|
Под впечатлением от Теоремы Зеро
Читать это тем, кто фильм не смотрел, но собирается, я бы не советовал. Часть очарования фильмов Гиллиама – ребус для зрителя. Я же хочу поделиться своим виденьем «Теоремы Зеро».
Для того, чтобы понять начало, надо начать с конца. Итак, возьмем очевидное: Коэн Лет умирает от удара током, или схема срабатывает, и разум (душа) его переносится в глобальную вычислительную машину, откуда его увольняют, т.е. стирают. Все происходящее оказывается предсмертным бредом. После смерти Коэн Лет попадает в рай, что означает, что Теорема Зеро неверна.
Но в раю он один, голос любимой слышится уже во тьме титров, а сам Коэн Лет жонглирует солнцем.
Давайте сделаем допущение, что разрушение вычислителя имело место на самом деле: изнутри программы Коэн Лет сумел разрушить машину. Коллапс виртуальной вселенной. Коэн Лет падает в черную дыру, и вместе с ним падают фотографии людей – сущности, которые он просчитывал. Вспомним теорему – в финале мира Вселенная сжимается в точку с настолько громадной гравитацией, что точка схлопывается. Все исчезает. Ноль равен ста процентам. Но сколько не бились над решением теоремы, ноль приближается к ста процентам, но не может стать равным им. Под воздействием невероятной гравитации пространство, время и сущности сжимаются в одно целое. И появляется бог.
Итак, что же мы имеем вначале? Молодой человек, крайне эгоцентричный, с доминирующим чувством своей уникальности, уступивший всем порокам («Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию», Мф9:13) инициирован телефонным звонком, голос произнес его имя. Многие годы он ведет абсолютно аскетичный образ жизни, даже диета запрещает ему пищу, имеющую вкус. В результате этой аскезы душа его очищается, если не сказать выхолащивается, и мы видим абсолютно потерянное, неприспособленное к жизни существо, обитающее среди облупившихся фресок и поломанных католических статуй и называющие себя «мы», по совету психоаналитика, но как бы в предвосхищении будущего, когда говорить будет за все те сущности, что станут им («Почему вы называете себя «мы»? Вы же один», «Может быть»), как Папа римский, говорящий за всех католиков, в полном соответствии с иудейским Элохи́м, обозначающим одного бога во множественном числе. И эта выхолощенная душа проходит через катарсис, познает любовь, дружбу, сострадание. Из нее получится очень хороший бог.
Экзистенциальными мотивами пропитан весь фильм. Вот одно из «пасхальных яиц», разговор психоаналитика и Бэйнсли: «…ее оставил отец» «Отец не оставлял меня! Он умер». Человеческое подсознание наделяет бога чертами отца. Образ отца – это образ бога в наших сердцах. Фактически психоаналитик сказала: «Не водись с ней, Бог оставил ее», на что Бэйнсли ответила ницшеанским: «Бог не оставлял меня. Бог умер». Бог умер, и появился мир, в котором возможна Церковь Бэтмана-спасителя, в котором секс-шопы располагаются через стену с храмом и в них умирают старики, в котором корпоративные предрассудки, эксплуатация и рыночные ценности становятся самым важным, в котором на место отбитой головы Христа устанавливают камеру слежения. Мир, в котором почти что удается доказать «теорему Зеро».
(ЗЫ: только что опубликовал это в соответствующей статье в википедии)
|
Терри Гиллиам (режиссер)
цитировать