ФИЛИП ДИК И ДРУГИЕ (Fantastyka 2(5)1983, часть 7)

10. В статье «Golem i inne/Голем и другие» Анджей Невядовский рассказывает о попытках поляков создать искусственного человека – по крайней мере, в литературных произведениях: от Людвика Немоëвского (1878) до Януша Зайделя. Впрочем, для памяти, вот вся цепочка: Людвик Немоëвский – Франциск Мирандолла (1918) – Станислав Лем – Адам Холлянек – Ежи Хулевич (1925) – Анджей Чеховский – Конрад Фиалковский – Збигнев Дворак – Януш Зайдель (1975). Как всегда у пана Анджея, – и занимательно, и познавательно.

11. Автор следующей статьи Кароль Ижиковский/Karol Irzykowski (1873 – 1944) – видный писатель, журналист, драматург, искусствовед (знаток кино), ведущий литературный критик  междувоенной эпохи -- нынешнему русскоязычному читателю известен лишь как автор афоризмов – весьма, кстати, остроумных. Статья, которая в нашем журнале озаглавлена просто «Fantastyka/Фантастика», вообще-то имеет более длинное название: «Fantastyka (z powodu książki Stefana Grabińskiego: “Na wzgórzu róż”/Фантастика (по поводу книги Стефана Грабиньского«На холме, поросшем розами» » и почерпнута из журнала «Maski/Маски» №№ 32-33 за 1918 год.

Уже первая фраза статьи несказанно меня порадовала: «В докладе, посвященном Мейринку и прочитанном недавно в Кракове, доктор Эмиль Брейтер утверждает, что сама склонность к фантастике свидетельствует либо о некоем внутреннем надломе, либо о нехватке интеллекта». Я чуть было не взвыл от восторга, но, к сожалению, автор далее эту мысль опровергает (не очень, кстати, убедительно), ссылаясь то на практичных финнов, сотворивших целый культ из «Калевалы», то на еще более практичных англичан с американцами, создавших «лучшую в мире фантастическую литературу (удивительные приключения, утопические изобретения, оккультизм и т.д.)». «Из наблюдения за характерами, -- пишет далее Ижиковский, -- следует, что именно практичные, деятельные люди: инженеры, купцы, банкиры – частным образом отдаются занятиям очень даже непрактичным: с головой погружаются в математику карт или шахмат, забавляются кручением столиков, уходят в мистицизм. Можно видеть в этом, разумеется, лишь действие закона контраста, отдохновения – и субъективно в большинстве случаев этот мотив, несомненно, играет роль, но это не исчерпывает проблемы с объективной точки зрения. Ибо современная фантастика – это не контраст, но идеальное продолжение современной практической жизни и объединяет в себе или антиципативное исчерпание возможностей ее развития (чудесные изобретения), или символическое углубление этой жизни (чудесные географические, палеонтологические, биологические, метафизические открытия)». Далее пан Кароль утверждает, что в Польше «фантастическая поэзия, в том точнейшем значении, о котором идет тут речь, появиться не могла, вероятно,  из-за слабого развития промышленности, а стало быть, недоразвитости технических наук, но прежде всего из-за отсутствия моря. Кроме того, фантастика требует, вероятно, состояния определенного культурного насыщения, является избыточным цветком, который может расцвести лишь там, где уже в достаточной степени удовлетворены каждодневные потребности». Далее следуют не менее интересные мысли о незадолго до того вышедшей книжке Антония Ланге/Antoni Lange «W czwiartym wymiarze/В четвертом измерении» с переходом, наконец, к сборнику рассказов Стефана Грабиньского/Stefan Grabiński «Na wzgórżu róż/На холме, поросшем розами».

Далее следуют довольно много интересных замечаний об этой дебютной (к этому времени было напечатано лишь четыре рассказа – и все четыре, кстати, в «Маске») книжке автора. К сожалению, биобиблиография Грабиньского на ФАНТЛАБЕ пока не открыта, но о самом сборнике можно почитать здесь

На русском языке из шести рассказов, напечатанных в сборнике, переведены лишь два. Грабиньский (или Грабинский – как его продолжают по старинке величать) – это, разумеется, отдельная (и обширная) тема. Для начального знакомства с его творчеством русскоязычный читатель может использовать двухтомник изд. «Энигма».

Cмотрите здесь и здесь Очень полезно почитать о том, что думал о творчестве Грабиньского  многоуважаемый Станислав Лем, для чего следует заглянуть сюда Отметим, что у Грабиньского еще много непереведенных, но достойных перевода произведений.

А уж за издание в русском переводе всего сборника «Niesamowite opowieści/Необычные рассказы» (1975), серии «Stanislaw Lem poleca/Станислав Лем рекомендует», 10 рассказов из которого (а всего их там 25) не переведены до сих пор, я бы голосовал обеими руками. Об оригинальном сборнике можно почитать здесь

P.S.Ну вот, забыл сказать, что про Кароля Ижиковского наш ФАНТЛАБ...

12. В замечательный Словарь польских авторов фантастики Анджей Невядовский добавляет еще две персоналии: писателя и историка Стефана Бушчиньского/Buszczyński Stefan (1821 – 1892) и писательницы и публицистки Марии Буино-Арцт/Buyno-Arctowa Maria (1877 – 1952). Здесь же (в рубрике «Pożołkle kartki/Пожелтевшие страницы») публикуется отрывок из «Рукописи из прошлого века/Rękopis z przyszłego wieku» (Kraków, 1918)  С.Бушчиньского c небольшой черно-белой иллюстрацией РИШАРДА ВОЙТИНЬСКОГО/Ryszard Wojtyński.