглядела вниз. Она увидела учителя математики Маркуса Лопеса, стоящего на коленях около безжизненного тела Аскальдо. Он только что примчался. С деньгами. Он их с трудом у кого-то занял и тут же побежал в пиццерию Педро, понимая, что опаздывает, и надеясь, что Аскальдо ещё не ушёл. А оказалось вот как. Лежит теперь Аскальдо на асфальте и не дышит.

- Мальчик мой… Что с тобой?! – испуганно бормотал Лопес. – Мальчик мой…да как же это…ты меня слышишь?...

Напрасно он тормошил юношу. Душа Аскальдо глядела на них с неба.

А вот падре Диего был полужив. Или полумёртв. Душа из-за всех сил пытается в его теле удержаться. Но понимает, что усилия тут бесполезны.

Падре услышал смех.

Он повернул голову на другой бок. Падре Диего увидел мальчика, одетого в белую рубашку с длинными рукавами и белые просторные штанишки. Мальчик бежал по улице. Над ним порхали белые голуби, взмывая вверх и кружась в небе. В личике мальчика воплощалось детство и сама чистота. Мальчик состоял из маленькой беззащитной и доброй души. Смех мальчика заставил падре почему-то улыбнуться и вспомнить приятные и хорошие моменты своей жизни.

Потом священник почувствовал, что ладони его рук влажные. Он отнял руки от тела, поднёс ладони к глазам и увидел на них кровь…

СОДЕРЖАНИЕ

СОН ЭМИЛИ (повесть)

ТАИНСТВЕННЫЙ ЛЕС (повесть)

РАССКАЗЫ:

Враги

Дракон

Краткая хронология зверомании

Настоящий герой

Памяти фэнтази

Такое происходит только в Новый Год

Улица св. Петра

• --- Владимир Дорошев 
  •