15. В рубрике «Издательские серии» напечатан обзор издательской серии “С космонавтом” (1978 – 1991) варшавского государственного издательства “Czytelnik”, выполненный Конрадом Левандовским (стр. 66-68). Обзор так и называется:
СЕРИЯ «С КОСМОНАВТОМ» (изд. “CZYTELNIK”)
(Seria z kosmonautą (Czytelnik))
Серию основал и сформировал Лех Енчмык/Lech Jęczmyk в конце 1970-х годов. Не прошло и нескольких лет, как она снискала себе репутацию лучшей и самой престижной польской серии книг научной фантастики. Сам Енчмык, впрочем, считал эту оценку несколько завышенной вследствие отсутствия конкуренции. Фантастика в ту пору была «на подъеме», в ней давали о себе знать литераторы среднего поколения, быстро росли ряды читателей, создавались фэнклубы. Издателю достаточно было это заметить и вовремя отреагировать.
Особенностью серии было полное отсутствие общих черт. Единственный общий для всех изданных позиций элемент – значок на обложке: стилизованное изображение космонавта в скафандре. На книгах, изданных до середины 1983 года, космонавт находится внутри очерченного тонкой линией овала, его левая нога короче правой (он идет, удаляясь от читателя), а название издательства написано на его ранце. Последняя книга, на которой космонавт представлен таким образом – роман “Senni zwyciężcy/Сонные победители” Марека Орамуса/Marek Oramus. На следующей – романе “Syreny z Titana”/Сирены с Титана” Курта Воннегута/Kurt Vonnegut – размер значка гораздо меньший, да и вид его несколько другой.
На всех дальнейших книжках значок серии четырехкратно уменьшен и лишен надписи. Космонавт стоит (обе ноги одинаковые), овала нет. Значок размещался теперь на передней и задней обложках, а также в верхней части корешка. Название издательской фирмы располагалось в непосредственной близости от названия книги. Причиной перемен были соображения коммерческого характера. Издатели сочли, что значок величиной с перепелиное яйцо отпугивает покупателей, поэтому нужно его по возможности спрятать. Непосредственным результатом этих перемен было появление обиходных названий серии: «С курдуплем», «С дыркой от ключа», «С гномиком».
Внешнее графическое оформление неоднородное. Нечто общее можно усмотреть лишь в случае разных книг одного и того же автора, например Генри Каттнера. Формат отдельных книг находится в границах А5 и B6. Книги раннего периода издания имеют несколько большие размеры, чем поздние, причем смена формата состоялась одновременно со сменой значка серии. Исключением является роман “Moje przygody z psioniką/Мои приключения с псионикой” Чеслава Бялчиньского/Czesław Białczyński, который из-за его объема издали в формате A5.
Более заметной отличительной чертой был (до 1990 года) вид шрифта, которым печаталось название – “grotesk”, который теперь сменили на “uniwers”.
В течение последних двух лет серия окончательно размылась и растеряла индивидуальные черты. Даже значок серии и тот утратил информационный характер. Ибо им в 1990 году оснастили роман “Wyspa wojny/Остров войны” Ежи Шперковича/Jerzy Szperkowicz, что было сущим недоразумением. В то же время в издательстве «Czytelnik» готовится к печати роман Курта Воннегута “Galapagos/Галапагосы”, который, по моим сведениям, выйдет в свет без серийного значка, поскольку издатели не считают его фантастическим.
Первый этап. Антологии
Серия открылась переизданием в 1978 году сокращенной версии легендарных “Ракетных путей/Rakietowe szlaki” -- сборника рассказов англо-американских авторов, впервые изданного фирмой «Czytelnik» в 1957 году. В том же году вышла из печати и вторая часть “Ракетных путей”,
следом за которой появился сборник рассказов Джека Лондона/Jack London “Szkarłatna dżuma/Алая чума”, показавший хорошо известного польским читателям писателя с совершенно неведомой им стороны. Для сохранения идеологического равновесия в редакции сколотили на скорую руку том «Изобретатель вечности/Wynalazca wiezności» -- сборник отнюдь не первосортной продукции советских авторов.
Публикация антологий обеспечила серии “С космонавтом” выход на рынок и закрепление на нем, пока ключевые романы серии только еще переводились.
«При выборе этих книг я руководствовался прежде всего собственными пристрастиями, -- вспоминает Лех Енчмык. – Это были мои любимые авторы. Быть может, менее известные, чем, например, Брэдбери или Азимов, но столь же выдающиеся и ценные. В то время доминировала американская фантастика, достойных внимания английских авторов было немного. Поскольку в Польше фантастика пользовалась большим спросом, я хотел представить в серии то, что считал наиболее интересным в научной фантастике, вполне осознанно игнорируя фэнтези. Книг фэнтези было примерно столько же, сколько и книг научной фантастики, но я не видел там кроме Толкина никаких других достойных личностей. А что касается польских авторов, мой выбор social SF был не более чем реакцией на литературное явление. Авторы стали приносить мне тексты, я их печатал. А что касается СССР и юго-восточной Европы, там только братья Стругацкие и Булычев имели что сказать».
Таким выглядел идеал. То, что получилось, явилось компромиссом между желаниями Леха Енчмыка и финансовыми возможностями издательства «Czytelnik».
Второй этап. Расцвет
В начале 1979 года из-за урезанных дотаций снизилась сумма выделенных на выплату авторских гонораров долларов и канула в небытие уже подготовленная третья часть “Ракетных путей”. Еще успел выйти том “Gość z głębin/Гость из глубин” – антология польских рассказов,
за которым волной хлынули романы: “Bogowie wojny/Боги войны” Жерара Клейна/Gerard Klein, “ Ostatni statek z planety Ziemia/Последний корабль с планеты Земля” Джона Бойда/John Boyd, “ Człowiek z dwóch czasów/ Человек из двух времен” Боба Шоу/Bob Shaw,
“ Wir pamięci/Круговорот памяти” Эдмунда Внук-Липиньского/Edmund Wnuk-Lipiński, “Przyjaciel z piekla/Парень из преисподней” Аркадия и Бориса Стругацких/Arkadij i Borys Strugaccy, “ Testament Overmana/Завещание Овермана” Эдмунда Купера/Edmund Cooper.
В сумме семь романов – это самый урожайный год серии, в течение которого уточнялись принципы отбора текстов и отрабатывались способы их приобретения.
Эти последние, по отношению к западным писателям, самая красочная деталь сего предприятия. Поскольку валюты не хватало, Лех Енчмыкнаучился удивительно доходчиво объяснять западным писателям, что им стоит придерживаться принципа «с паршивой овцы хоть шерсти клок» и соглашаться на выплату гонорара польскими злотыми. Что касается романа «Завещание Овермана», его автор и вовсе передал права с пожеланием перевести положенные ему деньги в фон помощи жертвам наводнения, случившегося по весне после «зимы столетия». Что ж, дареному коню в зубы не смотрят.
В 1980 году вышли “Rycerze na rozdrożu/Витязи на распутье” Кира Булычева/Kiryl Bulyczow, ”Cylinder van Troffa/Цилиндр Ван Троффа/” Януша Зайделя/Janusz Zajdel – первый роман этого автора, прошедший обязательный 5-6-летний карантин в закоулках польских типографий.
За ними последовали “Wędrowiec/Странник” Фрица Лейбера/Fritz Leiber и “Nagi cel/Голая цель” Адама Висьневского-Снерга/Adam Wiśniewski-Snerg.
То есть, хотя были напечатаны лишь четыре книги, их издание протекало в соответствии с принятыми ранее принципами.
То же самое оставалось характерным и для 1981 года, когда вышли романы “Twarzą ku ziemi/Лицом к земле” Мацея Паровского/Maciej Parowski, “Gdzie dawniej śpiewał ptak/Где раньше пела птица” Кейт Вилхельм/Kate Wilhelm,
а также “Słonieczna łoteria/Солнечная лотерея” и “Człowiek z Wysokiego Zamku/Человек из Высокого Замка” Филипа Дика/Philip K. Dick.
Эти две последние продолжили презентацию Дика, начатую краковским издательством “Wydawnictwo Literackie”, опубликовавшим роман “Ubik/Убик”. Результат превзошел все ожидания: эти три книги сотворили прожившую целое десятилетие легенду, согласно которой Дик – величайший гений научной фантастики.
Творчество этого терзавшегося многими комплексами и жившего с ощущением неустанной угрозы писателя потрясло воображение любителей научной фантастики. Романы Дика, сшибавшие с ног своей оригинальностью, размахом и мощным потоком идей, стали для них откровением. В опубликованных в серии «С космонавтом» книгах западных авторов можно доискиваться, например, истоков американской НФ, можно опять же в рамках серии противопоставлять книги американских писателей книгам их английских коллег – решительно следовавших главным литературным руслом и верных уэллсовским традициям – можно наслаждаться французскими изюминками вроде “Богов войны” Клейна и “Транзита” Пело. Дик был над всем этим. Все 1980-е годы серия «С космонавтом» ассоциировалась прежде всего с «Солнечной лотереей» и «Человеком из Высокого Замка». К сожалению, легенда эта оказалась развеянной. В нынешние времена появилось слишком много издательств, спешащих обналичить магию, им-то и удалось доказать, что Дик может быть скучным, может повторяться, размножать свои идеи под копирку. Замечательного автора путем нещадной эксплуатации выжали досуха. Жаль, что такое случилось.
Пятый год существования серии (1982) принес романы “Planeta Śmierci/Планета смерти” Гарри Гаррисона/Harry Harryson и “Tranzyt” Пьера Пело/Pierre Pelot – интересную картину анархистского общества, навевающую воспоминания о парижском бунте 1968 года.
Шестой (1983) год – это “Syreny z Tytana/Сирены с Титана” Курта Воннегута/Kurt Vonnegut, “Kurs na zderzenie/Курс на столкновение” Баррингтона Бэйли/Barrington Bayley,
“Senni zwyciężcy/Сонные победители” Марека Орамуса/Marek Oramus, “Trudno być bogiem/Трудно быть богом” Стругацких/Strugaccy и “Wyjście z cienia/Выход из тени” Януша Зайделя/Janusz Zajdel.
Этот последний роман автор поначалу направил в издательство «Nasza Księgarnia», но из-за трусости и политических уверток работавших в издательстве редакторов рукопись пролежала там долгие годы и в конце концов вернулась к писателю. Опубликованный с огромным опозданием (семь лет), роман “Выход из тени” оказался заслоненным романом “Limes inferior”, напечатанным издательством “Iskry”. В результате “Выход из тени” не добился заслуженного им успеха, став символом обскурантизма и оппортунизма издательских чиновников и внутренних рецензентов.
Третий этап. Надлом и распад
В 1984 году в серии вышла лишь одна книга – роман Д.Г. Комптона/D.G. Compton “Śmierć na żywo/Смерть в живом эфире”,
но зато тогдашнему главе издательства «Czytelnik» удалось избавиться от строптивого Леха Енчмыка. Тот отказался принять участие в радиопрограмме, не желая взять на себя роль штрейкбрехера, поскольку в то время длился бойкот средств массовой информации. Это послужило предлогом для увольнения.
Результаты лишения серии ведущего ее редактора не заставили себя долго ждать. Серия тут же перестала реагировать на развитие событий в польской научной фантастике. Поздний Зайдель, следующие романы Орамуса, “россыпь” авторов поколения 60-х лет – все это для издательства «Czytelnik» прошло стороной. Кроме того, явственно заметным стало падение литературного уровня серии. Из-за большой длительности издательского цикла сам процесс издания растягивался на несколько лет, в ходе которых заурядные новинки выходили в свет наравне с ранее подготовленными книгами. Здесь надо сказать также, что сама организационная структура издательства «Czytelnik» толкала серию к пропасти – в издательстве никогда не было особого отдела фантастики, и вся серия «С космонавтом» на протяжении десяти лет функционировала на стыке отделов польской и иностранной (англоязычной и русскоязычной) литературы. Когда координация между этими отделами нарушилась, весь издательский цикл серии завис в пустоте. В конце концов каждый из редакторов отделов забрал «свое» и продолжил работу над книгами, не оглядываясь на соседей. Единственным общим элементом издательского процесса осталась традиция цепляния серийного значка на те книги, которые были признаны фантастическими.
В 1985 году в серии вышла единственная книга – сборник двух повестей Кира Булычева/Kirył Bulyczow «Dzikusy. Białe skrzydłа Kopciuszka/Дикари. Белые крылья Золушки» новинка лишь относительная, если учесть, что первая повесть уже печаталась в журнале “Fantastyka” под названием “Przełęcz/Перевал”.
Некоторые надежды на исправление ситуации принес 1986 год, когда вышли из печати две книги Генри Каттнера/Henry Kuttner: роман “Nieśmiertelni/Бессмертные” и сборник рассказов “Stos kłopotów/Котел с неприятностями”, в котором основной объем занимали переводы, выловленные из журналов “Fantastyka” и “Problemy”.
Появлению Каттнера на польском книжном рынке мы обязаны преждевременной смерти автора: в 1983 году миновало 25 лет с момента этого печального события, и, согласно закону об авторском праве, издатели получили возможность печатать произведения этого американского писателя без выплаты гонорара.
В 1987 году серия не пополнилась бы ни одной книгой, если бы не любезность вдовы Эдмонда Купера – продолжая, видимо, семейные традиции, она дала согласие на безгонорарную публикацию романа “Zdobywcy przestworzy/Покорители просторов”.
В следующем, 1988 году читатели получили роман “Rozpad połowiczny/Полураспад” Эдмунда Внук-Липиньского/Edmund Wnuk-Lipiński, роман “Nagi cel/Голая цель” Снерга/Adam Wiśniewski-Snerg во втором издании, а также припозднившуюся третью часть каттнеровской подсерии: сборник рассказов “Twonk/Твонк”, в котором особого внимания заслуживает написанная в специфическом стиле комикса 30-х годов повесть “Nocne starcie/Ночное столкновение”.
В 1989 году уровень серии пал на самое дно: убогий «Ostatni eksperiment/Последний эксперимент” россиянки Юлии Ивановой/Julia Iwanowa и жутко нудный “Syriusz/Сириус” Олафа Степлдона/Olaf Stapłedon. (Этот роман вышел в замену планировавшегося ранее романа “Dziwny John/Странный Джон” этого же автора).
В 1990 году выступил в качестве пугала роман «Wyspa wojny/Остров войны» Ежи Шперковича/Jerzy Szpierkowicz – «литературное произведение», выдержанное в стиле «НФ в представлении маленького Яся» и доказывающее, что даже величайшая эрудиция не помогает, если писателю нечего сказать и он понятия не имеет о специфике и условиях жанра. Другие позиции этого года – третье издание романа “Nagi cel” Снерга и “Moje przygody z psioniką/Мои приключеия с псионикой” (т. 1) Чеслава Бялчиньского/CzesławBiałczyński (выступившего под псевдонимом Ян Сан/Jan San).
В последнем (1991) году функционирования серии появился роман “Koniec końców/Конец концов” Марека Креутза/Marek Kreutz (не пророческое ли название?). А вот попытка переиздать роман “Robot/Робот” Снерга провалилась из-за отсутствия заказов. Из этого следует вывод, что автор трактата “Jednolita teoria czasoprzestrzeni/Единая теория пространства-времени” все-таки вероятно не станет мессией польской научной фантастики.
Нынешнее состояние
Трудности со сбытом уже изданных томов серии в данный момент выглядят непреодолимыми, поэтому выпуск серии приостановлен. Однако не стоит терять надежды на то, что в будущем новые книги серии все же займут положенные им места на книжных полках. В редакции лежит рукопись второго тома “Приключений с псионикой” Чеслава Бялчиньского, ведется работа над рукописью романа в стиле фэнтези “Miasto twarzy/Город лиц” Яна Витольда Сулиги/Jan Witold Suliga. В резерве находится текст Адама Валесяка/Adam Waliesiak под рабочим названием “Zmartwione trupy/Омертвелые трупы” (sic!). Кроме упомянутого в начале обзора романа “Galapagos” Курта Воннегута других переводов пока не предвидится.
На вопрос о дальнейшей судьбе серии “Z kosmonautem” главный редактор издательства «Czytelnik» Хенрик Хлыстовский ответил следующее: «Это обочина наших интересов. Поскольку у нас нет компетентных в этой тематике работников, мы не имеем ни возможности, ни желания конкурировать с другими издательствами. И я не вижу в этом потребности. Наши главные планы – издание пяти новых серий гуманитарно-исторического плана. Но если у польских авторов есть что предложить нам их фантастики и horror-а, наши двери для них открыты».
Как видим, серия “Z kosmonautem”, скорее всего, будет поддерживаться издательством на плаву, но пока «Czytelnik» не отыщет другого Леха Енчмыка, ее существование будет не более чем тоскливым прозябанием.
(Продолжение следует)
цитировать
свернуть ветку