К Семидесятым годам все книги и рассказы о Незнайке были созданы. Незнайка оставался разгильдяем и широкой души человечком. Но народ его безоговорочно любил, он стал понемногу превращаться в национальный символ. Внешний облик его, по-прежнему, был таким, каким его задали иллюстраторы Лаптев и Вальк. Игрушечный персонаж, причём отчётливо карикатурный. Но наметился отказ от карикатурности. А сатира заменялась на сказочность. Эти тенденции проявились во второй половине 1970-х гг., когда рухнула монополия Лаптева-Валька, которых издавала "Детская литература". Была в советском книгоиздании состязательность, была... Издательство "Советская Россия" выпустило трилогию о Незнайке с иллюстрациями своего художника — А.Борисова.

Имеет смысл сравнить иллюстрации Лаптева (1954) к первой книге трилогии и иллюстрации Валька к третьей книге (1965) с новыми иллюстрациями А.Борисова (1977-1979).

Цикл А.Борисова стал революционным в истории иллюстрирования трилогии: Незнайка и его окружение из условных эльфов/гномиков превратились в нормальных детей: тоненьких, симпатичных. При этом атрибуты узнаваемости и Незнайки, и коротышек остались. Знайка в цветочном бутоне вместо шапочки — цитата из Лаптева. Ну а лишить Незнайку широкополой шляпы, которую придумал Лаптев, уже никто и не помышлял. Но, например, Борисов не поддержал придуманное Вальком строго геометрическое распределение шевелюры Незнайки. У Борисова Незнайка внешне стал похож на "крапивинского мальчика". Возник ореол романтичности.

"Приключения Незнайки" с иллюстрациями Борисова первым изданием вышли в 1977 году.

Я-то рассматриваю иллюстрации Борисова с академическим интересом, в моём возрасте для первого чтения "Незнайки" их ещё не было. Выведенные в топ Интернета обзоры безапелляционно заявляют, что у коллекционеров котируются только иллюстрации Лаптева/Валька. В этой связи для меня особенно ценны отзывы наших лаборантов. Вот, например, ув. rook пишет в комментариях:

цитата

Мой самый любимый Незнайка это Анатолий Борисов. Хотя первая книга была прочитана с рисунками Лаптева, но Борисов это любовь с первого взгляда.

Это очень важное свидетельство. Оно показывает, что иллюстрации Борисова были современными, их появление было не случайным. Художник осознаёт новизну своих иллюстраций, понимает, что неизбежно будет сравнение и не боится его: сам часто предлагает ту же композицию, что и у Лаптева. Вот общий вид городка коротышек, а на переднем плане — малышка бельё на речке полощет. Лаптев и Борисов.

Достижения советской полиграфии сыграли свою роль. Цветные картинки на каждой странице (а не на вклейках, как могли себе позволить художники ещё пятнадцать лет назад).

Яркие краски, много зелени. Именно такие картинки заставляют вспомнить ощущения восторга от детских приключений в летние каникулы.

Вроде бы и отличия иллюстраций Борисова от Лаптева незначительные (понятно, что техника разная и цвет). Но акценты смещаются. Незнайка стал мягче. У Лаптева он с Гунькой дрался как послевоенная шпана-безотцовщина: наотмашь. А у Борисова культурно так пихаются, удары больше обозначают, чем бьют...

"Незнайка в Солнечном городе" оперативно вышел на следующий год после первой книги трилогии — в 1978 году. Несколько слов по тематике. Вот бородатый волшебник (первое появление в мире Незнайки кого-то взрослого). Гармонично вошёл в сказочный (а не карикатурный) мир Незнайки.

А вот умничающие коротышки. Незнайка во второй книге трилогии ведёт с малышкой из Солнечного города беседы на общие темы политэкономии: простой товарообмен в обществе, которое ещё не знает денег. Серьёзные беседы, поэтому собеседница Незнайки выглядит взрослой.

Ну а уж политэкономию капитализма Носов развернёт в третьей книге трилогии: акции, биржи, становление бизнеса (на примере соляного). Было доступно даже для младшеклассников.

В 1979 году в иллюстрациях Борисова выходит "Незнайка на Луне".

Незнайка с Пончиком бегут к ракете. Сейчас будет безответственность, приведшая к тяжёлым последствиям. Вроде бы всё так же, как и у Валька пятнадцатью годами раньше, но всё же у Борисова герои откровенно счастливые, без чувства вины. Настоящие дети.

Опять есть в начале третьей книги трилогии драка Незнайки с Гунькой. Как и в первой книге, эти хулиганские драки художник рисует мягкими. Незнайка с Гунькой — друзья, они равны друг другу. Их драки — обычное мальчишеское развитие отношений. А вот Знайка... Он, вообще-то, грубоват и заносчив (ещё в первой книге: "Вы разве не знаете, что Незнайка — осёл?"). А в начале третьей книги Знайка распускает руки. И это избиение Незнайки художник рисует без всяких скидок. Знайка выставлен неадекватным психопатом. И то, что рисунок почти такой же, как у Валька, только подчёркивает пропасть: у Валька в 1965 году рисунок органичен, у Борисова в 1979 году такая сцена уже выбивается из общего ряда.

Да уж, времена изменились — для претендента на лидера подобное поведение уже недопустимо. А ведь прошло-то всего ничего...

Большой интерес представляет лунное общество.

До того в "Незнайке на Луне" лунные коротышки рисовались Вальком крайне отталкивающими и сильно окарикатуренными. Борисов рисует их с человеческим лицом. Даже сторожевой пёс режима выглядит не более, чем сторожевой пёс.

Вот простые ударники капиталистического телевидения.

А этот уже олигархи — участники "Бредлама". На них Вальк оттоптался профессионально: бичующая сатира.

А у Борисова — вполне чинные организаторы капиталистического производства.

Скуперфильдс в бездонном цилиндре. Он герой почти положительный (перекуётся потом) и вызывающий сочувствие. У Валька этот персонаж гротескный, а у Борисова — вполне нормальный.

Наверное, Борисов очень адекватно отобразил настроения второй половины 1970-х гг., включая и международный аспект: "разрядку напряжённости", "принцип мирного сосуществования" и т.д. Вероятно, его "Незнайку" надо рассматривать и как памятник детству эпохи Семидесятых.

Незнайка — герой, олицетворяющий новую, после-сталинскую детскую литературу. Но он был настолько ранне-оттепельным персонажем, что его облик был канонизирован (застыл) уже в середине 1950-х гг. Поэтому молодые художники детской книги, столь полно раскрывшиеся в Шестидесятых, к Незнайке доступа не получили. А ведь в 1958 году вышел "Незнайка в Солнечном городе", в 1965 году — "Незнайка на Луне". Посмотрим, как иллюстрировали художники старшего поколения Незнайку, когда он разменял свой второй, а потом и третий десяток.

В Шестидесятых первую книгу трилогии кроме Лаптева никто уже не иллюстрировал. Одна попытка всё же была. Украинские художники по праву приоритета (первая публикация повести была на украинском языке) пытались создавать свои образы, отличные от лаптевских. Вот диафильм 1969 года, сделанный в Киеве. Обнаружил его на Фантлабе (полностью выложены все кадры): https://fantlab.ru/edition157881. Художники (мне неизвестные) — Е.Антохина и Бе-Ша.

Коротышки в целом изображены как дети дошкольного возраста. Малышки возят кукол в колясках. Малыши в соломенных шляпах.

Незнайка тоже в широкополой соломенной шляпе. Но эта шляпа — как у всех! Она Незнайку не выделяет из общей массы. Художники решили сделать идентифицирующим признаком Незнайки его нос. У всех коротышек носы нормальные, у одного Незнайки — нос завитушкой (как древесная стружка).

Сомнительная идентификация.

Проблема возраста коротышек тоже решается странно. У малышей и малышек имеются настоящие дети. Вот на этой картинке видно.

Такая интерпретация, основанная на отрицании устоявшегося лаптевского образа, ничего кроме отрицания не содержит и вызывает только недоумение.

В 1958 году Носов опубликовал "Незнайку в Солнечном городе" — вторую книгу трилогии. История с первыми иллюстрациями повторилась. В 1959 году в московском Детгизе книга с повестью вышла с иллюстрациями А.Лаптева. У Лаптева во второй книге трилогии всё те же игрушечные коротышки-малыши.

Однако в журнальной публикации (на сей раз это был общесоюзный журнал "Юность") повесть проиллюстрировал И.Оффенгенден, книга с его иллюстрациями вышла через год в республиканском издательстве в Минске параллельно с московским изданием. Хоть Оффенгенден и был первым иллюстратором новой книги, выбор облика Незнайки был предрешён: широкополая шляпа и торчащие во все стороны космы.

Внезапно у Носова появился волшебник с бородой. Возникла проблема бородача. Есть или нет в мире Незнайки возраст, взрослые люди, старение?

У Лаптева волшебник — тоже коротышка. И пропорции Незнайки и бородатого волшебника одинаковые. При этом бородач смотрится вполне естественно: волшебник же. У Оффенгендена наметился другой подход: Незнайка очень реальный персонаж, это не малыш, а школьник средних классов. Мимика у него сдержанная. Когда он стоит рядом с волшебником, видно, что их размеры соотносятся как размеры взрослого и подростка, т.е. намекается на то, что Незнайка будет расти и взрослеть.

Нарушим хронологию. В 1997 году Г.Вальк проиллюстрировал в цвете "Незнайку в Солнечном городе". Персонажей он взял тех, которых создал для "Незнайки на Луне" в 1965 году. Поэтому по духу, иллюстрации Валька — это иллюстрации Шестидесятых. Вальк развивал тему Лаптева, поэтому и концепция Валька оказалась близка Лаптевской. Можно подумать, что Вальк просто перерисовывает Лаптева. Вот Незнайка с волшебником на лавочке (лаптевская композиция): одинаковые пропорции, хотя видно, что волшебник — старик.

Все остальные персонажи у Валька, как и у Лаптева — молодые коротышки (включая милиционеров). Правда, кое-где дамы-малышки держаться слишком по-взрослому, почему начинают походить не на сказочных персонажей, а на лилипутов.

Продолжили иллюстрирование цикла о Незнайке и самые первые иллюстраторы — супруги Григорьевы из Киева. Незнайка — мальчишка, волшебник — взрослый (старик).

Да, художники не только лаптевскую шляпу пририсовали, но и собственную концепцию изменили: сделали Незнайку ребёнком.

А вот это жаль. Украинский Незнайка стал заурядным. А ведь Григорьевы как раз имели полное право отстаивать своего авторского — самого первого — Незнайку. Ладно, первый образ Незнайки из "Барвинка" (1953) — молодого гнома — не выдержал сравнения с иллюстрациями Лаптева, которые почти одновременно появились в центральном издательстве. Но по прошествии десятилетий (в Киеве вторая книга трилогии вышла уже в 1978 году) на фоне прискучивших лаптевских персонажей, разухабистый "Незнайко в Сонячному місті" смотрелся бы здорово.

Вот таким "Незнайко" был в 1953 году и таким стал в 1977 году.

Но, видимо, тоже сработали требования советского книжного рынка: Незнайка должен быть таким, к которому дети привыкли.

Уже второй раз сталкиваемся с тем, что Носов перерабатывал свои повести в пьесы, которые попадали на иллюстрирование не к Лаптеву, а к другим художникам (так, Г.Вальк иллюстрировал пьесу по первой книге трилогии "Незнайка-путешественник"). Вторая книга трилогии тоже была переработана в пьесу: "Незнайка в Солнечном городе: сказка-водевиль" (1970). У меня этой книжки нет. Сканы — отсюда: https://gbhfn.livejournal.com/315169.html.

А иллюстрировал этот "водевиль" знаменитый Е.Мигунов. Мигунов сохранил тот образ гротескного Незнайки, который он сделал в 1960 году для рассказа "Винтик, Шпунтик и пылесос".

При этом бородатый волшебник — не коротышка, а взрослый человек (старик).

Вообще появились особенности в подаче окружения Незнайки. В "Винтике и Шпунтике" тоже были пожилые персонажи, но они все были, как и Незнайка, коротышками. В "водевиле" же получились персонажи трёх видов: взрослые люди (милиционер, например), нормальные дети (малыши и малышки из Солнечного города) и совершенно фееричный Незнайка.

Ситуация, применимая к народной сказке, когда на иллюстрациях нормальные люди (Иваны да Марьи) соседствуют с фантастическими существами.

Г.Вальк после смерти Лаптева принял на себя создание цикла иллюстраций к третьей книге трилогии "Незнайка на Луне". Книга вышла в 1965 году, канон иллюстраций сложился в издании 1967 года и состоял из ч/б рисунков и восьми цветных иллюстраций на вклейках.

В 1997 году Г.Вальк сделал полностью цветные иллюстрации ко всей трилогии. Посмотрим здесь и ранние, и поздние иллюстрации: концептуально они не изменились.

Было понятно, что персонажи, перекочевавшие из первых двух книг трилогии, могут быть только в рамках, заданных Лаптевым. Конечно, у Валька совсем другая манера рисования, чем у Лаптева. Персонажи получились другими. Но Незнайка исполнен в соответствии с лаптевским каноном: шляпа, космы, "глуповатое лицо".

Вот галерея цветных персонажей Лаптева:

А вот галереи персонажей Валька (тоже цветных):

Г.Вальк почётче прорисовал лица персонажей. В результате они всё-таки приобрели некоторые черты взрослых людей (залысины кое-где мелькают). Знайка стал ближе к образу, созданному писателем (у Лаптева он совсем ботаник в цветочке вместо шапочки).

Вальк окончательно зафиксировал причёску Незнайки: длинные волосы не просто торчали ёжиком, а разбились строго геометрически на три пряди, образующие вершины равнобедренного треугольника. Незнайка стал узнаваем даже без шляпы.

Сравнение чёрно-белых иллюстраций 1965 года и цветных 1997 года самого Валька добрые люди выложили в "Лабиринте". Показываю оттуда:

Видно, что это, конечно, не механическая раскраска, но и концептуальных изменений нет. Авторская реплика.

На Земле все коротышки — добрые и милые, у них нормальная детская психика: кто-то книжки читает, кто-то с техникой возится, а кто-то балду гоняет. А на Луне — взрослое классовое общество, очень много неприятных персонажей. Естественно, что Вальк решил изобразить лунных коротышек взрослыми людьми, причём преимущественно пожилыми.

Поэтому, вероятно, пришлось и земных коротышек сделать взрослыми (хоть и моложавыми) — иначе был бы полный диссонанс: дети против стариков. А так получилось просто молодое землянское поколение против отжившего лунного.

Первые иллюстраторы — В.Григорьев и К.Полякова (к тому времени уже супруги Григорьевы) — тоже иллюстрировали "Незнайку на Луне" (хоть это и был уже 1988 год, рассмотрим эти иллюстрации здесь).

То, что коротышки могут быть преклонных лет, Григорьевым было всегда понятно (в самом первом украинском варианте "Незнайки" они такими и задумывались). Но теперь в отношении Незнайки они концепцию поменяли — он и его друзья — это дети. Ну а пожилые лунные коротышки — пожалуйста!

Лунный миллионер Скуперфилд у Григорьевых очень похож на персонажа Валька (видимо, совсем художники рукой махнули на свои амбиции).

Но всё же в украинском издании Скуперфилд в детских коротких штанишках (наверное, это что-то означает).

Начал у себя в колонке обзор иллюстрированных изданий трилогии Носова о Незнайке (тут). Провёл инвентаризацию изданий: посмотрел обложки (спасибо комментаторам — дополнили и поделились своим восприятием). В большинстве случаев уже из картинок на обложках можно понять, какого Незнайку изобразил художник в этой книге. Но, конечно, стоит посмотреть поподробнее. Перехожу к отображению Незнайки и его окружения первыми иллюстраторами (в основном, это Пятидесятые годы).

Как это не раз случалось в истории, образ персонажа был найден и закреплён не писателем, а художником (и не с первого раза). Облик Незнайки у писателя Носова в книге "Приключения Незнайки и его друзей" (1953, первая часть трилогии) описывается следующим образом:

цитата

Этот Незнайка носил яркую голубую шляпу, желтые, канареечные, брюки и оранжевую рубашку с зеленым галстуком. Он вообще любил яркие краски. Нарядившись таким попугаем, Незнайка по целым дням слонялся по городу,

Вроде бы, исчерпывающая инструкция для художника: одежда и её цвет указаны. Но дальше произошла удивительная вещь, всем известная: канонический образ Незнайки вышел из-под пера (рисунки, вроде бы, не карандашом, а тушью и пером) иллюстратора А.Лаптева (1954). Внешним признаком Незнайки навсегда стала не просто шляпа, а шляпа особого покроя: с высокой конической тульей, широкими полями и кисточкой (мексиканские мотивы). Без этой шляпы Незнайка отныне не идентифицируется.

Этот факт признал и сам Носов. В пьесе "Незнайка-путешественник" в 1958 году Носов уточняет характеристику шляпы главного героя (да и появившееся описание черт лица во многом продиктовано рисунком Лаптева):

цитата

У него наивное, глуповатое лицо. Нос остренький, уши большие, волосы светлые, цвета соломы. Одет в оранжевую рубашку с зеленым галстуком, желтые, канареечные, брюки и ярко-голубую широкополую шляпу.

Первая глава "Приключений Незнайки" была напечатана в киевском журнале "Барвинок" (февральский выпуск 1953 года) на украинском языке (перевод с русского). Самые первые иллюстраторы — В.Григорьев и К.Полякова — о широкополой шляпе ничего не знали.

Следует сразу сказать: украинские иллюстрации очень хороши — они смешные, и характеры у персонажей яркие. Надо вспомнить, какими были в 1953 году типовые детские иллюстрации. Вот образцы из февральского выпуска "Мурзилки". От и до.

А в февральском выпуске "Барвинка" вот такое веселье:

Незнайка сначала был в чём-то вроде тюбетейки, в позднейших изданиях художники вынуждены были одеть его в голубую шляпу с высокой тульей и с полями. Он к тому времени без шляпы уже не ассоциировался с Незнайкой.

Иллюстрации Григорьевой и Поляковой приводятся не по журнальной публикации, а по книге, изданной в Киеве в 1955 году. Но образы персонажей были найдены уже в начале 1953 года.

В 1954 году в московском "Детгизе" вышла первая книга трилогии с иллюстрациями А.Лаптева. Книга вышла подозрительно быстро вслед за журнальной киевской публикацией. Если у Носова текст был готов, то Лаптеву-то надо было придумать и нарисовать картинки. Возможно, подготовка книги шла параллельно с публикацией в "Барвинке".

Сравним некоторые эпизоды на рисунках первых украинских иллюстраторов и на рисунках Лаптева.

1) Драка с другом Гунькой.

2) Переправа через мостик.

3) Очищение слезами.

В чём причина успеха образов Лаптева, совершенно затмивших первые иллюстрации? Дело, конечно, не в шляпе, которую придумал Лаптев.

Во-первых, возраст. На картинке киевских иллюстраторов видно, что речь идёт о взрослых, и даже престарелых (седых и длиннобородых), коротышках.

Глуповатое выражение лица Незнайки на картинке киевских иллюстраторов в этом случае означает, что перед нами просто взрослый дегенерат.

Конечно, можно было вспомнить традиции Ивана-дурака... Лаптев эту тенденцию пресёк.

Сейчас снобистский медиаресурс важно так заявляет(https://gorky.media/context/neznajka-i-so...) :

цитата

Герои носовского цикла про Незнайку — вечные дети. Во вселенной Носова нет взрослых, персонажи не растут, не стареют, не размножаются и не умирают. Это, безусловно, уникальная инновация автора.

Не всё так однозначно, товарищи. Такое понимание мира Незнайки — заслуга Лаптева. А рецидивы состаривания коротышек ещё будут проявляться не раз. У Лаптева коротышки — трогательные создания, хотя я бы не сказал, что это дети. Они ближе к сказочным шаловливым эльфам (в трактовке Г.Х.Андерсена в "Дюймовочке"). Эти эльфы имеют взрослые профессиональные навыки (врач, механик, мыслитель...), но обладают при этом здоровой детской психикой.

И второе.

На киевских иллюстрациях Незнайка всё-таки маленький пакостник. Тут ведь вот какое дело — персонажи хороших детских книг взрослыми воспринимаются настороженно. Пеппи Длинныйчулок, например, совершенно разнузданная девица. Я прочитал книгу про неё взрослым человеком. Не хотелось бы в жизни повстречаться с подобной нахалкой (но в детстве, наверное, был бы не прочь встретиться с целью совместного разгрома чего-нибудь). Восхищён либерализмом советской педагогики. Так что реакцию первых иллюстраторов (напоминаю, Сталин был ещё жив на начало публикации) можно понять. А вот Лаптев был особенным человеком: он сразу уловил, что Незнайка — это милый живой персонаж. Такого надо просто любить. Это уже отношение к Незнайке как к ребёнку с позиций гуманистической педагогики (родителей приучали, что поведение Незнайки — это поведение в пределах нормы).

Концепция Лаптева, конечно, более соответствовала духу советской "оттепели". Не думаю, чтобы Незнайка мог бы стать любимцем детей и взрослых, если бы его образ (и образ его окружения) остался в рамках концепции киевских иллюстраторов. И ещё кажется мне, что роль иллюстраций Лаптева в "раскрутке" Незнайки более значительна, чем роль текста Носова.

Обнаружил на сайте "Музей детской книги" приятный сюрприз. Возможно, самый первый Незнайка от Лаптева, причём цветной (высказано предположение, что это вкладыш к "Мурзилке"): https://kid-book-museum.livejournal.com/1....

UPD/31.10.2022.

Источник указан в свежем томе энциклопедии С.В. Чистобаева "Художники детской книги СССР" (буква "Л") — это приложение к Детскому календарю на 1956 год в играх и занятиях (М.: Росгизместпром, 1955). Нет, не первый лаптевский Незнайка (но первый в авторской раскраске).

Помещаю весь комикс.

Выяснилось, что знаменитый Л.Владимирский относится к числу не просто ранних, но самых первых иллюстраторов приключений Незнайки. Самые первые — это которые работали параллельно друг с другом и, скорее всего, друг от друга независимо.

В 1954 году Владимирский сделал диафильм "Приключения Незнайки" (начало повести до изготовления воздушного шара) — тут и тут. И надо же — Владимирский нарядил Незнайку в тюбетейку (как самые первые украинские иллюстраторы)!

А в 1957 году Л.Владимирский дважды обращался к теме Незнайки. Был выпущен ещё один диафильм и набор цветных открыток. Диафильм "Воздушное путешествие Незнайки и его товарищей" охватывает середину сюжета повести (тут). Поскольку это продолжение диафильма 1954 года, Незнайка там в той же тюбетейке. А вот в открытках — уже в голубой панаме (широкополой шляпе). Всё — канон сложился, дети другого Незнайку не желали знать, все художники должны подстраиваться под облик, созданный Лаптевым (вот такой советский маркетинг).

Ну а по технике — что сказать? Владимирский бесподобен, хотя и очень однообразен.

Коротышки у Владимирского — однозначно дети, никаких эльфов или бородатых гномов. Это концепция, осознанное решение.

Первое обращение Г.Валька к книгам про Незнайку тоже было в Пятидесятых — иллюстрирование   пьесы "Незнайка-путешественник" (1958). Фото картинок — из энциклопедии С.Чистобаева Художники детской книги СССР. 1945-1991. Т. 4. «Г».

Поскольку это были иллюстрации к школьной пьесе, Вальк нарисовал подростков в театральных костюмах. Шляпа на Незнайке есть, но это обычный школьник, равно как и дебелые старшеклассницы, играющие малышек-медработниц.

А вот образ Знайки — в узком чёрном костюме, с яйцеобразной головой — был найден удачно. Вальк потом именно такого Знайку поместил в "Незнайку на Луне". Да и Пончик, про которого ещё никто не знал, что он будет главным героем "Незнайки на Луне", войдёт туда таким, как на рисунке к пьесе: щекастым, в полосатом костюме и в кепочке.

А так, конечно, если бы не знание будущего ("Незнайка на Луне", который достался Вальку из-за смерти Лаптева) никто иллюстрации Валька к скучной пьесе не рассматривал бы с таким напряженным вниманием.

Рассказик, не входящий в корпус повести про Незнайку, но в первых строках отсылающий к ней. Здесь присутствует и Незнайка, и все коротышки, живущие с ним в одном доме (коммуне). В 1950-х этот рассказик иллюстрировали выдающиеся графики И.Семёнов и Е.Мигунов.

Сначала в "Весёлых картинках" в 1957 году в 9-м номере этот рассказ раскадрировал И.Семёнов. Незнайка здесь в полном соответствии с видением Лаптева. Коротышки тоже как у Лаптева — эльфы с детскими личиками.

Позже И.Семёнов иллюстрировал этот рассказ в книжках. Здесь он более плотно нарисовал Незнайку в своём собственном стиле.

А в 1960 году (встречал эту дату как самое раннее издание) "Винтика и Шпунтика" проиллюстрировал Е.Мигунов (сейчас книжку переиздала "Речь").

Незнайка у Мигунова вроде такой же, как у Лаптева (что означает — в широкополой шляпе). Прямая цитата лаптевской обложки на картинке (это сейчас "оммаж" называют?). Незнайка очень выразительный, эксцентричный. Кстати, Мигунов наметил разделение шевелюры Незнайки на три пряди, которые образуют вершины равнобедренного треугольника (это уточнение канона потом закрепит Вальк в "Незнайке на Луне"). Правда, остальные коротышки выглядят престарелыми.

Да, это решение художника: коротышки у Мигунова не просто престарелые, но даже откровенно дряхлые. Незнайка из них просто самый молодой, потому и дурной. Но всё же Незнайка в таком случае — сформировавшаяся личность (не малыш).

Вот у Мигунова композиция вереницы коротышек как будто напрашивается на сравнение с такой же вереницей у Лаптева.

Если пытаться представить носовских персонажей зрелыми и перезрелыми гномиками, то у Мигунова они, конечно, самые забавные. Для лаптевской концепции коротышек как вечно юных эльфов такие рецидивы уже не представляли опасности.

Специально не собирал, но всё равно скромная коллекция "Незнаек" собралась. А как русскому человеку без Незнайки?

Выполню формальные требования, указав на предмет статьи: Н.Носов. 1) Приключения Незнайки и его друзей. 2) Незнайка в Солнечном городе. 3) Незнайка на Луне. Были и примыкающие к трилогии пьеса и рассказы.

Впечаталось в память: я учусь во втором классе, читаю "Приключения Незнайки и его друзей". И громко хохочу. Затем, уже в четвёртом классе, два раза перечитываю "Незнайку на Луне".

И недавнее наблюдение: бабушка на лавочке читает внуку что-то из трилогии про Незнайку — ей скучно и внуку тоскливо. Я их отлично понимаю: сам только что перечитал первую и третью части и остался в недоумении — морализаторство и топорность... Взрослому человеку это читать нельзя, его раздражение передаётся ребёнку.

Но как-то ведь такое могло в раннем детстве оставить неизгладимый след? Никакие маршаки и чуковские рядом не стояли с носовским Незнайкой. Видимо, неправду говорят, что детская литература должна быть как для взрослых, только лучше. Детская литература — для детей. "Незнайка" идеально подходит для самостоятельного чтения восьмилетнего ребёнка, но вот, например, "Алиса в стране чудес"... Наверное, в Англии не бывает детей — сразу маленькие джентльмены рождаются.

А на внимательное отношение к Незнайке как нарисованному персонажу меня натолкнула книга Л.Кудрявцевой "Собеседники поэзии и сказки. Об искусстве художников детской книги" (М.: Московские учебники, 2008).

Кудрявцева много внимания уделила "кочующим" персонажам, которые в тексте для многих поколений описываются одними и теми же словами, а в иллюстрациях от издания к изданию меняются. Интересный и подробный анализ этого феномена был дан для "Дяди Стёпы": от сказочного дурачка в 1930-х гг. до гламурного супермена в 1980-х гг.

А про Незнайку — только начало и конец: вот был персонаж художника Лаптева, пока через 35 лет его не сменил персонаж Дмитрюка.

Стало интересно проследить всю историю преображения Незнайки. С решением некоторых частных вопросов пришлось повозиться, но никаких открытий не ожидается: история создания Незнайки, история его иллюстрирования известны. Вот на Фантлабе, например, опубликована статья: А. Панченко. Знаменитый Незнайка рождался под чарку и говорил на украинском (https://fantlab.ru/blogarticle40019). На фантлабовской странице цикла создана хорошая библиография изданий трилогии (немало иллюстраций воспроизведено).

Много книг вышло. Для начала придётся систематизировать иллюстрированные издания цикла.

Первые иллюстраторы: украинские художники Виктор Григорьев и Кира Полякова. Первая публикация "Приключений Незнайки" была осуществлена в киевском детском журнале «Барвинок» в 1953—1954 гг. на двух языках.

Сталин ещё жив — февраль 1953 года — и появляется первая глава "Приключений Незнайки". Изменения в обществе не происходят мгновенно, а накапливаются в рамках существующей системы. Написать "Незнайку" должен был человек системы — лауреат Сталинской премии, автор слащавого "Вити Малеева". Я думаю, именно "Незнайка" Носова явился подлинным сигналом неизбежности "оттепели". В этом смысле историческое значение "Незнайки" полностью ещё не оценено.

Кстати, в Интернете нет выложенных номеров "Барвинка" за 1953-1954 гг. По аналогии с "Мурзилкой", можно предположить, что в мартовский (третий) номер "Барвинка" не успели вставить сообщение о смерти Сталина — этот номер был обычным. Сталину был посвящён, наверное, апрельский (четвёртый) номер. Развлекательных вещей в этом траурном номере не печатали. Так, что, возможно, "Незнайка" печатался во втором-третьем номере 1953 года, а затем только с пятого.

Потом у первых иллюстраторов были отдельные издания. Книга на украинском — Киев: Молодь, 1955 (иллюстрации здесь: https://polny-shkaf.livejournal.com/53606...). Были и позднейшие издания, на русском языке, например — Киев: Веселка. 1987 (иллюстрации здесь: https://polny-shkaf.livejournal.com/47826...). В позднейших изданиях иллюстрации подвергнуты механической, но очень показательной правке.

Ну и другие части трилогии тоже были проиллюстрированы этими художниками (беру издания с Фантлаба, явно не самые первые)

Традиции украинского иллюстрирования проявились ещё раз. Обнаружил этот уникальный диафильм со всеми картинками на фантлабовской страничке: https://fantlab.ru/edition157881.

Все согласны, что именно А.Лаптев создал канонический облик Незнайки. Мало кому удалось из этого канона вырваться. В центральном советском издательстве впервые две книги трилогии вышли именно в иллюстрациях Лаптева .

Надежды приобрести каноническое первое издание за вменяемые деньги меня быстро покинули. Сейчас у меня современное издание от ИДМ ("Издательский дом Мещерякова").

К изданию от Мещерякова высказывались традиционные претензии: расположение картинок часто не соответствует тексту, низкое качество воспроизведения отдельных иллюстраций, встречаются нелепые разрывы связанных картинок. Отдельно — про цветные иллюстрации. Максимально полная книжная сюита включала иллюстрации чёрно-белые страничные и цветные на вклейках (первые издания с 1954 г. были только с ч/б картинками, цветные вклейки появились в издании 1957 г.). В современном издании от Мещерякова дополнительно воспроизведён комплект цветных иллюстраций, который в советское время существовал в виде открыток. В книге у Лаптева на картинках множество мелких персонажей, каждый из которых занят своим делом, на открытках — крупные несколько статичные фигуры. Часто происходит дублирование одних и тех же эпизодов в цветном "книжном"и "открыточном" исполнении.

Вот разница между идентичными по композиции рисункам, один из которых был сделан в цвете для открытки, а второй изначально рисовался как ч/б иллюстрация в тексте. Эти картинки оказались на одном развороте.

Вот как развивалась тема в другом случае, когда для открытки был взят сюжет цветной вклейки.

Для книги, в общем-то, тоже минус. А для исследовательской работы вся эта эклектика годится: обеспечена полнота и возможность сравнения.

Набор открыток с иллюстрациями знаменитого Л. Владимирского (в книге не издавались). Открытки выложены здесь: https://shaltay0boltay.livejournal.com/33....

Более подробный диафильм Владимирского "Воздушное путешествие Незнайки и его товарищей" 1957 года: https://diamaniaki.livejournal.com/6890.h....

Вторая часть трилогии первоначально печаталась в журнале "Юность" в 1958 году. Иллюстрировал журнальную публикацию художник И.Оффенгенден. Случайно натолкнулся на конволют: первая журнальная публикация (вырезанная из журналов и переплетённая по-домашнему). Раритет в любом случае.

Думал, что это единственная публикация второй книги с картинками нового художника. Но, как выяснилось, с иллюстрациями Оффенгендена "Незнайка в Солнечном городе" выходил отдельным изданием в Минске в 1959 году.

Параллельно в том же году в Москве вторая часть вышла в иллюстрациях Лаптева.

Современное издание второй части трилогии я покупать вообще не стал — не помню, читал я её в детстве (начинал читать?) или хватило мультика, но вспоминаю о Солнечном городе с содроганием. Хотя, видимо, для иллюстрирования эта часть должна была быть интересной художникам.

Первое обращение Валька к "Незнайке" было в 1958 году — иллюстрации к пьесе "Незнайка-путешественник" (авторская переделка первой части трилогии), потом уж — в 1965 году — был "Незнайка на Луне".

Сборника серии "Школьный театр" с первым иллюстрированным изданием пьесы на Фантлабе нет. Я о первом обращении Валька к персонажу Носова в пьесе узнал из фундаментального труда С.Чистобаева Художники детской книги СССР. 1945-1991. Т. 4. «Г».

"Незнайка на Луне" с иллюстрациями Валька у меня в современном издании от ИДМ. Канонический вид: ч/б иллюстрации в тексте и цветные (8 шт.) для вклеек. Претензии от читателей выдвигались: многие ч/б картинки уменьшены, контуры сильно укрупнены, что привело к потере мельчайших деталей.

А была ещё история с полным циклом, который в 1997 году издал «РОСМЭН» с полностью цветными иллюстрациями Валька.

Покупали ребёнку эти книги. Помню, из нескольких вариантов выбрал как раз "цветного Валька" (лучшее из того, что было). Но дело в том, что я не поверил, будто в книгах были настоящие авторские иллюстрации Валька — была ведь мода раскрашивать чёрно-белые картинки (даже гравюры Доре). И сейчас "Эксмо" издаёт самовольно раскрашенные рисунки Лаптева (https://www.labirint.ru/books/465880/).

В общем, побыстрее потом от этих книжек избавился. Сейчас вот решил разобраться, и толком долго не мог найти ответа, как могли появиться эти цветные картинки. В справочнике С.Чистобаева Художники детской книги СССР. 1945-1991. Т. 4. «Г» в многостраничной статье, посвящённой Вальку не упоминались ни эти цветные циклы, ни сами росмэновские издания.

Но нашлось-таки разъяснение в заслуживающем доверия источнике: "И в 97-м, видимо, желая выпустить всю трилогию в едином оформлении, проиллюстрировать первые две книги тоже предложили Вальку, которому тогда уже было без малого 80 лет. И надо сказать, очень своевременно – в 1998 году Генриха Оскаровича не стало…" (http://www.ng.ru/ng_exlibris/2015-08-13/1...). Так что, да — это Вальк, причём, видимо, последняя его работа. Жалко, что не оставил книги у себя — теперь картинки только из Интернета.

Считается, что Борисенко копировал рисунки Валька и раскрашивал их. Думаю, рисунки всё-таки авторские. Первое издание "Приключений Незнайки" было в 1993 году (СПб.: «Библиополис»). Картинки хорошие и сделаны с большой любовью. Мне кажется, художник забавлялся, представляя себе, каким мог бы быть весь цикл вальковских иллюстраций, если бы они были цветными.

Но затем иллюстрации этого художника подхватило издательство "Оникс". А Вальк сделал цветные циклы для "Росмэна". И на рынке к 1999 году одновременно были цветные иллюстрации Валька (от "Росмэна") и почти неотличимые образы Борисенко (от "Оникса). Вот это уже было некрасиво. Ну а сейчас эти иллюстрации издаёт "АСТ". Благодаря полной информации и отзывам в интернет-магазинах сейчас проще стало разобраться в том, что такое Вальк, а что такое Борисенко.

Несколько выдающихся художников тоже отметились во вселенной Незнайки. Но это были не книги трилогии, а отдельные рассказики, в основном, "Винтик, Шпунтик и пылесос". Несколько тонких книжек с этими произведениями малой формы у меня есть, остальное добрал из Интернета.

Незнайка — один из клуба весёлых человечков журнала "Весёлые картинки". Незнайка напоминал о себе читателям (в советское время — всем детям) каждый месяц. Состав клуба складывался постепенно, но сформировался в первые два года выхода журнала. Впервые, по моим данным, Незнайка появился в "Весёлых картинках" в 1958 году в третьем номере (художник — И.Семёнов), а затем непрерывно мелькал на страницах журнала в рисунках самых разных художников (такое ощущение, что ни один художник, сотрудничавший с "Весёлыми картинками, не упустил шанса нарисовать его). Возможно, эволюцию стилей и направлений лучше всего выявлять по таким журналам, которые на протяжении десятилетий рассказывают об одних и тех же персонажах.

Книги (вся трилогия) с иллюстрациями художника Борисова выходили в московском издательстве "Советская Россия" в конце 1970-х — первой половине 1980-х. Попытка отказаться от лаптевско-вальковского клише в изображении Незнайки (и его друзей). Именно этим иллюстрации и интересны.

Сейчас трилогия с иллюстрациями Борисова переиздаётся в "Эксмо" ("Незнайка на Луне" издавался и издаётся в двух томах — даю обложку первого тома).

Случайный экземпляр в коллекции. Курьёзное ташкентское издание, появившееся в 1990 г., с иллюстрациями местной художницы Садыковой. Уровень иллюстраций для советских времён низковат. Но тоже ведь история.

Новый Незнайка, но новый потому, что Калаушин нарисовал его в своей уникальной манере — если бы ему предложили иллюстрировать "Незнайку", например, в Шестидесятых годах, он нарисовал бы его точно так же.

"Приключения Незнайки" выходили в издательстве "Радуга" в конце 1980-х — начале 1990-х в виде отдельных выпусков на русском и иностранных языках (специфика издательства). Выпусков было больше, чем глав. Я не знаю, удалось ли кому собрать всю серию этих книжек. У меня 11 выпусков с пробелами — заканчивается на 14-м выпуске (на Фантлабе последний из выпусков — 19-й, а до конца ещё далеко) .

В 2018 году издательство "АСТ" ("Малыш") выпустило впервые книгу с иллюстрациями Калаушина. Но сравнение с отдельными выпусками показывает, что не все картинки вошли в отдельное издание.

В преддверии эпохи обновления облика Незнайки в "Лениздате" в 1988 году вышла первая книга трилогии с чёрно-белыми иллюстрациями художника Аникина. В сети удалось найти только парочку фотографий.

И вот то самое обновление всего мира Незнайки — первая книга трилогии с иллюстрациями Дмитрюка, вышедшая в 1991 году в издательстве "Детская литература".

Белорусские художники А. Ружо и В. Ружо. Новые веяния проявились и во всех книгах трилогии, изданных в Беларуси с 1987 г. по 1992 г. Первая часть трилогии в иллюстрациях братьев Ружо вышла в 1987, пораньше, чем книга с иллюстрациями Дмитрюка.

Сейчас книги с этими картинками выпускает "Эксмо". По-настоящему долгожданное переиздание одних из лучших (и редких при этом) иллюстраций.

Ну а у меня с братьями Ружо отсроченная встреча по другому поводу: в 1979 году они проиллюстрировали "Евгения Онегина" (Минск : Народная асвета, 1979).

Вот библиографическое описание из каталога-справочника:

Всего четыре цветных иллюстрации.

Книги у меня нет (она не редкая, просто не собрался купить). Иллюстрации в романтическом стиле с налётом сентиментальности.

Я думаю, никому бы не помешало перед "Незнайкой" потренироваться на "Онегине".

Про Незнайку — продолжение следует...

Уже после окончания цикла обзоров различных вариантов сказки "Волшебное кольцо" выявилась ещё одна книжка с этой сказкой в неучтённой обработке с иллюстрациями гениального М.Майофиса. Приятно снова встретиться с героями этой сказки.

Вот такая книжка, очень часто встречающаяся у букинистов: "Три сказки" ("Кот и лиса", "Волшебное кольцо", "Девочка-семилетка"). — М.: Детская литература, 1988. Большинство сканов взято отсюда: http://drawing-museum.org/2014/10/15/%D0%...

На обложке и на титульном листе Майофис изобразил главных героев сказок: рослый мужчина — герой "Волшебного кольца". В этой версии его кличут Мартынка.

Майофис из тех художников, которые в каждой работе стараются наделить героев индивидуальностью. Ещё Майофис может быть очень разным по технике и манере рисунка. В этой книжке Майофис мягкий и лиричный, без резкости, но и опрощенный, без барочных украшательств (на которые он большой мастер).

По тексту: новая обработка, такой ещё не было (сказка в обработке некоей В.И. Сачковой — видимо, вот этой: https://fantlab.ru/translator17525). В основу пересказа положен изначальный вариант Афанасьева.

1) Мартынка выкупает за огромные деньги несчастную собаку и кошку.

2) Мартынка получает на многолетнюю работу мешок песка и тушит им огонь вокруг змеи, которая заставляет Мартынку три года нести её куда-то, а потом превращается в девицу и оказывается дочерью змеиного царя. Здесь изменение версии Афанасьева — любопытный пример перемены слагаемых. У Афанасьева — а это настоящая крестьянская версия — Мартынка спасет не змею, а девицу, которая тут же обращается змеёй и кидается спасителю на грудь. Вот там это было настоящее вероломство!

3) Мартынка хочет жениться на царской дочери. И вот царь. В очёчках, основательный такой: дал задание и слово своё сдержал.

4) Построили слуги из кольца Мартыке мост хрустальный, вот он едет в карете по мосту.

5)Заточили Мартынку в башню за пропажу царской дочери.

6) Пёс и кот, возвращая кольцо, переплывают море.

7) Мартынка возвращает свою неверную жену царю. Вот царь уводит свою дочку. Хорошо, хоть не убил. Царь, хоть и пару раз мелькает, самый колоритный получился.

8) Про новую женитьбу Мартынки в этой версии ничего не говорится — стал жить, как написано в книжке, в своём дворце. Но Майофис догадался, что он стал там жить с котом и собакой. Вот портрет по-настоящему счастливой семьи.